Политолог Татьяна СТАНОВАЯ о том, почему Москва портит отношения с соседними странами
Из публикации:
Что делать, если нападут финны
Почему новость из Финляндии 25-летней давности вызвала переполох в России
<…>
О том, почему Москва столь часто и так охотно портит отношения с соседними странами, в интервью Радио Свобода рассуждает аналитик Центра политических технологий Татьяна СТАНОВАЯ:
- Похоже, Кремлю сейчас не составляет труда за пару дней рассориться с какой угодно страной - история с Турцией тому доказательство. По вашему мнению, за этим стоит какая-то стратегия или же Владимир Путин сам стал заложником жесткой линии, избранной им в 2014 году?
- Конфликт с Турцией - скорее исключительный случай, который никак не укладывался ни в стратегическую линию Кремля, ни в его долгосрочное видение отношений с Анкарой. До инцидента с самолетом Турция была в числе надежных партнеров. В данном случае проблема не в отсутствии стратегии, а в плохой аналитике и самонадеянности. Путин был глубоко убежден, что Анкара не посмеет предпринять какие-либо недружественные шаги в отношении России в ходе конфликта в Сирии. Многочисленные предупреждения Москва игнорировала, считая их частью публичной игры президента Эрдогана. Была неверная оценка роли Турции в регионе, значимости сирийской политики для Анкары, степени зависимости Турции от НАТО и США.
Тем не менее, можно говорить и о стратегическом просчете. Главная проблема российской внешней политики - неадекватное понимание места России на геополитической карте мира. Эта политика зациклена на американской "вечной" угрозе. Поэтому отношения с другими странами воспринимаются сквозь призму российско-американского соперничества. А это мешает развитию связей на основе взаимного уважения. Москва не хочет понимать стремление ЕС к снижению энергозависимости от России, не признаёт ни права Украины на развитие собственной государственности по западному образцу, ни страхи стран Балтии перед российской экспансией. В свою очередь, у самого российского руководства все построено на страхе перед американской угрозой, включая и внутриполитические "оранжевые" фобии. Именно поэтому, казалось бы, такие надежные партнеры, как Турция, вдруг оказываются врагами: Россия просто посчитала, что Турция в этой ситуации должна зависеть от США, а значит, не пойдет на конфронтацию. Но Анкара поступила по-своему. Путину нужно учиться понимать мотивы своих партнеров.
- Российское общественное мнение при каждом новом конфликте активно "разогревается" официальной пропагандой. Это происходит так часто, что в социальных сетях появилась картинка, изображающая растерянного телезрителя, который произносит: "Так я не понимаю уже, кого ненавидеть - украинцев, турок или черногорцев?" Может ли понемногу произойти так, что Кремль, введя общество в подобную, как говорили в старину, ажитацию, окажется неспособен его успокоить, то есть нужно будет создавать новые и новые "образы врагов"? Чем это может обернуться?
- Чем больше врагов, тем меньше мы их боимся и верим в реальность угрозы, исходящей от них. Поэтому по мере того, как Кремль будет плодить врагов, население будет относиться к этому все менее серьезно, особенно если наблюдается схожесть пропагандистских штампов. Из всего же спектра врагов наиболее агрессивно российское население относится к США и Украине: тут уже сформированы устойчивые стереотипы. В то же время их нельзя назвать бесконечно устойчивыми. Снижение уровня жизни населения будет неизбежно вести к скрытой зависти к ценностям потребительского общества, изменению в пирамиде потребностей.
В то же время агрессивная конфронтационная риторика будет питать среду радикальных национал-патриотов, сторонников "русского мира", отпочкование которых от власти выглядит логичным следствием проводимой линии и ее практической ограниченности. Мы видим феномен Игоря Стрелкова. Не случаен и эпизод с исключением программы "Бесогон" Никиты Михалкова из эфира ВГТРК и обвинения Михалкова в адрес российского телевидения в чрезмерном либерализме. Поляризация и в российском обществе, и в элитах будет нарастать, особенно на фоне дефицита ресурсов.
- Мобилизационная стратегия, избранная властями, требует непрерывных или, по крайней мере, частых победных реляций, которые оправдывали бы политическую и пропагандистскую мобилизацию общества, экономические проблемы, связанные с санкциями, и т. п. Но, если судить по Сирии, с победами пока не густо, да и результаты украинского конфликта совсем не однозначны. Какие у Путина есть варианты выхода из этой спирали "вражды со всеми"?
- На мой взгляд, это изначально ложная установка. Россия при Путине находится не в роли условного агрессора (она так выглядит извне, но не внутри самой России), а в роли постоянно защищающегося. Россию то и дело кто-то атакует: то украинские фашисты, то Госдеп, то Турция. Везде предатели. А в такой ситуации работает совсем другая схема "подпитки" мобилизационной силы. Это потребность не в постоянных победах, а в постоянных нападениях на Россию. Как бы странно это ни звучало, но для продвижения своих интересов Путин нуждается в постоянных угрозах России. Украина угрожает транзиту российского газа, США грозят революцией и развалом России, НАТО - своим расширением. Побеждать тут не обязательно. Тут важно, чтобы кто-то постоянно воспроизводил угрозу. Это политика, основанная на спекуляции чувством несправедливости, а не жаждой завоевания мира. И это тоже объяснимо: Россия выбирает ту политику, для которой она располагает ресурсами. Падение мировых цен на нефть означает резкое сокращение ресурсов, а значит, мобилизовать население будет сложнее.
Татьяна СТАНОВАЯ - политический аналитик. С 2005 г. руководитель аналитического департамента Центра политических технологий, представитель ЦПТ во Франции; член научного совета российско-французского центра "Обсерво".
Специализация: политическая аналитика, политконсалтинг, репутационный менеджмент, политический и бизнес PR. Автор более 500 статей, посвященных анализу и прогнозу текущей политической жизни России и стран СНГ и опубликованных в различных изданиях.
Радио Свобода, 15.12.2015
http://www.svoboda.org/content/article/27429287.html
Примечание: все выделения в тексте - мои.
Что делать, если нападут финны
Почему новость из Финляндии 25-летней давности вызвала переполох в России
<…>
О том, почему Москва столь часто и так охотно портит отношения с соседними странами, в интервью Радио Свобода рассуждает аналитик Центра политических технологий Татьяна СТАНОВАЯ:
- Похоже, Кремлю сейчас не составляет труда за пару дней рассориться с какой угодно страной - история с Турцией тому доказательство. По вашему мнению, за этим стоит какая-то стратегия или же Владимир Путин сам стал заложником жесткой линии, избранной им в 2014 году?
- Конфликт с Турцией - скорее исключительный случай, который никак не укладывался ни в стратегическую линию Кремля, ни в его долгосрочное видение отношений с Анкарой. До инцидента с самолетом Турция была в числе надежных партнеров. В данном случае проблема не в отсутствии стратегии, а в плохой аналитике и самонадеянности. Путин был глубоко убежден, что Анкара не посмеет предпринять какие-либо недружественные шаги в отношении России в ходе конфликта в Сирии. Многочисленные предупреждения Москва игнорировала, считая их частью публичной игры президента Эрдогана. Была неверная оценка роли Турции в регионе, значимости сирийской политики для Анкары, степени зависимости Турции от НАТО и США.
Тем не менее, можно говорить и о стратегическом просчете. Главная проблема российской внешней политики - неадекватное понимание места России на геополитической карте мира. Эта политика зациклена на американской "вечной" угрозе. Поэтому отношения с другими странами воспринимаются сквозь призму российско-американского соперничества. А это мешает развитию связей на основе взаимного уважения. Москва не хочет понимать стремление ЕС к снижению энергозависимости от России, не признаёт ни права Украины на развитие собственной государственности по западному образцу, ни страхи стран Балтии перед российской экспансией. В свою очередь, у самого российского руководства все построено на страхе перед американской угрозой, включая и внутриполитические "оранжевые" фобии. Именно поэтому, казалось бы, такие надежные партнеры, как Турция, вдруг оказываются врагами: Россия просто посчитала, что Турция в этой ситуации должна зависеть от США, а значит, не пойдет на конфронтацию. Но Анкара поступила по-своему. Путину нужно учиться понимать мотивы своих партнеров.
- Российское общественное мнение при каждом новом конфликте активно "разогревается" официальной пропагандой. Это происходит так часто, что в социальных сетях появилась картинка, изображающая растерянного телезрителя, который произносит: "Так я не понимаю уже, кого ненавидеть - украинцев, турок или черногорцев?" Может ли понемногу произойти так, что Кремль, введя общество в подобную, как говорили в старину, ажитацию, окажется неспособен его успокоить, то есть нужно будет создавать новые и новые "образы врагов"? Чем это может обернуться?
- Чем больше врагов, тем меньше мы их боимся и верим в реальность угрозы, исходящей от них. Поэтому по мере того, как Кремль будет плодить врагов, население будет относиться к этому все менее серьезно, особенно если наблюдается схожесть пропагандистских штампов. Из всего же спектра врагов наиболее агрессивно российское население относится к США и Украине: тут уже сформированы устойчивые стереотипы. В то же время их нельзя назвать бесконечно устойчивыми. Снижение уровня жизни населения будет неизбежно вести к скрытой зависти к ценностям потребительского общества, изменению в пирамиде потребностей.
В то же время агрессивная конфронтационная риторика будет питать среду радикальных национал-патриотов, сторонников "русского мира", отпочкование которых от власти выглядит логичным следствием проводимой линии и ее практической ограниченности. Мы видим феномен Игоря Стрелкова. Не случаен и эпизод с исключением программы "Бесогон" Никиты Михалкова из эфира ВГТРК и обвинения Михалкова в адрес российского телевидения в чрезмерном либерализме. Поляризация и в российском обществе, и в элитах будет нарастать, особенно на фоне дефицита ресурсов.
- Мобилизационная стратегия, избранная властями, требует непрерывных или, по крайней мере, частых победных реляций, которые оправдывали бы политическую и пропагандистскую мобилизацию общества, экономические проблемы, связанные с санкциями, и т. п. Но, если судить по Сирии, с победами пока не густо, да и результаты украинского конфликта совсем не однозначны. Какие у Путина есть варианты выхода из этой спирали "вражды со всеми"?
- На мой взгляд, это изначально ложная установка. Россия при Путине находится не в роли условного агрессора (она так выглядит извне, но не внутри самой России), а в роли постоянно защищающегося. Россию то и дело кто-то атакует: то украинские фашисты, то Госдеп, то Турция. Везде предатели. А в такой ситуации работает совсем другая схема "подпитки" мобилизационной силы. Это потребность не в постоянных победах, а в постоянных нападениях на Россию. Как бы странно это ни звучало, но для продвижения своих интересов Путин нуждается в постоянных угрозах России. Украина угрожает транзиту российского газа, США грозят революцией и развалом России, НАТО - своим расширением. Побеждать тут не обязательно. Тут важно, чтобы кто-то постоянно воспроизводил угрозу. Это политика, основанная на спекуляции чувством несправедливости, а не жаждой завоевания мира. И это тоже объяснимо: Россия выбирает ту политику, для которой она располагает ресурсами. Падение мировых цен на нефть означает резкое сокращение ресурсов, а значит, мобилизовать население будет сложнее.
Татьяна СТАНОВАЯ - политический аналитик. С 2005 г. руководитель аналитического департамента Центра политических технологий, представитель ЦПТ во Франции; член научного совета российско-французского центра "Обсерво".
Специализация: политическая аналитика, политконсалтинг, репутационный менеджмент, политический и бизнес PR. Автор более 500 статей, посвященных анализу и прогнозу текущей политической жизни России и стран СНГ и опубликованных в различных изданиях.
Радио Свобода, 15.12.2015
http://www.svoboda.org/content/article/27429287.html
Примечание: все выделения в тексте - мои.