Олег БУКЛЕМИШЕВ: Экономический День сурка. Потерянное десятилетие 2008-2018 пошло на очередной срок
За легким увеличением абсолютных показателей кроется сжатие российской экономики и ухудшение ее структуры
Дмитрий Медведев проводит заседание президиума Совета при президенте РФ по стратегическому развитию и национальным проектам
В российской экономике который год - сплошной День сурка. Если бы условный чиновник по финансово-экономическому ведомству Леонид Алексеевич впал вдруг в анабиоз несколько лет назад, он мог бы без труда включиться в дискуссию, проснувшись на совещании в 2018-м.
Н - ничего нового
Не то чтобы год совсем не принес новостей в экономической сфере - просто они обозначились совершенно не там, где многие желали.
Вопреки ожиданиям, наступление нового политического цикла никак не сказалось на экономической повестке дня: майские указы незаметно сменили индекс года без каких-то существенных корректировок в содержании; даже самый громкий стратегический нарратив нового срока - «национальные проекты» - позаимствован из 10-летней давности политтехнологий легитимации «преемника». В ходе очередного бюджетного процесса выяснилось, что под новыми лейблами кроме сумм со многими нулями не предъявлено ничего содержательно оригинального; так, наиболее весомый денежно национальный проект «Демография», по сути, представляет собой модерновую упаковку материнского капитала, едва ли не последнего атавизма канувшего в лету медведевского междуцарствия. Даже широко разрекламированные инфраструктурные стройки, призванные расширить потенциал российской экономики, - это более или менее адекватные развязки острых транспортных проблем, до которых по тем или иным причинам (в том числе из-за категорического императива Крымского моста) не дошли руки и деньги несколькими годами или даже десятилетиями ранее. Неудивительно, что и управленческая команда на федеральном уровне также не претерпела серьезных изменений - в новый цикл старый президент взял с собой по большому счету все тех же, кто ничего не забыл или ничему не научился, сигнализируя urbi et orbi о консервации ценностей и подходов к экономической политике.
Сюрпризы посыпались с другой стороны: прежде всего, неприкасаемый возраст выхода на советскую пенсию наконец решились нарастить, пока действовал наркоз эйфории на российских футбольных аренах - причем ровно тогда, когда все уже отчаялись ждать каких-либо пенсионных подвижек. Но при этом было предложено настолько упрощенческое и неполное решение, что оно не удовлетворило никого, кроме правительственных финансистов. Да и те вскоре оказались разочарованы, когда, почуяв массовое раздражение, гарант не стал особо упираться и отыграл назад, смягчив переходные условия для своей основной электоральной базы - прекрасного пола.
Одновременно десакрализовав долго пестуемую «налоговую стабильность», правительство предприняло решительный шаг - повышение НДС, но ближе к осени никто уже не мог толком объяснить, зачем. Так что основной знаковой характеристикой экономической политики-2018 за явным преимуществом стало фискальное ужесточение. Глаголя о прекрасном будущем, власти продолжили, по всей видимости, готовиться к чему-то очень плохому.
В свою очередь Банк России долго не торопился снижать ключевую ставку, а при малейших признаках инфляционного оживления (в том числе из-за того же НДС) немедля бросился ее повышать, поэтому фискальный налет на бизнес получил полновесную поддержку со стороны неумеренно жесткой денежно-кредитной политики. Тем компаниям, которые и в этих условиях благодаря таргетируемому валютному демпингу чувствовали себя неплохо, напомнил об извечной необходимости делиться помощник президента по экономике, составивший разнарядку перечислений на общественно-полезные проекты. После недолгой дискуссии о критериях общественной полезности компрадорское купечество, крякнув, туманно посулило щедрые взносы на ремонт провалов, попутно сделав для себя определенные выводы на будущее…
Между тем сверхпланово тучные нефтяные цены вновь раздули профициты, а бюджетное правило переместило ресурсы от негосударственного сектора к государственному, а оттуда - в зарубежные активы Фонда национального благосостояния. Но уже - за исключением долларовых.
Причины понятны.
С - страх санкций
Еще в начале года в России вовсю смеялись над тщетой санкций, к которым якобы полностью адаптировалась отечественная экономика. Браваду оборвал очередной - и вроде бы рутинный - раунд санкций против группы бизнесменов, включающей Олега Дерипаску. За каких-нибудь три часа испарилась пятая часть биржевой капитализации принадлежащей ему глобальной российской компании En+ Group, которая в мгновение ока угодила на грань дефолта; стала реальностью угроза закрытия целого ряда предприятий алюминиевого комплекса и увольнения их работников по всей стране. Эффект был убедительно дополнен обвальным падением российских финансовых рынков, включая валютный, и массированным бегством иностранных спекулянтов из внутреннего долга.
Так что когда за подвигами незадачливых любителей шпилей Альбиона замаячили более жесткие «химические» санкции, Центробанк быстренько вытащил в неизвестном направлении официальные резервы из американских казначейских бумаг, чиновники заговорили о полном отказе от использования главной резервной валюты в пользу чуть ли не биткоина, а один из госбанкиров - про возврат долларовых вкладов деревянными. Стал очевидным и результат поисков пятого угла международных финансовых рынков: наша «большая приватизация», похоже, финансировалась https://ru.reuters.com/article/idRUKCN1NE13G-ORUTP за счет кредитной эмиссии, а хваленые китайские банки оказались едва ли не более преданными адептами санкций, чем англосаксы. Так что техническая отсрочка новых санкций на самом деле принесла не облегчение, а дополнительную неопределенность, которая только усилилась в результате героического керченского абордажа, продемонстрировавшего твердую решимость Кремля и дальше упорствовать в разыгрывании своего геополитического гамбита и повышать ставки. В любом случае ощущения осажденного гарнизона все больше овладевают элитами, а ожидаемое усиление санкционного давления на российскую экономику остается одним из наиболее мощных факторов, проецирующих негатив на перспективу.
Д - другая динамика
Помимо общеизвестной политической легитимности существует не менее важная легитимность экономическая - способность правящей администрации обеспечивать прирост жизненных стандартов широких слоев населения. Как показал печальный опыт СССР, экономическая легитимность куда важнее военной и в определенный критический момент становится с ней несовместимой. Другими словами, что бы ни показывали социологические опросы или распечатки ГАС «Выборы», уже в полный голос дает о себе знать потерянное для российской экономики десятилетие 2008-2018 годов, которое тоже пошло на очередной срок.
Хотя еще в 2017-м ВВП статистически переполз из рецессии в зону какого-никакого роста, но все равно даже в сладких мечтах Минэкономразвития нам не видать развития с темпами, приближенными к среднемировым. Нынешний прогресс на деле неотличим от деградации - за увеличением абсолютных показателей кроется относительное сжатие российской экономики в глобальном масштабе, а также ухудшение ее структуры. Рост сегодня сконцентрирован в добывающих отраслях и финансовом посредничестве, причем последнее в основном отличилось экспансией почти на четверть розничного кредитования, что на фоне деловой стагнации, хронического падения реальных доходов и взлета процентных ставок представляется скорее потенциальной угрозой, чем заделом на будущее.
Отечественная социально-экономическая система вступает в новогодние праздники под гнетом новых ухудшений - в частности, в налоговой, денежно-кредитной и структурной сферах. Добавьте к этому приближение глобальной рецессии, уменьшающуюся в цене и значении нефть, неизбежно грядущие под патриотические тамтамы санкции и тревожные настроения населения и бизнеса. В сумме имеем отвратительное сочетание для повседневной деятельности частных хозяйствующих субъектов, но зато отменный повод задуматься о будущем - о необходимости срочного формирования и реализации новой стратегии развития и экономической политики, которые только и способны обеспечить стране принципиально иную количественную и качественную динамику. Растущее осознание тупика как вне, так и внутри российской власти - наряду с гендерным пенсионным послаблением - можно считать самым позитивным итогом 2018 года.
Олег БУКЛЕМИШЕВ - экономист, доцент кафедры макроэкономической политики и стратегического управления и глава Центра исследований экономической политики экономического факультета МГУ.
Начальник отдела международных финансовых рынков Минфина РФ в 1997-1999 гг., помощник министра финансов в 1999-2000 гг., помощник и заместитель руководителя секретариата премьер-министра РФ М.Касьянова в 2000-2003 гг. Позднее работал в банке Morgan Stanley, в ООО "МК Аналитика".
Научные интересы: государственный долг, макроэкономическая политика, валютное регулирование.
Republic (бывший Slon), 26.12.2018
https://republic.ru/posts/92761
Примечание: все выделения в тексте - мои.
Дмитрий Медведев проводит заседание президиума Совета при президенте РФ по стратегическому развитию и национальным проектам
В российской экономике который год - сплошной День сурка. Если бы условный чиновник по финансово-экономическому ведомству Леонид Алексеевич впал вдруг в анабиоз несколько лет назад, он мог бы без труда включиться в дискуссию, проснувшись на совещании в 2018-м.
Н - ничего нового
Не то чтобы год совсем не принес новостей в экономической сфере - просто они обозначились совершенно не там, где многие желали.
Вопреки ожиданиям, наступление нового политического цикла никак не сказалось на экономической повестке дня: майские указы незаметно сменили индекс года без каких-то существенных корректировок в содержании; даже самый громкий стратегический нарратив нового срока - «национальные проекты» - позаимствован из 10-летней давности политтехнологий легитимации «преемника». В ходе очередного бюджетного процесса выяснилось, что под новыми лейблами кроме сумм со многими нулями не предъявлено ничего содержательно оригинального; так, наиболее весомый денежно национальный проект «Демография», по сути, представляет собой модерновую упаковку материнского капитала, едва ли не последнего атавизма канувшего в лету медведевского междуцарствия. Даже широко разрекламированные инфраструктурные стройки, призванные расширить потенциал российской экономики, - это более или менее адекватные развязки острых транспортных проблем, до которых по тем или иным причинам (в том числе из-за категорического императива Крымского моста) не дошли руки и деньги несколькими годами или даже десятилетиями ранее. Неудивительно, что и управленческая команда на федеральном уровне также не претерпела серьезных изменений - в новый цикл старый президент взял с собой по большому счету все тех же, кто ничего не забыл или ничему не научился, сигнализируя urbi et orbi о консервации ценностей и подходов к экономической политике.
Сюрпризы посыпались с другой стороны: прежде всего, неприкасаемый возраст выхода на советскую пенсию наконец решились нарастить, пока действовал наркоз эйфории на российских футбольных аренах - причем ровно тогда, когда все уже отчаялись ждать каких-либо пенсионных подвижек. Но при этом было предложено настолько упрощенческое и неполное решение, что оно не удовлетворило никого, кроме правительственных финансистов. Да и те вскоре оказались разочарованы, когда, почуяв массовое раздражение, гарант не стал особо упираться и отыграл назад, смягчив переходные условия для своей основной электоральной базы - прекрасного пола.
Одновременно десакрализовав долго пестуемую «налоговую стабильность», правительство предприняло решительный шаг - повышение НДС, но ближе к осени никто уже не мог толком объяснить, зачем. Так что основной знаковой характеристикой экономической политики-2018 за явным преимуществом стало фискальное ужесточение. Глаголя о прекрасном будущем, власти продолжили, по всей видимости, готовиться к чему-то очень плохому.
В свою очередь Банк России долго не торопился снижать ключевую ставку, а при малейших признаках инфляционного оживления (в том числе из-за того же НДС) немедля бросился ее повышать, поэтому фискальный налет на бизнес получил полновесную поддержку со стороны неумеренно жесткой денежно-кредитной политики. Тем компаниям, которые и в этих условиях благодаря таргетируемому валютному демпингу чувствовали себя неплохо, напомнил об извечной необходимости делиться помощник президента по экономике, составивший разнарядку перечислений на общественно-полезные проекты. После недолгой дискуссии о критериях общественной полезности компрадорское купечество, крякнув, туманно посулило щедрые взносы на ремонт провалов, попутно сделав для себя определенные выводы на будущее…
Между тем сверхпланово тучные нефтяные цены вновь раздули профициты, а бюджетное правило переместило ресурсы от негосударственного сектора к государственному, а оттуда - в зарубежные активы Фонда национального благосостояния. Но уже - за исключением долларовых.
Причины понятны.
С - страх санкций
Еще в начале года в России вовсю смеялись над тщетой санкций, к которым якобы полностью адаптировалась отечественная экономика. Браваду оборвал очередной - и вроде бы рутинный - раунд санкций против группы бизнесменов, включающей Олега Дерипаску. За каких-нибудь три часа испарилась пятая часть биржевой капитализации принадлежащей ему глобальной российской компании En+ Group, которая в мгновение ока угодила на грань дефолта; стала реальностью угроза закрытия целого ряда предприятий алюминиевого комплекса и увольнения их работников по всей стране. Эффект был убедительно дополнен обвальным падением российских финансовых рынков, включая валютный, и массированным бегством иностранных спекулянтов из внутреннего долга.
Так что когда за подвигами незадачливых любителей шпилей Альбиона замаячили более жесткие «химические» санкции, Центробанк быстренько вытащил в неизвестном направлении официальные резервы из американских казначейских бумаг, чиновники заговорили о полном отказе от использования главной резервной валюты в пользу чуть ли не биткоина, а один из госбанкиров - про возврат долларовых вкладов деревянными. Стал очевидным и результат поисков пятого угла международных финансовых рынков: наша «большая приватизация», похоже, финансировалась https://ru.reuters.com/article/idRUKCN1NE13G-ORUTP за счет кредитной эмиссии, а хваленые китайские банки оказались едва ли не более преданными адептами санкций, чем англосаксы. Так что техническая отсрочка новых санкций на самом деле принесла не облегчение, а дополнительную неопределенность, которая только усилилась в результате героического керченского абордажа, продемонстрировавшего твердую решимость Кремля и дальше упорствовать в разыгрывании своего геополитического гамбита и повышать ставки. В любом случае ощущения осажденного гарнизона все больше овладевают элитами, а ожидаемое усиление санкционного давления на российскую экономику остается одним из наиболее мощных факторов, проецирующих негатив на перспективу.
Д - другая динамика
Помимо общеизвестной политической легитимности существует не менее важная легитимность экономическая - способность правящей администрации обеспечивать прирост жизненных стандартов широких слоев населения. Как показал печальный опыт СССР, экономическая легитимность куда важнее военной и в определенный критический момент становится с ней несовместимой. Другими словами, что бы ни показывали социологические опросы или распечатки ГАС «Выборы», уже в полный голос дает о себе знать потерянное для российской экономики десятилетие 2008-2018 годов, которое тоже пошло на очередной срок.
Хотя еще в 2017-м ВВП статистически переполз из рецессии в зону какого-никакого роста, но все равно даже в сладких мечтах Минэкономразвития нам не видать развития с темпами, приближенными к среднемировым. Нынешний прогресс на деле неотличим от деградации - за увеличением абсолютных показателей кроется относительное сжатие российской экономики в глобальном масштабе, а также ухудшение ее структуры. Рост сегодня сконцентрирован в добывающих отраслях и финансовом посредничестве, причем последнее в основном отличилось экспансией почти на четверть розничного кредитования, что на фоне деловой стагнации, хронического падения реальных доходов и взлета процентных ставок представляется скорее потенциальной угрозой, чем заделом на будущее.
Отечественная социально-экономическая система вступает в новогодние праздники под гнетом новых ухудшений - в частности, в налоговой, денежно-кредитной и структурной сферах. Добавьте к этому приближение глобальной рецессии, уменьшающуюся в цене и значении нефть, неизбежно грядущие под патриотические тамтамы санкции и тревожные настроения населения и бизнеса. В сумме имеем отвратительное сочетание для повседневной деятельности частных хозяйствующих субъектов, но зато отменный повод задуматься о будущем - о необходимости срочного формирования и реализации новой стратегии развития и экономической политики, которые только и способны обеспечить стране принципиально иную количественную и качественную динамику. Растущее осознание тупика как вне, так и внутри российской власти - наряду с гендерным пенсионным послаблением - можно считать самым позитивным итогом 2018 года.
Олег БУКЛЕМИШЕВ - экономист, доцент кафедры макроэкономической политики и стратегического управления и глава Центра исследований экономической политики экономического факультета МГУ.
Начальник отдела международных финансовых рынков Минфина РФ в 1997-1999 гг., помощник министра финансов в 1999-2000 гг., помощник и заместитель руководителя секретариата премьер-министра РФ М.Касьянова в 2000-2003 гг. Позднее работал в банке Morgan Stanley, в ООО "МК Аналитика".
Научные интересы: государственный долг, макроэкономическая политика, валютное регулирование.
Republic (бывший Slon), 26.12.2018
https://republic.ru/posts/92761
Примечание: все выделения в тексте - мои.