1990 год. Участие Германии в НАТО и кредит в 5 млрд. марок
...
На встрече министров иностранных дел по формуле «2+4» в Бонне 5 мая 1990 г. Э. Шеварднадзе от имени СССР выдвинул предложения, суть которых сводилась к тому, чтобы суверенитет объединенной Германии (при создании единого парламента и правительства) все же был ограничен определенными международными обязательствами. В переговорах с Г.-Д. Геншером Э. Шеварднадзе отметил возможность компромисса, который должен учитывать внутреннюю ситуацию, скажем, в Советском Союзе. Как свидетельствует тот же X. Тельчик, советский министр дал понять, что «резкое ограничение пространства для политического маневра» может довести до критической точки «эмоции» внутри СССР. В то же время было высказано пожелание получить солидный финансовый кредит в германских марках. Германская сторона быстро отреагировала на компромиссное предложение, которое явно легло на подготовленную почву. Уже через неделю представители финансовых кругов по поручению канцлера, без лишней рекламы отправились в Москву. Канцлер поручил финансистам выяснить конкретно международную задолженность и платежеспособность великой державы. Деликатную миссию канцлер поручил Хорсту Тельчику, статс-секретарю своего ведомства.
Подробности этой миссии общественность узнала позже от самого X. Тельчика и ставшего в те дни заместителем министра иностранных дел Ю. А. Квицинского. Германская делегация прибыла в Москву на самолете бундесвера, пилоты которого не знали, кого они везут.
Представители двух крупнейших банков - X. Коппер от «Дойче Банк» и В. Реллер от «Дрезднер Банк», а также представитель канцлера X. Тельчик прибыли 13 мая в Москву с конфиденциальной миссией. «Это был сенсационный день, - сообщает X. Тельчик. Мы в этот день увидели все советское руководство: Горбачева, премьер-министра, министра иностранных дел, главу Центрального банка, министра финансов, министра экономики - все они вели переговоры об этом кредите» *. Сенсацией следует признать не сам факт встречи лично с М. Горбачевым и другими, а признание X. Тельчика в том, что по поручению канцлера «не прямо», но достаточно ясно, он дал понять М. Горбачеву, что «мы тоже хотим кое-что получить». Уже полученного до мая 1990 года Бонну было не достаточно, чтобы дать денег в долг. В интервью Александру фон Плато статс-секретарь открыл великую тайну: «То, что мы сказали, этот кредит - та цена, которую мы платим за членство в НАТО». Яснее не скажешь. Однако не слишком ли дешево, господин генеральный секретарь коммунистической партии? Исследователи не могут не отметить, что в советском протоколе от 14 мая 1990 года об этом ничего не сказано. М. Горбачев опровергает как вымысел увязывание кредита с членством Германии в НАТО. Но у X. Тельчика аргументом служат факты: уже через две недели, 31 мая на встрече с президентом США М. Горбачев признал «право немцев» на участие в военных блоках по своему усмотрению. Почти одновременно он пригласил Г. Коля к себе на родину, так сказать, «на дачу» для дружеской встречи. Согласно формальной логике, «после этого» не означает «поэтому». Однако остается открытым вопрос: почему М. Горбачев дал теперь свое великодушное согласие на участие Германии в НАТО без каких-либо оговорок? Ради чего ломался столько времени?
__________
* Александр фон Плато. Объединение Германии - борьба за Европу. - М. 2007. - С. 313.
Переговоры о кредите сбросили на Н. Рыжкова, которому через Э. Шеварднадзе была сообщена готовность канцлера взять на себя экономические обязательства ГДР перед СССР «настолько, насколько это возможно». «Одновременно, - сообщает X. Тельчик, - я разъяснил, что мы понимаем подобную поддержку как составную часть общего пакета, который позволит решить германский вопрос. Шеварднадзе, смеясь, выразил согласие» *.
__________
* Spiegel, 1991 а., N 40, n. 132.
В ходе бесед между германскими представителями и представителями советского правительства во главе с Н. Рыжковым обсуждался один вопрос: кредиты германских банков Советскому Союзу. Согласно записи X. Тельчика от 14 мая 1990 г., Н. Рыжков выразил пожелание получить финансовый кредит в 1,5-2 млрд. руб. для поддержания платежеспособности и долгосрочный кредит в размере 10-15 млрд. руб. на льготных условиях: выплата кредита начнется через 5 лет, а срок выплаты 10-15 лет. (В тот момент официальный обменный курс рубля по отношению к немецкой марке был один к одному). Германская сторона потребовала данные о задолженности, что и было предоставлено: ФРГ - 6 млрд. долл.; Япония - 5,2 млрд.; Италия - 4,3 млрд.; Франция - 3,1 млрд.; Австрия - 2,6 млрд.; Великобритания - 1,5 млрд. По свидетельству Н.И.Рыжкова, золотой запас страны на 1 января 1990 г. составлял 784 тонны, а иностранные банки отказывали в кредитах, хотя им было хорошо известно, что добыча золота в стране достигала 300 тонн в год *.
__________
* Рыжков Н. Перестройка: история предательств. - М., 1992. - С. 234.
За один день германские представители встретились с высшими должностными лицами страны: Н. Рыжковым, М. Горбачевым, Э. Шеварднадзе. Из политических и дипломатических вопросов они отметили в беседах, что рассматривают кредиты в контексте решения германской проблемы, что канцлер придает значение личной встрече с М. Горбачевым (возможно, как знак «сближения», на его родине на Северном Кавказе) и заключению двустороннего договора ФРГ с СССР. В то же время канцлер Г. Коль перед отправкой своего представителя X. Тельчика в Москву подчеркнул, что не должно быть и речи о заключении мирного договора.
Из итогов поездки финансистов в Москву канцлер Г. Коль сделал вывод, что на пятимиллиардный кредит советские руководители отреагировали «эйфорически».
...
Дипломатия ФРГ, лично канцлер Г. Коль, использовала вопрос о предоставлении краткосрочного и долгосрочного кредита в качестве приманки и «уступки» советским руководителям, подчеркивая, что рассматривает возможные кредиты в «одном пакете» с урегулированием по Германии. В конце мая 1990 г. Г. Коль сообщил М. Горбачеву о возможности кредита в 5 млрд. марок под гарантию ФРГ.
Именно в этот момент канцлер Г. Коль отверг публично как «старое мышление» требование нейтралитета Германии, демилитаризации и отказа от участия в военных блоках. Германское единство представало как «краеугольный камень» стабильности и мирного порядка в Европе (т.е. не будет единой Германии, значит не будет мира в Европе!). Участие в НАТО правительство ФРГ отстаивает как свое суверенное право, правда, заверяя одновременно, что характер деятельности блока изменится.
В воспоминаниях Ю. Квицинского содержится (наряду с известной оценкой способностей и политического опыта Э. Шеварднадзе) весьма примечательное признание. После того, как правительство и парламент ГДР после выборов 18 марта в основном уже высказались за аншлюс к Федеративной Республике, германская марка была введена в оборот и начато создание валютного и хозяйственного союза, нам осторожно дали понять, что воссоединение состоится, если необходимо, и без согласия Советского Союза, что немцы могут подписать договор и с тремя западными державами *.
__________
* См. Квицинский Юлий. Время и случай.Заметки профессионала. - М, 1999.- С. 37-44.
Иными словами, дипломатия ФРГ весной 1990 г., получив свободу рук по воле М. Горбачева, который довольствовался обещаниями германских кредитов, взяла инициативу в свои руки и начала «осторожно» диктовать свои условия: договор об урегулировании «без излишних деталей», закрепление границ, равно как и большой договор с Советским Союзом и даже условия пребывания в переходный период советских войск только после объединения Германии. Наличие советских войск на территории ГДР было сброшено со счетов.
...
Источник - Ахтамзян А.А., «Объединение Германии.Обстоятельства и последствия», издательство Библос-консалтинг, 2010 год, страницы 128-132.
На встрече министров иностранных дел по формуле «2+4» в Бонне 5 мая 1990 г. Э. Шеварднадзе от имени СССР выдвинул предложения, суть которых сводилась к тому, чтобы суверенитет объединенной Германии (при создании единого парламента и правительства) все же был ограничен определенными международными обязательствами. В переговорах с Г.-Д. Геншером Э. Шеварднадзе отметил возможность компромисса, который должен учитывать внутреннюю ситуацию, скажем, в Советском Союзе. Как свидетельствует тот же X. Тельчик, советский министр дал понять, что «резкое ограничение пространства для политического маневра» может довести до критической точки «эмоции» внутри СССР. В то же время было высказано пожелание получить солидный финансовый кредит в германских марках. Германская сторона быстро отреагировала на компромиссное предложение, которое явно легло на подготовленную почву. Уже через неделю представители финансовых кругов по поручению канцлера, без лишней рекламы отправились в Москву. Канцлер поручил финансистам выяснить конкретно международную задолженность и платежеспособность великой державы. Деликатную миссию канцлер поручил Хорсту Тельчику, статс-секретарю своего ведомства.
Подробности этой миссии общественность узнала позже от самого X. Тельчика и ставшего в те дни заместителем министра иностранных дел Ю. А. Квицинского. Германская делегация прибыла в Москву на самолете бундесвера, пилоты которого не знали, кого они везут.
Представители двух крупнейших банков - X. Коппер от «Дойче Банк» и В. Реллер от «Дрезднер Банк», а также представитель канцлера X. Тельчик прибыли 13 мая в Москву с конфиденциальной миссией. «Это был сенсационный день, - сообщает X. Тельчик. Мы в этот день увидели все советское руководство: Горбачева, премьер-министра, министра иностранных дел, главу Центрального банка, министра финансов, министра экономики - все они вели переговоры об этом кредите» *. Сенсацией следует признать не сам факт встречи лично с М. Горбачевым и другими, а признание X. Тельчика в том, что по поручению канцлера «не прямо», но достаточно ясно, он дал понять М. Горбачеву, что «мы тоже хотим кое-что получить». Уже полученного до мая 1990 года Бонну было не достаточно, чтобы дать денег в долг. В интервью Александру фон Плато статс-секретарь открыл великую тайну: «То, что мы сказали, этот кредит - та цена, которую мы платим за членство в НАТО». Яснее не скажешь. Однако не слишком ли дешево, господин генеральный секретарь коммунистической партии? Исследователи не могут не отметить, что в советском протоколе от 14 мая 1990 года об этом ничего не сказано. М. Горбачев опровергает как вымысел увязывание кредита с членством Германии в НАТО. Но у X. Тельчика аргументом служат факты: уже через две недели, 31 мая на встрече с президентом США М. Горбачев признал «право немцев» на участие в военных блоках по своему усмотрению. Почти одновременно он пригласил Г. Коля к себе на родину, так сказать, «на дачу» для дружеской встречи. Согласно формальной логике, «после этого» не означает «поэтому». Однако остается открытым вопрос: почему М. Горбачев дал теперь свое великодушное согласие на участие Германии в НАТО без каких-либо оговорок? Ради чего ломался столько времени?
__________
* Александр фон Плато. Объединение Германии - борьба за Европу. - М. 2007. - С. 313.
Переговоры о кредите сбросили на Н. Рыжкова, которому через Э. Шеварднадзе была сообщена готовность канцлера взять на себя экономические обязательства ГДР перед СССР «настолько, насколько это возможно». «Одновременно, - сообщает X. Тельчик, - я разъяснил, что мы понимаем подобную поддержку как составную часть общего пакета, который позволит решить германский вопрос. Шеварднадзе, смеясь, выразил согласие» *.
__________
* Spiegel, 1991 а., N 40, n. 132.
В ходе бесед между германскими представителями и представителями советского правительства во главе с Н. Рыжковым обсуждался один вопрос: кредиты германских банков Советскому Союзу. Согласно записи X. Тельчика от 14 мая 1990 г., Н. Рыжков выразил пожелание получить финансовый кредит в 1,5-2 млрд. руб. для поддержания платежеспособности и долгосрочный кредит в размере 10-15 млрд. руб. на льготных условиях: выплата кредита начнется через 5 лет, а срок выплаты 10-15 лет. (В тот момент официальный обменный курс рубля по отношению к немецкой марке был один к одному). Германская сторона потребовала данные о задолженности, что и было предоставлено: ФРГ - 6 млрд. долл.; Япония - 5,2 млрд.; Италия - 4,3 млрд.; Франция - 3,1 млрд.; Австрия - 2,6 млрд.; Великобритания - 1,5 млрд. По свидетельству Н.И.Рыжкова, золотой запас страны на 1 января 1990 г. составлял 784 тонны, а иностранные банки отказывали в кредитах, хотя им было хорошо известно, что добыча золота в стране достигала 300 тонн в год *.
__________
* Рыжков Н. Перестройка: история предательств. - М., 1992. - С. 234.
За один день германские представители встретились с высшими должностными лицами страны: Н. Рыжковым, М. Горбачевым, Э. Шеварднадзе. Из политических и дипломатических вопросов они отметили в беседах, что рассматривают кредиты в контексте решения германской проблемы, что канцлер придает значение личной встрече с М. Горбачевым (возможно, как знак «сближения», на его родине на Северном Кавказе) и заключению двустороннего договора ФРГ с СССР. В то же время канцлер Г. Коль перед отправкой своего представителя X. Тельчика в Москву подчеркнул, что не должно быть и речи о заключении мирного договора.
Из итогов поездки финансистов в Москву канцлер Г. Коль сделал вывод, что на пятимиллиардный кредит советские руководители отреагировали «эйфорически».
...
Дипломатия ФРГ, лично канцлер Г. Коль, использовала вопрос о предоставлении краткосрочного и долгосрочного кредита в качестве приманки и «уступки» советским руководителям, подчеркивая, что рассматривает возможные кредиты в «одном пакете» с урегулированием по Германии. В конце мая 1990 г. Г. Коль сообщил М. Горбачеву о возможности кредита в 5 млрд. марок под гарантию ФРГ.
Именно в этот момент канцлер Г. Коль отверг публично как «старое мышление» требование нейтралитета Германии, демилитаризации и отказа от участия в военных блоках. Германское единство представало как «краеугольный камень» стабильности и мирного порядка в Европе (т.е. не будет единой Германии, значит не будет мира в Европе!). Участие в НАТО правительство ФРГ отстаивает как свое суверенное право, правда, заверяя одновременно, что характер деятельности блока изменится.
В воспоминаниях Ю. Квицинского содержится (наряду с известной оценкой способностей и политического опыта Э. Шеварднадзе) весьма примечательное признание. После того, как правительство и парламент ГДР после выборов 18 марта в основном уже высказались за аншлюс к Федеративной Республике, германская марка была введена в оборот и начато создание валютного и хозяйственного союза, нам осторожно дали понять, что воссоединение состоится, если необходимо, и без согласия Советского Союза, что немцы могут подписать договор и с тремя западными державами *.
__________
* См. Квицинский Юлий. Время и случай.Заметки профессионала. - М, 1999.- С. 37-44.
Иными словами, дипломатия ФРГ весной 1990 г., получив свободу рук по воле М. Горбачева, который довольствовался обещаниями германских кредитов, взяла инициативу в свои руки и начала «осторожно» диктовать свои условия: договор об урегулировании «без излишних деталей», закрепление границ, равно как и большой договор с Советским Союзом и даже условия пребывания в переходный период советских войск только после объединения Германии. Наличие советских войск на территории ГДР было сброшено со счетов.
...
Источник - Ахтамзян А.А., «Объединение Германии.Обстоятельства и последствия», издательство Библос-консалтинг, 2010 год, страницы 128-132.