С-Б 2011. Часть 3: Орлик - СПб
Перед рассветом
Идиллическим можно назвать пейзаж, открывшийся нам поутру. Ещё вечером, отправившись за дровами, я поразился полному отсутствию подлеска (и дров, соответственно): луч фонарика освещал только ровную подстриженную траву и редкие лиственницы. К счастью, возле кострища обнаружился запас дров, да и газ у нас ещё не был растрачен. При свете мы увидели бескрайний зелёный луг, поросший редким лесом, и широкий каменистый пляж, за которым переливалась быстрая и прозрачная речка. Солнце, выбравшееся из-за невысоких окрестных холмов, сияло на безоблачном небе. День обещал быть жарким.
Я едва вылез из палатки, как со стороны дороги показался УАЗик. Анатолий прикатил проведать нас, оставил свой номер телефона и велел звонить, если нас кто-то будет беспокоить. Предупреждение прозвучало грозно (будто нас неминуемо должны были побеспокоить), но оказалось простым предостережением: до самого вечера никому до нас не было дела. Ещё раз Урбаев подтвердил и договорённость о заброске, правда, согласовать точное время по местной традиции нам не удалось. Анатолий приехал ещё раз в середине дня (успев сменить УАЗик на белый Land Cruiser), а в семь вечера появилась его жена, Людмила (на соседнюю полянку привезли группу туристов) и велела собрать вещи к восьми.
День прошёл беззаботно: купались, стирали, загорали, готовили еду. Кругом, то обходя лагерь стороной, то приближаясь к нему совсем близко, бродили лошади, коровы и яки. К вечеру собрался дождь, кругом грохотало, машины всё не было. Местная пунктуальность продолжала радовать. Только около девяти появилась “Истана”, другая, но с теми же водителями, что везли нас из Слюдянки. Погрузившись, двинулись. От дождя в этот раз удалось улизнуть, но гроза продолжалась где-то в горах и всё же нагнала нас по пути. Про обратную дорогу рассказывать, в общем, нечего: было темно и мокро, спать удавалось урывками. Заехали в МЧС, но домик спасательного отряда оказался погружён во тьму, где-то в темноте лаяла собака... Я заходить не решился. Уже днём позвонили им и снялись с учёта. Около четырёх утра были на вокзале в Слюдянке. Часы на платформе показывали одиннадцать вечера, напоминая о далёкой, невидимой в дымке Москве.
Из расписания на вокзале следовало, что, кроме известного нам поезда в 13:30, уехать в порт Байкал можно также на иркутском поезде повышенной комфортности, отправлявшемся пятью часами раньше. Впрочем в кассе быстро развеяли нашу надежду быстро покинуть Слюдянку: на “рашку” (комфортный поезд) билетов не оказалось. Зато на дневную “мотаню” их продали без проблем. Оставалось куда-то деть восемь часов времени. В зале ожидания спали на лавках и без вечные бомжи и прочие пассажиры. Привыкание к человекам после похода у меня всегда проходит медленно; преодолевая желание забиться в какую-нибудь дыру и никого не видеть, выяснил, что вещи можно оставить в камере хранения. За небольшую плату нам открыли одну из комнат отдыха; мы сложили вещи туда и могли идти на все четыре.
Идти, впрочем, было особенно некуда. В две из четырёх уходили бесконечные пути Транссиба, в третью тянулся неприглядный индустриальный ландшафт небольшого российского городка. Мы выбрали четвёртую, где за несколькими рядами домов и зданием деревянной церкви карта обещала бескрайнюю гладь Байкала. Вдоль воды протянулась набережная с густыми следами давешних народных гуляний. Некоторые следы были одушевлённые, в смысле, пытались ходить и разговаривать, но то и другое выходило не очень. Бродить было несколько страшно (даже не вспомню, когда враждебность внешней среды ощущалась настолько явственно), хотя ничего конкретного не происходило и в итоге не произошло.
Рассвет заставил себя ждать - мы успели порядком замёрзнуть. Сочетание набережной, широкого озёрного пространства, противоположного берега, близкого слева и исчезающего в дымке по правую руку, отчётливо напомнило мне столицу Карелии. Огни Култука напоминали о Соломенном; наваждение было настолько сильным, что потребовалось обернуться, чтобы заново сориентироваться в пространстве: ничто из увиденного за спиной не могло принадлежать Петрозаводску. Взошло солнце, осветив поверхность Байкала и редкие облака. Сфотографировали. Можно было идти дальше.
Эти утренние прогулки по чужим городам, когда хочется всего сразу - есть, пить, спать, лечь, в душ, книг, чистых брюк - никогда не были лёгким испытанием. Время будто бы провисает, неспособное подтянуться, и нечего предпринять: магазины закрыты, ни одной кофейни поблизости нет. После короткой прогулки по ещё спящему городу набрели на столовую местного железнодорожного депо, где позавтракали (учитывая время и место - более чем достойно). Но нужно было прекратить слоняться и как-то решить проблему сна... Короткие переговоры с дежурным по вокзалу привели к успеху: за символическую и вполне официальную плату нам предоставили ту комнату, где уже разместились наши рюкзаки. И хотя эта комната отдыха была рассчитана лишь на двоих, мы прекрасно расположились на полу, за закрытыми дверями, в изоляции от пассажирских полчищ. В качестве бонуса нам предоставили право на бесплатное пользование туалетом. Следующие три часа безмятежного сна порядком поправили моё (и, кажется, общее) настроение, а розетка подарила изрядное количество электронов подсевшему телефону. Проснулись где-то за час до поезда, сходили за продуктами, забрали вещи, сдали ключ от камеры-комнаты и пошли штурмовать “мотаню”.
КБЖД
Впрочем, беспокойство оказалось излишним. Мы спокойно разместились в одном плацкартном купе, и рядом оставались ещё места. После Култука крошечный, состоящий из трёх вагончиков поезд, покинул основную колею Транссибирской магистрали и взял крус на порт Байкал, следуя по Кругобайкальской железной дороге.
История КБЖД вполне достойна отдельного рассказа. Если коротко, то вначале (в конце XIX века) путь вдоль Байкала был частью основного хода Транссиба. От Иркутска дорога шла сперва по насыпи вдоль Ангары, а после порта Байкал - вдоль берега озера. Берег этот местами пологий, но на большинстве участков весьма обрывистый: отроги Байкальского хребта выходят вплотную к воде, не оставляя даже небольшого уступа или пляжа. Таким образом, строительство здесь железной дороги оказалось сложнейшим инженерным проектом, а сама КБЖД нынче представляет собой настоящий музей тоннелей, виадуков и прочих сооружений. Судьба дороги была решена после строительства ГЭС на Ангаре, когда часть насыпи попала в зону затопления. От первоначального маршрута пришлось отказаться; новая ветка соединила напрямую Слюдянку и Иркутск, срезав выступ, образованный Ангарой и юго-западным побережьем Байкала. Часть пути вдоль Ангары была разобрана, ставшая же тупиковой ветвь из Слюдянки в порт Байкал продолжает использоваться для подвоза продуктов местному населению (автомобильных дорог нет). Не удивительно, что она весьма популярна и у туристов, хотя путь длиной всего 80 км - видимо, из-за большой крутизны поворотов - занимает здесь долгие шесть часов.
Надо сказать, что именно туристы составляли большинство населения вагона. Поразительным показалось мне неожиданно большое число иностранцев - причём не китайцев, как можно предположить, а европейцев из разных стран. В последнем купе Катя познакомилась с двумя французскими студентками, едущими из Пекина в Санкт-Петербург по Транссибу с многочисленными остановками в крупных городах. За следующие два часа мы успели обсудить с ними проблемы отечественного здравоохранения, спланировать их четырёхдневное пребывание в Петербурге и обсудить ещё массу всего. Рассказ про поиск Bed & Breakfast в Слюдянке растрогал меня до слёз. Слушая, каким безопасным и радостным показался им пункт нашего сегодняшнего отправления, в очередной раз почувствовал себя параноиком.
Если чему и следовало огорчаться, так это погоде. Редкие на рассвете, к середине дня облака сгустились, противоположный берег полностью исчез в тумане, пошёл дождь. Непогода лишила пейзаж изрядной доли очарования. В результате инженеры старались зря: их детище ни на какого из нас не произвело должного впечатления, чего нельзя сказать о художественных фотографиях, виденных ещё до отъезда. Порт Байкал встретил нас недружелюбно: холодом, проливным дождём, близкими сумерками. Внятного плана на будущее не было: нам требовалось более или менее дикое место на берегу (на действительно дикое из-за близости ж. д., естественно, рассчитывать не приходилось, но стоять в посёлке тоже не хотелось). Жюстин и Жюльет отправились на паром искать Bed & Breakfast в Листвянке (крупном курортном посёлке на том берегу Ангары), а мы растерянно скитались по окрестностям не по-здешнему модного станционного здания (с табличками на двух языках!) и не знали, что предпринять.
Однако недремлющее Провидение вмешалось и на сей раз в образе человека в капитанской фуражке, подошедшего к нам в то время, пока мы изучали мудрёное расписание водного транспорта в акватории Байкала и Ангары. Из короткого диалога мы узнали, что его зовут Людас, что он из Литвы, что он много лет работает гидом по Байкалу, что его сын учится в Петербурге, что настоящие люди отдыхают здесь и не ездят в Мадрид за ужасной кашей-паэльей (нам с Настей следовало бы сознаться, но...) Ещё мы узнали, что пару недель назад один литовец переплыл Байкал туда и обратно и что вставать с палатками лучше не на Байкале, а на Ангаре, для чего пройти небольшое расстояние вниз по течению.
Что до литовца, было не вполне ясно, говорит ли Людас о самом себе или нет, на уточняющий вопрос он только загадочно улыбнулся. В действительности, как можно прочесть в новостях, 29 июля 2011 года литовский спортсмен Видмантас Урбонас проплыл 46 километров за 17 часов (плыл с перерывами, возвращаясь на судно для обогрева). Тем, кто сочтёт это сомнительным достижением, важно знать, что вода в Байкале даже летом чудовищно холодная - у берега не больше 12-13 градусов, а в центральной части, если верить тем же новостям, температура составляет всего 3-6 градусов. Так что литовского спортсмена можно понять.
В паре сотен метров за станций все железнодорожные пути сходятся в один и заканчиваются глухим тупиком. На месте бывшего главного хода главной магистрали страны - непримечательная грунтовая дорога, тянущаяся вдоль берега реки, мимо заброшенных ржавых катеров и барж. Вообще, количество бесхозного металла поражает воображение: в посёлке доживают свой век на вечных стоянках Байкальский, Север, Комсомолец Бурятии и другие герои прошлого. Полянку нашли примерно в километре от посёлка. Близость цивилизации давала о себе знать обилием мусора, по дороге изредка проносились машины и мотоциклы, ходили люди, со стороны реки то и дело наползал туман. Мелкий дождь шёл, не прекращаясь, два дня кряду. Рассказывать об этих днях особенно нечего: большую часть времени я провёл в палатке, изредка отвлекаясь на готовку еды, в вылазках в посёлок не участвовал. Вечером следующего (после прибытия) дня на грунтовой дороге неожиданно повстречались Жюстин и Жюльет - они переночевали в Листвянке и вернулись, чтобы сфотографировать ржавые корабли. Было странно думать, что эти две девушки на глухой грунтовой дороге в дождливой иркутской провинции прибыли к нам из далёкой Франции, солнечной страны вина и сыра.
Понедельник, восьмое августа
Утром последнего дня я проснулся от яркого света, бьющего через стены палатки. Перемена погоды выглядела сколь невероятной, столь и радикальной: на небе не было ни облачка. Сделалось видно всё сразу: ширь Ангары, горы на другом берегу Байкала. Мои товарищи ещё спали. Наскоро одевшись и прихватив с собой фотоаппарат, я отправился в посёлок, чтобы запечатлеть окрестности в сказочном утреннем свете. Из двухчасовой прогулки получился целый альбом. С небольшого холма над станцией (о котором я узнал от француженок) открывается прекрасная панорама байкальского побережья и самого озера. Не менее прекрасными казались в эту погоду ржавые корабли, полуразрушенные здания в посёлке, даже обыкновенные лошадки, пасущиеся неподалёку от воды. Паром отходил ближе к вечеру, до этого времени мы успели позавтракать, собраться и поваляться часа полтора на пляже недалеко от станции. Порывались купаться (Катя с Андреем даже прыгали в прозрачную воду с небольшого причала), но температура воды напоминала об открытой Ладоге у Осиновецкого маяка и исключала возможность купаться долго без тренировки.
Паром оказался небольшим судном, добирающимся до противоположного берега за считанные минуты. От пассажиров узнали о различных достопримечательностях Листвянки: музее Байкала, холме с подъёмником и ещё чём-то. Как обычно, обилие возможностей предоставляет широкое поле для раздора. Катя с Настей желали отправиться на знакомство с нерпами, Андрей мечтал погулять по Иркутску, мне же больше всего хотелось добраться до заказанного нами хостела, принять душ и переодеться. К счастью, на сей раз приходить к единому решению было не обязательно. Оставив девушек у ворот музея, мы вчетвером добрались до центра Листвянки и отыскали частное маршрутное такси, готовое за сотню рублей с человека довезти нас до областного центра.
Листвянка производит забавное впечатление модного южного курорта - при полной непригодности водоёма к курортному отдыху. Новые гостиницы, уличные кафе, толпы праздных прохожих - все атрибуты Сочи или Ялты налицо, но там где разум предсказывает широкую полосу заваленного телами пляжа, только узкая полоса прибрежной гальки без единого тела и сразу - бескрайний озёрный простор.
Дорога до Ирктуска заняла чуть больше часа. В окрестностях автовокзала быстро сориентировались и вскоре отыскали нужную вывеску (адрес заведения в Интернете: irkutskhostel.ru) В помещении администрации (не люблю слово “рецепция”) было многолюдно, но на вопрос о том, кто здесь главный, никто не ответил. Не без изумления я осознал, что все присутствующие (а их было человек двадцать) являются иностранными туристами. Появившаяся вскоре девушка-администратор выглядела немного уставшей. Так или иначе, в нашем распоряжении оказались два трёхместных (а фактически даже четырёхместных) номера. Уступив товарищам более удобные кровати, я приобрёл право первым воспользоваться горячей водой, текущей из под крана самостоятельно и в неограниченном количестве. В некоторых случаях самые обыкновенные шампунь и бритва способны творить чудеса.
Часам к одиннадцати вечера все были в сборе и при параде: Катя с Настей присоединились к нам, все успели умыться и переодеться. Мы были готовы к более тесному контакту с цивилизацией: посещению местного паба Харатс (хотя девушки, как оказалось, ехали в Иркутск в передвижном автобусе-баре, принадлежащем тому же заведению). Долго шутили на тему наших шансов преодолеть фейс-контроль (так, шорты и футболка остались у меня единственной чистой одеждой). Впрочем, день был будним, других посетителей в баре практически не было, так что ни о каком контроле речи не шло. Цивилизованная еда в тарелках и свежее пиво довершили дело, начатое бритвой и шампунем. В гостинице были около двух ночи, а ведь наутро нужно было рано вставать: провожать Валю в аэропорт (она улетала из Иркутска) и самим собираться на поезд до Красноярска.
Эпилог
Всё прошло по плану: утренняя прогулка вместе с Димой и Валей до центральной площади, где каждый второй автобус обещал визит к самолётам, быстрый завтрак из кофе и булочки в бельгийской пекарне, дорога до вокзала, общий завтрак, покупка еды в дорогу, отправление поездом Иркутск-Анапа, ночное прибытие в Красноярск. По оставленному нам телефону местного такси попросили большую машину - в итоге нам предоставили новенькую, только что с конвейера, Газель без опознавательных знаков такси, которая отвезла в аэропорт за 700 рублей всех пятерых. До того ещё успели съесть мороженое в Баскин Роббинс. Обратный полёт прошёл без приключений, короткая пересадка в Шереметьево казалась уже ненужной паузой на пути к дому. В час дня (уже по московскому времени) наш самолёт совершил посадку в Пулково.
Фотографии и мои товарищи расскажут остальное.
Санкт-Петербург
2011
Идиллическим можно назвать пейзаж, открывшийся нам поутру. Ещё вечером, отправившись за дровами, я поразился полному отсутствию подлеска (и дров, соответственно): луч фонарика освещал только ровную подстриженную траву и редкие лиственницы. К счастью, возле кострища обнаружился запас дров, да и газ у нас ещё не был растрачен. При свете мы увидели бескрайний зелёный луг, поросший редким лесом, и широкий каменистый пляж, за которым переливалась быстрая и прозрачная речка. Солнце, выбравшееся из-за невысоких окрестных холмов, сияло на безоблачном небе. День обещал быть жарким.
Я едва вылез из палатки, как со стороны дороги показался УАЗик. Анатолий прикатил проведать нас, оставил свой номер телефона и велел звонить, если нас кто-то будет беспокоить. Предупреждение прозвучало грозно (будто нас неминуемо должны были побеспокоить), но оказалось простым предостережением: до самого вечера никому до нас не было дела. Ещё раз Урбаев подтвердил и договорённость о заброске, правда, согласовать точное время по местной традиции нам не удалось. Анатолий приехал ещё раз в середине дня (успев сменить УАЗик на белый Land Cruiser), а в семь вечера появилась его жена, Людмила (на соседнюю полянку привезли группу туристов) и велела собрать вещи к восьми.
День прошёл беззаботно: купались, стирали, загорали, готовили еду. Кругом, то обходя лагерь стороной, то приближаясь к нему совсем близко, бродили лошади, коровы и яки. К вечеру собрался дождь, кругом грохотало, машины всё не было. Местная пунктуальность продолжала радовать. Только около девяти появилась “Истана”, другая, но с теми же водителями, что везли нас из Слюдянки. Погрузившись, двинулись. От дождя в этот раз удалось улизнуть, но гроза продолжалась где-то в горах и всё же нагнала нас по пути. Про обратную дорогу рассказывать, в общем, нечего: было темно и мокро, спать удавалось урывками. Заехали в МЧС, но домик спасательного отряда оказался погружён во тьму, где-то в темноте лаяла собака... Я заходить не решился. Уже днём позвонили им и снялись с учёта. Около четырёх утра были на вокзале в Слюдянке. Часы на платформе показывали одиннадцать вечера, напоминая о далёкой, невидимой в дымке Москве.
Из расписания на вокзале следовало, что, кроме известного нам поезда в 13:30, уехать в порт Байкал можно также на иркутском поезде повышенной комфортности, отправлявшемся пятью часами раньше. Впрочем в кассе быстро развеяли нашу надежду быстро покинуть Слюдянку: на “рашку” (комфортный поезд) билетов не оказалось. Зато на дневную “мотаню” их продали без проблем. Оставалось куда-то деть восемь часов времени. В зале ожидания спали на лавках и без вечные бомжи и прочие пассажиры. Привыкание к человекам после похода у меня всегда проходит медленно; преодолевая желание забиться в какую-нибудь дыру и никого не видеть, выяснил, что вещи можно оставить в камере хранения. За небольшую плату нам открыли одну из комнат отдыха; мы сложили вещи туда и могли идти на все четыре.
Идти, впрочем, было особенно некуда. В две из четырёх уходили бесконечные пути Транссиба, в третью тянулся неприглядный индустриальный ландшафт небольшого российского городка. Мы выбрали четвёртую, где за несколькими рядами домов и зданием деревянной церкви карта обещала бескрайнюю гладь Байкала. Вдоль воды протянулась набережная с густыми следами давешних народных гуляний. Некоторые следы были одушевлённые, в смысле, пытались ходить и разговаривать, но то и другое выходило не очень. Бродить было несколько страшно (даже не вспомню, когда враждебность внешней среды ощущалась настолько явственно), хотя ничего конкретного не происходило и в итоге не произошло.
Рассвет заставил себя ждать - мы успели порядком замёрзнуть. Сочетание набережной, широкого озёрного пространства, противоположного берега, близкого слева и исчезающего в дымке по правую руку, отчётливо напомнило мне столицу Карелии. Огни Култука напоминали о Соломенном; наваждение было настолько сильным, что потребовалось обернуться, чтобы заново сориентироваться в пространстве: ничто из увиденного за спиной не могло принадлежать Петрозаводску. Взошло солнце, осветив поверхность Байкала и редкие облака. Сфотографировали. Можно было идти дальше.
Эти утренние прогулки по чужим городам, когда хочется всего сразу - есть, пить, спать, лечь, в душ, книг, чистых брюк - никогда не были лёгким испытанием. Время будто бы провисает, неспособное подтянуться, и нечего предпринять: магазины закрыты, ни одной кофейни поблизости нет. После короткой прогулки по ещё спящему городу набрели на столовую местного железнодорожного депо, где позавтракали (учитывая время и место - более чем достойно). Но нужно было прекратить слоняться и как-то решить проблему сна... Короткие переговоры с дежурным по вокзалу привели к успеху: за символическую и вполне официальную плату нам предоставили ту комнату, где уже разместились наши рюкзаки. И хотя эта комната отдыха была рассчитана лишь на двоих, мы прекрасно расположились на полу, за закрытыми дверями, в изоляции от пассажирских полчищ. В качестве бонуса нам предоставили право на бесплатное пользование туалетом. Следующие три часа безмятежного сна порядком поправили моё (и, кажется, общее) настроение, а розетка подарила изрядное количество электронов подсевшему телефону. Проснулись где-то за час до поезда, сходили за продуктами, забрали вещи, сдали ключ от камеры-комнаты и пошли штурмовать “мотаню”.
КБЖД
Впрочем, беспокойство оказалось излишним. Мы спокойно разместились в одном плацкартном купе, и рядом оставались ещё места. После Култука крошечный, состоящий из трёх вагончиков поезд, покинул основную колею Транссибирской магистрали и взял крус на порт Байкал, следуя по Кругобайкальской железной дороге.
История КБЖД вполне достойна отдельного рассказа. Если коротко, то вначале (в конце XIX века) путь вдоль Байкала был частью основного хода Транссиба. От Иркутска дорога шла сперва по насыпи вдоль Ангары, а после порта Байкал - вдоль берега озера. Берег этот местами пологий, но на большинстве участков весьма обрывистый: отроги Байкальского хребта выходят вплотную к воде, не оставляя даже небольшого уступа или пляжа. Таким образом, строительство здесь железной дороги оказалось сложнейшим инженерным проектом, а сама КБЖД нынче представляет собой настоящий музей тоннелей, виадуков и прочих сооружений. Судьба дороги была решена после строительства ГЭС на Ангаре, когда часть насыпи попала в зону затопления. От первоначального маршрута пришлось отказаться; новая ветка соединила напрямую Слюдянку и Иркутск, срезав выступ, образованный Ангарой и юго-западным побережьем Байкала. Часть пути вдоль Ангары была разобрана, ставшая же тупиковой ветвь из Слюдянки в порт Байкал продолжает использоваться для подвоза продуктов местному населению (автомобильных дорог нет). Не удивительно, что она весьма популярна и у туристов, хотя путь длиной всего 80 км - видимо, из-за большой крутизны поворотов - занимает здесь долгие шесть часов.
Надо сказать, что именно туристы составляли большинство населения вагона. Поразительным показалось мне неожиданно большое число иностранцев - причём не китайцев, как можно предположить, а европейцев из разных стран. В последнем купе Катя познакомилась с двумя французскими студентками, едущими из Пекина в Санкт-Петербург по Транссибу с многочисленными остановками в крупных городах. За следующие два часа мы успели обсудить с ними проблемы отечественного здравоохранения, спланировать их четырёхдневное пребывание в Петербурге и обсудить ещё массу всего. Рассказ про поиск Bed & Breakfast в Слюдянке растрогал меня до слёз. Слушая, каким безопасным и радостным показался им пункт нашего сегодняшнего отправления, в очередной раз почувствовал себя параноиком.
Если чему и следовало огорчаться, так это погоде. Редкие на рассвете, к середине дня облака сгустились, противоположный берег полностью исчез в тумане, пошёл дождь. Непогода лишила пейзаж изрядной доли очарования. В результате инженеры старались зря: их детище ни на какого из нас не произвело должного впечатления, чего нельзя сказать о художественных фотографиях, виденных ещё до отъезда. Порт Байкал встретил нас недружелюбно: холодом, проливным дождём, близкими сумерками. Внятного плана на будущее не было: нам требовалось более или менее дикое место на берегу (на действительно дикое из-за близости ж. д., естественно, рассчитывать не приходилось, но стоять в посёлке тоже не хотелось). Жюстин и Жюльет отправились на паром искать Bed & Breakfast в Листвянке (крупном курортном посёлке на том берегу Ангары), а мы растерянно скитались по окрестностям не по-здешнему модного станционного здания (с табличками на двух языках!) и не знали, что предпринять.
Однако недремлющее Провидение вмешалось и на сей раз в образе человека в капитанской фуражке, подошедшего к нам в то время, пока мы изучали мудрёное расписание водного транспорта в акватории Байкала и Ангары. Из короткого диалога мы узнали, что его зовут Людас, что он из Литвы, что он много лет работает гидом по Байкалу, что его сын учится в Петербурге, что настоящие люди отдыхают здесь и не ездят в Мадрид за ужасной кашей-паэльей (нам с Настей следовало бы сознаться, но...) Ещё мы узнали, что пару недель назад один литовец переплыл Байкал туда и обратно и что вставать с палатками лучше не на Байкале, а на Ангаре, для чего пройти небольшое расстояние вниз по течению.
Что до литовца, было не вполне ясно, говорит ли Людас о самом себе или нет, на уточняющий вопрос он только загадочно улыбнулся. В действительности, как можно прочесть в новостях, 29 июля 2011 года литовский спортсмен Видмантас Урбонас проплыл 46 километров за 17 часов (плыл с перерывами, возвращаясь на судно для обогрева). Тем, кто сочтёт это сомнительным достижением, важно знать, что вода в Байкале даже летом чудовищно холодная - у берега не больше 12-13 градусов, а в центральной части, если верить тем же новостям, температура составляет всего 3-6 градусов. Так что литовского спортсмена можно понять.
В паре сотен метров за станций все железнодорожные пути сходятся в один и заканчиваются глухим тупиком. На месте бывшего главного хода главной магистрали страны - непримечательная грунтовая дорога, тянущаяся вдоль берега реки, мимо заброшенных ржавых катеров и барж. Вообще, количество бесхозного металла поражает воображение: в посёлке доживают свой век на вечных стоянках Байкальский, Север, Комсомолец Бурятии и другие герои прошлого. Полянку нашли примерно в километре от посёлка. Близость цивилизации давала о себе знать обилием мусора, по дороге изредка проносились машины и мотоциклы, ходили люди, со стороны реки то и дело наползал туман. Мелкий дождь шёл, не прекращаясь, два дня кряду. Рассказывать об этих днях особенно нечего: большую часть времени я провёл в палатке, изредка отвлекаясь на готовку еды, в вылазках в посёлок не участвовал. Вечером следующего (после прибытия) дня на грунтовой дороге неожиданно повстречались Жюстин и Жюльет - они переночевали в Листвянке и вернулись, чтобы сфотографировать ржавые корабли. Было странно думать, что эти две девушки на глухой грунтовой дороге в дождливой иркутской провинции прибыли к нам из далёкой Франции, солнечной страны вина и сыра.
Понедельник, восьмое августа
Утром последнего дня я проснулся от яркого света, бьющего через стены палатки. Перемена погоды выглядела сколь невероятной, столь и радикальной: на небе не было ни облачка. Сделалось видно всё сразу: ширь Ангары, горы на другом берегу Байкала. Мои товарищи ещё спали. Наскоро одевшись и прихватив с собой фотоаппарат, я отправился в посёлок, чтобы запечатлеть окрестности в сказочном утреннем свете. Из двухчасовой прогулки получился целый альбом. С небольшого холма над станцией (о котором я узнал от француженок) открывается прекрасная панорама байкальского побережья и самого озера. Не менее прекрасными казались в эту погоду ржавые корабли, полуразрушенные здания в посёлке, даже обыкновенные лошадки, пасущиеся неподалёку от воды. Паром отходил ближе к вечеру, до этого времени мы успели позавтракать, собраться и поваляться часа полтора на пляже недалеко от станции. Порывались купаться (Катя с Андреем даже прыгали в прозрачную воду с небольшого причала), но температура воды напоминала об открытой Ладоге у Осиновецкого маяка и исключала возможность купаться долго без тренировки.
Паром оказался небольшим судном, добирающимся до противоположного берега за считанные минуты. От пассажиров узнали о различных достопримечательностях Листвянки: музее Байкала, холме с подъёмником и ещё чём-то. Как обычно, обилие возможностей предоставляет широкое поле для раздора. Катя с Настей желали отправиться на знакомство с нерпами, Андрей мечтал погулять по Иркутску, мне же больше всего хотелось добраться до заказанного нами хостела, принять душ и переодеться. К счастью, на сей раз приходить к единому решению было не обязательно. Оставив девушек у ворот музея, мы вчетвером добрались до центра Листвянки и отыскали частное маршрутное такси, готовое за сотню рублей с человека довезти нас до областного центра.
Листвянка производит забавное впечатление модного южного курорта - при полной непригодности водоёма к курортному отдыху. Новые гостиницы, уличные кафе, толпы праздных прохожих - все атрибуты Сочи или Ялты налицо, но там где разум предсказывает широкую полосу заваленного телами пляжа, только узкая полоса прибрежной гальки без единого тела и сразу - бескрайний озёрный простор.
Дорога до Ирктуска заняла чуть больше часа. В окрестностях автовокзала быстро сориентировались и вскоре отыскали нужную вывеску (адрес заведения в Интернете: irkutskhostel.ru) В помещении администрации (не люблю слово “рецепция”) было многолюдно, но на вопрос о том, кто здесь главный, никто не ответил. Не без изумления я осознал, что все присутствующие (а их было человек двадцать) являются иностранными туристами. Появившаяся вскоре девушка-администратор выглядела немного уставшей. Так или иначе, в нашем распоряжении оказались два трёхместных (а фактически даже четырёхместных) номера. Уступив товарищам более удобные кровати, я приобрёл право первым воспользоваться горячей водой, текущей из под крана самостоятельно и в неограниченном количестве. В некоторых случаях самые обыкновенные шампунь и бритва способны творить чудеса.
Часам к одиннадцати вечера все были в сборе и при параде: Катя с Настей присоединились к нам, все успели умыться и переодеться. Мы были готовы к более тесному контакту с цивилизацией: посещению местного паба Харатс (хотя девушки, как оказалось, ехали в Иркутск в передвижном автобусе-баре, принадлежащем тому же заведению). Долго шутили на тему наших шансов преодолеть фейс-контроль (так, шорты и футболка остались у меня единственной чистой одеждой). Впрочем, день был будним, других посетителей в баре практически не было, так что ни о каком контроле речи не шло. Цивилизованная еда в тарелках и свежее пиво довершили дело, начатое бритвой и шампунем. В гостинице были около двух ночи, а ведь наутро нужно было рано вставать: провожать Валю в аэропорт (она улетала из Иркутска) и самим собираться на поезд до Красноярска.
Эпилог
Всё прошло по плану: утренняя прогулка вместе с Димой и Валей до центральной площади, где каждый второй автобус обещал визит к самолётам, быстрый завтрак из кофе и булочки в бельгийской пекарне, дорога до вокзала, общий завтрак, покупка еды в дорогу, отправление поездом Иркутск-Анапа, ночное прибытие в Красноярск. По оставленному нам телефону местного такси попросили большую машину - в итоге нам предоставили новенькую, только что с конвейера, Газель без опознавательных знаков такси, которая отвезла в аэропорт за 700 рублей всех пятерых. До того ещё успели съесть мороженое в Баскин Роббинс. Обратный полёт прошёл без приключений, короткая пересадка в Шереметьево казалась уже ненужной паузой на пути к дому. В час дня (уже по московскому времени) наш самолёт совершил посадку в Пулково.
Фотографии и мои товарищи расскажут остальное.
Санкт-Петербург
2011