«Пекин-Москва».
Через день в поезд.
Когда я подхожу к поезду, вне зависимости от его направления я вспоминаю эту историю.
На заре капитализма, опять же, было.
Мама с подругой «челночили». Ездили в Москву за товаром через день. Ну то есть утром с поезда шли сразу на рынок, вечером, едва заскочив домой - снова в поезд и в столицу. Это было какое-то безумие. Торговали по первости всем: пуховиками, ботинками, брюками для покойников, сникирсами и прыгающими пауками...
Денег было столько, что их не хватало времени даже сложить в специальную сумку - запихивали просто в пакет.
Не, про рынок надо писать отдельную книгу!
Сейчас про поезд.
В общем, однажды, наторговав денег, разошлись по домам.
У мамы моей кипучая энергия. Я бы даже сказала - через край, и иногда не по делу.
- Деньги есть, надо ковать железо, пока горячо, раз пошла масть…, - собрала мама все в кучу и умчалась на вокзал за билетами.
- На Москву билетов нет, - грустно сказала «касса».
- А проходящий? Давайте на любой! - кода маме отказывают, ее интерес разгорается пуще прежнего, и остановить ее тогда уже практически невозможно.
- Есть «Пекин- Москва», из Екатеринбурга, но он вам не подойдет! - уверила «касса».
- Что значит «не подойдет»? - слова «не подойдет» маме подходили больше всего.
- Он отправляется через три часа. - «Касса» приготовилась закончить диалог.
- Беру! - закричала мама - давайте три билета!
- Женщина, через три часа поезд отходит из Екатеринбурга, вы никуда не успеете, - «касса» взывала к разуму.
- Если вы сейчас же не дадите мне три билете, я точно никуда не успею, - пригрозила мама.
- Женщина, вы на поезд опоздаете, претензии кому будете предъявлять? - «касса» не желала сдаваться.
- Я никуда не опоздаю, можете не сомневаться, - презрительно фыркнула мама.
- Вот,- не менее презрительно выплюнула «касса» и выдала билеты. - счастливого пути!
А три билета, потому что мама, ее товарка Надежда и Надеждина сестра Светка, которая сказала: «Возьмите меня с собой, мне интересно!»
За два с половиной часа до отправления поезда из Екатеринбурга, мама примчалась на дачу к Надежде, у которой в тот момент гостила Светка со словами: «Девки, собирайтесь, у нас поезд через два часа!»
Маршрутных такси еще тогда не было, девки прыгнули в электричку, уже на полном ходу и покатили в Екатеринбург.
Я, кстати, тогда была абсолютно уверенна, что они никуда не успеют.
А дальше дело было так.
Когда девки выгрузились в столице Урала, поезд «Пекин-Москва» уже был подан и стоял где-то на 27 пути 38-й платформы. На бегу вспомнили, что не взяли никаких продуктов.
- Ира, стой, давай хоть хлеба купим!- кричала Надежда моей маме.
-Ты чего, Надька, беги быстрее! На станции купим все, еды у бабок - завались! - Ира неслалсь впереди колонны, перескакивая через железнодорожные пути.
Пока добежали, спотыкаясь и хохоча от всей абсурдности ситуации, да над самими собой, проводники уже поднимали поручни.
- Скорее! Запрыгивайте! - кричал молодой проводник и подтягивал девок за руку в вагон, одну за другой.
Вагон был не просто старый. Он был старинный, с деревянными лавками, обитыми зеленым дермантином, с металлическими пуговичками.
- Ну в общем, на нем еще Ленин наверное ездил, - постановила мама, - дореволюционный такой вагон.
Кроме девок в вагон загрузились еще две дамы.
- Странно все это, - сказала мама, - билетов нет, а вагон пустой.
И все завалились спать от переизбытка ощущений.
Мама проснулась ближе к ночи, от голода. Надька со Светкой уже не спали.
- Сейчас «Агрыз» будет, купим картошку, огурцы, поедим - успокоила мама.
А поезд идет. А «Агрыза» все нет и нет, и вообще ничего нет. Ночь и тишина.
- Слушай, парень, - мама пошла к проводнику, - мы вообще где едем? Что за поезд? А люди где?
- Это спецсостав, - заважничал проводник, - для переброски воинских частей формируют состав. А чтобы не шел порожняком, «выбрасывают» билеты, немного. Кто успел, тот и сел. Усекла? Военная тайна! Мы подписку даем о неразглашении.
- И что? Без остановок совсем? - усекла мама.
- Ну, в Ярославле остановимся.
- Как в Ярославле? Это же…,- мама задохнулась от страха и голода.
- Утром. Утром в Ярославле будем, вон те женщины сходят - сказал проводник.
- Как утром…мы что же…какой дорогой едем?! - мама испугалась. Ярославль от Москвы, ну часов восемь дороги.
- Военная тайна! Идите к себе.
Ночью было так холодно, что они снимали матрацы и ими укрывались.
Ярославль был утром. Но он был так далеко от поезда, что бабки, которые торгуют едой, просто не знали, что где-то там еще есть какие-то пути.
Военная тайна, ага.
Дамы, выходя и прощаясь, оставили девкам полбулки черного хлеба и банку рыбных консервов.
Летучий голландец «Пекин-Москва» помчался дальше, по старой ярославской дороге, про которую уже все забыли. Девки молча смотрели в окно.
В Москве на перрон их выходило трое.
Сутки.
Сутки от Екатеринбурга.
Когда вернулись в Тагил, мама спала полтора дня.
Когда я подхожу к поезду, вне зависимости от его направления я вспоминаю эту историю.
На заре капитализма, опять же, было.
Мама с подругой «челночили». Ездили в Москву за товаром через день. Ну то есть утром с поезда шли сразу на рынок, вечером, едва заскочив домой - снова в поезд и в столицу. Это было какое-то безумие. Торговали по первости всем: пуховиками, ботинками, брюками для покойников, сникирсами и прыгающими пауками...
Денег было столько, что их не хватало времени даже сложить в специальную сумку - запихивали просто в пакет.
Не, про рынок надо писать отдельную книгу!
Сейчас про поезд.
В общем, однажды, наторговав денег, разошлись по домам.
У мамы моей кипучая энергия. Я бы даже сказала - через край, и иногда не по делу.
- Деньги есть, надо ковать железо, пока горячо, раз пошла масть…, - собрала мама все в кучу и умчалась на вокзал за билетами.
- На Москву билетов нет, - грустно сказала «касса».
- А проходящий? Давайте на любой! - кода маме отказывают, ее интерес разгорается пуще прежнего, и остановить ее тогда уже практически невозможно.
- Есть «Пекин- Москва», из Екатеринбурга, но он вам не подойдет! - уверила «касса».
- Что значит «не подойдет»? - слова «не подойдет» маме подходили больше всего.
- Он отправляется через три часа. - «Касса» приготовилась закончить диалог.
- Беру! - закричала мама - давайте три билета!
- Женщина, через три часа поезд отходит из Екатеринбурга, вы никуда не успеете, - «касса» взывала к разуму.
- Если вы сейчас же не дадите мне три билете, я точно никуда не успею, - пригрозила мама.
- Женщина, вы на поезд опоздаете, претензии кому будете предъявлять? - «касса» не желала сдаваться.
- Я никуда не опоздаю, можете не сомневаться, - презрительно фыркнула мама.
- Вот,- не менее презрительно выплюнула «касса» и выдала билеты. - счастливого пути!
А три билета, потому что мама, ее товарка Надежда и Надеждина сестра Светка, которая сказала: «Возьмите меня с собой, мне интересно!»
За два с половиной часа до отправления поезда из Екатеринбурга, мама примчалась на дачу к Надежде, у которой в тот момент гостила Светка со словами: «Девки, собирайтесь, у нас поезд через два часа!»
Маршрутных такси еще тогда не было, девки прыгнули в электричку, уже на полном ходу и покатили в Екатеринбург.
Я, кстати, тогда была абсолютно уверенна, что они никуда не успеют.
А дальше дело было так.
Когда девки выгрузились в столице Урала, поезд «Пекин-Москва» уже был подан и стоял где-то на 27 пути 38-й платформы. На бегу вспомнили, что не взяли никаких продуктов.
- Ира, стой, давай хоть хлеба купим!- кричала Надежда моей маме.
-Ты чего, Надька, беги быстрее! На станции купим все, еды у бабок - завались! - Ира неслалсь впереди колонны, перескакивая через железнодорожные пути.
Пока добежали, спотыкаясь и хохоча от всей абсурдности ситуации, да над самими собой, проводники уже поднимали поручни.
- Скорее! Запрыгивайте! - кричал молодой проводник и подтягивал девок за руку в вагон, одну за другой.
Вагон был не просто старый. Он был старинный, с деревянными лавками, обитыми зеленым дермантином, с металлическими пуговичками.
- Ну в общем, на нем еще Ленин наверное ездил, - постановила мама, - дореволюционный такой вагон.
Кроме девок в вагон загрузились еще две дамы.
- Странно все это, - сказала мама, - билетов нет, а вагон пустой.
И все завалились спать от переизбытка ощущений.
Мама проснулась ближе к ночи, от голода. Надька со Светкой уже не спали.
- Сейчас «Агрыз» будет, купим картошку, огурцы, поедим - успокоила мама.
А поезд идет. А «Агрыза» все нет и нет, и вообще ничего нет. Ночь и тишина.
- Слушай, парень, - мама пошла к проводнику, - мы вообще где едем? Что за поезд? А люди где?
- Это спецсостав, - заважничал проводник, - для переброски воинских частей формируют состав. А чтобы не шел порожняком, «выбрасывают» билеты, немного. Кто успел, тот и сел. Усекла? Военная тайна! Мы подписку даем о неразглашении.
- И что? Без остановок совсем? - усекла мама.
- Ну, в Ярославле остановимся.
- Как в Ярославле? Это же…,- мама задохнулась от страха и голода.
- Утром. Утром в Ярославле будем, вон те женщины сходят - сказал проводник.
- Как утром…мы что же…какой дорогой едем?! - мама испугалась. Ярославль от Москвы, ну часов восемь дороги.
- Военная тайна! Идите к себе.
Ночью было так холодно, что они снимали матрацы и ими укрывались.
Ярославль был утром. Но он был так далеко от поезда, что бабки, которые торгуют едой, просто не знали, что где-то там еще есть какие-то пути.
Военная тайна, ага.
Дамы, выходя и прощаясь, оставили девкам полбулки черного хлеба и банку рыбных консервов.
Летучий голландец «Пекин-Москва» помчался дальше, по старой ярославской дороге, про которую уже все забыли. Девки молча смотрели в окно.
В Москве на перрон их выходило трое.
Сутки.
Сутки от Екатеринбурга.
Когда вернулись в Тагил, мама спала полтора дня.