Алексей БАЙЕР: Железная логика войны
Чтобы понять, что будет после Минска-2, необходимо посмотреть, как мы оказались в теперешней ситуации - или точнее, как и почему в теперешней ситуации оказалась Россия.
Ответ довольно прост: потому что Путин все проиграл.
Став в 1999 году премьером, а через несколько месяцев президентом, Путин унаследовал страну, рывком выходящую из экономического кризиса 1998 года, который сам по себе стал кульминацией позднесоветского застоя и раннего постсоветского процесса перехода от плановой экономики к рыночной. Через что-то похожее прошли и страны Восточной Европы - Польша, Чехия, Словакия и Венгрия, которые в начале нулевых тоже начали из этого кризиса выходить.
К 1999 году рыночные реформы создали предпосылки для экономического роста. Рубль, после болезненной девальвации, сделал российские товары дешевле, позволив им конкурировать с импортом. Экономический подъем подогревался начавшимся в конце прошлого века ростом цен на энергоносители и притоком петродолларов. В Россию потекли иностранные инвестиции.
Ранние действия Путина, направленные на укрепление центральной власти и зачистку беспредела 1990-х, очень нравились инвесторам. При том, что уже были негативные сигналы на политическом фронте - гибель “Курска” и трагедия на Дубровке - до ареста Ходорковского в октябре 2003 года политика Путина в целом была позитивной. К тому моменту международные компании были готовы вкладывать в Россию серьезные деньги, что показала сделка между ВР и ТНК. Таких сделок должно было быть множество - именно так, как это происходило в Китае в то же время.
Но 2003 год стал развилкой в новейшей истории России. Если бы деловой климат в стране продолжал улучшаться, сверхдоходы государства от продажи нефти инвестировались бы в инфраструктуру и образование, а государственная политика была бы направлена на привлечение бизнеса, а не на бездарные ссоры с соседями, Россия давно бы уже заняла достойное место в мировой экономике, стала бы магнитом для республик бывшего СССР (включая Украину) и стран Восточной Европы, полноценным и уважаемым партнером Евросоюза. Путин был бы сегодня крайне влиятельным членом Большой Восьмерки, а не отщепенцем. Вполне возможно, что к сегодняшнему дню можно было бы говорить о треугольнике мировой экономике - США, Китае и России.
Путин этот шанс профукал. Вместо этого, он с дружками из кооператива “Озеро” позарился на поток нефтяных долларов. Но это еще полбеды: Путинские дружки могли бы обогащаться при любой экономической системе: в мире достаточно примеров, когда высшие государственные чиновники бесстыдно наживаются, но при этом их страны развиваются и экономика растет.
В России же получилось хуже: тут была построена крайне эффективная система - но не продуктивной экономики, а экономики расхищения. Кооператив “Озеро” стал вершиной клептократической пирамиды. Вместо того, чтобы опираться на людей бизнеса, Путинская “вертикаль власти” выбрала чиновников, госслужащих и ментов, дав им всем карт бланш на взяточничество, кошмаренье бизнеса и воровство. Результат этого мог быть только один: гнилая нефтяная держава типа Нигерии.
Клептократическая Россия уже не имела шансов на международное лидерство. Однако она могла бы оставаться стабильной, создавать свои региональные структуры со странами Кавказа и Средней Азии и продолжать мирно гнить. Примерно это и имел в виду Путин, когда он принял решение удалиться от дел в 2008 году.
До сих пор бытует мнение, что Путин никогда и не намеревался передать бразды правления кому-то еще и посадил на свое место Медведева лишь затем, чтобы тот грел ему кресло. Однако в то время было очевидно, что Путин реально колеблется между Ивановым и Медведевым. Он запросто мог бы поменять Конституцию и остаться правителем практически навсегда, если бы захотел.
Это именно то, что он сделал сейчас. Но тогда он собирался уйти на покой и жить жизнью Абрамовича: получать удовольствие от своего многомиллиардного состояния, путешествовать по миру на своей яхте, серийно жениться на молодых длинноногих красотках и развлекаться собственными спортивными клубами. Единственно, что ему нужно было - это гарантии неприкосновенности от его преемника - такие же, как те, что он дал Ельцину и его семье, которые он всегда неукоснительно соблюдал.
Беда в том, что Путин оказался трусом. Он побоялся выбрать преемником Иванова - который мог бы быть сильным лидером, но которому Путин до конца не доверял. И поэтому он выбрал Медведева. Медведеву он доверял, но Медведев так и не сумел даже с президентского кресла создать себе структуру, которая позволила бы ему удержать власть.
Путин до конца пытался слепить из Медведева дееспособного лидера, и лишь в последний момент крайне импульсивно объявил о своем возвращении на престол.
Более того, при Медведеве возникла опасность народного восстания против клептократии, некоего прототипа киевского Евромайдана, который проявил себя в конце 2011 года и в начале 2012.
Была ли эта опасность реальной, мы, наверное, никогда не узнаем. Важно, что для Путина она была более чем реальной. Он сильно испугался - и вновь проиграл.
Аннексия Крыма, несомненно, укрепила его позицию внутри страны, сделав его настоящим национальным лидером и сведя на нет вероятность антипутинских выступлений. Россиян прельстил даже не столько сам захват территории, сколько то, как это было сделано: по-хамски, в обход международных правил, конвенций и подписанных самой Россией договоров. Но и насильственный пересмотр международных границ, а также то, как это Путин сделал, полностью и окончательно угробили экономику Российской Федерации.
Совершенно неважно, будут ли санкции усилены, ослаблены или останутся прежними. Никто в экономику под санкциями ничего инвестировать не будет, никто не будет давать кредиты - только если под ростовщические проценты и солидные закладные.
При этом агрессия против Украины совпала со сдуванием нефтяного пузыря, когда после долгих лет завышенных цен на нефть резко изменилась картина на рынках нефти и был нарушен баланс спроса и предложения. Даже если сегодня начать процесс снятия санкций, кризис российской нефтяной экономики практически неизбежен.
Поэтому Путину ничего не остается делать, как идти вперед - не только продолжать войну в Украине, но и наращивать конфронтацию с Западом. Минск - это передышка. Настоящие события впереди.
Алексей БАЙЕР, экономический обозреватель журнала Research, Нью-Йорк
Сноб, 13.02.2015
http://snob.ru/profile/11275/blog/87891
Примечание: выделение болдом и красным болдом - моё.
Ответ довольно прост: потому что Путин все проиграл.
Став в 1999 году премьером, а через несколько месяцев президентом, Путин унаследовал страну, рывком выходящую из экономического кризиса 1998 года, который сам по себе стал кульминацией позднесоветского застоя и раннего постсоветского процесса перехода от плановой экономики к рыночной. Через что-то похожее прошли и страны Восточной Европы - Польша, Чехия, Словакия и Венгрия, которые в начале нулевых тоже начали из этого кризиса выходить.
К 1999 году рыночные реформы создали предпосылки для экономического роста. Рубль, после болезненной девальвации, сделал российские товары дешевле, позволив им конкурировать с импортом. Экономический подъем подогревался начавшимся в конце прошлого века ростом цен на энергоносители и притоком петродолларов. В Россию потекли иностранные инвестиции.
Ранние действия Путина, направленные на укрепление центральной власти и зачистку беспредела 1990-х, очень нравились инвесторам. При том, что уже были негативные сигналы на политическом фронте - гибель “Курска” и трагедия на Дубровке - до ареста Ходорковского в октябре 2003 года политика Путина в целом была позитивной. К тому моменту международные компании были готовы вкладывать в Россию серьезные деньги, что показала сделка между ВР и ТНК. Таких сделок должно было быть множество - именно так, как это происходило в Китае в то же время.
Но 2003 год стал развилкой в новейшей истории России. Если бы деловой климат в стране продолжал улучшаться, сверхдоходы государства от продажи нефти инвестировались бы в инфраструктуру и образование, а государственная политика была бы направлена на привлечение бизнеса, а не на бездарные ссоры с соседями, Россия давно бы уже заняла достойное место в мировой экономике, стала бы магнитом для республик бывшего СССР (включая Украину) и стран Восточной Европы, полноценным и уважаемым партнером Евросоюза. Путин был бы сегодня крайне влиятельным членом Большой Восьмерки, а не отщепенцем. Вполне возможно, что к сегодняшнему дню можно было бы говорить о треугольнике мировой экономике - США, Китае и России.
Путин этот шанс профукал. Вместо этого, он с дружками из кооператива “Озеро” позарился на поток нефтяных долларов. Но это еще полбеды: Путинские дружки могли бы обогащаться при любой экономической системе: в мире достаточно примеров, когда высшие государственные чиновники бесстыдно наживаются, но при этом их страны развиваются и экономика растет.
В России же получилось хуже: тут была построена крайне эффективная система - но не продуктивной экономики, а экономики расхищения. Кооператив “Озеро” стал вершиной клептократической пирамиды. Вместо того, чтобы опираться на людей бизнеса, Путинская “вертикаль власти” выбрала чиновников, госслужащих и ментов, дав им всем карт бланш на взяточничество, кошмаренье бизнеса и воровство. Результат этого мог быть только один: гнилая нефтяная держава типа Нигерии.
Клептократическая Россия уже не имела шансов на международное лидерство. Однако она могла бы оставаться стабильной, создавать свои региональные структуры со странами Кавказа и Средней Азии и продолжать мирно гнить. Примерно это и имел в виду Путин, когда он принял решение удалиться от дел в 2008 году.
До сих пор бытует мнение, что Путин никогда и не намеревался передать бразды правления кому-то еще и посадил на свое место Медведева лишь затем, чтобы тот грел ему кресло. Однако в то время было очевидно, что Путин реально колеблется между Ивановым и Медведевым. Он запросто мог бы поменять Конституцию и остаться правителем практически навсегда, если бы захотел.
Это именно то, что он сделал сейчас. Но тогда он собирался уйти на покой и жить жизнью Абрамовича: получать удовольствие от своего многомиллиардного состояния, путешествовать по миру на своей яхте, серийно жениться на молодых длинноногих красотках и развлекаться собственными спортивными клубами. Единственно, что ему нужно было - это гарантии неприкосновенности от его преемника - такие же, как те, что он дал Ельцину и его семье, которые он всегда неукоснительно соблюдал.
Беда в том, что Путин оказался трусом. Он побоялся выбрать преемником Иванова - который мог бы быть сильным лидером, но которому Путин до конца не доверял. И поэтому он выбрал Медведева. Медведеву он доверял, но Медведев так и не сумел даже с президентского кресла создать себе структуру, которая позволила бы ему удержать власть.
Путин до конца пытался слепить из Медведева дееспособного лидера, и лишь в последний момент крайне импульсивно объявил о своем возвращении на престол.
Более того, при Медведеве возникла опасность народного восстания против клептократии, некоего прототипа киевского Евромайдана, который проявил себя в конце 2011 года и в начале 2012.
Была ли эта опасность реальной, мы, наверное, никогда не узнаем. Важно, что для Путина она была более чем реальной. Он сильно испугался - и вновь проиграл.
Аннексия Крыма, несомненно, укрепила его позицию внутри страны, сделав его настоящим национальным лидером и сведя на нет вероятность антипутинских выступлений. Россиян прельстил даже не столько сам захват территории, сколько то, как это было сделано: по-хамски, в обход международных правил, конвенций и подписанных самой Россией договоров. Но и насильственный пересмотр международных границ, а также то, как это Путин сделал, полностью и окончательно угробили экономику Российской Федерации.
Совершенно неважно, будут ли санкции усилены, ослаблены или останутся прежними. Никто в экономику под санкциями ничего инвестировать не будет, никто не будет давать кредиты - только если под ростовщические проценты и солидные закладные.
При этом агрессия против Украины совпала со сдуванием нефтяного пузыря, когда после долгих лет завышенных цен на нефть резко изменилась картина на рынках нефти и был нарушен баланс спроса и предложения. Даже если сегодня начать процесс снятия санкций, кризис российской нефтяной экономики практически неизбежен.
Поэтому Путину ничего не остается делать, как идти вперед - не только продолжать войну в Украине, но и наращивать конфронтацию с Западом. Минск - это передышка. Настоящие события впереди.
Алексей БАЙЕР, экономический обозреватель журнала Research, Нью-Йорк
Сноб, 13.02.2015
http://snob.ru/profile/11275/blog/87891
Примечание: выделение болдом и красным болдом - моё.