Оборотная сторона
И снова графомань.
С детства меня преследовала мысль - что происходит с нашим сознанием, когда мы спим? Почему у наших снов порой такой необычный, захватывающий, непримечательный или яркий сюжет, в котором мы выступаем в главной роли? Может ли быть так, что пока мы спим там, мы живем здесь, и наоборот? Или же сны - просто наблюдения за каким-то человеком из другого мира?
Потом пришло время. Точнее, время прошло, я постепенно узнавала о фазах сна, о его глубине, о том, что сны - всего лишь последствие перерабатываемой мозгом информации... Но идея осталась. И переродилась она в такую безумную теорию, точнее, не теорию даже, а в замысел,[который описывается в истории ниже]замысел мира, где люди зависят от сна. Что есть такой мир, который людьми, как ниточками, связан со многими-многими другими, до бесконечности. С высокотехнологичными и средневековыми, промышленными и магическими, человечными и... ну, многорасовыми. И связан он таким образом, что в нем живут люди, которые во сне возвращаются в свои миры. Хотя, почему возвращаются? Они и живут в своих мирах, но живут и в мире-узле. И обмен происходит именно во сне, а потому эти люди очень зависимы от времени своего сна. Получается одно сознание на двоих. И когда человек находится в том мире, он говорит "я", подразумевая себя-здесь, а когда он в другом мире, он "я"кает о себе в там. Хотя и там, и там - он. Ну и что, что они могут быть разного пола, иметь свои, отличные друг от друга принципы? Он - везде он. Это довольно сложно. Представьте, что когда вы спите, ваше сознание переходит ко Второму, который, пока вы не спите, отождествляется с каким-то третьим лицом. Однако когда вы спите, вы сами становитесь Вторым, потому что вы - на той стороне, которую считаете своей, и себя собой считаете, и вообще ненавидете/обожаете/презираете/ект чувака, который находится теперь с другой стороны.
Я, немного от таких дум призадумалась и настрочила рассказик.
Две жизни
У него есть три часа. Чуть меньше. Значит, он успеет доехать до дома, выгулять пса и, может, даже помыть посуду... Клайн посмотрел на часы: без пятнадцати семь. Ему еще повезло, он родился вечером, да и Вторая была не из худших. Сны о ней смотреть было интересно - девушка попалась беспокойная и не сидела подолгу на одном месте. А если бы характером не сошлись? Клайн вздрогнул, представив сварливую стерву, которая, едва проснувшись, начинает скрипеть о том и о сем. Или родился бы посреди дня? А если бы день-ночь совпадали в его мире и мире Второй? Вырубаться на важной конференции не хотелось, как и работать ночью. Конечно, каждый выбирал занятие по своему времени, но были случаи, когда журналист засыпал ближе к концу интервью. Хорошо, что когда-то давно люди придумали сменщиков...
А вот уснуть за него никто не сможет.
Клайн пошел быстрым шагом к машине. Сегодня пробки. Успеть бы.
Дома уже радостно махал хвостом Джен.
- Прости, приятель! - парень потрепал пса по загривку. - Сегодня без прогулки. Черт бы побрал эту пробку... - Три часа быстро превратились в половину. Клайн стянул свитер, бросил на кровать и пошел на кухню. Джен увязался следом, то и дело поглядывая на дверь и посвистывая носом.
- Эх, ты… Ну давай, только быстро, - молодой человек бросил взгляд на светящееся табло микроволновки. - Неси поводок.
Внизу у подъезда, время, казалось, текло по иным законам. Жалкая минутка, которую Джен тратил на обнюхивание столба, на циферблате тут же превращалась в две, а то и три. Наконец, пес подбежал к хозяину, заодно притащив в зубах палку. «Всегда подходящий момент найдет», - подумал Клайн, почти бегом поднимаясь по лестнице. Минута.
Щелчок замка, отстегнуть поводок, стащить кроссовки, не развязывая шнурков.
Семнадцать секунд.
С разбегу плюхнувшись на одеяло, он повернулся к стене.
Пять секунд.
Глаза и сами слипались, предчувствуя подходящее время.
Одна.
Джен грустно смотрел на храпящего хозяина, вяло виляя хвостом. Миска с водой была полна до краев, но вторая сияла пустотой. Хорошо, если человек проснется пораньше. Но обычно его "полсуток" длилось больше двенадцати часов.
Хин распахнула глаза и, подчиняясь рефлексам, тут же откатилась подальше от места, где спала. Спустя мгновение пятачок земли был опален попавшей в него молнией.
- Краш гирано!
- Проснулась, наконец?! - раздалось где-то со стороны. Тут же девушку окутало лиловое сияние, от которого с лязгом отскочил нож, позорно упав на землю. - Я не понимаю, как можно спать в ТАКОЙ момент?!!
- Будто это от меня зависит... - буркнула под нос Хинерик и, привычно вздернув рукава выше локтя, швырнула огненный шар в оскаленную на нее пасть. Жуткий рев обожженной твари едва не оглушил девушку, запахло горелой шерстью и паленым мясом - под ноги упало дымящееся, но уже неподвижное тело. Магичка прикрыла глаза. Трое вааргов, один колдун и явно где-то неподалеку шляется "падальщик"... Колдуна стоит сбить сразу. - Кири, мать твою, какого краша маг еще жив?!
- Ну, ты же не соизволила проснуться его обезвредить! - ядовито донеслось откуда-то слева. Впрочем, Хин ответ интересовал мало: она уже плела заклинание, искрящееся зеленью между рук.
Клинки, раз за разом бьющиеся об лиловый щит, летели со стороны кустов, пара сгустков огня решила эту проблему. Костер, вспыхнувший на месте укрытия, спалил его полностью. Ваарги были увертливы, но друзья пока справлялись. Хин распахнула руки и отпустила зеленовато-прозрачную сеть, повисшую в воздухе мерцающей пеленой. Сосредоточиться на цели - и резкий бросок в сторону колдуна. Похожее заклинание синего цвета метнулось ей наперерез. Сети переплелись, вспыхнули... сила откатом прошлась по телу, дезориентировав на пару секунд. Хин оставалось надеяться, что этого времени хватит, а колдун не оправится быстрее нее.
Сзади подскочил ваарг, когти полоснули по боку и плечу, однако Хин успела немного повернуться так, что получеловека отбросил щит, вырвавшийся из амулета. Отскочив в сторону, она добила корчившегося на земле ваарга огненным шаром. Из-за спины раздался вскрик, и звуки боя стихли.
- "Падальщик" успел сбежать, остальных убили, - на поляну, хрустя кустарником, ввалился рыжебородый мужик. - Хин, ты почти весь бой продрыхла!
- Да сама не рада, - девушка раздраженно взлохматила свои короткие черные волосы, жесткие как грива. - Опять снились какие-то вереницы железных машин и чужой язык, про который я говорила уже. Скучно до невозможности, а проснуться не могу! Как там колдун?
- Упал как миленький! - рядом усмехнулась темноволосая женщина, заправляя выбившиеся кудряшки под цветастый платок. - Но еще жив. Криги его охраняет. А ты как? Оставили на минуту без присмотра, а ты уже дерешься! Сможешь его связать? Или обездвижить до поры. Он хоть и полудохлый, а наверняка шустрый…
- Смогу, - кивнула Хин и пошла вперед. Браслеты звякали в такт ее шагам. - Давайте за мной. Нужно заставить рассказать его про крепость и захваченных пленников.
- А потом? - с сомнением уточнил ее спутник.
- Если не пригодится - убрать.
Это было странно, неудобно, почти безумно, но Хинерик почти привыкла. Привыкла, что ее не разбудишь, пока сама не проснется, смирилась с постоянным присутствием того странного парня во сне. Его жизнь была рутиной - по крайней мере, с определенного возраста. В детстве наблюдать за ним было куда интереснее - игры, новые места, новые слова и предметы. Поначалу Хин с трудом разбиралась в «железных» словечках и картинках на плоской коробке со стеклом, но ее Второй рос, она тоже, и сны с каждым годом становились понятнее. Порой они общались - думали друг о друге, пытаясь построить связный диалог со сдвигом на полсуток. И насколько, оказывается, по-разному воспринимаются случайные мысли и прямое обращение! Клайн (так звали того парня) восхищался ее странствиями и схватками, иногда о чем-то спрашивал, иногда что-то рассказывал сам. Он видел сны о ее жизни, а она - о его, и именно этот обмен не давал Хин сойти с ума. Потому что в его мире это было нормально. Он был неплохим, но... Но до чего непохожи их жизни! Эти вечные пробки с жужжанием компьютера и непонятным языком, благодаря которому он заставлял появляться на мониторе окошки, не шли ни в какое сравнение с ее путешествиями, погонями, талийсским языком колдовских книг и вообще ни с чем другим. Клайн и сам говорил, что ее жизнь смотреть интересней. Но сам он такого боялся. Дурак.
Хин смотрела в костер. Рядом смеялись кудрявая Кири и рыжебородый Ронта, таинственно улыбалась своей сестре Криги. "Видишь это? Ты ведь видишь это все, Клайн? Я знаю. Ты мне надоел до ужаса, но все же ты часть моей жизни. И я - твоей. Я привыкла. Но когда я смотрю на тот мир твоими глазами, здесь меня как бы и нет. Друзья отдыхают, греются у костра и смеются. Не хочу покидать их, хоть и знаю, что у тебя сегодня очередная важная встреча. Хвост пробки, лифт, стопка бумаг и монитор… Ты такой скучный. Не хочу. Не хочу!" Хин сморщилась, будто съела что-то кислое. "Разве что ради Джена. Он забавный. Погуляй с ним подольше и не забудь покормить". Девушка встала и отошла к лежанкам. Друзья не обратили на это особого внимания, разве что Ронта отпустил дежурную шуточку. Хин всегда много спала.
Вот так вот. До ужаса. До чертиков, как бы он сам сказал. Клайн рассеянно собирался, слова Второй его немного задели. Джен уже вилял хвостом и ходил туда-сюда у ног хозяина: сегодня раньше обычного! И корма насыпал от души! Парень набросил куртку, нацепил поводок на ошейник и вышел из квартиры. Точно, сегодня же встреча. Унылые переговоры с хостинговой компанией. Он умудрился забыть, а она напомнила. Напомнила... Пусть его программирование не идет ни в какое в сравнение с приключениями Хин, но неужели он настолько занудный?! Джен не понимал тоски хозяина, он хотел играть. Клайн отцепил поводок, подобрал какую-то палку и бросил ее, пес радостно умчался. "Да плевать! - зло подумал парень. - Скучно? Скучно?! Я покажу, что умею быть интересным, я тебе покажу наш мир, весь! Хочешь?!"
Мысли о предстоящем кругосветном путешествии закружили голову.
Где-то в другом мире девушка улыбнулась, как всегда улыбается человек, которому снится что-то близкое и родное.
______________________________________
Думаете, на этом все закончилось? Ага, как же. Сколько бы я ни пыталась придумывать другие миры, какую обстановку им не составляла, они не приживались. Они жили отдельно в стихах-рассказах и никуда из них не выходили, были заперты сами на себя. Наверное, глупое желание, но все же мне хотелось создать такой мирок, который бы стал моим, домашним, который я могла бы постепенно выращивать, дополнять, в котором я бы была, а не только придумывала, пытаясь удержать на грани сознания. Другие миры не приживались. Этот - прижился. Так получилось, что сама собой стала уточняться, усложняться, увеличиваться теория об этих снах, о взаимодействии Вторых и сознания... Какие-то идеи остались лишь на словах, какие-то - вовсе лишь в мыслях. Но однажды что-то щелкнуло, и вышла еще одна небольшая зарисовка.
Грань
Мара задумчиво глядела на ступени эскалатора, не замечая их и погрузившись в собственные мысли. Мама сегодня вернется поздно, так что на ужин позавчерашние макароны. Что ж, не в первый и не в последний раз, хоть питаться макаронами немного надоело... Девочка отвела взгляд только когда ступеньки начали опускаться - она доехала вниз.
Поезд с шумом сбежал в темноту тоннеля, навстречу повалили люди. Впрочем, Мара не особо торопилась. Дома все равно никто не ждет, кроме полупустой кастрюльки макарон, а время сна еще не подошло. Дождавшись еще одного поезда, Мара зашла и уселась в углу, положив голову на край окна. Скучно... Девочка сама не заметила, как придремала.
Сознание металось. Спит? Нет, слышен монотонный голос, оповещающий, что двери закрываются. Спит? Да, в ноздри бросается резкий металлический запах из комнаты, где она спала. Спит?..
"Либо отпусти, либо не спи!" Чья это мысль? Ее или Второй?
"А ты не лезь. Мое время еще не прошло." Опять не разберешь. Чье время? Время спать или время жить? И как определить, чье время, если и там, и там - ты?
"На ужин макароны..." Нет, все таки ее собственные мысли. Чьи? Мара вздрогнула и открыла глаза, когда в ушах зазвенел голос, безэмоционально сообщив о станции "Сакралево". Это думала она? Это думала Алру? Грань прошла слишком близко, жизни не успели разъединиться... Или же они никогда не были отдельными. Мара задумчиво поднималась наверх.
Алру лежала на кровати и глядела в потолок. На полу валялись обломки робота, которого она сегодня хотела починить, ровно гудел компьютер в углу, безустанно обеспечивая функционирование дома. За окном гудели чьи-то машины, некоторые прямо проносились перед стеклом. Девочка почесала нос и перевела взгляд на разбросанные по столу пиктограммы. Сколько не пыталась воспроизвести образ себя-там, никак не получалось. Сейчас Мара спала, но поговорить с ней хотелось больше обычного. Что она там сделала? В метро почти заснула? Отлично, значит просто нужны "якоря"... Алру села, пультом включила на мьюзи мелодию, крутившуюся на диске, и опять плюхнулась на подушку, прикрыв глаза. Главное, не заснуть опять! Сначала в ушах звучала только музыка, но потом во рту появился вкус макарон.
"Знаешь, мне понравилось", - подумала она, и непонятно было, какая из ее жизни с единым сознанием первой воспроизвела эту мысль.
______________________________________
Эта и подобные ситуации порой обыгрывались просто так, в мимолетках. Например, когда одной половине нужно что-то делать и приходится жертвовать сном-жизнью другой. Или когда само собой образовывалось времени больше... Но в основном я просто пыталась понять, как это - жить в двух телах, воспринимая себя-там-здесь по-разному, но являться одним целым?
Вроде даже разобралась. Я оставила зарисовку рядом с "Двумя жизнями", счастливо обозвала их "сонными царствами" и так же счастливо забыла. Теперь, кстати, этот мир иначе и не смогу назвать, как мир сонных царств. МСЦ, может? Ладно, посмотрим, приживется ли.
Забыла? Муз посчитал по-другому. Сегодня днем сижу, никого не трогаю, радуюсь сданному экзамену, как в голове появляются строчки стихов. Мрачные, как всегда. Непонятно о чем, как в большинстве случаев. Вдохновизм гонять - себе дороже, пришлось записывать. Но дошла я до половины стихотворения и поняла, что если немедленно не решу, о чем оно, то оно будет ни о чем. Думала. Не очень много, но активно. Если брать ситуацию отдельно, то фигня получалась, если по какому-то фандому - не совместимо ни разу. И тут на ум пришли сонные царства. В первые строфы вписывалось идеально, а дальнейшие надо было писать уже о чем-то. Так у меня помимо рассказа, мимолеток и зарисовки появилось еще стихо по этому миру. На этот раз куда более мрачное, чем события в других произведениях. Но тоже описывающее один из аспектов мира.
Я-он
Ты думал, он будет с тобою вечно?
Что раньше твердили - страшилка, сказка?
Ты думал, что жутким быть может вечер,
А днем только самые светлые краски?
Ты думал, просто тебя пугали,
Пытали страхом да как похуже...
Но вот он сдох средь машин и стали.
А страх твой... Страх, да кому он нужен?
Лежишь мешком посреди дороги,
По морде мажешь рукой с соплями,
Вопишь о чем-то, взываешь к Богу...
Внутри в табаке огоньки завяли.
А рядом битым стеклом да влагой
Лежит бутыль. Терпко пахнет виски.
Он думал, это пойдет на благо,
Ты думал, он ходит по краю, близко к...
Неважно, в общем, что думал кто-то,
И где ходил он, и как боролся,
И с кем общался, и кем работал...
Но вот он был - и не стало вовсе.
И нет тебя с ним, ты пуст и брошен,
А рядом бродят другие люди.
Его нет рядом, не будет больше,
Но и тебя ведь теперь не будет.
Об этом я тоже уже задумывалась, но теперь оно написано.
Когда в связке один из... одна из жизней умирает, сознание остается жить. Оно полностью переходит к другой своей половине (или одной из двух?) жизни и остается в ней. Человек с разорванной связкой может жить дальше, к тому же, время сна теперь зависит только от желания. Он становится обычным, как мы... Но долго ли можно прожить без себя? Ведь Второй - он тоже ты, просто другой и не здесь. Ты его никогда не видел, никогда не пожмешь ему руку, не встретишься взглядом, потому что ты - это он, и живете вы в разных мирах. Однако когда он-ты исчезает, кем остаешься ты-здесь? Оболочкой? Обычным человеком, когда привык бывать там? Человек в разорванной связке может жить до старости. А может и не жить, потому что очень трудно потерять себя - пусть даже ту часть, которая мешала или раздражала. И таких одиночеств в мире сонных царств почти нет. Не выдерживают, умирают. Примерно так же дела обстоят и с другой стороны, хотя это уже больше зависит от типа мира.
Такие дела.
С детства меня преследовала мысль - что происходит с нашим сознанием, когда мы спим? Почему у наших снов порой такой необычный, захватывающий, непримечательный или яркий сюжет, в котором мы выступаем в главной роли? Может ли быть так, что пока мы спим там, мы живем здесь, и наоборот? Или же сны - просто наблюдения за каким-то человеком из другого мира?
Потом пришло время. Точнее, время прошло, я постепенно узнавала о фазах сна, о его глубине, о том, что сны - всего лишь последствие перерабатываемой мозгом информации... Но идея осталась. И переродилась она в такую безумную теорию, точнее, не теорию даже, а в замысел,[который описывается в истории ниже]замысел мира, где люди зависят от сна. Что есть такой мир, который людьми, как ниточками, связан со многими-многими другими, до бесконечности. С высокотехнологичными и средневековыми, промышленными и магическими, человечными и... ну, многорасовыми. И связан он таким образом, что в нем живут люди, которые во сне возвращаются в свои миры. Хотя, почему возвращаются? Они и живут в своих мирах, но живут и в мире-узле. И обмен происходит именно во сне, а потому эти люди очень зависимы от времени своего сна. Получается одно сознание на двоих. И когда человек находится в том мире, он говорит "я", подразумевая себя-здесь, а когда он в другом мире, он "я"кает о себе в там. Хотя и там, и там - он. Ну и что, что они могут быть разного пола, иметь свои, отличные друг от друга принципы? Он - везде он. Это довольно сложно. Представьте, что когда вы спите, ваше сознание переходит ко Второму, который, пока вы не спите, отождествляется с каким-то третьим лицом. Однако когда вы спите, вы сами становитесь Вторым, потому что вы - на той стороне, которую считаете своей, и себя собой считаете, и вообще ненавидете/обожаете/презираете/ект чувака, который находится теперь с другой стороны.
Я, немного от таких дум призадумалась и настрочила рассказик.
Две жизни
У него есть три часа. Чуть меньше. Значит, он успеет доехать до дома, выгулять пса и, может, даже помыть посуду... Клайн посмотрел на часы: без пятнадцати семь. Ему еще повезло, он родился вечером, да и Вторая была не из худших. Сны о ней смотреть было интересно - девушка попалась беспокойная и не сидела подолгу на одном месте. А если бы характером не сошлись? Клайн вздрогнул, представив сварливую стерву, которая, едва проснувшись, начинает скрипеть о том и о сем. Или родился бы посреди дня? А если бы день-ночь совпадали в его мире и мире Второй? Вырубаться на важной конференции не хотелось, как и работать ночью. Конечно, каждый выбирал занятие по своему времени, но были случаи, когда журналист засыпал ближе к концу интервью. Хорошо, что когда-то давно люди придумали сменщиков...
А вот уснуть за него никто не сможет.
Клайн пошел быстрым шагом к машине. Сегодня пробки. Успеть бы.
Дома уже радостно махал хвостом Джен.
- Прости, приятель! - парень потрепал пса по загривку. - Сегодня без прогулки. Черт бы побрал эту пробку... - Три часа быстро превратились в половину. Клайн стянул свитер, бросил на кровать и пошел на кухню. Джен увязался следом, то и дело поглядывая на дверь и посвистывая носом.
- Эх, ты… Ну давай, только быстро, - молодой человек бросил взгляд на светящееся табло микроволновки. - Неси поводок.
Внизу у подъезда, время, казалось, текло по иным законам. Жалкая минутка, которую Джен тратил на обнюхивание столба, на циферблате тут же превращалась в две, а то и три. Наконец, пес подбежал к хозяину, заодно притащив в зубах палку. «Всегда подходящий момент найдет», - подумал Клайн, почти бегом поднимаясь по лестнице. Минута.
Щелчок замка, отстегнуть поводок, стащить кроссовки, не развязывая шнурков.
Семнадцать секунд.
С разбегу плюхнувшись на одеяло, он повернулся к стене.
Пять секунд.
Глаза и сами слипались, предчувствуя подходящее время.
Одна.
Джен грустно смотрел на храпящего хозяина, вяло виляя хвостом. Миска с водой была полна до краев, но вторая сияла пустотой. Хорошо, если человек проснется пораньше. Но обычно его "полсуток" длилось больше двенадцати часов.
Хин распахнула глаза и, подчиняясь рефлексам, тут же откатилась подальше от места, где спала. Спустя мгновение пятачок земли был опален попавшей в него молнией.
- Краш гирано!
- Проснулась, наконец?! - раздалось где-то со стороны. Тут же девушку окутало лиловое сияние, от которого с лязгом отскочил нож, позорно упав на землю. - Я не понимаю, как можно спать в ТАКОЙ момент?!!
- Будто это от меня зависит... - буркнула под нос Хинерик и, привычно вздернув рукава выше локтя, швырнула огненный шар в оскаленную на нее пасть. Жуткий рев обожженной твари едва не оглушил девушку, запахло горелой шерстью и паленым мясом - под ноги упало дымящееся, но уже неподвижное тело. Магичка прикрыла глаза. Трое вааргов, один колдун и явно где-то неподалеку шляется "падальщик"... Колдуна стоит сбить сразу. - Кири, мать твою, какого краша маг еще жив?!
- Ну, ты же не соизволила проснуться его обезвредить! - ядовито донеслось откуда-то слева. Впрочем, Хин ответ интересовал мало: она уже плела заклинание, искрящееся зеленью между рук.
Клинки, раз за разом бьющиеся об лиловый щит, летели со стороны кустов, пара сгустков огня решила эту проблему. Костер, вспыхнувший на месте укрытия, спалил его полностью. Ваарги были увертливы, но друзья пока справлялись. Хин распахнула руки и отпустила зеленовато-прозрачную сеть, повисшую в воздухе мерцающей пеленой. Сосредоточиться на цели - и резкий бросок в сторону колдуна. Похожее заклинание синего цвета метнулось ей наперерез. Сети переплелись, вспыхнули... сила откатом прошлась по телу, дезориентировав на пару секунд. Хин оставалось надеяться, что этого времени хватит, а колдун не оправится быстрее нее.
Сзади подскочил ваарг, когти полоснули по боку и плечу, однако Хин успела немного повернуться так, что получеловека отбросил щит, вырвавшийся из амулета. Отскочив в сторону, она добила корчившегося на земле ваарга огненным шаром. Из-за спины раздался вскрик, и звуки боя стихли.
- "Падальщик" успел сбежать, остальных убили, - на поляну, хрустя кустарником, ввалился рыжебородый мужик. - Хин, ты почти весь бой продрыхла!
- Да сама не рада, - девушка раздраженно взлохматила свои короткие черные волосы, жесткие как грива. - Опять снились какие-то вереницы железных машин и чужой язык, про который я говорила уже. Скучно до невозможности, а проснуться не могу! Как там колдун?
- Упал как миленький! - рядом усмехнулась темноволосая женщина, заправляя выбившиеся кудряшки под цветастый платок. - Но еще жив. Криги его охраняет. А ты как? Оставили на минуту без присмотра, а ты уже дерешься! Сможешь его связать? Или обездвижить до поры. Он хоть и полудохлый, а наверняка шустрый…
- Смогу, - кивнула Хин и пошла вперед. Браслеты звякали в такт ее шагам. - Давайте за мной. Нужно заставить рассказать его про крепость и захваченных пленников.
- А потом? - с сомнением уточнил ее спутник.
- Если не пригодится - убрать.
Это было странно, неудобно, почти безумно, но Хинерик почти привыкла. Привыкла, что ее не разбудишь, пока сама не проснется, смирилась с постоянным присутствием того странного парня во сне. Его жизнь была рутиной - по крайней мере, с определенного возраста. В детстве наблюдать за ним было куда интереснее - игры, новые места, новые слова и предметы. Поначалу Хин с трудом разбиралась в «железных» словечках и картинках на плоской коробке со стеклом, но ее Второй рос, она тоже, и сны с каждым годом становились понятнее. Порой они общались - думали друг о друге, пытаясь построить связный диалог со сдвигом на полсуток. И насколько, оказывается, по-разному воспринимаются случайные мысли и прямое обращение! Клайн (так звали того парня) восхищался ее странствиями и схватками, иногда о чем-то спрашивал, иногда что-то рассказывал сам. Он видел сны о ее жизни, а она - о его, и именно этот обмен не давал Хин сойти с ума. Потому что в его мире это было нормально. Он был неплохим, но... Но до чего непохожи их жизни! Эти вечные пробки с жужжанием компьютера и непонятным языком, благодаря которому он заставлял появляться на мониторе окошки, не шли ни в какое сравнение с ее путешествиями, погонями, талийсским языком колдовских книг и вообще ни с чем другим. Клайн и сам говорил, что ее жизнь смотреть интересней. Но сам он такого боялся. Дурак.
Хин смотрела в костер. Рядом смеялись кудрявая Кири и рыжебородый Ронта, таинственно улыбалась своей сестре Криги. "Видишь это? Ты ведь видишь это все, Клайн? Я знаю. Ты мне надоел до ужаса, но все же ты часть моей жизни. И я - твоей. Я привыкла. Но когда я смотрю на тот мир твоими глазами, здесь меня как бы и нет. Друзья отдыхают, греются у костра и смеются. Не хочу покидать их, хоть и знаю, что у тебя сегодня очередная важная встреча. Хвост пробки, лифт, стопка бумаг и монитор… Ты такой скучный. Не хочу. Не хочу!" Хин сморщилась, будто съела что-то кислое. "Разве что ради Джена. Он забавный. Погуляй с ним подольше и не забудь покормить". Девушка встала и отошла к лежанкам. Друзья не обратили на это особого внимания, разве что Ронта отпустил дежурную шуточку. Хин всегда много спала.
Вот так вот. До ужаса. До чертиков, как бы он сам сказал. Клайн рассеянно собирался, слова Второй его немного задели. Джен уже вилял хвостом и ходил туда-сюда у ног хозяина: сегодня раньше обычного! И корма насыпал от души! Парень набросил куртку, нацепил поводок на ошейник и вышел из квартиры. Точно, сегодня же встреча. Унылые переговоры с хостинговой компанией. Он умудрился забыть, а она напомнила. Напомнила... Пусть его программирование не идет ни в какое в сравнение с приключениями Хин, но неужели он настолько занудный?! Джен не понимал тоски хозяина, он хотел играть. Клайн отцепил поводок, подобрал какую-то палку и бросил ее, пес радостно умчался. "Да плевать! - зло подумал парень. - Скучно? Скучно?! Я покажу, что умею быть интересным, я тебе покажу наш мир, весь! Хочешь?!"
Мысли о предстоящем кругосветном путешествии закружили голову.
Где-то в другом мире девушка улыбнулась, как всегда улыбается человек, которому снится что-то близкое и родное.
______________________________________
Думаете, на этом все закончилось? Ага, как же. Сколько бы я ни пыталась придумывать другие миры, какую обстановку им не составляла, они не приживались. Они жили отдельно в стихах-рассказах и никуда из них не выходили, были заперты сами на себя. Наверное, глупое желание, но все же мне хотелось создать такой мирок, который бы стал моим, домашним, который я могла бы постепенно выращивать, дополнять, в котором я бы была, а не только придумывала, пытаясь удержать на грани сознания. Другие миры не приживались. Этот - прижился. Так получилось, что сама собой стала уточняться, усложняться, увеличиваться теория об этих снах, о взаимодействии Вторых и сознания... Какие-то идеи остались лишь на словах, какие-то - вовсе лишь в мыслях. Но однажды что-то щелкнуло, и вышла еще одна небольшая зарисовка.
Грань
Мара задумчиво глядела на ступени эскалатора, не замечая их и погрузившись в собственные мысли. Мама сегодня вернется поздно, так что на ужин позавчерашние макароны. Что ж, не в первый и не в последний раз, хоть питаться макаронами немного надоело... Девочка отвела взгляд только когда ступеньки начали опускаться - она доехала вниз.
Поезд с шумом сбежал в темноту тоннеля, навстречу повалили люди. Впрочем, Мара не особо торопилась. Дома все равно никто не ждет, кроме полупустой кастрюльки макарон, а время сна еще не подошло. Дождавшись еще одного поезда, Мара зашла и уселась в углу, положив голову на край окна. Скучно... Девочка сама не заметила, как придремала.
Сознание металось. Спит? Нет, слышен монотонный голос, оповещающий, что двери закрываются. Спит? Да, в ноздри бросается резкий металлический запах из комнаты, где она спала. Спит?..
"Либо отпусти, либо не спи!" Чья это мысль? Ее или Второй?
"А ты не лезь. Мое время еще не прошло." Опять не разберешь. Чье время? Время спать или время жить? И как определить, чье время, если и там, и там - ты?
"На ужин макароны..." Нет, все таки ее собственные мысли. Чьи? Мара вздрогнула и открыла глаза, когда в ушах зазвенел голос, безэмоционально сообщив о станции "Сакралево". Это думала она? Это думала Алру? Грань прошла слишком близко, жизни не успели разъединиться... Или же они никогда не были отдельными. Мара задумчиво поднималась наверх.
Алру лежала на кровати и глядела в потолок. На полу валялись обломки робота, которого она сегодня хотела починить, ровно гудел компьютер в углу, безустанно обеспечивая функционирование дома. За окном гудели чьи-то машины, некоторые прямо проносились перед стеклом. Девочка почесала нос и перевела взгляд на разбросанные по столу пиктограммы. Сколько не пыталась воспроизвести образ себя-там, никак не получалось. Сейчас Мара спала, но поговорить с ней хотелось больше обычного. Что она там сделала? В метро почти заснула? Отлично, значит просто нужны "якоря"... Алру села, пультом включила на мьюзи мелодию, крутившуюся на диске, и опять плюхнулась на подушку, прикрыв глаза. Главное, не заснуть опять! Сначала в ушах звучала только музыка, но потом во рту появился вкус макарон.
"Знаешь, мне понравилось", - подумала она, и непонятно было, какая из ее жизни с единым сознанием первой воспроизвела эту мысль.
______________________________________
Эта и подобные ситуации порой обыгрывались просто так, в мимолетках. Например, когда одной половине нужно что-то делать и приходится жертвовать сном-жизнью другой. Или когда само собой образовывалось времени больше... Но в основном я просто пыталась понять, как это - жить в двух телах, воспринимая себя-там-здесь по-разному, но являться одним целым?
Вроде даже разобралась. Я оставила зарисовку рядом с "Двумя жизнями", счастливо обозвала их "сонными царствами" и так же счастливо забыла. Теперь, кстати, этот мир иначе и не смогу назвать, как мир сонных царств. МСЦ, может? Ладно, посмотрим, приживется ли.
Забыла? Муз посчитал по-другому. Сегодня днем сижу, никого не трогаю, радуюсь сданному экзамену, как в голове появляются строчки стихов. Мрачные, как всегда. Непонятно о чем, как в большинстве случаев. Вдохновизм гонять - себе дороже, пришлось записывать. Но дошла я до половины стихотворения и поняла, что если немедленно не решу, о чем оно, то оно будет ни о чем. Думала. Не очень много, но активно. Если брать ситуацию отдельно, то фигня получалась, если по какому-то фандому - не совместимо ни разу. И тут на ум пришли сонные царства. В первые строфы вписывалось идеально, а дальнейшие надо было писать уже о чем-то. Так у меня помимо рассказа, мимолеток и зарисовки появилось еще стихо по этому миру. На этот раз куда более мрачное, чем события в других произведениях. Но тоже описывающее один из аспектов мира.
Я-он
Ты думал, он будет с тобою вечно?
Что раньше твердили - страшилка, сказка?
Ты думал, что жутким быть может вечер,
А днем только самые светлые краски?
Ты думал, просто тебя пугали,
Пытали страхом да как похуже...
Но вот он сдох средь машин и стали.
А страх твой... Страх, да кому он нужен?
Лежишь мешком посреди дороги,
По морде мажешь рукой с соплями,
Вопишь о чем-то, взываешь к Богу...
Внутри в табаке огоньки завяли.
А рядом битым стеклом да влагой
Лежит бутыль. Терпко пахнет виски.
Он думал, это пойдет на благо,
Ты думал, он ходит по краю, близко к...
Неважно, в общем, что думал кто-то,
И где ходил он, и как боролся,
И с кем общался, и кем работал...
Но вот он был - и не стало вовсе.
И нет тебя с ним, ты пуст и брошен,
А рядом бродят другие люди.
Его нет рядом, не будет больше,
Но и тебя ведь теперь не будет.
Об этом я тоже уже задумывалась, но теперь оно написано.
Когда в связке один из... одна из жизней умирает, сознание остается жить. Оно полностью переходит к другой своей половине (или одной из двух?) жизни и остается в ней. Человек с разорванной связкой может жить дальше, к тому же, время сна теперь зависит только от желания. Он становится обычным, как мы... Но долго ли можно прожить без себя? Ведь Второй - он тоже ты, просто другой и не здесь. Ты его никогда не видел, никогда не пожмешь ему руку, не встретишься взглядом, потому что ты - это он, и живете вы в разных мирах. Однако когда он-ты исчезает, кем остаешься ты-здесь? Оболочкой? Обычным человеком, когда привык бывать там? Человек в разорванной связке может жить до старости. А может и не жить, потому что очень трудно потерять себя - пусть даже ту часть, которая мешала или раздражала. И таких одиночеств в мире сонных царств почти нет. Не выдерживают, умирают. Примерно так же дела обстоят и с другой стороны, хотя это уже больше зависит от типа мира.
Такие дела.