Карусель
Гражданин Зубодёров, самый обыкновенный, возвращался с работы, которая тоже ничем особенным не сверкала.
Возвращаться было можно двумя путями: прямым или кружным.
Гражданин Зубодёров всегда ходил прямым.
Но в этот день он решил отчего-то прогуляться и пошёл кружным путём. Отчего? - кто знает! Он этим путём уже сколько лет не ходил, а вот - приспичило.
Пошёл, значит, гражданин Зубодёров кружным путём. Дорога - через парк. Такой, знаете, на лес похожий, только деревья по линеечке растут. Воздух зато свежее, чем на улице (сами знаете, как на улице - бывает, окно откроешь, и комната наполнится свежей таблицей Менделеева). Городской парк - это, конечно, вам не горное озеро, но для местности - вполне сходит.
Так вот, идёт гражданин Зубодёров по парку, нюхает относительно свежий воздух и уже сам для себя решает, что надо бы здесь ходить почаще («Почаще в парк... смешно: по чаще в парк... надо будет Василь-фёдырчу сказать: по чаще в парк... Допустим: решил я ходить почаще в парк, но пришлось выбирать: или чаща, или парк...»). Чего, казалось бы, ещё желать?
И тут Зубодёров вышел на карусель.
«Она что, всегда тут стояла?» - пролепетал он.
Карусель была самая настоящая. Во-первых, круглая. Ещё она была с конями, санями и одним золотым лебедем. Карусель стояла тут не всегда, но уже давно, и кое-где малёк облупилась, но кого и когда это волновало? Она была круглая и с лебедем, и ещё с маленькими лампочками наверху.
И ещё - с билетёром.
Зубодёровское нутро заныло. Он глаз не мог отвести от этой огромной и божественной круглой штуки. Она ж ко всему прочему была выкрашена в совершенно инопланетный красный цвет.
Бородатый дядька-билетёр сидел на стуле и вроде бы дремал, но мало ли - на всякий случай, чтоб лишний раз не привлекать билетёрского внимания, Зубодёров неспешно обошёл карусель. Впечатлился ещё больше, нашёл чуть поодаль скамейку, присел и стал думать думу.
Он точно знал, что хочет прокатиться на карусели, и непременно на лебеде. (А что? Это не замшелыми костями на батуте хрустеть).
Но ведь всё не так-то просто. Кто ж его, престарелого, пустит!
Детишек вокруг почему-то не наблюдалось, и думать никто не мешал.
«Надо начать с простого», думал гражданин Зубодёров. «Купить билет, вроде как не себе. А кому? Сыну, который придёт в другой раз. А пока билетёр будет хлопать ушами, проскочить самому. Сколько может стоить? Вдруг не хватит? Далеко уходить нельзя, надолго тоже - ещё исчезнет. Придётся по прохожим просить... Да тут и прохожих нет... Для простоты допустим, что хватит.
Значит, на карусель я пролезу, если не буду зевать. С неё уже не прогонят: ведь я заплатил. Должно хватить. Но у этого лебедя такая тонкая шея! Ещё скажут, что сломаю. Откуда ему знать, что я аккуратный... Но я во всяком случае буду на круге.
Наверное, велит пересесть в сани. Они плоские и не ломаются. А я тогда прикинусь и так и сделаю. Он карусель запустит, и я с саней на лебедя перелезу. Не будет же он меня на скаку гонять.
Хорошо бы для верности какого-нибудь мелкого дождаться. А то возьмёт, карусель остановит, милицию ещё вызовет... Хотя у меня ж билет будет, если денег хватит. Билет на карусели, я на карусели, ничего не ломаю.
А ну как не проскочу? Поймает меня за галстук, скажет: взрослым - ни под каким видом.
А я его разжалоблю, глядишь, просто так покатает... Да нет, не бывает, и жалобить я не умею. А, вот что: надо на его место устроиться и самому себя катать, пока никто не видит. Только с чего бы ему? На мою работу один я и хожу, меняться не будет. Сам он с виду мужик здоровый, сто лет проживёт.
Купить ему пива, а в пиво снотворного подсыпать... Нет, глупости, он же распробует, да и карусель я запускать не умею... Впрочем, это должно быть просто, какая-нибудь кнопенция или рычаг.
Да что это я, у меня же снотворного нет. И где в лесу пива купишь? Может, он вообще не пьёт. Зря только потрачусь, и на билет никак уже не хватит...».
Тем временем быстро темнело, и гражданин Зубодёров увидел, что билетёр подозрительно шевелится. Сейчас всё выключит и на ключ запрёт, и что тогда? Фига, вот что.
Гражданин Зубодёров встряхнулся и направился к дядьке.
«Один билет, пожалуйста», - повторял он про себя. - «У меня сынишка маленький, так что не хочу завтра в очереди стоять... Один билет... А вдруг на входе надо взвешиваться или рост измерять? Я так не усохну... Один билет...».
Он добрался до таблички с ценой. Аккурат сумма в кармане.
Нехорошее предчувствие принялось пожёвывать своими тупыми клычками гражданина Зубодёрова. Больно уж хорошо совпало. Не к добру такие совпадения.
Зубодёров достал бумажки и застенчиво мелькнул глазами в билетёра. Тот на него смотрел. Зубодёрову показалось, что билетёр смотрит бородой.
«Один», - сказал Зубодёров.
Билетёр взял деньги. Зубодёров следил за дыханием.
«Не староват кататься?» - с хитрецой спросил билетёр, протягивая талон.
«Не-ет», - отвечал Зубодёров, от неожиданности позабыв про все легенды.
Билетёр снял с прохода цепочку.
«А на лебеде можно?» - спросил, обмирая, Зубодёров.
«Можно-можно», - сказал билетёр.
«Надо бы пореже сюда приходить», - думал Зубодёров, обнимая золотую лебединую шею и прижимаясь небритой щекой к витому шесту, в то время как карусель набирала ход. «А то ещё привыкну».