Александр БАУНОВ: "После Парижа личная вина Путина за А321 отошла на второй план" (ноя 2015)
Почему российские власти не торопились назвать терактом крушение А321 в Египте и какой политический вес приобрело это признание после трагедии в Париже - рассказал политолог, главный редактор сайта Carnegie.ru Александр БАУНОВ.
Российские власти ждали окончательного подтверждения версии о теракте для того, чтобы ее назвать публично. Анализ обломков и проведение технических экспертиз занимают время. Две недели для проведения всех исследований обломков самолета вполне нормальный срок. Так совпало, что к тому моменту, когда было собрано критическое количество данных, необходимых для подтверждения версии теракта, политическая цена такого признания значительно уменьшилась.
То, что это теракт, стало понятно вскоре после авиакатастрофы по действиям властей: меры безопасности принимались такие, как если бы это была террористическая атака. Полеты в Египет отменили, поездки в эту страну оказались фактически под запретом. О том, что это теракт, косвенно говорили и данные «черных ящиков»: на них не было информации о технических неполадках. Однако версия - это одно а подтверждение - другое. О том, что мы не утаивали информацию, говорит и сам формат расследования, в котором участвуют представители Airbus, египетские власти и представители лизинговой компании, которая владела самолетом «Когалымавиа». Если бы зарубежные специалисты пришли к выводу, что это теракт, мы бы не смогли это скрывать.
Российские власти не торопились называть крушение А321 терактом не только из-за недостатка доказательств, но и из-за политических последствий. Ведь это показало бы, насколько велика цена военной операции РФ в Сирии. Запад говорил нам: не лезьте защищать Асада (президент Сирии Башар Асад - прим.). Путина предупреждали: вы поссоритесь со всем «суннитским миром». В результате, не прошло и месяца с начала наших авиаударов, как мы получили возмездие, а россияне оказались жертвами сирийской политики собственного правительства.
Однако теракты в Париже в корне изменили ситуацию. Изначально Россия несла индивидуальную ответственность за свое вмешательство в гражданскую войну в Сирии. Пятничные теракты в Париже показали, что дело было не в политике РФ. Франция, в отличие от России, не поддерживала Асада, а выступала за умеренных исламистов. Однако получила более жестокое возмездие, чем Россия, да еще и на своей территории. После этого личная вина Владимира Путина за неправильную внешнюю политику отошла на второй план. Получается, что, во-первых, причина не в нас, а в них. Во-вторых, страдают не только те, кто за Асада, но даже те, кто выступает против. И, в-третьих, признать, что тебя атаковали террористы почти синхронно вместе с Францией, ведущей державой западного мира, - это фактически сделать заявление о том, что у нас с западным миром один общий враг. После атаки в Париже версия теракта стала политически выгодной для России. Так же, как и Франция, мы продолжим наши бомбардировки в Сирии. Для того, чтобы продемонстрировать нашу силу и показать бессмысленность атаки экстремистов, которая не может прекратить военную операцию.
Rus2Web, 17.11.2015
http://rus2web.ru/mneniya/aleksandr-baunov-%C2%ABposle-ataki-v-parizhe-versiya-terakta-stala-politicheski-vyigodnoj.html
Примечание: выделение черным болдом - моё.