Смытый заповедник
“Я не узнаю вас в гриме” - удивляется Виталий Тягунин облику задержанного на территории заповедника охотнику. Немудрено, потому что лицо нарушителя в камуфлированной раскраске, как у разведчика - спецназовца. Маскировочный костюм “леший” и ружье "Бенелли" специальной расцветки дополняют облик архитектора одного из крупных городов Приамурья, который оказался почему-то не в своем кабинете, а на территории Болоньского заповедника с тремя добытыми гусями. Найти замаскировавшегося охотника среди бесчисленных проток очень сложно, еще сложнее оставаться нормальным человеком в нечеловеческих (по современным понятиям) условиях.
Владимир Веденичев, руководитель в нашей группе - парень молодой, тем не менее, очень аккуратный. Это у него от флотских привычек, приобретенных на паруснике “Надежда”, когда ходил он по дальневосточным морям. Поэтому, как строгий боцман, он следит за чистотой и порядком в нашем маленьком осколке цивилизации - жилом вагончике на берегу ключа Мучиэн.
Рано утром и вечером перед сном мы делаем обязательную уборку, сапоги снимаем снаружи, все продукты и вещи упаковываем в специальные рундуки и герметичные бочки. Так будет продолжаться две недели, пока оперативная группа несет дежурство по охране территории заповедника от пожаров и браконьеров. Больше переночевать инспекторам негде. В прошлом году катастрофическое наводнение полностью, на 100% затопило территорию заповедника и его последствия спустя полгода видны повсюду.
Небольшое отступление: Мужчины тоже плачут…
Еще недавно, в мае прошлого года тут все было не так. Кордон на озере Килтасин - важная часть экологического маршрута для любителей природы “Птичий перекресток”. Стенды, правила поведения на охраняемой территории, орнитологическая вышка, любовно отделанное художником и начальником отдела экопросвещения Сашей Чернышом помещение для ночлега посетителей. В общем, идиллия.
Как погибал кордон, можно посмотреть на видео http://youtu.be/egP7n4a_6tM
Три дня ураганного ветра и двухметровых волн. Здесь было просто море без берегов, разбушевавшийся Амур утопил все: насекомых, пресмыкающихся, барсучьи городки, не все медведи смогли убежать от воды. Говорят, убеленный сединами Леонид Яснев плакал, наблюдая последствия наводнения. Баня, повисшая на ветвях высоких берез в трех километрах от кордона, вырванные окна и двери, унесенные шифер, доски, стройматериалы... Но надо начинать все заново, с нуля и поэтому по большой воде ребята отбуксировали старый корабль, построили на нем фанерную будку на двух человек и начали восстановление.
Это то же самое место, что и на первых, радостных снимках.
Холодно, ветренно сыро. Нет нормальной питьевой воды, она почти везде с песчано - иловой взвесью, из средств передвижения - старенькая мотолодка с символичным названием "Крым", до села Джуен всего двадцать километров по прямой - но каких километров... Местами глубина всего 10-15 сантиметров и приходится идти пешком километр - полтора, протаскивая лодку за собой по илу. И конечно нет никакой разницы, кто ты здесь: нанаец, москвич, директор, инспектор или фотограф. Работать надо всем. Когда лодка садится килем на ил, она быстро прилипает ко дну, надо ни в коем случае не останавливаться. В самом критическом случае под лодку можно просунуть весла и протащить на метр вперед с характерным "Раз, Два, Эх, тля...". А потом снова и снова, пока наш "корабль" не окажется на плаву.
На мелях Болоньского озера встречаются и сохраняют при мне нейтралитет все действующие лица - инспектора, охраняющие заповедник и его потенциальные гости. На носу лодки справа лежат маскировочные костюмы, традиционно применяемые при охоте на гусей. Охота завершилась несколько дней назад, но малочисленные народы Севера и Дальнего Востока имеют привилегии, могут осуществлять эту деятельность без каких либо ограничений и разрешений. Так что пока все законно.
Снова в дорогу
Получается, что моторная лодка - не самый надежный способ передвижения до заповедника. Машина, которая пройдет почти везде - наш болотный танк, видавший виды снегоболотоход ГАЗ 71, в просторечии "ГэТээСка".
Танк очень любит кушать. И всё время требует - дай бензина!!! Расход конкретно этого экземпляра около 200 литров на сто километров, на вездеходе можно ездить только по специальным вездеходным трассам. Но в нем можно жить, спать, оформлять дневник наблюдений в непогоду. Вот опять в течении суток температура упала с +28 до +2, ревет ураганный ветер, вездеход даже покачивается под его порывами, как вагон на стыках. А мы так себе спокойно обедаем.
Семён - наш вездеходчик. Опыта у него пока маловато, поэтому он очень осторожен, в реки входит небыстро, чтобы не захлестнула волна, все время следит за "гусянкой" и вообще молодец. Семён местный житель, нанаец. У него большой опыт ориентирования среди бесконечных меандров рек и ручьев.
Но дорогу не видно, стопроцентная влажность, дождь, туман. Дворники приводятся в движение вручную именно на этой машине.
Просто так из вездехода изгибы дороги не углядишь, особенно когда нам надо переплыть небольшой залив, метров так 800 шириной. Для этого в кабине есть смотровые люки, как в боевой машине.
Самое хорошее место в вездеходе получается на крыше, рядом с вентиляторами охлаждения. Два мощных пропеллера все время гонят горячий воздух от двигателя вверх, здесь быстро сохнет одежда и мокрая обувь. А мы плывем через
озеро Килтасин.
Володя Веденичев, инспектор заповедника сидят на "теплом месте смотрящего". Как флотский человек, при необходимости подруливает тяжеленным веслом. Да, такая вот вездеходная оснастка - кувалда, топор, обязательное бревно на боку и весло. Куда там водителям лифтованых внедорожников.
Гуси - лебеди придавлены непогодой к земле. Они почти не летают, не слышно и охотников. Но они есть, сидят на заливаемых дождем "таборах" (ударение на последнем слоге) по границам заповедника. Как только погода налаживается, мы начинаем готовится к работе. Вместе ваяем маскировочную накидку из подручных средств. А сяду между двух кочек на Гаеровской протоке, установлю штатив, ребята накроют меня маскировочной накидкой и я буду сидеть и не двигаться. Примерно такими методами действуют и браконьеры, поэтому обнаружить их до момента выстрела очень сложно.
У Семена отличное зрение. Он замечает на горизонте летящую стаю без бинокля задолго до того, как раздадутся характерные крики птиц.
Рано утром мы обнаруживаем 30 профилей гусей как раз в том месте, где я собираюсь делать снимки. Профиля установлены грамотно - несколько силуэтов имитируют сторожей с поднятыми шеями, затем плотная группа кормящихся муляжей. Работали профессионалы. Я оставляю все как было, мы уничтожим их в конце дня. Ребята накрывают меня и растворяются в утреннем тумане. У них дежурство на реке Харпи.
Начинает пригревать солнышко. Первые группы гусей появляются в небе. И сразу же где близко, где подальше начинают работать многозарядные ружья. Обычно 3-4 выстрела подряд, но вот по направлению к Джуену кто-то дал 20 выстрелов. Значит там группа из нескольких человек. Воздух утром звенящий, грохот разносится далеко, так что точно определить расстояние я не могу, но предполагаю что точно в заповеднике. Жаль. Просто по человечески жаль, я понимаю что три группы по два-три человека не могут физически прикрыть всю границу на технике, которую имеют.
Рядом со мной начинают опускаться разведчики. Сначало несколько, потом побольше.
Подтягиваются на кормежку серощекие поганки, (в определении помог проводник по Хинганнскому заповеднику Денис Кочетков, замечательный полевик и фотограф природы dimorfant), дальневосточные кроншнепы.
Я стараюсь не шевелиться совсем, хотя сильно затекают ноги. Сижу в гидрокостюме, ведь везде вода, под ней совсем рядом не оттаивший лед. Все, как и положено в мае на марях Приамурья. Наконец большая стая опускается рядом. В ней более 200 птиц, вперемешку гуменники, казарки и белолобые гуси. Несколько сторожей - охранников располагаются по краю кормового поля и через несколько минут почти все гуси опускают головы к земле. Кто то кормтся, кто то спит. Через час охранники сменяются.
Так продолжалось несколько часов. Внезапно довольно близко раздалась серия выстрелов. Все птицы сразу подняли головы, короткий сигнал и стая поднимается в небо, проходя у меня над головой.
После полудня инспектора возвращаются, мы собираем профиля, чтобы их потом сжечь. У меня есть результат, несколько снимков. Однако в районе заповедника "Кологривский лес" в Костромской области результат был бы лучше, качество выше. Причина пугливости гусей, как мне кажется, в прессе охоты, как на общедоступной, так и на заповедной территории. Это мешает гусям считать эту территорию своей. А какие тут цапли пугливые, вы даже не представляете. Просто на Дальнем Востоке их едят, как мне говорили. Даже бакланов едят, есть такие гурманы.
У нанайцев и русских в Джуене довольно неплохо обстоят дела со скоростной вездеходной техникой. Самодельные колесные вездеходы движутся намного тише, чем гусеничный вездеход или моторная лодка с двухтактным мотором. Они легко преодолевают реки, протоки. Государственная организация, коей является заповедник не может использовать такую технику, потому что должна закупать все по тендеру, на основании ФЗ 44, новое, с гарантией и желательно российское. Несколько летучих оперативных групп на очень тихих (но дорогих) канадских вездеходах Арго могли бы решить проблему через несколько лет, но это только мое мнение. Самое забавное, что два Арго на двух человек и груз в 300 килограмм стоят как один новый болотный танк весом в несколько тонн.
У заповедника нет охранной зоны. Вот группа легальных охотников идет по Харпям (по реке Харпи) вполне себе законно. 25 метров вправо - и вот уже они на заповедной территории. Дело нескольких минут. Тем более что на катере водомет, который позволяет проползать по мелководью. Его конечно слышно за километр, но ГТСку за 3-4 километра. Обостренный слух охотника услышит опергруппу заранее. Создать хотя бы временный запрет для весенней охоты или охранную зону не дает охотничье лобби, в числе которых, по слухам, есть и ученые.
Вечереет. Наша 16-ти дневная вахта в отрыве от цивилизации подходит к концу.
Володя наводит порядок в записях, протоколах и дневниках по фенологии. " Я оперативник, я не фенолог " - кипятится он и я с ним согласен. За 35 лет общения с лесниками и егерями (теперь по современному инспекторами охраны природы) повезло увидеть только пятерых, кто с успехом совмещал обе задачи. Все-таки фенология это наука.
Николай Ван пытается добыть чистой воды для охлаждения двигателя вездехода.
А все мы вместе - воду для питья. Для этого надо на вездеходе ехать на вездеходе в место, кде ключ Мучиэн впадает в систему болот.
Традиционный вечерний выход на связь, отчет о проделанной работе." Харитоны" (позывной изменен), на связь" - командует нам оперативный дежурный. И далее по цепочке, второй, девятнадцатый, двадцать шестой - короткий доклад. Все хорошо, пострадавших нет, есть задержание, есть один убежавший... Погода такая, идет "верховка" или "низовка", подьем воды или ее уход такой-то. До связи.
Солнце село, наступает тихий вечер. на горизонте идут на северо-восток три тысячи гусей сразу. Их клин занял 90 процентов всего горизонта, в кадр телеобъектива попадает только небольшая часть. Вдалеке релки, еще гуси, горы в тумане. Красота, если бы была хоть небольшая достойная оплата, я бы остался здесь работать. Люблю болота и болотных людей.
В высоте беззвучно ползет самолет. Наверное кореец двигает в Европу. У него впереди еще 10-12 тысяч километров, над Дальним Востоком, Якутией, Васьюганьем, Полярным Уралом... А там уже считай дома, в Европе. Как полярная крачка, только большой.
Мучиэн, Амурск, Москва 2014.
Кстати, хотел спросить у читателей, не слишком ли длинно? Все таки это не ЖЖ-шный формат, но по другому не получается. Хотя выбор за вами, особенно за "Заповедными людьми".
Владимир Веденичев, руководитель в нашей группе - парень молодой, тем не менее, очень аккуратный. Это у него от флотских привычек, приобретенных на паруснике “Надежда”, когда ходил он по дальневосточным морям. Поэтому, как строгий боцман, он следит за чистотой и порядком в нашем маленьком осколке цивилизации - жилом вагончике на берегу ключа Мучиэн.
Рано утром и вечером перед сном мы делаем обязательную уборку, сапоги снимаем снаружи, все продукты и вещи упаковываем в специальные рундуки и герметичные бочки. Так будет продолжаться две недели, пока оперативная группа несет дежурство по охране территории заповедника от пожаров и браконьеров. Больше переночевать инспекторам негде. В прошлом году катастрофическое наводнение полностью, на 100% затопило территорию заповедника и его последствия спустя полгода видны повсюду.
Небольшое отступление: Мужчины тоже плачут…
Еще недавно, в мае прошлого года тут все было не так. Кордон на озере Килтасин - важная часть экологического маршрута для любителей природы “Птичий перекресток”. Стенды, правила поведения на охраняемой территории, орнитологическая вышка, любовно отделанное художником и начальником отдела экопросвещения Сашей Чернышом помещение для ночлега посетителей. В общем, идиллия.
Как погибал кордон, можно посмотреть на видео http://youtu.be/egP7n4a_6tM
Три дня ураганного ветра и двухметровых волн. Здесь было просто море без берегов, разбушевавшийся Амур утопил все: насекомых, пресмыкающихся, барсучьи городки, не все медведи смогли убежать от воды. Говорят, убеленный сединами Леонид Яснев плакал, наблюдая последствия наводнения. Баня, повисшая на ветвях высоких берез в трех километрах от кордона, вырванные окна и двери, унесенные шифер, доски, стройматериалы... Но надо начинать все заново, с нуля и поэтому по большой воде ребята отбуксировали старый корабль, построили на нем фанерную будку на двух человек и начали восстановление.
Это то же самое место, что и на первых, радостных снимках.
Холодно, ветренно сыро. Нет нормальной питьевой воды, она почти везде с песчано - иловой взвесью, из средств передвижения - старенькая мотолодка с символичным названием "Крым", до села Джуен всего двадцать километров по прямой - но каких километров... Местами глубина всего 10-15 сантиметров и приходится идти пешком километр - полтора, протаскивая лодку за собой по илу. И конечно нет никакой разницы, кто ты здесь: нанаец, москвич, директор, инспектор или фотограф. Работать надо всем. Когда лодка садится килем на ил, она быстро прилипает ко дну, надо ни в коем случае не останавливаться. В самом критическом случае под лодку можно просунуть весла и протащить на метр вперед с характерным "Раз, Два, Эх, тля...". А потом снова и снова, пока наш "корабль" не окажется на плаву.
На мелях Болоньского озера встречаются и сохраняют при мне нейтралитет все действующие лица - инспектора, охраняющие заповедник и его потенциальные гости. На носу лодки справа лежат маскировочные костюмы, традиционно применяемые при охоте на гусей. Охота завершилась несколько дней назад, но малочисленные народы Севера и Дальнего Востока имеют привилегии, могут осуществлять эту деятельность без каких либо ограничений и разрешений. Так что пока все законно.
Снова в дорогу
Получается, что моторная лодка - не самый надежный способ передвижения до заповедника. Машина, которая пройдет почти везде - наш болотный танк, видавший виды снегоболотоход ГАЗ 71, в просторечии "ГэТээСка".
Танк очень любит кушать. И всё время требует - дай бензина!!! Расход конкретно этого экземпляра около 200 литров на сто километров, на вездеходе можно ездить только по специальным вездеходным трассам. Но в нем можно жить, спать, оформлять дневник наблюдений в непогоду. Вот опять в течении суток температура упала с +28 до +2, ревет ураганный ветер, вездеход даже покачивается под его порывами, как вагон на стыках. А мы так себе спокойно обедаем.
Семён - наш вездеходчик. Опыта у него пока маловато, поэтому он очень осторожен, в реки входит небыстро, чтобы не захлестнула волна, все время следит за "гусянкой" и вообще молодец. Семён местный житель, нанаец. У него большой опыт ориентирования среди бесконечных меандров рек и ручьев.
Но дорогу не видно, стопроцентная влажность, дождь, туман. Дворники приводятся в движение вручную именно на этой машине.
Просто так из вездехода изгибы дороги не углядишь, особенно когда нам надо переплыть небольшой залив, метров так 800 шириной. Для этого в кабине есть смотровые люки, как в боевой машине.
Самое хорошее место в вездеходе получается на крыше, рядом с вентиляторами охлаждения. Два мощных пропеллера все время гонят горячий воздух от двигателя вверх, здесь быстро сохнет одежда и мокрая обувь. А мы плывем через
озеро Килтасин.
Володя Веденичев, инспектор заповедника сидят на "теплом месте смотрящего". Как флотский человек, при необходимости подруливает тяжеленным веслом. Да, такая вот вездеходная оснастка - кувалда, топор, обязательное бревно на боку и весло. Куда там водителям лифтованых внедорожников.
Гуси - лебеди придавлены непогодой к земле. Они почти не летают, не слышно и охотников. Но они есть, сидят на заливаемых дождем "таборах" (ударение на последнем слоге) по границам заповедника. Как только погода налаживается, мы начинаем готовится к работе. Вместе ваяем маскировочную накидку из подручных средств. А сяду между двух кочек на Гаеровской протоке, установлю штатив, ребята накроют меня маскировочной накидкой и я буду сидеть и не двигаться. Примерно такими методами действуют и браконьеры, поэтому обнаружить их до момента выстрела очень сложно.
У Семена отличное зрение. Он замечает на горизонте летящую стаю без бинокля задолго до того, как раздадутся характерные крики птиц.
Рано утром мы обнаруживаем 30 профилей гусей как раз в том месте, где я собираюсь делать снимки. Профиля установлены грамотно - несколько силуэтов имитируют сторожей с поднятыми шеями, затем плотная группа кормящихся муляжей. Работали профессионалы. Я оставляю все как было, мы уничтожим их в конце дня. Ребята накрывают меня и растворяются в утреннем тумане. У них дежурство на реке Харпи.
Начинает пригревать солнышко. Первые группы гусей появляются в небе. И сразу же где близко, где подальше начинают работать многозарядные ружья. Обычно 3-4 выстрела подряд, но вот по направлению к Джуену кто-то дал 20 выстрелов. Значит там группа из нескольких человек. Воздух утром звенящий, грохот разносится далеко, так что точно определить расстояние я не могу, но предполагаю что точно в заповеднике. Жаль. Просто по человечески жаль, я понимаю что три группы по два-три человека не могут физически прикрыть всю границу на технике, которую имеют.
Рядом со мной начинают опускаться разведчики. Сначало несколько, потом побольше.
Подтягиваются на кормежку серощекие поганки, (в определении помог проводник по Хинганнскому заповеднику Денис Кочетков, замечательный полевик и фотограф природы dimorfant), дальневосточные кроншнепы.
Я стараюсь не шевелиться совсем, хотя сильно затекают ноги. Сижу в гидрокостюме, ведь везде вода, под ней совсем рядом не оттаивший лед. Все, как и положено в мае на марях Приамурья. Наконец большая стая опускается рядом. В ней более 200 птиц, вперемешку гуменники, казарки и белолобые гуси. Несколько сторожей - охранников располагаются по краю кормового поля и через несколько минут почти все гуси опускают головы к земле. Кто то кормтся, кто то спит. Через час охранники сменяются.
Так продолжалось несколько часов. Внезапно довольно близко раздалась серия выстрелов. Все птицы сразу подняли головы, короткий сигнал и стая поднимается в небо, проходя у меня над головой.
После полудня инспектора возвращаются, мы собираем профиля, чтобы их потом сжечь. У меня есть результат, несколько снимков. Однако в районе заповедника "Кологривский лес" в Костромской области результат был бы лучше, качество выше. Причина пугливости гусей, как мне кажется, в прессе охоты, как на общедоступной, так и на заповедной территории. Это мешает гусям считать эту территорию своей. А какие тут цапли пугливые, вы даже не представляете. Просто на Дальнем Востоке их едят, как мне говорили. Даже бакланов едят, есть такие гурманы.
У нанайцев и русских в Джуене довольно неплохо обстоят дела со скоростной вездеходной техникой. Самодельные колесные вездеходы движутся намного тише, чем гусеничный вездеход или моторная лодка с двухтактным мотором. Они легко преодолевают реки, протоки. Государственная организация, коей является заповедник не может использовать такую технику, потому что должна закупать все по тендеру, на основании ФЗ 44, новое, с гарантией и желательно российское. Несколько летучих оперативных групп на очень тихих (но дорогих) канадских вездеходах Арго могли бы решить проблему через несколько лет, но это только мое мнение. Самое забавное, что два Арго на двух человек и груз в 300 килограмм стоят как один новый болотный танк весом в несколько тонн.
У заповедника нет охранной зоны. Вот группа легальных охотников идет по Харпям (по реке Харпи) вполне себе законно. 25 метров вправо - и вот уже они на заповедной территории. Дело нескольких минут. Тем более что на катере водомет, который позволяет проползать по мелководью. Его конечно слышно за километр, но ГТСку за 3-4 километра. Обостренный слух охотника услышит опергруппу заранее. Создать хотя бы временный запрет для весенней охоты или охранную зону не дает охотничье лобби, в числе которых, по слухам, есть и ученые.
Вечереет. Наша 16-ти дневная вахта в отрыве от цивилизации подходит к концу.
Володя наводит порядок в записях, протоколах и дневниках по фенологии. " Я оперативник, я не фенолог " - кипятится он и я с ним согласен. За 35 лет общения с лесниками и егерями (теперь по современному инспекторами охраны природы) повезло увидеть только пятерых, кто с успехом совмещал обе задачи. Все-таки фенология это наука.
Николай Ван пытается добыть чистой воды для охлаждения двигателя вездехода.
А все мы вместе - воду для питья. Для этого надо на вездеходе ехать на вездеходе в место, кде ключ Мучиэн впадает в систему болот.
Традиционный вечерний выход на связь, отчет о проделанной работе." Харитоны" (позывной изменен), на связь" - командует нам оперативный дежурный. И далее по цепочке, второй, девятнадцатый, двадцать шестой - короткий доклад. Все хорошо, пострадавших нет, есть задержание, есть один убежавший... Погода такая, идет "верховка" или "низовка", подьем воды или ее уход такой-то. До связи.
Солнце село, наступает тихий вечер. на горизонте идут на северо-восток три тысячи гусей сразу. Их клин занял 90 процентов всего горизонта, в кадр телеобъектива попадает только небольшая часть. Вдалеке релки, еще гуси, горы в тумане. Красота, если бы была хоть небольшая достойная оплата, я бы остался здесь работать. Люблю болота и болотных людей.
В высоте беззвучно ползет самолет. Наверное кореец двигает в Европу. У него впереди еще 10-12 тысяч километров, над Дальним Востоком, Якутией, Васьюганьем, Полярным Уралом... А там уже считай дома, в Европе. Как полярная крачка, только большой.
Мучиэн, Амурск, Москва 2014.
Кстати, хотел спросить у читателей, не слишком ли длинно? Все таки это не ЖЖ-шный формат, но по другому не получается. Хотя выбор за вами, особенно за "Заповедными людьми".