Кедры и не кедры
Мы останавливаемся в какой-то деревушке или городишке, в голове у нас продолжает играть арабская музыка, а около странного дома с фасадом из камушков сидят пожилой мужчина и женщина лет 30. Мы вылезаем из машины, Али обменивается несколькими фразами с мужчиной. Женщина явно в растерянности, предлагает нам кофе. Мы сидим на скамеечке в тенечке, размышляем, куда это мы попали, кедров тут явно нет.
Потом, разговорившись с женщиной, выясняем, что это грот, что-то вроде пещеры, но не такая большая, как знаменитая ливанская Джейта, где фуникулеры, лодки и всякое такое, а небольшая пещера, которую открыл какой-то дядька. Женщина извиняется, что плохо говорит по-английски, она прекрасно знает французский, но должен приехать ее брат, вот он нам и должен был все показать. Брата нет, мы допиваем кофе и лезем в пещеру. Там сыро и узко. Вход цивильный, всякие сталлоктиты, стологмиты, этот похож на лодку, этот на черепаху, а вот тут видно, что там. Атракцион, но прикольно. Наша гид мило смущается, везде нас фотографирует (только на Лешкин телефончик), потом прибегает ее брат и дорассказывает нам остальное. Весело. Али явно доволен (этого в маршруте не было, это явно его затея). Наконец, мы едем к кедрам.
Кедры раньше росли по всему Ливану, из них строили все, что ни попадя, и все извели. Вот, например, в Баальбеке построили 13 метровую дверь в храм Диониса.
фотка не моя.
Теперь кедры растут только в нескольких рощах, их охраняют, досаживают. Самая большая роща между Триполи и Баальбеком, но тут тоже вполне себе заповедник. Мы поднимаемся на машине все выше и выше, погода портится. Заповедник отделяет от основной дороги шлагбаум, мы едем по узкому серпантину и наконец видим кедры. Погулять можно только по небольшому кругу, по тропинке. Здесь тоже скамеечки и около особенно красивых видов стоят таблички с нарисованным фотоаппаратом.
Воздух чистый, чистый. Я вспоминаю самшитовую рощу недалеко от Сочи. Там тоже такая же тропа и первозданный лес, так было на Валааме пока туда не хлынула "элита" строить дачи. Тут дачи строить не будут, ливанцы кедрами явно гордятся и берегут их. Али в самом прекрасном расположении духа. Уж не знаю, как часто он тут оказывается, он он напевает и фотографирует все на телефон. Я нашла вот такую розочку из шишки. Али засовывает ее мне в карман: "бери, бери".
Уезжать не хочется, но очень уж холодно. Странно, но все, что мы сегодня увидели полно любовью. Люди любят свою страну, радуются друг другу, радуются восстановленным после войны или сохранившимся красивым домам, рощам. Рядом с этим легко дышать, начинаешь тоже любить и ценить то, что тебя окружает. Здесь нет желания обогатиться, сувениров совсем немного и их не предлагают. Хочешь - купи, нет - нет. Как в местных церквях нет лавочек с церковной утварью, иконами и прочим, так и здесь нет вымученных изделий из кедров. Точнее они есть в домике на шлагбауме, но туда никто тебя не будет тащить и зазывать специально.
Мы голодные, просим отвезти нас в какой-нибудь кабачок. По дороге нам навстречу идет дядька в какой-то необычной шапке, и в шароварах как у нас девчонки ходят. Кто это? "А, это друз", - говорит Али. Они в таких шапках ходят.
мы сами не сфотографировали поэтому я из другого журнала взяла. pavelkosenko
Тут все друзы. Оказывается Али нам забыл сказать, что весь этот район - друзы. Лешка приходит в восторг. Это очень интересная ветвь религии. Они не мусульмане, и не христиане, а зависли где-то на границе. "Да, да", - соглашается Али. - "Можно быть мусульманином, можно христианином, но друзом - ни, ни. Плохо." Смеется. Тут мы видим церковь, а чуть подальше у дороги растет смоква. "Церковь", - кричит Лешка, - "надо бы сходить, там такие иконы должны быть интересные". "Да!" - соглашается Али. - "Смоква - это вкусно. Ммм. Сейчас." Так как мы на машине, то мы пролетаем мимо церкви и останавливаемся у смоквы. Я сижу в машине, Лешка понимает, что к церкви возвращаться далеко, да и стремно, как они отреагируют на наше вторжение, а Али тут явно не помощник, потому что в это время воодушевленно обирает смокву. Он набивает ей рот, выдает несколько плодов Лешке, остальное сгружает мне. Смоква зеленая. Опять мы что-то едим, не помыв с мылом. От сладкого сока у меня начинает щипать губы. Такой сочной зеленой смоквы я и не ела никогда, только хочется чем-то запить.
Надо ехать дальше. Вдоль дороги растут сосны, они тоже очень красивые, хоть и не символ Ливана.
Едим мы в ресторане. Али расстарался и выбрал какой-то особенно вкусный. За соседними столиками явно какие-то дельцы задумывают что-то государственно-криминальное. Прохладно, по каменным стенам вьется виноград и течет вода. Это большой тент на улице. Мы едим хумус, кофту - котлета на гриле, лепешки. Морковку Али поливает лимоном, солит и тоже заставляет макать в хумус. К нашему ужасу он заказал себе пива и выдул целую бутылку мы и моргнуть не успели. Наши доводы, про то, что он мусульманин, что он за рулем, он парирует тем, что заявляет, что это не грех, когда такое удовольствие, что он вообще может шесть бутылок выдуть и ничего. Мы заказываем красного ливанского вина. Чего уж там. Впереди серпантин, потом сумасшедший Бейрут, надо все это проехать с удовольствием. Вино терпкое, интересное. Жаль, что ни в аэропорту, ни в соседних магазинчиках его не оказалось. Али за нас несказанно рад, что мы выпили. Всю оставшуюся дорогу мы едем медленно, Али теперь решается расспросить нас про наше семейное положение, его оказывается все это время занимал вопрос женаты ли мы. Потом он болтает про себя, про жену, про детей. Сын у него в Люксембурге, дочка - красавица, мы видим ее фотки у него в телефоне. Али - бывший полицейский, воевал. Он распевает какие-то песни про нас. Типа "к нам приехал, к нам приехал дорогой наш Алексей". Радио он при этом не выключает, поэтому ехать нам весело. "Ох, зря мы его пивом напоили", - говорю я Лешке. Через какое-то время Али тоже что-то говорит про пиво, но на английском, я пугаюсь, что он по-русски понимает. Их же хитрецов не разберешь. Лешка его по-русски спрашивает: "Али, ты ведь понимаешь русский?" Но тот отвечает что-то явно не в тему. Потом он покупает кукурузу для дочки на дороге. Я так понимаю, он все вдоль дороги покупает. Может, поэтому у него зубов только два... Я ведь говорила, что у него только два зуба? ))
Мы приезжаем к гостинице. Али хочет нас отвезти в аэропорт, проводить. Мы ему долго объясняем на трех языках, что у нас самолет только в пятницу в два ночи, он кивает и смеется.
Потом, разговорившись с женщиной, выясняем, что это грот, что-то вроде пещеры, но не такая большая, как знаменитая ливанская Джейта, где фуникулеры, лодки и всякое такое, а небольшая пещера, которую открыл какой-то дядька. Женщина извиняется, что плохо говорит по-английски, она прекрасно знает французский, но должен приехать ее брат, вот он нам и должен был все показать. Брата нет, мы допиваем кофе и лезем в пещеру. Там сыро и узко. Вход цивильный, всякие сталлоктиты, стологмиты, этот похож на лодку, этот на черепаху, а вот тут видно, что там. Атракцион, но прикольно. Наша гид мило смущается, везде нас фотографирует (только на Лешкин телефончик), потом прибегает ее брат и дорассказывает нам остальное. Весело. Али явно доволен (этого в маршруте не было, это явно его затея). Наконец, мы едем к кедрам.
Кедры раньше росли по всему Ливану, из них строили все, что ни попадя, и все извели. Вот, например, в Баальбеке построили 13 метровую дверь в храм Диониса.
фотка не моя.
Теперь кедры растут только в нескольких рощах, их охраняют, досаживают. Самая большая роща между Триполи и Баальбеком, но тут тоже вполне себе заповедник. Мы поднимаемся на машине все выше и выше, погода портится. Заповедник отделяет от основной дороги шлагбаум, мы едем по узкому серпантину и наконец видим кедры. Погулять можно только по небольшому кругу, по тропинке. Здесь тоже скамеечки и около особенно красивых видов стоят таблички с нарисованным фотоаппаратом.
Воздух чистый, чистый. Я вспоминаю самшитовую рощу недалеко от Сочи. Там тоже такая же тропа и первозданный лес, так было на Валааме пока туда не хлынула "элита" строить дачи. Тут дачи строить не будут, ливанцы кедрами явно гордятся и берегут их. Али в самом прекрасном расположении духа. Уж не знаю, как часто он тут оказывается, он он напевает и фотографирует все на телефон. Я нашла вот такую розочку из шишки. Али засовывает ее мне в карман: "бери, бери".
Уезжать не хочется, но очень уж холодно. Странно, но все, что мы сегодня увидели полно любовью. Люди любят свою страну, радуются друг другу, радуются восстановленным после войны или сохранившимся красивым домам, рощам. Рядом с этим легко дышать, начинаешь тоже любить и ценить то, что тебя окружает. Здесь нет желания обогатиться, сувениров совсем немного и их не предлагают. Хочешь - купи, нет - нет. Как в местных церквях нет лавочек с церковной утварью, иконами и прочим, так и здесь нет вымученных изделий из кедров. Точнее они есть в домике на шлагбауме, но туда никто тебя не будет тащить и зазывать специально.
Мы голодные, просим отвезти нас в какой-нибудь кабачок. По дороге нам навстречу идет дядька в какой-то необычной шапке, и в шароварах как у нас девчонки ходят. Кто это? "А, это друз", - говорит Али. Они в таких шапках ходят.
мы сами не сфотографировали поэтому я из другого журнала взяла. pavelkosenko
Тут все друзы. Оказывается Али нам забыл сказать, что весь этот район - друзы. Лешка приходит в восторг. Это очень интересная ветвь религии. Они не мусульмане, и не христиане, а зависли где-то на границе. "Да, да", - соглашается Али. - "Можно быть мусульманином, можно христианином, но друзом - ни, ни. Плохо." Смеется. Тут мы видим церковь, а чуть подальше у дороги растет смоква. "Церковь", - кричит Лешка, - "надо бы сходить, там такие иконы должны быть интересные". "Да!" - соглашается Али. - "Смоква - это вкусно. Ммм. Сейчас." Так как мы на машине, то мы пролетаем мимо церкви и останавливаемся у смоквы. Я сижу в машине, Лешка понимает, что к церкви возвращаться далеко, да и стремно, как они отреагируют на наше вторжение, а Али тут явно не помощник, потому что в это время воодушевленно обирает смокву. Он набивает ей рот, выдает несколько плодов Лешке, остальное сгружает мне. Смоква зеленая. Опять мы что-то едим, не помыв с мылом. От сладкого сока у меня начинает щипать губы. Такой сочной зеленой смоквы я и не ела никогда, только хочется чем-то запить.
Надо ехать дальше. Вдоль дороги растут сосны, они тоже очень красивые, хоть и не символ Ливана.
Едим мы в ресторане. Али расстарался и выбрал какой-то особенно вкусный. За соседними столиками явно какие-то дельцы задумывают что-то государственно-криминальное. Прохладно, по каменным стенам вьется виноград и течет вода. Это большой тент на улице. Мы едим хумус, кофту - котлета на гриле, лепешки. Морковку Али поливает лимоном, солит и тоже заставляет макать в хумус. К нашему ужасу он заказал себе пива и выдул целую бутылку мы и моргнуть не успели. Наши доводы, про то, что он мусульманин, что он за рулем, он парирует тем, что заявляет, что это не грех, когда такое удовольствие, что он вообще может шесть бутылок выдуть и ничего. Мы заказываем красного ливанского вина. Чего уж там. Впереди серпантин, потом сумасшедший Бейрут, надо все это проехать с удовольствием. Вино терпкое, интересное. Жаль, что ни в аэропорту, ни в соседних магазинчиках его не оказалось. Али за нас несказанно рад, что мы выпили. Всю оставшуюся дорогу мы едем медленно, Али теперь решается расспросить нас про наше семейное положение, его оказывается все это время занимал вопрос женаты ли мы. Потом он болтает про себя, про жену, про детей. Сын у него в Люксембурге, дочка - красавица, мы видим ее фотки у него в телефоне. Али - бывший полицейский, воевал. Он распевает какие-то песни про нас. Типа "к нам приехал, к нам приехал дорогой наш Алексей". Радио он при этом не выключает, поэтому ехать нам весело. "Ох, зря мы его пивом напоили", - говорю я Лешке. Через какое-то время Али тоже что-то говорит про пиво, но на английском, я пугаюсь, что он по-русски понимает. Их же хитрецов не разберешь. Лешка его по-русски спрашивает: "Али, ты ведь понимаешь русский?" Но тот отвечает что-то явно не в тему. Потом он покупает кукурузу для дочки на дороге. Я так понимаю, он все вдоль дороги покупает. Может, поэтому у него зубов только два... Я ведь говорила, что у него только два зуба? ))
Мы приезжаем к гостинице. Али хочет нас отвезти в аэропорт, проводить. Мы ему долго объясняем на трех языках, что у нас самолет только в пятницу в два ночи, он кивает и смеется.