Школьное лирическое
на уроке терпения в пятом классе
соколова сидела поближе к васе
чтобы вырасти быстро и не скучать
на линейке жемчужина всей дружины
но не ближе чем те что остались живы
скоро в загс да в печальной графе печать
(c) aptsvet
Это поэтический эпиграф, а дальше будет настоящий критический реализм. Иван Кущевский, прозаик и очеркист, наблюдал народную жизнь не из окна особняка. Дворянин по происхождению, он не смог закончить университет по бедности и зарабатывал себе на жизнь тяжёлым трудом: таскал кули на пристани. Прожил он недолго, умер от простуды, упав осенью в Неву. Очерк "Наши дети" полностью можно прочесть здесь: http://az.lib.ru/k/kushewskij_i_a/text_1875_nashi_deti.shtml. Описаны в нём попытки пристроить в ученье сына и дочку алкоголика с Сенной площади, который, на свою беду, имел чин, следовательно, его дети не могли считаться настоящими нищими. Забегая верёд, скажу, что попытки эти успеха не имели.
Класс. Скамеек наставлено видимо-невидимо: ни в одной аудитории я не видывал столько. И в этой обширной пустыне сидят четыре девочки в накрахмаленных коленкоровых чепцах и в синих пелеринках и два мальчика в белых блузах, опоясанных лакированными ремнями. Лица у всех бледные, все смотрят загнанными и забитыми. Мисс Мэри, дочь мистрис Гейнс сидит и читает вслух какую-то английскую книгу. Я плох в английском языке, но догадываюсь, что она читала роман; ученики, закрыв, по форме, кистями рук свои коленки, не отворачивали глаз от учительницы, но слушали ли они? Да и что было слушать!
- Мэри! - прервала чтение мистрис Гейнс. - Урок терпения. Садитесь, господа!
Мы сели вместе с мистрис Гейнс на пустую скамейку.
- Урок терпения. Пять минут, - не торопясь проговорила мисс Мэри, и подняла левую руку кверху.
Все подняли свои руки так же, как и она, и мы имели удовольствие любоваться, что не у одних ослов много терпения: никто не опустил своей руки раньше мисс Мэри.
- Урок внимания, Мэри, - самодовольно скомандовала мистрис Гейнс.
- Урок внимания, - проговорила мисс Мэри, и приложила указательный палец к носу, все тоже приложили; вдруг она мгновенно приставила к носу другой палец; все сделали то же, к великому восхищению мистрис Гейнс. Далее шли еще разные уроки, где дети по мановению руки прыгали, где хватали друг друга за плечи и пели: "Заинька прыгал, серенький прыгал! Ре-ги-да! Реги-да!" - и вообще - черт знает, что такое!
- Видите! Наш приют образцовый во всем Петербурге, - сказала нам на прощанье мистрис Гейнс.
- Недаром из него мои дети убежали к собакам, - мрачно ответил Фотий. - Вот этим учительницам хорошо бы дать добрый урок здравомыслия... Нет! Моя палка мала, потребен кнут!
Мистрис Гейнс совершенно справедливо сказала, что ее приют - образцовый приют. После этого я бывал во множестве приютов, но нигде не видал ничего лучшего: детей мучат без толку еще больше и жесточе. Мне кажется, что большая ошибка заключается в том, что воспитание несчастных, ради экономии, за ничтожное жалованье поручается женщинам, само собой разумеется, по большей части круглым невеждам и злым дурам из старых дев. Уж лучше бы брать в учителя просто-напросто бесхитростных дьячков, коли хочется сделаться благодетелем подешевле! Те выучили бы, по крайней мере, грамоте, а тут и этого нет: одно послушание, внимание, терпение; кротость, услужливость - и больше ничего. Очень нужны все эти прелести нищему!
Вывод, конечно, ослепительной мощи. Опять во всём виноваты женщины. И уж естественно, работать могут пойти только невежды и злобные дуры, да ещё и незамужние, а звание дьячка, очевидно, гарантия знаний, ума и снисходительности. Тоже попадались кадры, между нами говоря... Насколько Кущевский был прав насчёт приютов, буду расследовать. А вот уроки терпения и уроки внимания заинтриговали. А у вас были в школе какие-нибудь необычные уроки?
соколова сидела поближе к васе
чтобы вырасти быстро и не скучать
на линейке жемчужина всей дружины
но не ближе чем те что остались живы
скоро в загс да в печальной графе печать
(c) aptsvet
Это поэтический эпиграф, а дальше будет настоящий критический реализм. Иван Кущевский, прозаик и очеркист, наблюдал народную жизнь не из окна особняка. Дворянин по происхождению, он не смог закончить университет по бедности и зарабатывал себе на жизнь тяжёлым трудом: таскал кули на пристани. Прожил он недолго, умер от простуды, упав осенью в Неву. Очерк "Наши дети" полностью можно прочесть здесь: http://az.lib.ru/k/kushewskij_i_a/text_1875_nashi_deti.shtml. Описаны в нём попытки пристроить в ученье сына и дочку алкоголика с Сенной площади, который, на свою беду, имел чин, следовательно, его дети не могли считаться настоящими нищими. Забегая верёд, скажу, что попытки эти успеха не имели.
Класс. Скамеек наставлено видимо-невидимо: ни в одной аудитории я не видывал столько. И в этой обширной пустыне сидят четыре девочки в накрахмаленных коленкоровых чепцах и в синих пелеринках и два мальчика в белых блузах, опоясанных лакированными ремнями. Лица у всех бледные, все смотрят загнанными и забитыми. Мисс Мэри, дочь мистрис Гейнс сидит и читает вслух какую-то английскую книгу. Я плох в английском языке, но догадываюсь, что она читала роман; ученики, закрыв, по форме, кистями рук свои коленки, не отворачивали глаз от учительницы, но слушали ли они? Да и что было слушать!
- Мэри! - прервала чтение мистрис Гейнс. - Урок терпения. Садитесь, господа!
Мы сели вместе с мистрис Гейнс на пустую скамейку.
- Урок терпения. Пять минут, - не торопясь проговорила мисс Мэри, и подняла левую руку кверху.
Все подняли свои руки так же, как и она, и мы имели удовольствие любоваться, что не у одних ослов много терпения: никто не опустил своей руки раньше мисс Мэри.
- Урок внимания, Мэри, - самодовольно скомандовала мистрис Гейнс.
- Урок внимания, - проговорила мисс Мэри, и приложила указательный палец к носу, все тоже приложили; вдруг она мгновенно приставила к носу другой палец; все сделали то же, к великому восхищению мистрис Гейнс. Далее шли еще разные уроки, где дети по мановению руки прыгали, где хватали друг друга за плечи и пели: "Заинька прыгал, серенький прыгал! Ре-ги-да! Реги-да!" - и вообще - черт знает, что такое!
- Видите! Наш приют образцовый во всем Петербурге, - сказала нам на прощанье мистрис Гейнс.
- Недаром из него мои дети убежали к собакам, - мрачно ответил Фотий. - Вот этим учительницам хорошо бы дать добрый урок здравомыслия... Нет! Моя палка мала, потребен кнут!
Мистрис Гейнс совершенно справедливо сказала, что ее приют - образцовый приют. После этого я бывал во множестве приютов, но нигде не видал ничего лучшего: детей мучат без толку еще больше и жесточе. Мне кажется, что большая ошибка заключается в том, что воспитание несчастных, ради экономии, за ничтожное жалованье поручается женщинам, само собой разумеется, по большей части круглым невеждам и злым дурам из старых дев. Уж лучше бы брать в учителя просто-напросто бесхитростных дьячков, коли хочется сделаться благодетелем подешевле! Те выучили бы, по крайней мере, грамоте, а тут и этого нет: одно послушание, внимание, терпение; кротость, услужливость - и больше ничего. Очень нужны все эти прелести нищему!
Вывод, конечно, ослепительной мощи. Опять во всём виноваты женщины. И уж естественно, работать могут пойти только невежды и злобные дуры, да ещё и незамужние, а звание дьячка, очевидно, гарантия знаний, ума и снисходительности. Тоже попадались кадры, между нами говоря... Насколько Кущевский был прав насчёт приютов, буду расследовать. А вот уроки терпения и уроки внимания заинтриговали. А у вас были в школе какие-нибудь необычные уроки?