Get Me Out, двенадцатая глава, начало
12. Оконце в матку.
Приёмная «Взгляда на чудо», фотостудии для нерождённых младенцев, переполнена беременными, мужьями, малышами и будущими бабушками и дедушками. «Взгляд на чудо» расположен в Нью-Джерси, в торговом центре «Площадь Льва» - это около часу пути от Нью-Йорка. Вы платите от 95 до 200 долларов - в зависимости от набора услуг - и получаете ДВД или СД-диск с подборкой трёхмерных снимков вашего дитяти в возрасте, скажем минус два месяца. Это не медицинское обследование, и узисты - не врачи. Они не ставят диагнозы - не имеют на то лицензии. «И так на беременность и ребёнка траты огромные, двести долларов туда, двести долларов сюда - общей картины не изменит,» - рассуждает беременная женщина в приёмной. Действительно, почему бы нет?
А отчего я называю этот зал приёмной? Он совсем не похож на приёмную в больнице, скорее на бутик. Ожидая своей очереди, можно купить одежду для новорожденных, фоторамки. Выбор широкий. Много смешных каламбуров. Одна рамочка украшена плюшевыми медвежатами и надписью «Жду не дождусь» [В оригинале игра слов: bear, медведь, и bearly, искажённое barely, едва, еле-еле]. На рамке с детским игрушечным самосвалом табличка: «Строится».
Собственно фотостудия запрятана в дальнем кабинете. Она оборудована двумя телеэкранами: один для будущей мамы, другой - для прочих гостей. Просто посидеть-полюбоваться стоит 25 долларов. Видеозапись доступна за доплату. (Через некоторое время после нашего визита в фотостудию, знакомая учительница рассказала, как была «ошарашена», когда подруга прислала ей на сотовый телефон трёхмерный снимок собственного нерождённого дитяти). Пусть в помещении не так уютно, как в домашней гостиной, нет в нём и характерной для медицинских учреждений сдержанной сухости.
«А некоторые и не имеют желания видеть детей до рождения», - рассказывает узистка Кайла Джипсон. Первые клиенты сегодня после обеда - жена с мужем, обоим немного за тридцать. Других гостей они не привели. Женщина располагается на кушетке, поворачивая голову так, чтобы видеть телеэкран, поднимает футболку, обнажая живот, и узистка начинает водить по коже специальным датчиком, который обильно смазан гелем. Звучит попурри: «Колыбельная» Брамса, «Рузнул, рухнул Лондонский мост» [популярная английская детская песенка], а за ней, попробуйте догадаться? Композиция Роберты Флэк «Впервые увидав твоё лицо».
В рекламе на экранах возникает смутный образ младенца, как будто бы помещённый в полиэтиленовый пакет с водой. Нечёткий образ, но умилительный. В действительности вид утробного плода жутковатый. Как бы оранжевый призрак, мерцающий во тьме. Представьте себе дружелюбное привидение Каспера с сильным загаром, прижавшего нос к оконному стеклу с той стороны. О вкусах не спорят, кое-кому нравится. Большинству - как раз наоборот, особенно если это ваш собственный отпрыск. Иногда при записи теряются целые фрагменты головы. Это происходит потому, что, в зависимости от места снятия показаний ультразвука, плацента перекрывает плод в поле «зрения» прибора, и на этом месте остаётся чёрная клякса. Как будто мышь выгрызла кусочек из фотографии. Аппарат УЗИ или диагност тут не виноваты; всё зависит от расположения плода относительно плаценты.
Сотрудники УЗИ-кабинета в один голос утверждают, что ультразвуковое изображение ребёнка внушает уверенность. Но первый будущий папаша перепугался чуть ли не до тошноты, разглядывая своего потомка с «обгрызенной мышами» головкой и приплюснутым носиком. Он ни слова не сказал, но опытная узистка заметила его тревогу и пояснила, что все мы в утробе имели широкие, приплюснутые носы, поскольку хрящ ещё не сформирован - он укрепляется поле рождения. Кроме того, она пообещала, что попробует найти кадры, где плацента не заслоняет ребёночка. Гарантий, конечно, дать не может...
Следующая пара - афро-американцы. Отличный снимок лица крошечной девочки предстал перед ними почти немедленно. Узистка показала на широкий носик крохи, ничем, как мне кажется, не отличавшийся от предыдущего младенческого носа, и проворковала: “Смотрите, а нос-то ваш!” Или всё-таки хрящ виноват? По мере того, как узистка перемещала датчик, личико смазалось и затем вернулось на экран снова.
«Взгляд на чудо» - не единственное учреждение такого рода в США. Немедицинские фотостудии для будущих детишек входят у нас в моду. Вот «Оконце в матку», вот «С видом на малыша», «Ультразвуковые прятки», «Малыш вам машет», «Ку-ку»... и так далее, и тому подобное. Некоторые студии - «Взгляд на чудо»в их числе - принадлежат настоящим специалистам УЗИ, у которых за плечами многолетний стаж работы. Персонал «Взгляда на чудо» днём работает врачами, а вечером занимается вот таким скромным бизнесом. Другие УЗИ-студии являются частью национальной франшизы, предлагающей курсы выходного дня по ультразвуковой фотографии. А фотографы - они фотографы и есть. Локоть от носа, конечно, отличат, но выявить порок сердца или другие аномалии плода - этому не учились. Да им и не разрешается выдавать какую-либо медицинскую информацию, разве что пол будущего ребёнка. Вполне понятно, что медики, хоть многие их них и делают такие же развлекательные фото для пациенток, отнюдь не в восторге от нового поветрия и не одобряют частого использования ультразвукового излучения для немедицинских целей. Хозяева УЗИ-студий в свою защиту говорят, что у них и времени больше, чтобы поахать и поохать с каждой будущей матерью, ведь на каждую «фотосессию» уходит больше получаса.
Идеи вторжения в частную жизнь зародышей появились задолго до открытия ультразвука. Выдвигал такое предложение ещё Вильгельм Рёнтген, первооткрыватель того, что он сам именовал «новым видом света» или икс-лучами, где икс символизирует неизвестность. Как пишет Беттиэнн Хольцман-Кевлс в книге «Обнажённые до костей», Рёнтген облучал руку своей супруги Берты в течение четверти часа, отправил получившийся снимок в научный журнал и... наутро проснулся знаменитым. То было «помешательство, которому никогда прежде не было равных... повсеместное, мгновенное и не сдерживаемое никаким страхом,» - рассказывает Кевлс. Перед новой фотографической машиной было невозможно устоять. Врачи самостоятельно изготавливали рентгеновские аппараты и фиксировали на плёнке всё возможное, сжигая, увеча и гуля самих себя сверхдозами радиации. К началу тридцатых годов рентгеновский снимок был рутинной дородовой диагностикой. Врачи использовали рентген, чтобы удостовериться, соединены ли бедренные кости плода с коленом и прочее, и тому подобное. Кроме того, с помощью рентгена измеряли голову плода и таз матери, проверяя, насколько они подходят друг другу по размерам. Если голова была слишком крупна, готовились к кесареву сечению. Некий врач винил рентген и неудачные измерения в том, что кесаревы сечения участились. (А между тем, такие операции сейчас проводятся в десятки раз чаще!)
Мало кто тревожился - до того момента, как оксфордские учёные во главе с д-ром Элис Стюарт предприняли масштабное исследование влияния рентген-диагностики плода на лейкемию у детей. Тысячи матерей, потерявших дочерей и сыновей в неравной битве с онкозаболеванием, и тысячи матерей здоровых детей, ответили на множество исчерпывающих вопросов о беременности, родах и послеродовом периоде: что ели, чем занимались, как часто ездили в автомобилях и автобусах. Вопросы о беременности ыли в своём роде уникальны, так как абсолютное большинство специалистов придавало небольшое значение рентгеновской съёмке плода. «Тенденцию мы заметили достаточно рано, уже после первых тридцати пяти пар обследуемых. На вопрос «делали ли вам рентген плода» матери умерших от лейкемии отвечали «да» в три раза чаще, чем здоровые», - рассказывала доктор Стюарт своему биографу Гейл Грин, - «Они были как две горошины в одном стручке - мёртвый ребёнок и живой. Все данные одинаковы, кроме одной детали. И доза-то мизерная, и период воздействия краткий... одно диагностическое облучение, единственное за всю жизнь воздействие радиации, которое все считали безопасным. И оно не повторялось. Но его оказывалось достаточным, чтобы удвоить риск ранней смерти от рака»...
Предварительные результаты были опубликованы в 1956 году в медицинском журнале «Ланцет». Доктор Стюарт рассказывала Грин, что очень волновалась, подозревая, какой эффект её работа произведёт на медицинское сообщество. Немногие акушеры разделяли её точку зрения. Большинство задавало вопросы, а то и жёстко критиковало статью, - ведь она была основана только на опросе - методе не вполне точном. И вот, основываясь на данных всего лишь опроса, молодая врач, к тому же - женщина, убеждает знатоков своего дела, что стандартная диагностическая процедура... убивает детей.
Стюарт пересмотрела данные, провела новый анализ. Подтвердились всё те же выводы. К работе подключились другие учёные. Их исследования дали тот же результат , что и оксфордское. Но прошло двадцать лет, а врачи продолжали назначать и делать рентгеновские снимки плода. «Всегда существует определённый период принятия», - сказал в своё время доктор Барри Голдберг, ныне - директор отделения ультразвука в Джефферсоновском институте ультразвука, который расположен в Филадельфии. Некогда он и его немногочисленные сторонники боролись за запрет рентгеновских исследований плода, после того, как обнародовали результаты Стюарт. «Икс-лучи продолжали применяться только потому, что врачи к ним привыкли», - считает Голдберг. Запрет наступил не столько потому, что специалисты наконец схватились за головы и осознали гибельность этого метода, а потому, что страховые компании начали оплачивать ультразвуковую диагностику.