Евгения АЛЬБАЦ в программе "Особое мнение" от 21.03.2017

[loxovo]

Евгения АЛЬБАЦ, главный редактор журнала «The New Times»
О.Журавлёва: ― Добрый вечер, это программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлёва, у нас в гостях Евгения Альбац, главный редактор журнала «The New Times». Здравствуйте, Евгения Марковна.
Е.Альбац: ― Добрый день, Ольга.
О.Журавлёва: ― Скажите, пожалуйста, как вам история с зеленкой? В плюс Навальному или в минус?
Е.Альбац: ― Ну, безусловно, в плюс. Потому что каждая такая атака на Навального со стороны не важно кого - она всё равно… У Навального есть один соперник, и мы знаем его имя: это Владимир Владимирович Путин. Поэтому каждая такая атака на Навального просто показывает, насколько власть его боится. И надо отдать должное, что… Навальный, конечно, очень вырос как публичный политик, и он замечательно умеет эти ситуации использовать для продвижения собственного, так сказать, и образа, и идеи, и того, за что он борется, и так далее. Он молодец.
О.Журавлёва: ― Ну, тут сейчас опять появятся, наверняка, версии, что это проект Кремля, что всё так и было задумано.
Е.Альбац: ― Слушайте, я уже столько раз слышала про то, что Алёша - проект Кремля, что надоело даже это оспаривать.
О.Журавлёва: ― Но есть другой вопрос, касающийся митингов вот этих вот, «антидимонингов», как уже было написано в интернете. Одна из наших слушательниц обратила внимание, что федеральный канал в своих новостях не только проанонсировал предстоящий митинг, но и сообщал точную дату и маршрут следования, тем самым давая понять, что митинг точно состоится. Вот, как вы считаете, на самом деле, надо ли, действительно, проводить митинг, если ответ на его проведение такой невнятный?
Е.Альбац: ― Я не политик, я не могу вам сказать, надо или не надо, да? Навальный принимает решение, исходя из той политической целесообразности, которая ему кажется правильной. Он ловит момент. И если вы посмотрите, то только в YouTube фильм о дачах Медведева или предположительных дачах Медведева посмотрело уже больше 10 миллионов человек.
О.Журавлёва: ― Уже вышел следующий фильм.
Е.Альбац: ― Еще примерно 2 миллиона посмотрели Вконтакте, да? Только на сайте «Эха Москвы» посмотрело полмиллиона. Ну, вот, можно уже представить себе объем. Мы в этом номере «The New Times» опубликовали материал о тех, кто идут работать сейчас на кампанию Навального. Совершенно состоявшиеся люди. Молодые, но уже с приличными карьерами. Там, например, одна женщина из Уфы - она проработала 9 лет в Москве в PricewaterhouseCoopers, а потом уехала в Уфу и работала там в компании Deloitte. Она совершенно спокойно об этом говорит, и она идет работать на кампанию Навального. Лилия Чанышева- она сама публично об этом объявила и совершенно под запись с нами говорила, как все, собственно, остальные.
Потому что, вот, надоело. Потому что сил больше терпеть эту совершенно непредсказуемую и постоянно устраивающую нам по разным поводам сюрпризы власть просто никаких нет. И потому что людям хочется смены лиц и хочется смены повестки, и хочется как-то участвовать в жизни страны, из которой они совершенно исключены.
Ну, посмотрите, ведь, все решения, все новости, которые мы последнее время обсуждаем, они все - можно везде вешать заголовок «Сюрприз! Непредсказуемость!»
То вдруг депутат Андрей Макаров вдруг вносит поправку в законодательство о налогах и вдруг люди, которые, как утверждают, находятся под санкциями (а это друзья Путина), они теперь вообще ничего не должны, могут не платить. При этом правительство про этот закон ничего не знает. Как? Откуда он вышел? Почему он вдруг появился? Как черт из табакерки он появился! Никто про это ничего не знает. Ну, понятно, что такие сюрпризы нам устраивают два института - Администрация президента и Совет Безопасности.
То вдруг совершенно начинаются все эти вот… Появилась программа сноса всех пятиэтажек. Мы в журнале сделали большую дискуссию, пригласили специалистов. Самое потрясающее, рассказывает Евгений Асс, один из ведущих российских архитекторов и ректор МАРШа, он говорит, он позвонил председателю Союза архитекторов России, позвонил председателю Союза архитекторов Москвы, спрашивает их: «А к вам обращались за какими-то экспертными оценками?» Связались с другими экспертами. Никто ничего про это не знает. Никто вообще.
О.Журавлёва― А плана нет никакого?
Е.Альбац: ― Никакого. У нас была Надежда Косарева, президент Фонда «Институт экономики города», да? Спрашиваю: «К вам обращались?» - «Нет». Она - член Общественной палаты, в Общественную палату пришли, сказали об этом. А какие-то расчеты?.. Ничего! Ну, вообще ничего! А это вообще-то касается миллионов людей, и оценка бюджета что-то около 6-ти триллионов. И опять ничего про это не знаем.
Вчера вдруг неожиданно всплыла вся эта история с Российской Академией Наук, да? Вдруг.
О.Журавлёва: ― Да.
Е.Альбац: ― Истекает контракт у президента Академии наук Фортова. Объявляются выборы. Трое снимают свои кандидатуры.
О.Журавлёва: ― И сам Фортов, который накануне собирался выдвигать кандидатуру, вдруг передумывает.
Е.Альбац: ― Совершенно верно. То есть очевидно совершенно, что-то там произошло, где-то опять надавили по полной программе. Пошли, естественно, разговоры, что один из кандидатов Панченко - это кандидатура старшего из братьев Ковальчуков, опять же друзей Путина. Ну, смертельно это всё надоело!
Вчера же в ТАСС появляется статья, касающаяся "Реновы" Вексельберга и так далее. И опять… Понимаете, вот, невозможно же ничего предсказывать. Вроде, накануне там буквально Вексельберг встречался с Путиным и как-то всё было замечательно и хорошо, а сейчас вдруг появляется эта статья. Совершенно понятно, что она инспирирована чекистами.
Вот эти все бесконечные неожиданные законы, наезды, непонятно, кем и как просчитанные решения надоели смертельно! Невозможно так жить.
Открываю сегодня «Ведомости», на первой полосе заметка о том, что нет, решили, все-таки, может быть, не делать вот этот вот… Не увеличивать налог с продажи. Была идея, помните, 22 на 22? Снизить страховые взносы, потому что они неподъемные совершенно для работодателей, и повысить НДС. Нет. Теперь решили другой придумать какой-то еще налог.
Понимаете? Ни страна, ни бизнес, ни отдельные люди не могут жить в ситуации этой постоянной непредсказуемости.
Я сейчас ехала на эфир. Опять перекопан почему-то Тверской бульвар и перекопан опять Никитский. И опять на тех местах, где уже копали. И опять пробка. Хоть одно предупреждение! Ну я не знаю, ну, где-то вот повесьте сообщение: «Знаете, ребят, избегайте проезда». Понимаете? Вот это простое уважение к согражданам, наконец, к налогоплательщикам. Мы оплачиваем всё это роскошество московское. У Москвы деньги ровно оттого, что мы платим здесь налоги. Опять ничего этого нету.
Понимаете, вот от этого ты думаешь: «Ну, уже невозможно. Ну, уже сил нету. Чего они нам еще завтра придумают?».
Между прочим, сегодня, по-моему, День счастья, да?
О.Журавлёва: ― Возможно. У нас каждый день День счастья.
Е.Альбац: ― Нет-нет, мне кажется, я видела сегодня заметку Сергея Гуриева, главного экономиста Европейского банка реконструкции и развития, где он как раз поздравлял всех с Международным Днем счастья. Ну, вот, нас поздравили в очередной раз.
О.Журавлёва: ― Поздравление с Днем счастья от Евгении Альбац, главного редактора журнала «The New Times».
И в продолжение того, о чем мы говорили, вот этой вот неразберихи, сумбура и странных сюрпризов, которые мы регулярно получаем, я бы хотела, чтобы вы сказали, почему именно митинг против коррупции и даже, вроде бы, против Медведева конкретно должен быть именно сейчас? Может быть, какие-то другие должны быть требования?
Е.Альбац: ― Слушайте, ну, это не ко мне, естественно, вопрос. Я не политтехнолог, не политконсультант, я в этом ничего не понимаю. Ну, я не знаю, ну, почему? Потому. Потому что 10 или 12 миллионов человек посмотрели этот фильм, и потому что об этом все говорят. И потому что даже те, кто не посмотрели, уже слышали, что Навальный сделал такое расследование. И, соответственно, поэтому, наверное, есть в этом смысл. Я не знаю. Ну, потому что это повод. Ну как? Почему мы о чем-то пишем в своей статье? Есть информационный повод - мы пишем.
О.Журавлёва: ― Ну, просто не совсем в Медведеве проблема, как нам кажется.
Е.Альбац: ― В Медведеве, я думаю, тоже проблема. Это часть этой системы. Проблема в этой системе, которая, конечно, уже… Всё это устройство власти, которое существует в России, это и есть проблема. И то, что несменяемость власти приводит к колоссальной неопределенности, к невозможности что-либо прогнозировать, строить свою жизнь и так далее…
Ну, вот, задайтесь вопросом, Оль. У нас новая фишка, да? Когда поняли, что цены на нефть больше в ближайшее время 100 долларов не будут стоить (вот, они там будут держаться в районе 50), и поняли, что нужно придумывать, что-то делать, потому что экономика находится, как говорится, в состоянии стагнации, да? Не растет, и всё как-то очень нездорово, и доходы падают, и цены на продовольственные товары за 3 года выросли на 36%, а на непродовольственные товары на 31%, на услуги на 28%. И посмотрите свою квартплату, и вы увидите, как всё растет, да?
О.Журавлёва: ― И падение реальных доходов.
Е.Альбац: ― На 15% за 2 года. Значит, что-то с этим надо делать. Начали говорить «Человеческий капитал, человеческий капитал. Надо вкладываться в человеческий капитал». Вчера у Европейского Университета в Санкт-Петербурге отозвана в очередной раз лицензия.
О.Журавлёва― Суд принял решение, да.
Е.Альбац: ― Да. Суд принял решение об отзыве лицензии. Отзывают 2-й или 3-й раз. Вот, я являюсь горячим сторонником этого университета, потому что там работают замечательные совершенно специалисты. И Волков, и Гельман, и Хархордин. Там просто это лучший… У нас просто нету нигде больше политических наук кроме как в Европейском Университете на том уровне, на котором это существует там.
Значит, было письмо, была резолюция Путина на письме, которое писали Пионтковский и ректор университета Олег Хархордин о том, что поддержать, помочь там и так далее. Было заявление Голодец, что мы будем биться за этот университет, вице-премьера российского правительства. Всё впустую. Всё! Взяли и опять в очередной раз отозвали лицензию.
Вот эти бесконечные чекистские активные мероприятия безумно надоели. Понятно уже, что никому из них невозможно верить, включая Путина. Что эти резолюции Путина…
О.Журавлёва: ― Вы согласны с Константином Сониным, что нужно, все-таки, обратиться опять к президенту?
Е.Альбац: ― Послушайте, я считаю, что это совершенно бесполезно. Путин отлично знает, что там происходит. Отлично знает. Ему об этом докладывали не раз и не два. И люди, с которыми он много лет проработал, тот же Алексей Кудрин. И что?
О.Журавлёва: ― Вот, интересно. А что тогда делать?
Е.Альбац: ― Ничего. Ничего. Менять эту власть, ровно то, что говорит Навальный, потому что с этими ребятами невозможно больше ни о чем договариваться. Понимаете? Невозможно. И это не важно…
О.Журавлёва: ― Но они власть не хотят отдавать.
Е.Альбац: ― ...это олигарх Вексельберг или это Европейский Университет в Санкт-Петербурге. Понимаете? С ними нельзя иметь дело. Ну, нельзя! Они ничего не контролируют. Или не хотят. Либо они бесконечно со всеми играют в эти замечательные разводки и игры «Мы тебе скажем «Всё, парень, не волнуйся, поддерживаю», а другому в погонах мы скажем «Да делай, чего хочешь. Слушай, как они мне все надоели». Понимаете? Ну, нельзя!.. Невозможно функционировать нормально ничему! Ситуация, когда ты никому не можешь верить, когда это идет бесконечное издевательство, эти бесконечные активные мероприятия, эти бесконечные чекистские разводки. Смертельно надоело.
О.Журавлёва: ― Кому-нибудь вот эта ситуация приносит дивиденды?
Е.Альбац: ― Да, конечно. Вы посмотрите, опубликован новый список Forbes. Люди, близкие к Путину, опять подорожали на несколько миллиардов долларов. Так что…
О.Журавлёва: ― И ради этого, в общем-то, всё и происходит.
Е.Альбац: ― Послушайте, несколько миллиардов долларов - это не хрен собачий (слово из словаря Даля). Это, в общем, за это люди убивают. Это много-много денег.
О.Журавлёва: ― А, вот, кстати про людей, которых в том числе и убивают. Вот эта вот как бы борьба с коррупцией или я уж не знаю что, или решение каких-то внутренних проблем? Ну, все-таки, уже топовые фигуры не первый раз попадают в СИЗО, и одного из них, вот, вдруг как бы невзначай убивают на глазах, простите, у изумленной публики.
Е.Альбац: ― Вы знаете, давайте у бывшего главы… Глава он Роскосмоса, да? У Евдокимова, наверное, есть близкие люди, поэтому не будем спекулировать здесь. Но, во всяком случае, уже, насколько я понимаю, признано, что он был убит в СИЗО «Водник», которое известно как такое, очень коммерческое СИЗО. Надо ждать результатов расследования, хотя понятно, что в общей камере, где сидит там 11 человек, как-то странно, чтобы никто не успел заметить, как человеку перерезали горло. А ему перерезали горло в камере №600 СИЗО «Водник».
Надо дождаться, конечно, пока с этим разберутся. Но опять! Понимаете, мы это знаем, потому что это известный человек. А сколько таких случаев? А вспомните всю историю Магнитского, над которым издевались non-stop, которого просто перекидывали из одной камеры в другую, чтобы он не мог нигде как-то устроиться. Которого укладывали спать рядом с парашей, которая вообще ничем не отделена была, и так далее. Это просто мы про Евдокимова знаем, а про Магнитского мы узнали, когда он уже ушел в лучший мир, уж точно в лучший мир.
О.Журавлёва: ― Но мы теперь знаем, что никакая должность и никакая известность не защищает ни от чего вообще.
Е.Альбац: ― Ну, это мы и так знали, Оля.
О.Журавлёва: ― И никакое богатство даже.
Е.Альбац: ― У нас именно в нашей стране существует поговорка, что «От тюрьмы и от сумы», да? Да, конечно.
О.Журавлёва: ― Но почему же такое количество?
Е.Альбац: ― Потому что несменяемая власть, Оля. Вот, мы всё время упираемся в одно и то же. Несменяемая власть. Потому что она удерживается исключительно на страхе, на нашем страхе, на страхе, там, бизнесменов потерять деньги, журналистов потерять работу, сограждан тем, что отнимут последнее, и так далее. Вот поэтому! И до тех пор, пока будет сохраняться этот режим, будут повторяться все эти истории. Они все связаны с одним и тем же - что когда у вас несменяемая власть, над властью нет никакого контроля. У верховной власти нет никакой заинтересованности в том, чтобы контролировать ребят в погонах, потому что это является главной базой, главной избирательной базой и защитой для существующей власти, для Путина, Медведева и всех остальных. Они на этих штыках держатся.
Поэтому так и будет продолжаться. И до тех пор, пока не сменится эта власть, ничего не удастся поменять. Понимаете, нельзя добиться счастья для отдельного человека в отдельно взятой стране, если этот человек не Путин Владимир Владимирович. Нельзя. Нельзя.
Необходимо менять институты, потому что разрушена совершенно вся институциональная база государства. Потому что ты не понимаешь уже, где кто за что отвечает. Почему какой-то отдельно взятый адвокат вносит поправки в закон, которые касаются налогов, при этом правительство об этом ни сном, ни духом? Как это всё может быть!
О.Журавлёва: ― Прекрасный вопрос приходит из Ярославля: «Существует ли вероятность ареста Путина за границей?»
Е.Альбац: ― Нет.
О.Журавлёва: ― Я как-то даже не могла себе такое вообразить.
Е.Альбац: ― Нет, не существует, потому что как президент он обладает иммунитетом, безусловно.
О.Журавлёва: ― Вот еще интересуются из Самарской области, что Трамп не едет к Путину, а к другим, более мелким в кавычках уже съездил.
Е.Альбац: ― Что значит «более мелким»?
О.Журавлёва: ― Ну, видимо, Меркель - более мелкая с точки зрения Самары.
Е.Альбац: ― Меркель приезжала, если мне память не изменяет, в Вашингтон.
О.Журавлёва: ― Ну, хорошо.
Е.Альбац: ― Это крупнейшая экономическая держава Европы, да? А Россия, если говорить об экономике, то она 1,8, по-моему, или 2 процента мирового ВВП (Россия). Советский Союз был больше 10% мирового ВВП. Поэтому о чем тут вообще можно говорить? С точки зрения экономики Россия невидимая абсолютно страна. Представляете, 2% мирового ВВП?
О.Журавлёва: ― Ну, мы же великая держава, Евгения Марковна, вы что!
Е.Альбац: ― Это потому что у нас есть красная кнопка. Мы в этом смысле такая же великая держава как и Северная Корея, у которой тоже теперь есть возможность нажать на кнопку и отправить атомную бомбочку. Кстати говоря, до нас им особенно близко.
Ну, вот, приедет Тиллерсон, госсекретарь США вместо Брюсселя… Не поедет на конференцию министров иностранных дел Европы, а прилетит в Москву.
О.Журавлёва: ― Но вы понимаете, на самом деле, как сейчас Америка к нам относится? Боится? Пугается? Нам уже говорят, что у них там истерика.
Е.Альбац: ― Смотря, что вы имеете в виду под Америкой, Оля? Есть Вашингтон.
О.Журавлёва: ― Вашингтон, хорошо.
Е.Альбац: ― Есть истеблишмент, да? А есть вообще страна. Это же всё разные какие-то вещи.
О.Журавлёва: ― Ну, страна-то ладно, у страны другие заботы. У Вашингтона есть такая забота как Путин?
Е.Альбац: ― Если говорить об истеблишменте вашингтонском, то крайне отрицательно. Крайне отрицательно. Причем, так плохо к нам не относились даже в советское время. В советское время они боялись, отношения с советскими лидерами были чудовищные, но… Вот, вчера об этом говорил здесь, кстати, Кирилл Рогов. Но советских граждан жалели, что они живут в условиях такой жуткой системы, которая сначала их убивает или заставляет голодать, и так далее, и так далее. И, значит, у которых нету ни памперсов, ни нормальных презервативов, ни Тампакса, ничего.
Тогда жалели. А сейчас относятся с брезгливостью. И это связано, конечно, прежде всего с тем, что… Ну, во-первых, это связано с Крымом, с тем, что 86% россиян поддержали аннексию чужой территории. И в этом смысле это была совершенно оторопь и для американцев, и для европейцев, потому что… Ну, они привыкли думать, что у России плохие правители. Но как-то оказалось, что, вот, действия, которые были предприняты Путиным, оказались поддержаны и оказалось, что, на самом деле, россиянам всё это нравится.
О.Журавлёва: ― Потому что Путин хорошо знает свой народ.
Е.Альбац: ― Ну, я думаю, что просто американцы не понимают то, что понимают профессора американских университетов, которые занимаются Россией, что говорить о социологии невозможно совершенно в условиях авторитарного режима. А у нас ко всему прочему еще те, кто не врут, к сожалению, у них либо очень маленькая выборка, либо они не умеют делать и не проводят тот статистический анализ, который надо делать, и так далее.
О.Журавлёва: ― Вы Левада-центру не доверяете?
Е.Альбац: ― Я очень хорошо отношусь к Льву Дмитриевичу Гудкову и если кому-то и можно доверять, то, конечно, Левада-центру. Но, к сожалению, вся та статистика - она ни о чем не говорит, к сожалению. Она может говорить о каких-то там более-менее трендах. Но тот статистический анализ, который необходимо делать, не делает ни ФОМ, ни ВЦИОМ, ни Левада, они все это не делают.
О.Журавлёва: ― А какой самый главный критерий?
Е.Альбац: ― Ой, Оля, я могу на эту тему разговаривать… Знаете, это самый трудный у меня был предмет в Гарварде («Статистика политического анализа»), самый тяжелый, что мне, по-моему, в жизни приходилось изучать. Поэтому я говорить об этом могу часами. Совершенно бесполезно об этом говорить: у нас этим не занимаются и не могут заниматься, не хотят заниматься, нету людей, которые могли бы этим заниматься, ну и так далее.
В РЭШ это когда-то умели делать, когда там преподавала Катя Журавская и Сергей Гуриев. Я не знаю, как там сейчас происходит со всем этим.
О.Журавлёва: ― Просто как совместить вот эту вот совершенно очевидную всеобщую утомленность властью и, действительно, в общем, ну, по всем вот этим вот показателям, ну, не меньше 60% поддержки этой власти?
Е.Альбац: ― Две причины. Первая, отсутствие альтернативы. Потому что альтернатива… Откуда люди могут узнать о возможной альтернативе, да? Из источников массовой информации. Источником массовой информации является телевизор. Телевизор ни о ком не рассказывает кроме Путина Владимира Владимировича. И иногда о Дмитрии Анатольевиче Медведеве.
О.Журавлёва: ― Ну вот сейчас про Навального рассказали, даже митинг объяснили, где будет.
Е.Альбац: ― Вот, я смотрю регулярно самую популярную программу «Вести недели» Киселёва - там люди из нее узнают о великих военных победах России, о том, как всё замечательно происходит то в одной области, то в другой, о том, какие все кругом идиоты, как вообще умирает практически Европа и, я не знаю там, тонут США. Правда, сейчас есть некоторое разочарование, потому что, вроде, Трамп-то наш, а, вроде, и не совсем наш.
Но у людей нету практически возможности узнать об альтернативе. Это либо интернет, да? Независимых СМИ, как вы знаете, осталось 2,5 штуки. Поэтому у людей, первое, нет альтернативы, и второе, абсолютная апатия, ощущение, что ничего изменить нельзя.
Это, к сожалению, родовая черта авторитарных режимов. Есть классический пример Египта, где 30 лет у власти был Мубарак, где было ко всему прочему еще чрезвычайное положение, запрещены политические партии и так далее. В результате единственная партия, которая могла образоваться, это Братья-мусульмане. Чем это закончилось, мы знаем (чем закончилась Египетская весна).
Авторитарные режимы оставляют после себя выжженное поле. Нам, ведь, очень повезло, что у нас есть Навальный, на самом деле, потому что это вообще удивительно. Это надо иметь, вот, такую силу духа, какая есть у Алексея Анатольевича, чтобы несмотря на всё то, что с ним делают и с его семьей, и уголовные дела против родителей, и посаженный, сидящий постоянно в одиночке Олег Навальный (брат), и постоянная прослушка, подглядывание и так далее. Вот, чтобы всё это выдержать и продолжать отстаивать свою позицию. В этом смысле, конечно, Навальный вызывает колоссальное уважение.
Так вот в этом же вся проблема, что люди не видят… И это отсутствие альтернативы вызывает апатию: ничего изменить нельзя. Ничего изменить нельзя, происходит такая дисперсия общества, атомизация общества, уход, так сказать, в собственные квартиры, только чтоб нас не трогали. Но они, ведь, всё равно приходят и трогают. Просто мы же видим по всем этим историям с той же Чудновец или Севастиди, приходят и трогают. Или, там, блогера, которого там за очередной какой-то перепост взялись сажать в очередной раз, да? Они всё равно приходят. Это иллюзия, что таким образом можно защититься: «Вот, я не участвую в политике, и мне удастся защититься». Нет! Чем больше вы не участвуете в политике, тем скорее к вам придут! Это же ровно такая закономерность.
К сожалению, люди пока не почувствуют это на собственной шкуре, они думают «Нет, ну меня пронесет. Я же вот… Вот, я же не…»
О.Журавлёва: ― Ну, даже те, кто почувствовали на собственной шкуре, достаточно часто говорят о том (и мы вот только что видели яркие примеры), что всё равно власть - она, как бы, моя родная, и на самом деле, царь хороший, бояре плохие.
Е.Альбац: ― Опять. Мы совершенно этого не знаем. Мы совершенно не знаем, потому что для того, чтобы утверждать, что мы знаем, как люди относятся к тому или к другому, или к третьему, первое, вы должны изменить телевизор. Вот, сразу. Потому что пока всё то, что мы слышим, это то, что люди считывают с телевизора.
Вот, они слушают телевизор, да? Шинкуют капусту там, варят борщ, и слушают телевизор. И потом выдают. Им звонят по телефону, говорят: «Как вы?.. Вот, в следующее воскресенье если будут выборы, вы проголосуете? За кого вы проголосуете? Вы проголосуете за Путина?» Только идиот или такие сумасшедшие как мы с вами, Оля, которые работают на «Эхо Москвы» или в журнале «The New Times», мы скажем «Нет». Скажут, что «Нет, не проголосую». Или я вот. Я скажу: «Нет, я никогда не голосовала и никогда не буду голосовать за Путина».
Но нормальный человек думает: «Так, я сейчас скажу, что я не буду голосовать, а завтра ко мне придут чекисты». Он всё, ведь, знает. Он знает, что у власти чекисты, он знает, что они уже давно миллионеры и миллиардеры, что они жизнь положат, чтобы эта власть сохранилась навсегда, потому что они потеряют свои миллионы и миллиарды в ту секунду, как эта власть уйдет. Ну и так далее.
Поэтому нельзя этому совершенно… Мы не знаем, что на самом деле люди думают. Но я вам скажу. Вот, судя по тому, что происходит в городах, где Навальный открывает штабы и какие выстраиваются туда очереди, да? Пусть это 300, 400 человек, но это активная часть населения. А понятно совершенно, что у людей есть голод уже по нормальной политике, да? Что, ну, вот, достали.
К сожалению, власть всеми силами добивается, чтобы это «достали» вырвалось на улицу в каких-нибудь совсем жестких формах, чего ни вам, ни мне, ни тому же Навальному совершенно не хочется. Вот, революции, видит бог, мы как-то…
Вот сейчас столетие Февральской революции, мы все много чего на эту тему читаем. Но вот знаете, поразительно. Я тут читала сегодня ночью дневник московского мещанина Окунева, 1920-й год.
О.Журавлёва: ― На "Арзамасе"?
Е.Альбац: ― Нет. Я читала в интернете, честно говоря, Иван Давыдов мне посоветовал эту книгу.
И вдруг там он пишет о том, что была самая на… Господи, около ЦУМа как эта улица, которая идет вверх? Вдруг выскочило.
О.Журавлёва: ― Ветошный ряд?
Е.Альбац: ― Нет-нет. Ну, там улица называется. Крестовский… Нет.
О.Журавлёва: ― Варварка, Ильинка, Никольская.
Е.Альбац: ― Нет-нет, это уже на той стороне. Я имею в виду, от ЦУМа к Лубянке. Не важно. Значит, там была самая известная в городе (1920-й год) парикмахерская. Теперь, - пишет мещанин Окунев, - висит табличка «Только для сотрудников МЧК и ВЧК». 1920-й год. Вы понимаете? Вот, всё то же самое. Только-только они пришли к власти (3 года), да? В 1918-м году создали ВЧК, а уже в 1920-м лучшая парикмахерская города обслуживает только головы, стрижет только сотрудников Московского ЧК и Всероссийского ЧК. Ну, вот это вот…
О.Журавлёва: ― Выход-то есть?
Е.Альбац: ― Выход, я уже сказала, в смене власти. Конечно. Конечно, есть! Такой, какой придуман во всех странах мира. Если у вас сменяемая власть, вы чего-то от нее можете требовать и на что-то надеяться. А иначе никакого.
О.Журавлёва: ― Это Евгения Альбац, главный редактор журнала «The New Times» со своим особым мнением. Всем спасибо, всего доброго.

Эхо Москвы, 21.03.2017
http://echo.msk.ru/programs/personalno/1947768-echo/