(no subject)
В русской поэзии образ отражающегося в воде лебедя нередко усиливается палиндромичностью «лебед- бел-».
Так, начинается, напр., лебединая песня Жуковского:
Лебедь белогрудый, лебедь белокрылый,
однако потом автор проводит тему отражения более изысканно: начиная одну строку словом «лебеди», а следующую - словом «озеро», т. е. располагая обозначение отражаемого объекта прямо над обозначением отражающей поверхности*:
Лебеди младые голубое лоно
Озера тревожат плаваньем, плесканьем.
Ту же фигуру встречаем у Коневского:
Дева пустынной изложины,
Лебедь высот голубых,
Озеро! Ввек не встревожено
Дремлешь ты: праздник твой тих.
Любопытно, не вспоминал ли о вертикали:
Дева пустынной изложины,
Лебедь высот голубых,
Озеро! Ввек не встревожено
Дремлешь ты: праздник твой тих
Хлебников, последователь Коневского** и автор:
О, лебедиво!
О, озари!
где «лебедиво» - то ли лебедь+диво***, то ли Schwanenjungfrau, лебедь-дева****, а «озари» - аналог «озера», или, во всяком случае, потенциальная рифма к нему, ср. у Хлебникова же:
Сегодня строгою боярыней Бориса Годунова
Явились вы, как лебедь в озере.
Я не ожидал от вас иного
И не сумел прочесть письмо зари.
_____________
* Другой способ использования графики для выполнения той же изобразительной задачи предложит конкретная поэзия (см. Hollander J. Swan and Shadow).
** Ср.: «Хлебников шел во многом от таких символистов, как Коневской...» (Саянов В. Очерки по истории русской поэзии XX века. М., 1929. C. 96).
*** И тогда перевод O, swanderful! - безупречен.
**** См.: Шенкман Я. Будетляне, египтяне и хвост // НГ Ex Libris. 2004. № 275.
Так, начинается, напр., лебединая песня Жуковского:
Лебедь белогрудый, лебедь белокрылый,
однако потом автор проводит тему отражения более изысканно: начиная одну строку словом «лебеди», а следующую - словом «озеро», т. е. располагая обозначение отражаемого объекта прямо над обозначением отражающей поверхности*:
Лебеди младые голубое лоно
Озера тревожат плаваньем, плесканьем.
Ту же фигуру встречаем у Коневского:
Дева пустынной изложины,
Лебедь высот голубых,
Озеро! Ввек не встревожено
Дремлешь ты: праздник твой тих.
Любопытно, не вспоминал ли о вертикали:
Дева пустынной изложины,
Лебедь высот голубых,
Озеро! Ввек не встревожено
Дремлешь ты: праздник твой тих
Хлебников, последователь Коневского** и автор:
О, лебедиво!
О, озари!
где «лебедиво» - то ли лебедь+диво***, то ли Schwanenjungfrau, лебедь-дева****, а «озари» - аналог «озера», или, во всяком случае, потенциальная рифма к нему, ср. у Хлебникова же:
Сегодня строгою боярыней Бориса Годунова
Явились вы, как лебедь в озере.
Я не ожидал от вас иного
И не сумел прочесть письмо зари.
_____________
* Другой способ использования графики для выполнения той же изобразительной задачи предложит конкретная поэзия (см. Hollander J. Swan and Shadow).
** Ср.: «Хлебников шел во многом от таких символистов, как Коневской...» (Саянов В. Очерки по истории русской поэзии XX века. М., 1929. C. 96).
*** И тогда перевод O, swanderful! - безупречен.
**** См.: Шенкман Я. Будетляне, египтяне и хвост // НГ Ex Libris. 2004. № 275.