О встрече Путина с писателями - М.ЯМПОЛЬСКИЙ, Д.ГУБИН, И.ДАВЫДОВ (ноя 2013)
Михаил ЯМПОЛЬСКИЙ: Путин и писатели
Потомки русских классиков - Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Толстого, Пастернака, Шолохова и Солженицына - инициировали Российское литературное собрание, которое посетил Владимир Путин. Картинка как будто из рассказика Хармса
Президент Владимир Путин и правнук писателя Дмитрий Достоевский (сидит в кресле) на собрании в Российском университете дружбы народов. Москва, 21 ноября 2013 г.
Советник президента Владимир Толстой давно организует "потомков". В Ясной Поляне этот праправнук Льва Николаевича уже собирал съезды его родственников. Что же "великие предки" нашептали своим правнукам и праправнукам? К чему призвали они из могил своих сегодняшних коллег?
Российское литературное собрание буквально у всех на него среагировавших вызвало понятную ассоциацию с Первым съездом советских писателей, покончившим с многообразием советской литературной жизни и провозгласившим догму социалистического реализма. Но сегодня не 20-е годы, ЛЕФа и РАППа не наблюдается, да и никакой общей эстетики предложить невозможно. "Потомки", как мне кажется, скорее озабочены преображением социальных форм существования литературы. В 1920-е писатели кормились от продажи своих книг. Они существовали в рамках худого, советского, но рынка. С середины 1930-х рыночная зависимость писателя от читателя была отменена. Произошел быстрый переход от ограниченной рыночной свободы к архаичной аристократической системе бытования литературы и искусства. Нечто подобное, вероятно, затевается и сегодня, так как одной из целей Российского литературного собрания провозглашается унификация системы распределения предназначенных писателям государственных грантов.
Сартр определял писателей периода монархии как паразитов на классе паразитов: "В XVIII веке сам факт существования потомственной аристократии упрощает все; профессиональный писатель, кем бы он ни был по происхождению - незаконным ребенком, сыном ножовщика или судейского, - вступал в непосредственный контакт с аристократией через голову буржуазии. Знать его содержит, она же его и наказывает; он непосредственно зависит от знати, получая из ее рук как доходы, так и социальное достоинство; он "аристократизируется" за счет того, что аристократия уделяет ему толику своей "маны" (сверхъестественной силы. - The New Times); ему перепадает и от ее праздности, а слава, которой он надеется добиться, является отблеском того бессмертия, которое придает королевской семье ее наследственный титул. С гибелью дворянского класса писатель оказывается совершенно оглушен грохотом крушения своих покровителей; ему приходится искать новой поддержки".
Советская литературная система была деформированной копией аристократической модели, освобождавшей писателей от заботы о хлебе и давления рынка. Лояльность обменивалась на привилегии. Российские писатели до сих пор оглушены крушением того класса, который позволял им на себе паразитировать. Они вдруг ощутили утрату своего собственного значения, которое оказалось прямо связанным с судьбой советской номенклатуры. Но сейчас этот класс паразитов восстал из пепла и шлет им недвусмысленные сигналы. После крушения аристократии и монархии писатель, до глубины души ненавидевший буржуазию, выходцем из которой он сам был, вынужден был приспосабливаться к рынку. То же самое отчасти произошло и в России. Но несмотря на драматическое, а иногда и успешное обживание рынка, в душе российского литератора таится ностальгия по утраченной приближенности к властям, которая только и придавала ему непропорциональную значимость в обществе.
Среди немногих писателей, отказавшихся идти на собрание, - Борис Акунин, пионер рыночной литературы, откровенно не желающий идти в царедворцы. Но даже такой успешный на рынке профессионал, как Дмитрий Быков, не явившийся на собрание, недавно на "Эхе Москвы" говорил о том, что писатель может писать для власти и быть ею услышанным. Он грезит о близости писателя к трону, о праве певца "свободно говорить" с царем. Речи эти вполне вообразимы в устах Буало или Ломоносова: "Возможность достучаться до власти у литературы остается. Просто люди непрофессиональны, поэтому они не пытаются власти что-то объяснить. <…> Я, например, знаю, как написать роман, но просто я, может, не буду этого делать, потому что мне Владимир Путин, я уже говорил, не кажется сейчас ключевой фигурой. Но как написать роман, который зацепил бы Владимира Путина, я примерно себе представляю. <…> И я примерно понимаю, что надо ему сказать. Небезлюбопытно в свое время было бы обратиться к Медведеву и как-то стимулировать его <…>. Кстати говоря, мне кажется, можно было бы написать роман, и довольно убедительный, из которого Владимир Путин понял бы, как ему хорошо остаться в истории России, как ему сохранить в истории России прекрасный имидж, один из лучших. Такой роман может быть написан".
Первый шаг в сторону возрождения монархической (или советской) литературной институции принимает форму ритуального выхода Путина к писателям, во время которого президент объявляет о своей роли покровителя и поощрителя словесности в России. Сам этот жест сразу переводит литераторов в разряд "клиентов", как называли в Древнем Риме приживалов при богатых и влиятельных. Литераторы же получают то, о чем многие из них втайне мечтают, - символический доступ к телу власти. И все же забавно, что собрание как бы организуется не писателями и не президентской администрацией, а по поручению умерших классиков. Это придает мероприятию оттенок уже привычного абсурда и показывает, что возвращение к прошлому, все более откровенное, вызывает у самих устроителей легкий дискомфорт. Живые избегают ответственности за этот шаг, а потому переносят ее на тех, кто явлен среди нас в бронзе и мраморе, а потому все стерпит.
Михаил ЯМПОЛЬСКИЙ - историк и теоретик искусства и культуры, философ, киновед и филолог. Был сотрудником НИИ киноискусства, затем перешел в Институт философии РАН, где работал в лаборатории постклассических исследований под руководством Валерия Подороги. С 1992 г. - профессор Нью-Йоркского университета по отделениям сравнительного литературоведения и русских и славянских исследований. Доктор искусствоведения.
The New Times № 39 (306) от 25 ноября 2013
http://newtimes.ru/articles/detail/74536/
Дмитрий ГУБИН: Потемкинская империя
Случившееся в Москве "российское литературное собрание" на тему состояния умов и распределения грантов вызвало поток зубоскальства: Хармс, Гофман, Кафка. Однако все это не смешно.
В строительстве Новой Русской Империи допускается лишь одна ошибка. Однако системная. Среди живущих ныне художников и творцов нет ни одного, кто бы превозносил эту стройку во главе с ее прорабом. Или хотя бы без него.
До сих пор прораб, с издевкой относящийся к разговорам о лучших свойствах человеческой души (потому как точно знает, что насилие и деньги могут вылепить из любого человека все, что нужно), добивался успеха абсолютно во всем, что затевал.
И на его мнение о человеческом естестве мне нечего возразить - возможно, большие деньги или средних размеров насилие меня тоже превратили бы в пыль. Вон, какие кряжи рушились на глазах! А мои возражения, что в человеке живет не только пугливое и охочее до наживы животное, но и иное, высшее, свободное - это же возражения козла-нищеброда. На полторастамиллионную страну широко известны лишь двое, не подчинившиеся насилию и деньгам: Ходорковский и Толокно. Пренебрежимо малое число, округляемое до нуля. А миллионы, как минимум, шли на компромиссы - то есть подчинялись.
И вот в стране, где все легко затачивается под желание самодержца, выясняется неприятная вещь. Что нет ни одного приличного писателя (и тем более поэта), который бы этот порядок вещей воспевал. Талантов, поющих величие "либеральной империи" и "суверенной демократии" - ноль.
Нет ни "я знаю город будет, я знаю, саду цвесть", ни "Двенадцати", ни "Разгрома", ни "Батума". Ни Маяковского, ни Блока, ни Фадеева, ни Симонова, ни Пастернака с Мандельштамом, которые тоже, случалось, давали слабину, пытаясь поверить в великую строительную идею - "люблю шинель красноармейской складки, и волжской туче родственный покрой". Ни, отмотаем ленту назад, Пушкина с посылаемыми Николаю белозубыми стишками и искренним (хотя и позорным) "Клеветникам России", ни Гоголя с "птицей-тройкой", ни Фета, ни Державина, ни Тредиаковского с верноподданническими одами. Ни даже, прокрутим ленту вперед, Евтушенко с "Братской ГЭС".
В наше время ни Быков, ни Терехов, ни Улицкая, ни Сорокин, ни Пелевин и вообще вся литература первого ряда; ни Акунин, ни Шишкин, ни Глуховский, ни Крусанов, ни Прилепин и вся литература второго ряда - никто не поет песен стройке. Даже Татьяна Устинова оппозиционно настроена. Даже Проханов не за нынешнюю стройку и гениальное руководство (прочтите "Господина Гексогена").
То есть все легло в современной России, замерло все до рассвета, дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь. Легли журналисты, спортсмены, школьные учителя, авторы учебников, Академия наук и ВАК, депутаты абсолютно всех уровней, бизнес, министры. Уснули стены, пол, постель, картины, уснули стол, ковры, засовы, крюк… Уснуло все. И лишь, как одинокая гармонь, пиликает на этом фоне литература. Потому как рождается не из приказа, а из боли, или воодушевления, или любви, или мысли, или чего-то еще - но за деньги и под принуждением не рождается. Под принуждением и за деньги у нее выкидыш.
Плюнуть бы на литературу и литераторов… Но фишка в том, что ничто, кроме искусства, не дает власти пропуск если не в вечность, то в будущее. То есть в будущее нынешняя власть все равно войдет, но с каким знаком - зависит от писателешек, щелкоперов.
Никакой хвалебный учебник не гарантирует почетного места в истории. Потому что этот учебник перепишут с обратным знаком, не успев забросать гроб землей.
А вот литература - да. Попробуйте-ка выкинуть из нее возвращение в Советский Союз Горького и лобызания со Сталиным, чем бы они ни вызывались. Попробуйте выкинуть пронзительную советскую лирику - где тот же Евтушенко объясняется в любви к советской России, где и Пушкин, и Стенька одинаково в героях, и если будет Россия, значит, буду и я!
В литературе властная коса нашла на камень, а камень оказался замыкающим, ключевым.
И потому сейчас примитивно, зато гарантированно, строится потемкинская литературная деревня. Если Быков и Акунин на встречу точно не придут, то Достоевский - обязательно придет (и не важно, что он головою не в деда), и Толстой придет (тем более, что многие Толстые головою в прадеда-деда)…
Эта деревня - картонная, разваливающая на глазах от тихих вопросов про политзэков Сергея Шаргунова (который не тот писатель, которого я читаю, зато человек, которого я уважаю - попробуйте пойти наперекор хоть собственному страху!). Господи, это же так стыдно, так видно!..
Зачем было этот дешевый огород с овощами городить?
А вот именно потому, что без творцов никак. Творцы творят будущее, в которое очень хочется. А ничего, кроме потемкинских деревень, в утверждение этого желания создать невозможно - тем более, что потемкинские телевидение, дума, сенат, суд, полиция и, возможно, даже разведка с ФСБ как-то через потемкинские пень-колоду, но работают.
И приходится рисовать фальшивое будущее, скрепленное канцелярскими скрепками. Потому что любая империя сегодня будет фальшивой, и любой трон будет фальшивым. Хотя бы по той причине, что время настоящих империй давным-давно кончилось.
Дмитрий ГУБИН - журналист и телеведущий
Росбалт, 22/11/2013 2
http://www.rosbalt.ru/blogs/2013/11/22/1202894.html
Иван ДАВЫДОВ: Оправдание поэта
<> И еще - кое-что о поэзии. Например, потому, что жить без поэзии в мире, населенном неравнодушными гражданами, было бы вовсе скучно.
Всем хороша была встреча Путина с писателями и потомками писателей. Потомки не подкачали, порассуждав о пользе каторги для литераторов. Вождь выдал серию афоризмов, которые еще долго будут вспоминать, не понимая всей их глубины. «Мы никогда не вернемся в то мрачное прошлое, когда Пастернака ссылали». Ах, - возбудились писатели, на слет не приглашенные, - да что он несет, необразованный дикарь, Пастернака ведь никуда не ссылали!
Сами вы, господа критиканы, никчемные дикари, не способные проникнуть в государственную мудрость. Путин хотел сказать, что в вымышленное, небывшее мрачное прошлое мы не вернемся. Для того и пример выбрал такой нарочитый. А вернемся в настоящее мрачное прошлое. Уже возвращаемся.
Всем была хороша встреча, но не хватало на ней самой яркой, самой прославленной, пусть и не только стихами, поэтессы. Евгении Васильевой, обвиняемой по делу «Оборонсервиса». Злые люди возмущаются новостями Васильевой, находящейся под домашним арестом, мало того что бутики разрешают посещать, - она еще и на работу устроилась в серьезную юридическую фирму!
Васильева меж тем раздает интервью (на неделе вышло их аж два - в «Ведомостях» и РБК), в которых сообщает, что труды ее на ниве повышения обороноспособности принесли и стране, и компании только пользу, а также публикует новые стихи.
Вот здесь можно ознакомиться с шедевром целиком, а я позволю себе процитировать отрывки. Начинается все так:
На ограде моей развесили хмель,
И дурманит трава всех прохожих отсель.
Уже гениально, правда ведь? Но этим коварное действие травы не ограничивается.
И она как болезнь, размножается спесь,
И все ярче, и выше зеленая смесь.
Уж забора не видно, не видно меня,
Уж и дома не видно, не видно коня,
А она все растет и вдоль дома снует
И корнями под землю стропила жует.
Вообще, на Васильеву сильно повлиял Мандельштам. Даже ритмически. Оно и понятно. Узнице тринадцатикомнатной квартиры легко понять, каково оно - жить, «шевеля кандалами цепочек дверных».
Но я не об истоках и предшественниках поэтессы хочу поговорить. Есть у Уистена Хью Одена очень знаменитое стихотворение - «На смерть У.Б. Йейтса». Его на русский много и безуспешно переводили. Даже Бродский подкачал. Поэтому строфу, которая важна для понимания дальнейшего, я лучше перескажу прозой. Время прощает поэту грехи, если только он хороший поэт. Время простило Киплинга с его странными взглядами, и простит Клоделя, потому что Клодель умеет писать.
Так вот, я, конечно, не время, но хочу сказать, что стих про снующую вдоль дома траву, которая «жует стропила под землю», в моих глазах Евгению Васильеву оправдывает полностью. Потому что масштабное воровство требует наличия интеллекта не менее масштабного. А значит, все обвинения в адрес Евгении Васильевой голословны. Свободу Евгении Васильевой!
Надеюсь, в следующий раз ее не забудут пригласить на собрание писателей.
Иван ДАВЫДОВ - журналист, литератор, медиаменеджер. Был редактором интернет-проектов холдинга "Эксперт"; создатель газеты "Соль". Заместитель главного редактора интернет-газеты Slon.ru
Slon.Ru, 22.11.2013
http://slon.ru/russia/moi_pyat_kopeek_sakralnaya_papaha-1023761.xhtml
Примечание: выделение болдом - моё.
ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
Российское литературное собрание. Стенограмма
http://www.kremlin.ru/news/19665
*
Владимир ГУБАЙЛОВСКИЙ: "Писатели, не объединяйтесь"
«Российское литературное собрание» - таково официальное название события, которое состоялось 21 ноября в РУДН. Я там был и довольно внимательно следил за происходящим.
http://www.russ.ru/Mirovaya-povestka/Pisateli-ne-ob-edinyajtes
*
Виктор ШЕНДЕРОВИЧ о Путине, о встрече Путина с писателями
http://www.youtube.com/watch?v=q-DhWGSpTXs
*
Писатели - о своей встрече с Владимиром Путиным
http://www.svoboda.org/content/article/24346085.html
*
«Федя, это не наш метод!» Пять хитов общения Путина с писателями
http://slon.ru/fast/russia/fedya-eto-ne-nash-metod-1023306.xhtml
*
Писатели и Путин
Президент Владимир Путин побывал на встрече литераторов. И выслушал вопросы тех, кто все-таки пришел
http://www.svoboda.org/content/article/25176006.html
*
Встреча Путина с писателями. Рассказ участников
http://www.snob.ru/selected/entry/68248
*
А имеет ли смысл задавать острые вопросы Путину под камеры
Опыт одной встречи с писателями, где был задан вопрос об «узниках Болотной»
http://www.novayagazeta.ru/blogs/125/61136.html
*
Будни цензуры: как «Первый» и «Россия» отредактировали видео встречи Путина с писателями
http://slon.ru/fast/russia/novosti-svobody-slova-kak-pervyy-i-rossiya-smontirovali-video-vstrechi-putina-s-pisatelyami-1024521.xhtml
*
Акунин - Путину: я с вами в одном зале не сяду
http://slon.ru/fast/russia/akunin-ya-s-putinym-v-odnom-zale-ne-syadu-1022143.xhtml
*
Писатели со скандалом отказались от встречи с Путиным: «пошлость», «абсурд», «кордебалет»
http://www.mk.ru/culture/article/2013/11/20/948350-pisateli-so-skandalom-otkazalis-ot-vstrechi-s-putinyim-poshlost-absurd-kordebalet.html
Потомки русских классиков - Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Толстого, Пастернака, Шолохова и Солженицына - инициировали Российское литературное собрание, которое посетил Владимир Путин. Картинка как будто из рассказика Хармса
Президент Владимир Путин и правнук писателя Дмитрий Достоевский (сидит в кресле) на собрании в Российском университете дружбы народов. Москва, 21 ноября 2013 г.
Советник президента Владимир Толстой давно организует "потомков". В Ясной Поляне этот праправнук Льва Николаевича уже собирал съезды его родственников. Что же "великие предки" нашептали своим правнукам и праправнукам? К чему призвали они из могил своих сегодняшних коллег?
Российское литературное собрание буквально у всех на него среагировавших вызвало понятную ассоциацию с Первым съездом советских писателей, покончившим с многообразием советской литературной жизни и провозгласившим догму социалистического реализма. Но сегодня не 20-е годы, ЛЕФа и РАППа не наблюдается, да и никакой общей эстетики предложить невозможно. "Потомки", как мне кажется, скорее озабочены преображением социальных форм существования литературы. В 1920-е писатели кормились от продажи своих книг. Они существовали в рамках худого, советского, но рынка. С середины 1930-х рыночная зависимость писателя от читателя была отменена. Произошел быстрый переход от ограниченной рыночной свободы к архаичной аристократической системе бытования литературы и искусства. Нечто подобное, вероятно, затевается и сегодня, так как одной из целей Российского литературного собрания провозглашается унификация системы распределения предназначенных писателям государственных грантов.
Сартр определял писателей периода монархии как паразитов на классе паразитов: "В XVIII веке сам факт существования потомственной аристократии упрощает все; профессиональный писатель, кем бы он ни был по происхождению - незаконным ребенком, сыном ножовщика или судейского, - вступал в непосредственный контакт с аристократией через голову буржуазии. Знать его содержит, она же его и наказывает; он непосредственно зависит от знати, получая из ее рук как доходы, так и социальное достоинство; он "аристократизируется" за счет того, что аристократия уделяет ему толику своей "маны" (сверхъестественной силы. - The New Times); ему перепадает и от ее праздности, а слава, которой он надеется добиться, является отблеском того бессмертия, которое придает королевской семье ее наследственный титул. С гибелью дворянского класса писатель оказывается совершенно оглушен грохотом крушения своих покровителей; ему приходится искать новой поддержки".
Советская литературная система была деформированной копией аристократической модели, освобождавшей писателей от заботы о хлебе и давления рынка. Лояльность обменивалась на привилегии. Российские писатели до сих пор оглушены крушением того класса, который позволял им на себе паразитировать. Они вдруг ощутили утрату своего собственного значения, которое оказалось прямо связанным с судьбой советской номенклатуры. Но сейчас этот класс паразитов восстал из пепла и шлет им недвусмысленные сигналы. После крушения аристократии и монархии писатель, до глубины души ненавидевший буржуазию, выходцем из которой он сам был, вынужден был приспосабливаться к рынку. То же самое отчасти произошло и в России. Но несмотря на драматическое, а иногда и успешное обживание рынка, в душе российского литератора таится ностальгия по утраченной приближенности к властям, которая только и придавала ему непропорциональную значимость в обществе.
Среди немногих писателей, отказавшихся идти на собрание, - Борис Акунин, пионер рыночной литературы, откровенно не желающий идти в царедворцы. Но даже такой успешный на рынке профессионал, как Дмитрий Быков, не явившийся на собрание, недавно на "Эхе Москвы" говорил о том, что писатель может писать для власти и быть ею услышанным. Он грезит о близости писателя к трону, о праве певца "свободно говорить" с царем. Речи эти вполне вообразимы в устах Буало или Ломоносова: "Возможность достучаться до власти у литературы остается. Просто люди непрофессиональны, поэтому они не пытаются власти что-то объяснить. <…> Я, например, знаю, как написать роман, но просто я, может, не буду этого делать, потому что мне Владимир Путин, я уже говорил, не кажется сейчас ключевой фигурой. Но как написать роман, который зацепил бы Владимира Путина, я примерно себе представляю. <…> И я примерно понимаю, что надо ему сказать. Небезлюбопытно в свое время было бы обратиться к Медведеву и как-то стимулировать его <…>. Кстати говоря, мне кажется, можно было бы написать роман, и довольно убедительный, из которого Владимир Путин понял бы, как ему хорошо остаться в истории России, как ему сохранить в истории России прекрасный имидж, один из лучших. Такой роман может быть написан".
Первый шаг в сторону возрождения монархической (или советской) литературной институции принимает форму ритуального выхода Путина к писателям, во время которого президент объявляет о своей роли покровителя и поощрителя словесности в России. Сам этот жест сразу переводит литераторов в разряд "клиентов", как называли в Древнем Риме приживалов при богатых и влиятельных. Литераторы же получают то, о чем многие из них втайне мечтают, - символический доступ к телу власти. И все же забавно, что собрание как бы организуется не писателями и не президентской администрацией, а по поручению умерших классиков. Это придает мероприятию оттенок уже привычного абсурда и показывает, что возвращение к прошлому, все более откровенное, вызывает у самих устроителей легкий дискомфорт. Живые избегают ответственности за этот шаг, а потому переносят ее на тех, кто явлен среди нас в бронзе и мраморе, а потому все стерпит.
Михаил ЯМПОЛЬСКИЙ - историк и теоретик искусства и культуры, философ, киновед и филолог. Был сотрудником НИИ киноискусства, затем перешел в Институт философии РАН, где работал в лаборатории постклассических исследований под руководством Валерия Подороги. С 1992 г. - профессор Нью-Йоркского университета по отделениям сравнительного литературоведения и русских и славянских исследований. Доктор искусствоведения.
The New Times № 39 (306) от 25 ноября 2013
http://newtimes.ru/articles/detail/74536/
Дмитрий ГУБИН: Потемкинская империя
Случившееся в Москве "российское литературное собрание" на тему состояния умов и распределения грантов вызвало поток зубоскальства: Хармс, Гофман, Кафка. Однако все это не смешно.
В строительстве Новой Русской Империи допускается лишь одна ошибка. Однако системная. Среди живущих ныне художников и творцов нет ни одного, кто бы превозносил эту стройку во главе с ее прорабом. Или хотя бы без него.
До сих пор прораб, с издевкой относящийся к разговорам о лучших свойствах человеческой души (потому как точно знает, что насилие и деньги могут вылепить из любого человека все, что нужно), добивался успеха абсолютно во всем, что затевал.
И на его мнение о человеческом естестве мне нечего возразить - возможно, большие деньги или средних размеров насилие меня тоже превратили бы в пыль. Вон, какие кряжи рушились на глазах! А мои возражения, что в человеке живет не только пугливое и охочее до наживы животное, но и иное, высшее, свободное - это же возражения козла-нищеброда. На полторастамиллионную страну широко известны лишь двое, не подчинившиеся насилию и деньгам: Ходорковский и Толокно. Пренебрежимо малое число, округляемое до нуля. А миллионы, как минимум, шли на компромиссы - то есть подчинялись.
И вот в стране, где все легко затачивается под желание самодержца, выясняется неприятная вещь. Что нет ни одного приличного писателя (и тем более поэта), который бы этот порядок вещей воспевал. Талантов, поющих величие "либеральной империи" и "суверенной демократии" - ноль.
Нет ни "я знаю город будет, я знаю, саду цвесть", ни "Двенадцати", ни "Разгрома", ни "Батума". Ни Маяковского, ни Блока, ни Фадеева, ни Симонова, ни Пастернака с Мандельштамом, которые тоже, случалось, давали слабину, пытаясь поверить в великую строительную идею - "люблю шинель красноармейской складки, и волжской туче родственный покрой". Ни, отмотаем ленту назад, Пушкина с посылаемыми Николаю белозубыми стишками и искренним (хотя и позорным) "Клеветникам России", ни Гоголя с "птицей-тройкой", ни Фета, ни Державина, ни Тредиаковского с верноподданническими одами. Ни даже, прокрутим ленту вперед, Евтушенко с "Братской ГЭС".
В наше время ни Быков, ни Терехов, ни Улицкая, ни Сорокин, ни Пелевин и вообще вся литература первого ряда; ни Акунин, ни Шишкин, ни Глуховский, ни Крусанов, ни Прилепин и вся литература второго ряда - никто не поет песен стройке. Даже Татьяна Устинова оппозиционно настроена. Даже Проханов не за нынешнюю стройку и гениальное руководство (прочтите "Господина Гексогена").
То есть все легло в современной России, замерло все до рассвета, дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь. Легли журналисты, спортсмены, школьные учителя, авторы учебников, Академия наук и ВАК, депутаты абсолютно всех уровней, бизнес, министры. Уснули стены, пол, постель, картины, уснули стол, ковры, засовы, крюк… Уснуло все. И лишь, как одинокая гармонь, пиликает на этом фоне литература. Потому как рождается не из приказа, а из боли, или воодушевления, или любви, или мысли, или чего-то еще - но за деньги и под принуждением не рождается. Под принуждением и за деньги у нее выкидыш.
Плюнуть бы на литературу и литераторов… Но фишка в том, что ничто, кроме искусства, не дает власти пропуск если не в вечность, то в будущее. То есть в будущее нынешняя власть все равно войдет, но с каким знаком - зависит от писателешек, щелкоперов.
Никакой хвалебный учебник не гарантирует почетного места в истории. Потому что этот учебник перепишут с обратным знаком, не успев забросать гроб землей.
А вот литература - да. Попробуйте-ка выкинуть из нее возвращение в Советский Союз Горького и лобызания со Сталиным, чем бы они ни вызывались. Попробуйте выкинуть пронзительную советскую лирику - где тот же Евтушенко объясняется в любви к советской России, где и Пушкин, и Стенька одинаково в героях, и если будет Россия, значит, буду и я!
В литературе властная коса нашла на камень, а камень оказался замыкающим, ключевым.
И потому сейчас примитивно, зато гарантированно, строится потемкинская литературная деревня. Если Быков и Акунин на встречу точно не придут, то Достоевский - обязательно придет (и не важно, что он головою не в деда), и Толстой придет (тем более, что многие Толстые головою в прадеда-деда)…
Эта деревня - картонная, разваливающая на глазах от тихих вопросов про политзэков Сергея Шаргунова (который не тот писатель, которого я читаю, зато человек, которого я уважаю - попробуйте пойти наперекор хоть собственному страху!). Господи, это же так стыдно, так видно!..
Зачем было этот дешевый огород с овощами городить?
А вот именно потому, что без творцов никак. Творцы творят будущее, в которое очень хочется. А ничего, кроме потемкинских деревень, в утверждение этого желания создать невозможно - тем более, что потемкинские телевидение, дума, сенат, суд, полиция и, возможно, даже разведка с ФСБ как-то через потемкинские пень-колоду, но работают.
И приходится рисовать фальшивое будущее, скрепленное канцелярскими скрепками. Потому что любая империя сегодня будет фальшивой, и любой трон будет фальшивым. Хотя бы по той причине, что время настоящих империй давным-давно кончилось.
Дмитрий ГУБИН - журналист и телеведущий
Росбалт, 22/11/2013 2
http://www.rosbalt.ru/blogs/2013/11/22/1202894.html
Иван ДАВЫДОВ: Оправдание поэта
<> И еще - кое-что о поэзии. Например, потому, что жить без поэзии в мире, населенном неравнодушными гражданами, было бы вовсе скучно.
Всем хороша была встреча Путина с писателями и потомками писателей. Потомки не подкачали, порассуждав о пользе каторги для литераторов. Вождь выдал серию афоризмов, которые еще долго будут вспоминать, не понимая всей их глубины. «Мы никогда не вернемся в то мрачное прошлое, когда Пастернака ссылали». Ах, - возбудились писатели, на слет не приглашенные, - да что он несет, необразованный дикарь, Пастернака ведь никуда не ссылали!
Сами вы, господа критиканы, никчемные дикари, не способные проникнуть в государственную мудрость. Путин хотел сказать, что в вымышленное, небывшее мрачное прошлое мы не вернемся. Для того и пример выбрал такой нарочитый. А вернемся в настоящее мрачное прошлое. Уже возвращаемся.
Всем была хороша встреча, но не хватало на ней самой яркой, самой прославленной, пусть и не только стихами, поэтессы. Евгении Васильевой, обвиняемой по делу «Оборонсервиса». Злые люди возмущаются новостями Васильевой, находящейся под домашним арестом, мало того что бутики разрешают посещать, - она еще и на работу устроилась в серьезную юридическую фирму!
Васильева меж тем раздает интервью (на неделе вышло их аж два - в «Ведомостях» и РБК), в которых сообщает, что труды ее на ниве повышения обороноспособности принесли и стране, и компании только пользу, а также публикует новые стихи.
Вот здесь можно ознакомиться с шедевром целиком, а я позволю себе процитировать отрывки. Начинается все так:
На ограде моей развесили хмель,
И дурманит трава всех прохожих отсель.
Уже гениально, правда ведь? Но этим коварное действие травы не ограничивается.
И она как болезнь, размножается спесь,
И все ярче, и выше зеленая смесь.
Уж забора не видно, не видно меня,
Уж и дома не видно, не видно коня,
А она все растет и вдоль дома снует
И корнями под землю стропила жует.
Вообще, на Васильеву сильно повлиял Мандельштам. Даже ритмически. Оно и понятно. Узнице тринадцатикомнатной квартиры легко понять, каково оно - жить, «шевеля кандалами цепочек дверных».
Но я не об истоках и предшественниках поэтессы хочу поговорить. Есть у Уистена Хью Одена очень знаменитое стихотворение - «На смерть У.Б. Йейтса». Его на русский много и безуспешно переводили. Даже Бродский подкачал. Поэтому строфу, которая важна для понимания дальнейшего, я лучше перескажу прозой. Время прощает поэту грехи, если только он хороший поэт. Время простило Киплинга с его странными взглядами, и простит Клоделя, потому что Клодель умеет писать.
Так вот, я, конечно, не время, но хочу сказать, что стих про снующую вдоль дома траву, которая «жует стропила под землю», в моих глазах Евгению Васильеву оправдывает полностью. Потому что масштабное воровство требует наличия интеллекта не менее масштабного. А значит, все обвинения в адрес Евгении Васильевой голословны. Свободу Евгении Васильевой!
Надеюсь, в следующий раз ее не забудут пригласить на собрание писателей.
Иван ДАВЫДОВ - журналист, литератор, медиаменеджер. Был редактором интернет-проектов холдинга "Эксперт"; создатель газеты "Соль". Заместитель главного редактора интернет-газеты Slon.ru
Slon.Ru, 22.11.2013
http://slon.ru/russia/moi_pyat_kopeek_sakralnaya_papaha-1023761.xhtml
Примечание: выделение болдом - моё.
ДОПОЛНИТЕЛЬНО:
Российское литературное собрание. Стенограмма
http://www.kremlin.ru/news/19665
*
Владимир ГУБАЙЛОВСКИЙ: "Писатели, не объединяйтесь"
«Российское литературное собрание» - таково официальное название события, которое состоялось 21 ноября в РУДН. Я там был и довольно внимательно следил за происходящим.
http://www.russ.ru/Mirovaya-povestka/Pisateli-ne-ob-edinyajtes
*
Виктор ШЕНДЕРОВИЧ о Путине, о встрече Путина с писателями
http://www.youtube.com/watch?v=q-DhWGSpTXs
*
Писатели - о своей встрече с Владимиром Путиным
http://www.svoboda.org/content/article/24346085.html
*
«Федя, это не наш метод!» Пять хитов общения Путина с писателями
http://slon.ru/fast/russia/fedya-eto-ne-nash-metod-1023306.xhtml
*
Писатели и Путин
Президент Владимир Путин побывал на встрече литераторов. И выслушал вопросы тех, кто все-таки пришел
http://www.svoboda.org/content/article/25176006.html
*
Встреча Путина с писателями. Рассказ участников
http://www.snob.ru/selected/entry/68248
*
А имеет ли смысл задавать острые вопросы Путину под камеры
Опыт одной встречи с писателями, где был задан вопрос об «узниках Болотной»
http://www.novayagazeta.ru/blogs/125/61136.html
*
Будни цензуры: как «Первый» и «Россия» отредактировали видео встречи Путина с писателями
http://slon.ru/fast/russia/novosti-svobody-slova-kak-pervyy-i-rossiya-smontirovali-video-vstrechi-putina-s-pisatelyami-1024521.xhtml
*
Акунин - Путину: я с вами в одном зале не сяду
http://slon.ru/fast/russia/akunin-ya-s-putinym-v-odnom-zale-ne-syadu-1022143.xhtml
*
Писатели со скандалом отказались от встречи с Путиным: «пошлость», «абсурд», «кордебалет»
http://www.mk.ru/culture/article/2013/11/20/948350-pisateli-so-skandalom-otkazalis-ot-vstrechi-s-putinyim-poshlost-absurd-kordebalet.html