!!!! Дмитрий БЫКОВ: Не стоит запасаться спичками
Власть будет делать все, чтобы не повторился 1985 год. А если перестройка для нее немыслима, то способ удержать ситуацию остается один: война
На совещании с руководством Минобороны Владимир Путин так прямо и сказал: промышленность должна быть готова к переходу на военные рельсы. Когда у режима заканчиваются ресурсы, главной его проблемой становятся механизмы запугивания и сплочения подданных. Можно бы, конечно, ослабить гайки, допустить конкурентов, ввести полугласность, но этого не будет никогда. По крайней мере, при Путине. Потому что самый страшный его кошмар - перестройка, «крупнейшая геополитическая катастрофа», когда люди его склада и слоя потеряли все. Они потом, конечно, много чего приобрели, но вот главный путинский парадокс: все это, включая президентскую должность, им не компенсировало ту «геополитическую катастрофу». Перефразируя Цезаря, они предпочли бы быть средним классом в СССР, нежели правящим в России. В постсоветской России им некомфортно, они предчувствуют большой бенц - и, может быть, правильно, потому что СССР при определенном лавировании мог бы избежать катастрофы, а постсоветская Россия - уже, кажется, никак. И потому они будут делать все, чтобы не повторился 1985 год. А если для них немыслима перестройка, то способ удержать ситуацию остается один: война.
Это способ сложный и чрезвычайно травматичный, но он позволяет решить несколько проблем одновременно. Во‑первых, война списывает все; во‑вторых, оппозиция уничтожается или затыкается по законам военного времени; в‑третьих, резко повышается процент лоялистов в обществе, ибо старикам ничего не делается, а молодых - всегда недовольных - выбивают на две трети, как было с поколением 1920-1925 гг. Никакие репрессии не сделали бы для сталинского режима того, что сделала война, превратившая Сталина в генералиссимуса, спасителя Отечества, бессменного пожизненного правителя и чуть ли не национального святого. Есть, разумеется, риск слишком сильных человеческих затрат, но когда в России берегли частного человека? О риске проигрыша можно не говорить вообще, потому что завоевать Россию невозможно, а без этого тотальные войны не выигрываются. Лидеры России могут быть совершенно спокойны: они никогда не проиграют ни одной войны. А расплачиваться - демографической ямой, массовыми разочарованиями, отставанием - придется все равно не им, так что лучшего способа сохранить власть, чем начать военный конфликт, здесь не придумано. Сталин примеривался к большой войне всю вторую половину 30-х годов, в конце концов получилось, хоть и такой ценой, о которой лучше не вспоминать. Сегодня тоже делаются самые разнообразные попытки - и, если логика российской истории не вступит в противоречие с мировой, в которой тоже хватает вызовов, одна из этих попыток непременно увенчается большим, серьезным конфликтом. Уже не гибридным.
Трудно предсказать, по какой линии будет развиваться эта будущая война: она вряд ли будет украинской. Она вряд ли коснется Прибалтики, поскольку здесь НАТО как раз готовится к противостоянию. Она может начаться со Средней Азии, где стало неспокойно, а может - с Северной Кореи. Да мало ли откуда начнется! Главное - перевести промышленность на военные рельсы, а внутреннюю жизнь - на военное положение. Главное - остаться в истории победителем, а из какого количества трупов будет сложен твой постамент - какая разница? Пока в России абсолютно священным понятием является Родина, а приказы ее не обсуждаются, пока все конфликты, включая спортивные состязания, интерпретируются тут как Великие Отечественные войны, - власть не может проиграть. А говорить о том, что «никто не пойдет умирать за миллиарды Сечина» (подставьте любую фамилию из путинского клана), - бессмысленно: когда Родина прикажет, пойдут все. Кто-то успеет сбежать, но таковых будет меньшинство. Остальные - в силу инерции, из страха тюрьмы, из-за самоподзавода - пойдут умирать за что угодно, потому что стимул нужен, чтобы жить и работать. А чтобы умереть - он совершенно необязателен. Именно поэтому у России могут быть проблемы с продовольствием или вооружением, но с пушечным мясом - никогда. Чтобы люди пошли умирать за что угодно, достаточно, чтобы им стало нечем и незачем жить - а современная Россия к этому состоянию близка. По крайней мере, консьюмеризмом здесь никого уже не подкупишь.
Что делать? Бывают ситуации, когда делать нечего, ибо запасаться крупами, солью и спичками бессмысленно. Не такие нынче войны, чтобы успеть всем этим воспользоваться. Так что у нас, понимающих, остается одно преимущество - не питать иллюзий. И в самом деле успеть побольше, если, конечно, еще найдутся выжившие, чтобы это оценить.
Дмитрий БЫКОВ - писатель, публицист, журналист, критик, преподаватель литературы, радиоведущий.
Кончил школу с золотой медалью в 1984 г. и факультет журналистики МГУ с красным дипломом в 1991 г. С 1987 по 1989 г. служил в армии.
Преподает в школе "Золотое сечение", в МГИМО, читает лекции в американских университетах, авторские лекции и циклы лекций на различных площадках Москвы.
С 1985 г. работает в "Собеседнике", с 1993 г. печатается в "Огоньке" (обозреватель - с 1997 г.). Сотрудничал или печатался почти во всех московских еженедельниках и нескольких ежедневных газетах, регулярно - в "Огоньке", "Профиле, "Вечернем клубе", "Столице", газете "Труд", "Общей газете" и "Новой газете".
Член Союза писателей с 1991 г. Выпустил несколько романов и стихотворных сборников, а также книжки статей и сказок. В 2006 г. за книгу "Борис Пастернак" получил премию "Национальный бестселлер". Награжден премией "Золотое перо России-2010″, которую присуждает Союз журналистов России.
О своих интересах Дмитрий Быков рассказывает так: "Литератор, перечисляющий любимых писателей, выглядит очень по̀шло. Перечисление любимых блюд - и то пристойнее. Я люблю пельмени, макароны с сыром, окрошку, sea-food и грибы в любом виде, хорошую докторскую колбасу, сосиски в томатном соусе, чили, лобио и все, что готовят жена и мать. Я активно не люблю Борхеса, Кортасара, Сэлинджера, Гессе, Пинчона, Мураками, обоих Бартов, Роб-Грийе, Берроуза, Керуака и Лири. Я люблю американцев-южан от Фолкнера до Капоте. Мне не нравится весь Фаулз, кроме "Коллекционера", но нравятся Пелевин, Успенский и Лазарчук. Я никому не желаю ничего плохого, но считаю, что Бориса Кузьминского, Дмитрия Кузьмина и Вячеслава Курицына не существует в природе. Лучшими книгами, когда-либо написанными, я считаю "Уленшпигеля" де Костера, "Исповедь" блаженного Августина, "Потерянный дом" Александра Житинского, "Анну Каренину" Льва Толстого и "Повесть о Сонечке" Марины Цветаевой".
Жена - Ирина Лукьянова, педагог, прозаик и переводчик. У Быкова двое детей и много домашних животных.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Быков,_Дмитрий_Львович
"Профиль", 28.11.2017
http://www.profile.ru/pryamayarech/item/122173-ne-stoit-zapasatsya-spichkami
Примечание: все выделения в тексте - мои.
На совещании с руководством Минобороны Владимир Путин так прямо и сказал: промышленность должна быть готова к переходу на военные рельсы. Когда у режима заканчиваются ресурсы, главной его проблемой становятся механизмы запугивания и сплочения подданных. Можно бы, конечно, ослабить гайки, допустить конкурентов, ввести полугласность, но этого не будет никогда. По крайней мере, при Путине. Потому что самый страшный его кошмар - перестройка, «крупнейшая геополитическая катастрофа», когда люди его склада и слоя потеряли все. Они потом, конечно, много чего приобрели, но вот главный путинский парадокс: все это, включая президентскую должность, им не компенсировало ту «геополитическую катастрофу». Перефразируя Цезаря, они предпочли бы быть средним классом в СССР, нежели правящим в России. В постсоветской России им некомфортно, они предчувствуют большой бенц - и, может быть, правильно, потому что СССР при определенном лавировании мог бы избежать катастрофы, а постсоветская Россия - уже, кажется, никак. И потому они будут делать все, чтобы не повторился 1985 год. А если для них немыслима перестройка, то способ удержать ситуацию остается один: война.
Это способ сложный и чрезвычайно травматичный, но он позволяет решить несколько проблем одновременно. Во‑первых, война списывает все; во‑вторых, оппозиция уничтожается или затыкается по законам военного времени; в‑третьих, резко повышается процент лоялистов в обществе, ибо старикам ничего не делается, а молодых - всегда недовольных - выбивают на две трети, как было с поколением 1920-1925 гг. Никакие репрессии не сделали бы для сталинского режима того, что сделала война, превратившая Сталина в генералиссимуса, спасителя Отечества, бессменного пожизненного правителя и чуть ли не национального святого. Есть, разумеется, риск слишком сильных человеческих затрат, но когда в России берегли частного человека? О риске проигрыша можно не говорить вообще, потому что завоевать Россию невозможно, а без этого тотальные войны не выигрываются. Лидеры России могут быть совершенно спокойны: они никогда не проиграют ни одной войны. А расплачиваться - демографической ямой, массовыми разочарованиями, отставанием - придется все равно не им, так что лучшего способа сохранить власть, чем начать военный конфликт, здесь не придумано. Сталин примеривался к большой войне всю вторую половину 30-х годов, в конце концов получилось, хоть и такой ценой, о которой лучше не вспоминать. Сегодня тоже делаются самые разнообразные попытки - и, если логика российской истории не вступит в противоречие с мировой, в которой тоже хватает вызовов, одна из этих попыток непременно увенчается большим, серьезным конфликтом. Уже не гибридным.
Трудно предсказать, по какой линии будет развиваться эта будущая война: она вряд ли будет украинской. Она вряд ли коснется Прибалтики, поскольку здесь НАТО как раз готовится к противостоянию. Она может начаться со Средней Азии, где стало неспокойно, а может - с Северной Кореи. Да мало ли откуда начнется! Главное - перевести промышленность на военные рельсы, а внутреннюю жизнь - на военное положение. Главное - остаться в истории победителем, а из какого количества трупов будет сложен твой постамент - какая разница? Пока в России абсолютно священным понятием является Родина, а приказы ее не обсуждаются, пока все конфликты, включая спортивные состязания, интерпретируются тут как Великие Отечественные войны, - власть не может проиграть. А говорить о том, что «никто не пойдет умирать за миллиарды Сечина» (подставьте любую фамилию из путинского клана), - бессмысленно: когда Родина прикажет, пойдут все. Кто-то успеет сбежать, но таковых будет меньшинство. Остальные - в силу инерции, из страха тюрьмы, из-за самоподзавода - пойдут умирать за что угодно, потому что стимул нужен, чтобы жить и работать. А чтобы умереть - он совершенно необязателен. Именно поэтому у России могут быть проблемы с продовольствием или вооружением, но с пушечным мясом - никогда. Чтобы люди пошли умирать за что угодно, достаточно, чтобы им стало нечем и незачем жить - а современная Россия к этому состоянию близка. По крайней мере, консьюмеризмом здесь никого уже не подкупишь.
Что делать? Бывают ситуации, когда делать нечего, ибо запасаться крупами, солью и спичками бессмысленно. Не такие нынче войны, чтобы успеть всем этим воспользоваться. Так что у нас, понимающих, остается одно преимущество - не питать иллюзий. И в самом деле успеть побольше, если, конечно, еще найдутся выжившие, чтобы это оценить.
Дмитрий БЫКОВ - писатель, публицист, журналист, критик, преподаватель литературы, радиоведущий.
Кончил школу с золотой медалью в 1984 г. и факультет журналистики МГУ с красным дипломом в 1991 г. С 1987 по 1989 г. служил в армии.
Преподает в школе "Золотое сечение", в МГИМО, читает лекции в американских университетах, авторские лекции и циклы лекций на различных площадках Москвы.
С 1985 г. работает в "Собеседнике", с 1993 г. печатается в "Огоньке" (обозреватель - с 1997 г.). Сотрудничал или печатался почти во всех московских еженедельниках и нескольких ежедневных газетах, регулярно - в "Огоньке", "Профиле, "Вечернем клубе", "Столице", газете "Труд", "Общей газете" и "Новой газете".
Член Союза писателей с 1991 г. Выпустил несколько романов и стихотворных сборников, а также книжки статей и сказок. В 2006 г. за книгу "Борис Пастернак" получил премию "Национальный бестселлер". Награжден премией "Золотое перо России-2010″, которую присуждает Союз журналистов России.
О своих интересах Дмитрий Быков рассказывает так: "Литератор, перечисляющий любимых писателей, выглядит очень по̀шло. Перечисление любимых блюд - и то пристойнее. Я люблю пельмени, макароны с сыром, окрошку, sea-food и грибы в любом виде, хорошую докторскую колбасу, сосиски в томатном соусе, чили, лобио и все, что готовят жена и мать. Я активно не люблю Борхеса, Кортасара, Сэлинджера, Гессе, Пинчона, Мураками, обоих Бартов, Роб-Грийе, Берроуза, Керуака и Лири. Я люблю американцев-южан от Фолкнера до Капоте. Мне не нравится весь Фаулз, кроме "Коллекционера", но нравятся Пелевин, Успенский и Лазарчук. Я никому не желаю ничего плохого, но считаю, что Бориса Кузьминского, Дмитрия Кузьмина и Вячеслава Курицына не существует в природе. Лучшими книгами, когда-либо написанными, я считаю "Уленшпигеля" де Костера, "Исповедь" блаженного Августина, "Потерянный дом" Александра Житинского, "Анну Каренину" Льва Толстого и "Повесть о Сонечке" Марины Цветаевой".
Жена - Ирина Лукьянова, педагог, прозаик и переводчик. У Быкова двое детей и много домашних животных.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Быков,_Дмитрий_Львович
"Профиль", 28.11.2017
http://www.profile.ru/pryamayarech/item/122173-ne-stoit-zapasatsya-spichkami
Примечание: все выделения в тексте - мои.