Итоги 2023 года
Второй год жизнь выглядит очень и очень странно.
Мой ближний круг и семья, к счастью, пребывают в относительном благополучии, ну а что вокруг делается, это все и без меня знают.
События года:
Январь - год начался для меня с того, что, оставив тринадцатилетнего Андрея "стойко нести тяготы и лишения" и кормить себя и котов, я поехала в пункт временного размещения (беженцев) организовывать молодых энтузиастов из группы "Свободная птица" на работу с детьми. На тонкий лёд нападал снег, я тащила очень большой рюкзак и очень большую сумку. Примета: как год встретишь, так проведёшь, - сработала на сто процентов. Потом я месяц за месяцем до середины сентября собирала рюкзаки и сумки, неизменно большие.
Февраль - семейные обстоятельства привели меня в Нидерланды. Там я стала крёстной моего маленького племянника.
Март - семейные обстоятельства привели меня на Балканы.
Апрель - свадьба моей средней дочери.
Май - свадьба моей младшей дочери.
Июнь - снова ПВР, а потом Белгород, где были обстрелы Шебекина и замечательный театральный фестиваль. Одновременно.
Июль - приезжала моя сестра с маленьким племянником.
Август - снова директорство в ПВР.
Сентябрь - с огромными сумками и рюкзаками мы с Андреем переместились из тёплой Москвы в Аргентину, в город Кордова (ударение на первом слоге). В этом же месяце родилась моя внучка.
Октябрь, ноябрь, декабрь, - больше ничего особенного не происходило, чему я очень рада. Дети растут, молодёжь развивается, я преподаю в Фоксфорде, учу испанский, весна южного полушария сменяется летом, - как приятна жизнь без новостей.
Книги года: Анчаров, "Самшитовый лес".
Цитата: "Складывалась какая-то новая эпоха, и ее старались угадать по случайным приметам. (…) Рождаемость падала - перенаселение возрастало. Одни глядели на восток, другие - на запад, воздевали очи горе и зрели в корень. Бог и дьявол поменялись обличьем и за мир дрались оружием, а война лезла в души писком транзисторов. Микроскопическое и большое, пошлое и великое перебалтывались в одном котле, и клокотало варево, опрокидывающее банальные прогнозы отчаяния и оптимизма.
Наверное, и во все времена было так, что от великого до смешного один шаг, но Сапожников в другие времена не жил, и старушечий лозунг "раньше было лучше" действовал на него как предложение о капитуляции, и он вовсе не считал, что дорога через хаос должна быть усыпана выигрышными билетами".
Лев Толстой, "Севастопольские рассказы", - как в первый раз читала.
Салтыков-Щедрин, "История одного города".
Анна Лёвенхаупт Цзин, "Гриб на краю света: о возможностях жизни на руинах капитализма".
Последняя книга содержит множественные отсылки к Урсуле Ле Гуин, - ну и дальше разные книги странным образом цеплялись друг за друга, а на первую страницу ежедневника была помещена цитата:
"Узнать, какие вопросы не имеют ответа, и не отвечать на них; это искусство более всего необходимо во времена смуты и тьмы".
Заноза года: до сих пор не нашла нормальной книги об Аргентине, такой как бы "умом Аргентину не понять" в семи томах. Есть автор, который пишет об экономике, институт Лат. Америки выдал несколько морально устаревший текст о бедности; есть местные сообщества в фейсбуке, которые увлечённо занимаются краеведением, наконец, есть многократно цитированный Даррелл и Брюс Чатвин с "Патагонией". Есть Сармьенто с его анализом откуда есть пошла аргентинская земля во времена каудильо, и Эрнандес, следствие заражения "калевалой" и "гайаватой"… Но аргентинской всеобщей истории всего мне пока не попалось. Досадно!
Прикол года: мне очень нравится Аргентина, а потому меня несколько раздражают негативные комментарии в адрес этой страны и её народа.
Теоретически можно предположить, что тут работает не та логика, к которой мы привыкли, не эссенциализм, конфликт цивилизаций и "кто за красных, кто за белых", - а та странная штука, которая называется "правовым государством". Только так я пока что могу объяснить тот факт, что Аргентина сперва приняла испанских республиканцев, из которых часть была отнюдь не зайчики, а потом - хорватов и немцев, про которых тоже понятно так-то, с чего им надо было убраться из Европы, - и всё это с разницей всего в несколько лет.
Ради того, чтобы понять, как это устроено, похоже, придётся прорваться за языковой барьер. Не знаю, хватит ли у меня на это сил и времени (я понятия не имею, надолго ли я здесь), но пока что азарт и голод по информации включились по полной программе.
Песня, которая напомнит мне этот год:
Мой ближний круг и семья, к счастью, пребывают в относительном благополучии, ну а что вокруг делается, это все и без меня знают.
События года:
Январь - год начался для меня с того, что, оставив тринадцатилетнего Андрея "стойко нести тяготы и лишения" и кормить себя и котов, я поехала в пункт временного размещения (беженцев) организовывать молодых энтузиастов из группы "Свободная птица" на работу с детьми. На тонкий лёд нападал снег, я тащила очень большой рюкзак и очень большую сумку. Примета: как год встретишь, так проведёшь, - сработала на сто процентов. Потом я месяц за месяцем до середины сентября собирала рюкзаки и сумки, неизменно большие.
Февраль - семейные обстоятельства привели меня в Нидерланды. Там я стала крёстной моего маленького племянника.
Март - семейные обстоятельства привели меня на Балканы.
Апрель - свадьба моей средней дочери.
Май - свадьба моей младшей дочери.
Июнь - снова ПВР, а потом Белгород, где были обстрелы Шебекина и замечательный театральный фестиваль. Одновременно.
Июль - приезжала моя сестра с маленьким племянником.
Август - снова директорство в ПВР.
Сентябрь - с огромными сумками и рюкзаками мы с Андреем переместились из тёплой Москвы в Аргентину, в город Кордова (ударение на первом слоге). В этом же месяце родилась моя внучка.
Октябрь, ноябрь, декабрь, - больше ничего особенного не происходило, чему я очень рада. Дети растут, молодёжь развивается, я преподаю в Фоксфорде, учу испанский, весна южного полушария сменяется летом, - как приятна жизнь без новостей.
Книги года: Анчаров, "Самшитовый лес".
Цитата: "Складывалась какая-то новая эпоха, и ее старались угадать по случайным приметам. (…) Рождаемость падала - перенаселение возрастало. Одни глядели на восток, другие - на запад, воздевали очи горе и зрели в корень. Бог и дьявол поменялись обличьем и за мир дрались оружием, а война лезла в души писком транзисторов. Микроскопическое и большое, пошлое и великое перебалтывались в одном котле, и клокотало варево, опрокидывающее банальные прогнозы отчаяния и оптимизма.
Наверное, и во все времена было так, что от великого до смешного один шаг, но Сапожников в другие времена не жил, и старушечий лозунг "раньше было лучше" действовал на него как предложение о капитуляции, и он вовсе не считал, что дорога через хаос должна быть усыпана выигрышными билетами".
Лев Толстой, "Севастопольские рассказы", - как в первый раз читала.
Салтыков-Щедрин, "История одного города".
Анна Лёвенхаупт Цзин, "Гриб на краю света: о возможностях жизни на руинах капитализма".
Последняя книга содержит множественные отсылки к Урсуле Ле Гуин, - ну и дальше разные книги странным образом цеплялись друг за друга, а на первую страницу ежедневника была помещена цитата:
"Узнать, какие вопросы не имеют ответа, и не отвечать на них; это искусство более всего необходимо во времена смуты и тьмы".
Заноза года: до сих пор не нашла нормальной книги об Аргентине, такой как бы "умом Аргентину не понять" в семи томах. Есть автор, который пишет об экономике, институт Лат. Америки выдал несколько морально устаревший текст о бедности; есть местные сообщества в фейсбуке, которые увлечённо занимаются краеведением, наконец, есть многократно цитированный Даррелл и Брюс Чатвин с "Патагонией". Есть Сармьенто с его анализом откуда есть пошла аргентинская земля во времена каудильо, и Эрнандес, следствие заражения "калевалой" и "гайаватой"… Но аргентинской всеобщей истории всего мне пока не попалось. Досадно!
Прикол года: мне очень нравится Аргентина, а потому меня несколько раздражают негативные комментарии в адрес этой страны и её народа.
Теоретически можно предположить, что тут работает не та логика, к которой мы привыкли, не эссенциализм, конфликт цивилизаций и "кто за красных, кто за белых", - а та странная штука, которая называется "правовым государством". Только так я пока что могу объяснить тот факт, что Аргентина сперва приняла испанских республиканцев, из которых часть была отнюдь не зайчики, а потом - хорватов и немцев, про которых тоже понятно так-то, с чего им надо было убраться из Европы, - и всё это с разницей всего в несколько лет.
Ради того, чтобы понять, как это устроено, похоже, придётся прорваться за языковой барьер. Не знаю, хватит ли у меня на это сил и времени (я понятия не имею, надолго ли я здесь), но пока что азарт и голод по информации включились по полной программе.
Песня, которая напомнит мне этот год:
Click to view