ИноСМИ о военной операции Запада против Каддафи
Россия находит новые возможности в ливийском кризисе ("Stratfor", США)
Российский премьер-министр Владимир Путин заявил 21 марта, что резолюция Совета Безопасности ООН, разрешающая проведение военной интервенции в Ливии, является «неполноценной и ущербной». Он подверг критике Запад, и особенно США за излишнюю агрессивность. Военная интервенция в Ливии дает России возможность вновь занять конфронтационную позицию по отношению к Соединенным Штатам в момент, когда Москва и Вашингтон обсуждают тему ПРО и другие спорные вопросы.
Анализ
Российский премьер-министр Владимир Путин 21 марта подверг критике резолюцию Совета Безопасности ООН, санкционирующую проведение иностранной военной интервенции в суверенном государстве. Путин назвал эту резолюцию «неполноценной и ущербной», добавив, что она разрешает любые действия и напоминает «средневековый призыв к крестовому походу». Путин отметил, что Россия, воздержавшаяся при голосовании по резолюции ООН и не принимающая участия в этой операции, хотела предотвратить прямую интервенцию и упрекала Запад, особенно Соединенные Штаты, за слишком агрессивные действия.
Комментарии Путина свидетельствуют о силе геополитической позиции России в условиях нескольких продолжающихся кризисов. Западная интервенция в Ливии дает Путину возможность вновь занять конфронтационную позицию по отношению к Соединенным Штатам в целях дальнейшего продвижения российских интересов в это трудное для Вашингтона время.
Во всем мире продолжается череда кризисов - это авария на атомной электростанции в Японии, усиление беспорядков в странах Персидского залива, а теперь еще и военная интервенция в Ливии. В этих условиях Россия как никакая другая страна выигрывает от происходящих событий. Усиление нестабильности вызывает рост нефтяных цен, что увеличивает российские доходы. Зависимость Японии от атомной энергетики в выработке электричества заставляет Токио обращаться к России с просьбой о дополнительных поставках природного газа. А беспокойство по поводу безопасности атомной энергетики вынуждает европейцев, являющихся главными покупателями российских энергоресурсов, пересматривать планы использования (и строительства) атомных электростанций. Хаос в Ливии еще до начала западной военной интервенции привел к значительным перебоям с экспортными поставками нефти и газа, и Россия просто счастлива компенсировать возникшую недостачу Италии и прочим европейским странам. Пожалуй, самый важный момент заключается в том, что в условиях занятости США на Ближнем Востоке геополитическая значимость России в обозримом будущем будет лишь увеличиваться.
Из-за конфликта в Ливии открылся уже третий театр военных действия с участием США. Конфликт также дал возможность Путину назвать США чрезмерно агрессивной державой, готовой осуществлять вооруженное вмешательство повсюду, в то время как Россия отдает предпочтение более осторожному и взвешенному подходу. Позиции России достаточно сильны, и она ощущает, что может с легкостью переходить от сотрудничества к противодействию Соединенным Штатам. Россия проявляет большее стремление к сотрудничеству в условиях «перезагрузки» отношений между Москвой и Вашингтоном; однако Путин прибегает к тактике, которую он использовал в момент, когда Россия была слабее в геополитическом плане, то есть, с середины 2000-х до начала 2009 года. В то время он постоянно и открыто выступал с обвинениями в адрес США.
Кроме появившейся возможности для критики США у Путина есть еще две причины для такого конфронтационного подхода. Во-первых, министр обороны США Роберт Гейтс находится в Санкт-Петербурге, где пройдет его встреча с российским президентом Дмитрием Медведевым и министром обороны Анатолием Сердюковым. Главная тема переговоров это противоракетная оборона, и Вашингтон предлагает пойти на небольшие уступки в этом вызывающем серьезные споры вопросе, говоря о создании центра обмена данными. Однако для русских этого недостаточно, поскольку они хотят по-настоящему участвовать в системе противоракетной обороны. Речь Путина с критикой по поводу американских действий в Ливии прозвучала символически, поскольку выступал российский премьер на заводе по производству баллистических ракет, сделав это в тот самый день, когда в Россию приехал Гейтс. Как отметил Путин, интервенция против Ливии «лишний раз подтверждают правильность того, что мы делаем по укреплению обороноспособности России». Он подчеркнул, что Россия будет наращивать свой стратегический ракетный потенциал.
Вторая причина заключается в том, что Путин лично недоволен Соединенными Штатами после недавнего визита в Россию американского вице-президента Джо Байдена. Находясь в Москве, Байден встретился с лидерами российской оппозиции, вызвав тем самым неудовольствие Кремля, особенно в связи с тем, что он на встрече с оппозиционерами пошутил по поводу знаменитого высказывания бывшего президента США Джорджа Буша о Путине, сказав, что «заглянул Путину в глаза и не увидел там души».
Учитывая то обстоятельство, что объем американских обязательств во всем мире увеличивается, а у России появляются все новые возможности для маневра, Москва использует возникший сегодня шанс для того, чтобы заявить о своем недовольстве Вашингтоном.
ИноСМИ.Ру, 22/03/2011
http://www.inosmi.ru/politic/20110322/167615325.html
Конфликт с Ливией должен только радовать Россию ("Delfi.ee", Эстония)
«В принципе Россия должна быть очень довольна конфликтом в Ливии, потому что цена на нефть растет», - сказал порталу Delfi руководитель Балтийского центра исследований России Владимир ЮШКИН.
Известно, что Россия была одной из пяти стран Совета безопасности ООН, которая при принятии резолюции по Ливии воздержалась. При этом Россия не воспользовалась правом вето. В то же время Москва высказалась против военного вмешательства в Ливию.
По мнению Юшкина, Россия пытается «каким-то образом хорошо выглядеть перед Каддафи», поэтому ей приходится делать такие заявления.
На вопрос о целях, которые преследует позиция сохранения лица в глазах Каддафи, Юшкин сказал: «Чем характерен Путин? Не берем сейчас его в целом, но есть у него одно качество - он никогда не предает друзей. Даже если они делают что-то не так, он старается с ними как-то мягко обойтись. В этом плане он человек твердый».
У России сейчас нет союзников, продолжил Юшкин. «Даже если посмотреть на страны Организации договора о коллективной безопасности, то, когда Россия ставит перед ними сложные политические вопросы, например, о признании Южной Осетии, они не признают. Это говорит о том, что это союзники, но до какого-то момента. Союзники по какому-то кругу вопросов».
По словам Юшкина, Россия сама находится в капкане. «Она - заложница отсутствия взвешенной, хорошо продуманной, направленной на перспективу внешней политики. Поэтому приобретает друзей, которые являются изгоями в международной политике, но, когда случается конфликт, Россия попадает в эту ловушку. Де факто же конфликт с Ливией - подарок путинскому режиму, потому что цена на нефть начинает расти, а это в свою очередь означает, что выборы будут пройдены нормально и будет обеспечен какой-то финансовый запас».
Юшкин признал, что комментировать поведение России в данном случае довольно сложно: «Если бы российская внешняя политика была ясно обозначена, ценности были бы сформулированы, то поведение России можно было бы очень точно дефинировать - она поступают так по таким-то причинам. Но, когда принципы внешней политики не обозначены, комментировать сложно. И России сейчас сложно действовать - надо как-то сохранить лицо перед арабским миром. А там ведь тоже сложная ситуация, хотя Каддафи никто там особо не любит, но есть большая политическая игра, и кто-то свою нелюбовь показывает, а кто-то нет».
«Печально, что у России нет ясной и четкой внешней политики, с позиций которой можно было бы объяснять поведение российских лидеров».
ИноСМИ.Ру, 22.03.2011
http://www.inosmi.ru/politic/20110322/167602701.html
Медведев и Путин не договорились по поводу Ливии ("The Financial Times", Великобритания)
Начавшаяся международная военная операция в Ливии ударила по российскому правящему тандему в понедельник, когда сделанное премьер-министром Владимиром Путиным сравнение военной операции с «крестовым походом» было раскритиковано президентом Дмитрием Медведевым.
Выступая на ракетостроительном заводе на юге России, Путин заявил, что резолюция Совета Безопасности ООН о боевых действиях в Ливии, которую поддержали США, Великобритания и Франция напоминает ему о «средневековом призыве к крестовым походам». Резолюция «неполноценна и ущербна», добавил он.
Через несколько часов, Медведев резко раскритиковал выбор выражений премьер-министра.
«Недопустимо использовать выражения, которые, по сути, ведут к столкновению цивилизаций - типа крестовых походов и так далее. Это неприемлемо», - отметил Медведев.
Столкновение по данному вопросу является последним в серии разногласий между двумя лидерами за последние месяцы.
Слова Путина удивили западных наблюдателей в связи с тем, что Россия, также как Бразилия, Китай, Индия и Германия, воздержалась от голосования в Совете Безопасности ООН в поддержку введения бесполетной зоны над Ливией.
Решение воздержаться от право вето стало необычным на фоне того, что Кремль всегда налагал вето на решения западных стран вторгаться в другие государства. Считается, что данное решение было принято Медведевым, которого традиционно считают менее сильным политиком, нежели Путин.
Вспоминая американские авиационные удары по Югославии, Ираку и Афганистану, Путин отметил, что «в политике США это становится стабильной тенденцией».
Действия международной коалиции против Ливии доказывают, что «мы все правильно делаем по укреплению боеспособности России», добавил Путин. Вице-премьер Сергей Иванов заявил в понедельник, что страна выделила 20 триллионов рублей на реализацию программы по модернизации ОПК до 2020 года.
Но Медведев заявил, что Россия сознательно пропустила резолюцию, не воспользовавшись правом вето. «Я не считаю эту резолюцию неправильной, она в целом отражает наше понимание происходящего. Это был квалифицированный отказ от вето», - добавил Медведев.
Эксперты считают, что выплеск эмоций Путина во время официального визита министра обороны США Роберта Гейтса в Россию, который стремиться усилить военное сотрудничество между странами, может поставить под вопрос способность Кремля действовать в соответствии с американской политикой «перезагрузки».
«Это еще раз демонстрирует, что российская внешняя политика непоследовательна и слишком сильно зависит от внутренней», - считает Федор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике». Он считает, что критиковать военную операцию в Ливии «глупо» после того, как Россия воздержалась от голосования в Совете Безопасности ООН.
Российские дипломаты четко дали понять на прошлой неделе, что Москва выступает против вмешательства во внутренние дела Ливии, но больше всего их волновала непроработанность резолюции ООН и множество оставшихся без ответа вопросов.
«Невозможно что-то сделать из воздуха, это лишь означает, что страны будут втянуты в наземную операцию в Ливии, - заявил дипломат. - Мы опасаемся, что это может дестабилизировать ситуацию на Ближнем Востоке».
Лукьянов полагает, что выступление Путина отражает недовольство все большей независимостью Медведева на фоне приближающихся выборов, которые состоятся в марте 2012 года. Путин и Медведев не раз заявляли, что чуть позже решат между собой, кто будет выставлять свою кандидатуру.
«Речь идет о влиянии внутри правящего тандема накануне принятия окончательного решения о том, кто будет править Россией в будущем», - добавил Лукьянов.
Воздержание от голосования во время принятия резолюции Советом Безопасности ООН является прагматическим ходом, позволяющим не портить отношения с США и Европой, и перекладывающим ответственность за ведение вооруженных действий на тех, кто их так сильно продвигал. Это также позволяет России получить выгодные контракты в Ливии после того, как конфликт будет исчерпан.
Российские специалисты гадают, является ли столкновение президента и премьер-министра настоящим, или является хорошо проработанным политическим ходом, создающим впечатление, что лидеры имеют разные позиции.
ИноСМИ.Ру, 22.03.2011
http://www.inosmi.ru/politic/20110322/167610474.html
Война в Ливии: Вместе или раздельно
Президента Барака Обамы не было в Вашингтоне в тот момент, когда первые ракеты поразили цели в Ливии. В тот момент, когда США вступили в военные действия в выходные, он уехал в Бразилию обсуждать вопросы торговли. Визит легко можно было бы отменить, но Белый дом представил это как принципиальную позицию. Отсутствие президента еще раз подтверждает позицию администрации: США поддерживают операцию против Муамара Каддафи, но не являются главным ее инициатором и не возглавляют ее.
Это не тот тип лидерства, к которому привык мир. С другой стороны, это как раз та позиция, которой от Обамы ожидала мировая общественность, рукоплескавшая его победе на выборах. Мы получили, что хотели. Посмотрим, долго ли это продлится и как будет работать.
Легко предположить, что американские ястребы не впечатлены происходящим. Они считают, что Обама в замешательстве. Пока союзники строили коалицию и добивались резолюции ООН, полковник Каддафи получил явное преимущество в конфликте. Если его войска смешаются с мирным населением Бенгази и других городов, эффективность бомбежек будет под вопросом. Повстанцам было просто помочь еще две недели назад. Теперь же союзникам, видимо, придется заняться разделением страны, при том что Каддафи сохранит часть территории. Одно дело слушать эти аргументы от американских ястребов. Они убеждены, что если нужно, если на карту поставлены жизненно важные интересы, то Америка может и должна действовать по собственной инициативе, наплевав на международные законы. Но совсем другое дело - и это с трудом укладывается в голове - выслушивать похожие упреки в нерешительности от некоторых европейцев. «Обама разочаровал нас, - говорят они. - Драгоценное время потеряно».
Не так давно Европа вовсю обвиняла США в односторонности и своеволии. Не так давно Европа билась в восторге от назначения Обамы - ведь он придерживается совсем другого стиля. Европейцы так долго ждали президента, который был бы осторожен, осмотрителен и с уважением относился бы к мнению других государств, европейцы презирали Джорджа Буша за отсутствие этих качеств. Почему же теперь некоторые в Европе кричат: «Время разговоров окончилось. Пора начинать стрелять!»?
Впрочем, все критики - и американские ястребы, и европейские приверженцы многосторонних правил - правы, говоря, что из-за промедления операция стала труднее. Проблема последних в том, что причина промедления - как раз та система, которую они отстаивают. Если не нравится терять время - нечего спрашивать у ООН разрешения на вторжение.
Европейцы твердят, что, возьми США дело в свои руки, союзники быстрее бы получили право действовать. Но как? У Америки есть все причины, чтобы попытаться затеряться между Великобританией и Францией. Она совершенно справедливо опасается дальнейшего разгорания ненависти к ней в исламском мире. Если бы операцию явно возглавляли США, режиму Каддафи куда проще было бы организовать сопротивление и в Ливии, и за рубежом. К тому же военные ресурсы США и так распылены. Пентагон был весьма осторожно настроен в отношении этой операции, и его представители вслух выражали свои сомнения. Мудрый президент не станет легкомысленно отбрасывать подобные предупреждения.
Более того, если бы Америка действовала напористее, коалиции с Британией и Францией было бы явно недостаточно, чтобы возникло ощущение многосторонности. На создание широкого консенсуса, обеспечение участия всего региона и полного одобрения вторжения обязательно должно было уйти много времени. Большим достижением можно считать, что удалось в столь сжатые сроки убедить власти разных стран в необходимости не только ввести малоэффективную бесполетную зону, но и принять «все необходимые меры». Несмотря на все проблемы, вооруженный мультилатерализм прошел первое испытание: союзники начали интервенцию хоть с какими-то шансами на успех.
К сожалению, цена, которую приходится платить за мультилатерализм, не ограничивается промедлением с началом операции. Сложно сражаться, когда на все действия необходимо одобрение, особенно когда любая тактика рассматривается с точки зрения политических последствий. Но ради подвига по созданию коалиции сделано уже столько, что ее стоит поддерживать любой ценой. Представьте, что бои будут жестче, чем ожидают союзники. Смогут ли они договориться, как и до какой степени наращивать огневую мощь? На каждом углу говорится о поддержке союзников Лигой арабских государств. Дает ли это ей право вето на кампанию? Это довольно неудобный вопрос с тех пор, как в воскресенье лидер организации высказался в том плане, что авиаудары - совсем не то, чего ожидала лига.
Словом, у приверженцев односторонних действий все козыри на руках. Но и у многосторонних согласованных действий есть преимущества даже в глазах самых недалеких американцев. Легитимность весьма ценится у остальных наций мира, где в почете мягкая сила. В случае с Ливией союзники поступают правильно и, будем надеяться, набирают себе сторонников, а не врагов. А количество участников альянса, авторитет ООН и позиционирование США как «третьего среди равных» сведут на нет обвинения в том, что Америка открыла новый фронт против ислама. Сейчас, когда финансовая ситуация напряжена, более равномерное распределение бремени расходов и ответственности только к лучшему.
Сложно переоценить, сколь многое зависит от исхода операции. Даже если режим Каддафи рухнет, союзники, возможно, столкнутся с последствиями этого и будут жалеть о своем решении. Но при благоприятном исходе Каддафи уйдет, мир будет восстановлен и Ливия нерешительно двинется по пути к демократии. Коллективные действия под эгидой ООН приведут к возникновению новой модели международных отношений. Если же операция затянется или окончится крахом - а этому способствует ее многосторонний характер, - международные отношения будут развиваться иначе.
Весьма тонкая материя, которой пока что пренебрегают, - настроения американских избирателей. Пока что американцы были против участия своего государства во вторжении. Если все пойдет хорошо, они изменят свое мнение на противоположное и станут гордиться страной. В противном случае они ни на секунду не задумаются о международной легитимности и вместо этого поставят вопрос о легитимности в самой Америке. Если речь еще об одной войне, где был конгресс? Чье решение поставило под удар армию США? И почему, когда все начиналось, президент не был в Белом доме, объясняя свое решение нации? Ах да, у него была назначена встреча в Бразилии.
Клайв Крук
Financial Times, 20.03.2011 - "Ведомости" 22.03.2011, 49 (2815)
http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/256944/vmeste_ili_razdelno
Очень либеральная интервенция ("The New York Times", США)
Своим черепашьим, длившимся целый месяц продвижением к военной конфронтации с Ливией и с ее лидером Муаммаром Каддафи администрация Обамы подала клинический пример либерального отношения к войне.
Всего неделю тому назад, когда события начали разворачиваться не в пользу ливийских повстанцев, президент Обама, как тогда казалось, был твердо намерен удержать Америку от вступления в гражданскую войну в Ливии. Но оказывается, президент все это время был готов к американской интервенции. Он просто хотел убедиться, что делать это мы будем в максимально многостороннем порядке, коллективными усилиями, а не по-ковбойски.
В этом его администрация убедилась. Как минимум на своем начальном этапе наша война в Ливии выглядит как совершенный образец международной освободительной интервенции. Ее благословил Совет Безопасности ООН. Ее одобрила Лига арабских государств. Ее проталкивали дипломаты из Госдепартамента Хиллари Клинтон, а не военные из Пентагона Роберта Гейтса. Ее гуманитарная цель намного очевиднее, чем связь с американской национальной безопасностью. И начало интервенции положили не морские пехотинцы и не ВВС США, а истребители из Франции.
Эта интервенция как будто списана со сценария 1990-х годов Билла Клинтона. Иными словами, она резко отличается от более односторонних методов администрации Буша. Здесь нет никакой «коалиции желающих», нет снисходительных упоминаний о «старой Европе», нет лозунгов «вы либо с нами, либо с террористами». Напротив, Белый дом Обамы проявил уточненное и почтительное отношение к международным институтам и зарубежным государствам, которые администрация Буша либо игнорировала, либо подвергала грубому давлению.
В таких методах и подходах к войне есть очевидные преимущества. Они равномернее распределяют нагрузку военных действий, укрепляют, а не ослабляют наши альянсы, и снимают остроту антиамериканских настроений в мире. Но более всего они способствуют тому, чтобы европейские державы несли каждая свою долю ответственности за поддержание глобального порядка, вместо того, чтобы критиковать и придираться к США, стоя в стороне.
Но в таком подходе к войне есть и крупные проблемы. Поскольку либеральные войны во многом зависят от поддержания постоянного единодушия в рядах (так называемого) международного сообщества, они обычно ведутся медленными темпами, с оглядкой, граничащей с тактической некомпетентностью. А так как их связь с национальными интересами чаще всего и в лучшем случае лишь косвенная, такие войны зачастую ведут спустя рукава, а мы смотрим, как бы поскорее из них выйти, вместо проявления полной самоотдачи, необходимой для достижения победы.
Такие проблемы упорно преследовали Соединенные Штаты на всем протяжении 1990-х годов, когда шла предыдущая приливная волна либеральных интервенций. В Сомали общественность начала выражать недовольство нашей гуманитарной миссией, как только стало понятно, что мы будем нести потери и расходовать средства на оказание помощи. В 1993 году НАТО ввела запрет на полеты авиации. Но понадобилось два года незадачливого миротворчества и дипломатических препирательств, во время которых война шла не утихая, чтобы американские авиаудары проложили, наконец, путь к мирным переговорам.
Наша интервенция в Косове дает еще более мрачный и предостерегающий пример. Натовские бомбардировки помогли свергнуть Слободана Милошевича и обеспечили косовскую независимость. Но повысив ставки в борьбе между Милошевичем и его врагами из Армии освобождения Косова, интервенция Запада способствовала в краткосрочном плане усилению кровопролития и этническим чисткам. Тем самым, она лишь усугубила тот гуманитарный кризис, который должна была предотвратить.
Те же самые трудности уже начинают сбивать нас с толку в ходе войны в Ливии. Цели нашей коалиции неясны. Президент Обама выступает за уход Каддафи, а председатель Объединенного комитета начальников штабов адмирал Майк Маллен дал понять в воскресенье, что диктатор может в итоге остаться у власти. Наши средства ограничены. Та резолюция ООН, которую мы выполняем, четко и однозначно запрещает применение наземных сил; да и президент Обама уже неоднократно говорил об этом. А некоторым нашим мнимым партнерам просто не хватает духа для вступления в борьбу. Прошло всего 24 часа, а нынешний руководитель Лиги арабских государств Амр Муса уже заявил, что поддержка решения о бесполетной зоне его организацией не распространяется на воздушные бомбардировки.
То время, которое понадобилось для создания многонациональной коалиции, позволило Каддафи укрепить свои позиции на местах, и теперь любое прекращение огня дает ему возможность контролировать большую часть страны. Поэтому-то адмирал Маллен и признает, что все наши усилия могут завести нас в тупик, а ливийский диктатор закрепится на завоеванных рубежах.
Конечная цель либеральной войны заключается в том, чтобы вести ее как можно добродетельнее, с минимальным риском. Но война и нравственное поведение вещи несовместимые, а конфликты «с низкой степенью риска» часто оказываются крайне опасными. Подвергая Америку опасностям и рискам очередной военной интервенции, Барак Обама очень многое ставит на карту в надежде на то, что наша ливийская авантюра станет исключением из этого правила.
ИноСМИ.Ру, 21/03/2011
http://www.inosmi.ru/usa/20110321/167587383.html
Скептики советуют готовиться к долгой и кровавой кампании в Ливии ("The Telegraph", Великобритания)
Существуют сомнения по поводу способности представляющей ООН коалиции осуществить свою миссию по защите ливийского народа.
Бывший британский посол в Ливии Оливер Майлз (Oliver Miles) заявил, что у него есть «серьезные опасения» по поводу военной операции. Он боится, что британские войска будут надолго вовлечены в боевые действия.
В то время как многие утверждают, что операцию фактически можно завершить за 48 часов, некоторые эксперты подозревают, что союзники плохо представляют себе, как разрешить конфликт.
Министр обороны Британии д-р Лиам Фокс (Liam Fox) вчера заявил, что, обсуждая сроки операции, не следует проводить параллели с бесполетной зоной, установленной в Ираке в 1991 году. Он подчеркнул, что военная техника, находящаяся в распоряжении полковника Каддафи, значительно уступает той, которая имелась у Саддама Хусейна.
Однако г-н Майлз отметил, что, хотя атаковать военную машину Каддафи казалось «очень простым» шагом, однако масштаб допущенных ошибок был крайне велик. «Самая трудная часть операции» еще не началась, подчеркнул бывший посол.
«Я могу понять, почему Британия и другие страны решили, что необходимо принять меры, но я не уверен в том, что это было разумно делать. Тут можно сказать одно: поживем - увидим», - пояснил он.
«Возьмем, на первый взгляд, простое решение - бить по танкам, однако у повстанцев тоже есть танки, причем ливийские, полученные благодаря переходу части ливийской армии на сторону восставших», - добавил дипломат.
«Мне интересно, как - при всех чудесах современной разведывательной техники, при всех спутниках слежения и так далее - человек, принимающий военные решения в Вашингтоне или где-нибудь еще, может понять, кто ведет танк - противник или сторонник Каддафи?»
Контр-адмирал Крис Пэрри (Chris Parry), бывший офицер флота, считает, что британским войскам, возможно, придется долго действовать в Ливии.
«Меня волнует вопрос о том, сколько нам времени может понадобиться, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки и вырвать инициативу у полковника Каддафи», - заявил он Би-би-си.
Сотрудник исследовательского Королевского института вооруженных сил (Royal United Services Institute) Шашанк Джоши (Shashank Joshi) заметил: «Предположим, они уничтожат большую часть ливийской системы ПВО. Вопрос в том, что делать дальше, когда будет установлена бесполетная зона? После того, как уязвимые цели будут поражены, у Каддафи на периферии городских территорий все равно останется изрядная часть сил, способная причинить большой ущерб мирному населению».
Правительство вчера попыталось развеять опасения относительно возможных сроков операции. Критики отмечали, что в Ираке бесполетную зону пришлось поддерживать восемь лет.
«Если говорить о возможностях армии и ВВС, то Ливия - это не Ирак. Ее военный потенциал относительно мал», - заявил д-р Фокс.
«Они не смогут использовать свою авиацию, если мы подавим их интегрированную систему противовоздушной обороны. Они также, вероятно, не смогут командовать и управлять армией».
«Наша задача лишить режим возможности контролировать армию, с помощью которой он терроризировал собственное население».
На вопрос о том, как скоро, по его мнению, должна завершиться операция, он ответил: «Я надеюсь, что ее удастся завершить как можно раньше, но это будет зависеть от того, как быстро Каддафи поймет, что игра закончена, и как быстро мы сможем лишить его возможности применять войска против мирного населения».
ИноСМИ.Ру, 21/03/2011
http://www.inosmi.ru/africa/20110321/167588747.html
Почему мы собираемся воевать с Ливией? ("Time", США)
Воздушные удары по силам Муаммара Каддафи, по-видимому, неизбежны, и перед Америкой встает простой вопрос: почему США собираются воевать в Ливии? Причины на то могут быть веские и даже убедительные. Но до сих пор ответы администрации Обамы выглядят поразительно невнятно, противоречиво и неполно.
18 марта во второй половине дня Обама объяснил свое решение в заявлении, озвученном в Восточном зале. Он сказал, что Каддафи подавляет свой народ, и «оставшись без присмотра, он может, и у нас есть все основания так полагать, совершать злодеяния против своего народа. Могут погибнуть многие тысячи. Может произойти гуманитарный кризис. Весь регион может быть дестабилизирован, что ставит под угрозу многих из наших союзников и партнеров. Призывы ливийского народа о помощи останутся без ответа. Пострадают демократические ценности, которые мы отстаиваем. Кроме того, слова международного сообщества растворятся в пустоте».
Хиллари Клинтон заявила утром того же дня, что смена режима - отстранение Каддафи от власти - является также ключевым требованием США, но Обама не включил его в перечень «необсуждаемых» условий. «Все атаки против гражданских лиц должны прекратиться, - сказал Обама. - Каддафи должен прекратить продвижение своих войск на Бенгази, вывести их из Аджадбии, Мисраты и Завии, восстановить подачу воды, электричества и газа во все районы. Разрешить народу Ливии доступ к гуманитарной помощи». Невыполнение Каддафи этих требований, сказал Обама, означает начало военных действий. Он заявил, что США предоставят «уникальные возможности» «в составе международной коалиции».
Слова Обамы звучат неубедительно, и сообщения его администрации поразительно неясны. Почему к свержению Каддафи призывает государственный секретарь, а не президент, который несколько дней назад сам призывал Каддафи покинуть страну? И, что более важно, как соблюдаются здесь интересы американского народа? Почему США хотят прекратить боевые действия, требуют Каддафи отступить и самому ему уехать из страны?
Наиболее распространенным оправданием войны является утверждение, что Каддафи убивает невинных гражданских лиц. Прецеденты вмешательства ради прекращения военных преступлений - массового убийства гражданских лиц - уже были в Боснии и Косове. Беспорядки в Ливии начались, как подчеркнули Обама и Клинтон, с мирных протестов, которые Каддафи попытался насильственно подавить. Тогда протестующие вооружились, и на их сторону перешли некоторые армейские подразделения. С тех пор большинство сообщений, поступающих из Ливии, показывают, что противостояние происходит между вооруженными повстанцами и силами, преданными Каддафи. Обама, похоже, учитывает это, делая упор на возможности будущего гуманитарного кризиса, а не текущего.
Госсекретарь США Хиллари Клинтон и сама предположила, что доказательства насилия в отношении гражданских лиц, в отличие от вооруженных повстанцев и военных перебежчиков, носят косвенный характер. «Есть много рассказов, как вы знаете, о массовых убийствах, похищениях», - сказала Клинтон. Она не представила доказательств зверств в отношении мирного населения, заявив, что такие обвинения необходимо будет позднее подтвердить на месте. Time попросила администрацию предоставить доказательства военных преступлений за последние нескольких недель, и их не предоставили. Стоит отметить, что в других странах мира, включая некоторых союзников, даже сейчас однозначно убивают невинных гражданских лиц.
Требование президента Обамы, госсекретаря Клинтон и других официальных лиц США, чтобы Каддафи покинул страну, указывают еще на одно оправдание участия США в войне: смена режима. Но будет ли смена режимов в Ливии в наших интересах? Каддафи - душегуб. В 1980-х годах он провел серию терактов против американцев, и в последние два десятилетия он поддерживал ужасающее и дестабилизирующее насилие в Западной Африке. Но после войны в Ираке он отказался от своих тайных программ разработки ядерного и химического оружия и начал сотрудничать с США в борьбе с терроризмом.
Американские интересы смешались в простом вопросе об удалении Каддафи. Главный вопрос в том, «а какова альтернатива?» Проще всего сказать: никто в администрации не может предсказать, что станет с Ливией после Каддафи. Там никогда не было мощного централизованного государства, страна разделена по границам проживания племен. В стране почти нет гражданского общества или устоявшегося среднего класса, как в Египте, она стоит особняком среди более развитых стран, которые мирно совершили переход к демократии от авторитаризма. И та часть страны, которая подпитывает восстание против Каддафи, как раз по большей части является прибежищем исламского радикализма Ливии, в том числе оттуда многие боевики, воевавшие в Ираке против США.
Тем не менее, представляется возможным, что повстанческое руководство в случае прихода к власти могло бы согласовать свои интересы с нашими. Госсекретарь США Хиллари Клинтон не представила подробностей о своих встречах в начале этой недели с лидерами повстанцев. Однако, прежние дипломатические депеши посла США в Ливии Джина Гретца (Gene Cretz), о которых стало известно с помощью WikiLeaks, показывают, что лидер повстанческого совета, бывший министр юстиции Ливии Мустафа Абдулджалиль (Mustafa Abduljalil), имеет в этом смысле перспективы. 25 января прошлого года, Гретц встретился с Абдулджалилем для обсуждения реформ законодательства. Абдулджалиль способствовал визитам американских советников и судей в страну и просил США помочь в развитии частного сектора. Абдулджалиль попытался (но не смог) уйти в отставку в феврале 2010 года, когда Каддафи помешал освобождению 300 ливийцев, заявив, что это террористы. Абдулджалиль выразил послу обеспокоенность по поводу американской поддержке Израиля. Картина оппозиции остается неясной, и останутся ли у власти нынешние руководящие фигуры, также неясно.
Американцам не были предоставлены достаточные свидетельства массовых зверств, совершенных режимом Каддафи, или признаки того, что победа Каддафи дестабилизирует обстановку в регионе, чтобы оправдать военное вмешательство исключительно по гуманитарным соображениям. Администрация также не обосновала, что альтернатива Каддафи оправдывает риск его удаления. Члены обеих политических партий склонны к поддержке гуманитарной интервенции для прекращения военных преступлений, и с учетом прошлого Каддафи кажется достаточно вероятным, что альтернатива ему будет в интересах США. Но весьма шокирует, что США готовятся предпринять военные действия против Ливии, и ни один из этих аргументов не обоснован достаточно убедительно.
ИноСМИ.Ру, 19.03.2011
http://www.inosmi.ru/usa/20110319/167520200.html
Российский премьер-министр Владимир Путин заявил 21 марта, что резолюция Совета Безопасности ООН, разрешающая проведение военной интервенции в Ливии, является «неполноценной и ущербной». Он подверг критике Запад, и особенно США за излишнюю агрессивность. Военная интервенция в Ливии дает России возможность вновь занять конфронтационную позицию по отношению к Соединенным Штатам в момент, когда Москва и Вашингтон обсуждают тему ПРО и другие спорные вопросы.
Анализ
Российский премьер-министр Владимир Путин 21 марта подверг критике резолюцию Совета Безопасности ООН, санкционирующую проведение иностранной военной интервенции в суверенном государстве. Путин назвал эту резолюцию «неполноценной и ущербной», добавив, что она разрешает любые действия и напоминает «средневековый призыв к крестовому походу». Путин отметил, что Россия, воздержавшаяся при голосовании по резолюции ООН и не принимающая участия в этой операции, хотела предотвратить прямую интервенцию и упрекала Запад, особенно Соединенные Штаты, за слишком агрессивные действия.
Комментарии Путина свидетельствуют о силе геополитической позиции России в условиях нескольких продолжающихся кризисов. Западная интервенция в Ливии дает Путину возможность вновь занять конфронтационную позицию по отношению к Соединенным Штатам в целях дальнейшего продвижения российских интересов в это трудное для Вашингтона время.
Во всем мире продолжается череда кризисов - это авария на атомной электростанции в Японии, усиление беспорядков в странах Персидского залива, а теперь еще и военная интервенция в Ливии. В этих условиях Россия как никакая другая страна выигрывает от происходящих событий. Усиление нестабильности вызывает рост нефтяных цен, что увеличивает российские доходы. Зависимость Японии от атомной энергетики в выработке электричества заставляет Токио обращаться к России с просьбой о дополнительных поставках природного газа. А беспокойство по поводу безопасности атомной энергетики вынуждает европейцев, являющихся главными покупателями российских энергоресурсов, пересматривать планы использования (и строительства) атомных электростанций. Хаос в Ливии еще до начала западной военной интервенции привел к значительным перебоям с экспортными поставками нефти и газа, и Россия просто счастлива компенсировать возникшую недостачу Италии и прочим европейским странам. Пожалуй, самый важный момент заключается в том, что в условиях занятости США на Ближнем Востоке геополитическая значимость России в обозримом будущем будет лишь увеличиваться.
Из-за конфликта в Ливии открылся уже третий театр военных действия с участием США. Конфликт также дал возможность Путину назвать США чрезмерно агрессивной державой, готовой осуществлять вооруженное вмешательство повсюду, в то время как Россия отдает предпочтение более осторожному и взвешенному подходу. Позиции России достаточно сильны, и она ощущает, что может с легкостью переходить от сотрудничества к противодействию Соединенным Штатам. Россия проявляет большее стремление к сотрудничеству в условиях «перезагрузки» отношений между Москвой и Вашингтоном; однако Путин прибегает к тактике, которую он использовал в момент, когда Россия была слабее в геополитическом плане, то есть, с середины 2000-х до начала 2009 года. В то время он постоянно и открыто выступал с обвинениями в адрес США.
Кроме появившейся возможности для критики США у Путина есть еще две причины для такого конфронтационного подхода. Во-первых, министр обороны США Роберт Гейтс находится в Санкт-Петербурге, где пройдет его встреча с российским президентом Дмитрием Медведевым и министром обороны Анатолием Сердюковым. Главная тема переговоров это противоракетная оборона, и Вашингтон предлагает пойти на небольшие уступки в этом вызывающем серьезные споры вопросе, говоря о создании центра обмена данными. Однако для русских этого недостаточно, поскольку они хотят по-настоящему участвовать в системе противоракетной обороны. Речь Путина с критикой по поводу американских действий в Ливии прозвучала символически, поскольку выступал российский премьер на заводе по производству баллистических ракет, сделав это в тот самый день, когда в Россию приехал Гейтс. Как отметил Путин, интервенция против Ливии «лишний раз подтверждают правильность того, что мы делаем по укреплению обороноспособности России». Он подчеркнул, что Россия будет наращивать свой стратегический ракетный потенциал.
Вторая причина заключается в том, что Путин лично недоволен Соединенными Штатами после недавнего визита в Россию американского вице-президента Джо Байдена. Находясь в Москве, Байден встретился с лидерами российской оппозиции, вызвав тем самым неудовольствие Кремля, особенно в связи с тем, что он на встрече с оппозиционерами пошутил по поводу знаменитого высказывания бывшего президента США Джорджа Буша о Путине, сказав, что «заглянул Путину в глаза и не увидел там души».
Учитывая то обстоятельство, что объем американских обязательств во всем мире увеличивается, а у России появляются все новые возможности для маневра, Москва использует возникший сегодня шанс для того, чтобы заявить о своем недовольстве Вашингтоном.
ИноСМИ.Ру, 22/03/2011
http://www.inosmi.ru/politic/20110322/167615325.html
Конфликт с Ливией должен только радовать Россию ("Delfi.ee", Эстония)
«В принципе Россия должна быть очень довольна конфликтом в Ливии, потому что цена на нефть растет», - сказал порталу Delfi руководитель Балтийского центра исследований России Владимир ЮШКИН.
Известно, что Россия была одной из пяти стран Совета безопасности ООН, которая при принятии резолюции по Ливии воздержалась. При этом Россия не воспользовалась правом вето. В то же время Москва высказалась против военного вмешательства в Ливию.
По мнению Юшкина, Россия пытается «каким-то образом хорошо выглядеть перед Каддафи», поэтому ей приходится делать такие заявления.
На вопрос о целях, которые преследует позиция сохранения лица в глазах Каддафи, Юшкин сказал: «Чем характерен Путин? Не берем сейчас его в целом, но есть у него одно качество - он никогда не предает друзей. Даже если они делают что-то не так, он старается с ними как-то мягко обойтись. В этом плане он человек твердый».
У России сейчас нет союзников, продолжил Юшкин. «Даже если посмотреть на страны Организации договора о коллективной безопасности, то, когда Россия ставит перед ними сложные политические вопросы, например, о признании Южной Осетии, они не признают. Это говорит о том, что это союзники, но до какого-то момента. Союзники по какому-то кругу вопросов».
По словам Юшкина, Россия сама находится в капкане. «Она - заложница отсутствия взвешенной, хорошо продуманной, направленной на перспективу внешней политики. Поэтому приобретает друзей, которые являются изгоями в международной политике, но, когда случается конфликт, Россия попадает в эту ловушку. Де факто же конфликт с Ливией - подарок путинскому режиму, потому что цена на нефть начинает расти, а это в свою очередь означает, что выборы будут пройдены нормально и будет обеспечен какой-то финансовый запас».
Юшкин признал, что комментировать поведение России в данном случае довольно сложно: «Если бы российская внешняя политика была ясно обозначена, ценности были бы сформулированы, то поведение России можно было бы очень точно дефинировать - она поступают так по таким-то причинам. Но, когда принципы внешней политики не обозначены, комментировать сложно. И России сейчас сложно действовать - надо как-то сохранить лицо перед арабским миром. А там ведь тоже сложная ситуация, хотя Каддафи никто там особо не любит, но есть большая политическая игра, и кто-то свою нелюбовь показывает, а кто-то нет».
«Печально, что у России нет ясной и четкой внешней политики, с позиций которой можно было бы объяснять поведение российских лидеров».
ИноСМИ.Ру, 22.03.2011
http://www.inosmi.ru/politic/20110322/167602701.html
Медведев и Путин не договорились по поводу Ливии ("The Financial Times", Великобритания)
Начавшаяся международная военная операция в Ливии ударила по российскому правящему тандему в понедельник, когда сделанное премьер-министром Владимиром Путиным сравнение военной операции с «крестовым походом» было раскритиковано президентом Дмитрием Медведевым.
Выступая на ракетостроительном заводе на юге России, Путин заявил, что резолюция Совета Безопасности ООН о боевых действиях в Ливии, которую поддержали США, Великобритания и Франция напоминает ему о «средневековом призыве к крестовым походам». Резолюция «неполноценна и ущербна», добавил он.
Через несколько часов, Медведев резко раскритиковал выбор выражений премьер-министра.
«Недопустимо использовать выражения, которые, по сути, ведут к столкновению цивилизаций - типа крестовых походов и так далее. Это неприемлемо», - отметил Медведев.
Столкновение по данному вопросу является последним в серии разногласий между двумя лидерами за последние месяцы.
Слова Путина удивили западных наблюдателей в связи с тем, что Россия, также как Бразилия, Китай, Индия и Германия, воздержалась от голосования в Совете Безопасности ООН в поддержку введения бесполетной зоны над Ливией.
Решение воздержаться от право вето стало необычным на фоне того, что Кремль всегда налагал вето на решения западных стран вторгаться в другие государства. Считается, что данное решение было принято Медведевым, которого традиционно считают менее сильным политиком, нежели Путин.
Вспоминая американские авиационные удары по Югославии, Ираку и Афганистану, Путин отметил, что «в политике США это становится стабильной тенденцией».
Действия международной коалиции против Ливии доказывают, что «мы все правильно делаем по укреплению боеспособности России», добавил Путин. Вице-премьер Сергей Иванов заявил в понедельник, что страна выделила 20 триллионов рублей на реализацию программы по модернизации ОПК до 2020 года.
Но Медведев заявил, что Россия сознательно пропустила резолюцию, не воспользовавшись правом вето. «Я не считаю эту резолюцию неправильной, она в целом отражает наше понимание происходящего. Это был квалифицированный отказ от вето», - добавил Медведев.
Эксперты считают, что выплеск эмоций Путина во время официального визита министра обороны США Роберта Гейтса в Россию, который стремиться усилить военное сотрудничество между странами, может поставить под вопрос способность Кремля действовать в соответствии с американской политикой «перезагрузки».
«Это еще раз демонстрирует, что российская внешняя политика непоследовательна и слишком сильно зависит от внутренней», - считает Федор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике». Он считает, что критиковать военную операцию в Ливии «глупо» после того, как Россия воздержалась от голосования в Совете Безопасности ООН.
Российские дипломаты четко дали понять на прошлой неделе, что Москва выступает против вмешательства во внутренние дела Ливии, но больше всего их волновала непроработанность резолюции ООН и множество оставшихся без ответа вопросов.
«Невозможно что-то сделать из воздуха, это лишь означает, что страны будут втянуты в наземную операцию в Ливии, - заявил дипломат. - Мы опасаемся, что это может дестабилизировать ситуацию на Ближнем Востоке».
Лукьянов полагает, что выступление Путина отражает недовольство все большей независимостью Медведева на фоне приближающихся выборов, которые состоятся в марте 2012 года. Путин и Медведев не раз заявляли, что чуть позже решат между собой, кто будет выставлять свою кандидатуру.
«Речь идет о влиянии внутри правящего тандема накануне принятия окончательного решения о том, кто будет править Россией в будущем», - добавил Лукьянов.
Воздержание от голосования во время принятия резолюции Советом Безопасности ООН является прагматическим ходом, позволяющим не портить отношения с США и Европой, и перекладывающим ответственность за ведение вооруженных действий на тех, кто их так сильно продвигал. Это также позволяет России получить выгодные контракты в Ливии после того, как конфликт будет исчерпан.
Российские специалисты гадают, является ли столкновение президента и премьер-министра настоящим, или является хорошо проработанным политическим ходом, создающим впечатление, что лидеры имеют разные позиции.
ИноСМИ.Ру, 22.03.2011
http://www.inosmi.ru/politic/20110322/167610474.html
Война в Ливии: Вместе или раздельно
Президента Барака Обамы не было в Вашингтоне в тот момент, когда первые ракеты поразили цели в Ливии. В тот момент, когда США вступили в военные действия в выходные, он уехал в Бразилию обсуждать вопросы торговли. Визит легко можно было бы отменить, но Белый дом представил это как принципиальную позицию. Отсутствие президента еще раз подтверждает позицию администрации: США поддерживают операцию против Муамара Каддафи, но не являются главным ее инициатором и не возглавляют ее.
Это не тот тип лидерства, к которому привык мир. С другой стороны, это как раз та позиция, которой от Обамы ожидала мировая общественность, рукоплескавшая его победе на выборах. Мы получили, что хотели. Посмотрим, долго ли это продлится и как будет работать.
Легко предположить, что американские ястребы не впечатлены происходящим. Они считают, что Обама в замешательстве. Пока союзники строили коалицию и добивались резолюции ООН, полковник Каддафи получил явное преимущество в конфликте. Если его войска смешаются с мирным населением Бенгази и других городов, эффективность бомбежек будет под вопросом. Повстанцам было просто помочь еще две недели назад. Теперь же союзникам, видимо, придется заняться разделением страны, при том что Каддафи сохранит часть территории. Одно дело слушать эти аргументы от американских ястребов. Они убеждены, что если нужно, если на карту поставлены жизненно важные интересы, то Америка может и должна действовать по собственной инициативе, наплевав на международные законы. Но совсем другое дело - и это с трудом укладывается в голове - выслушивать похожие упреки в нерешительности от некоторых европейцев. «Обама разочаровал нас, - говорят они. - Драгоценное время потеряно».
Не так давно Европа вовсю обвиняла США в односторонности и своеволии. Не так давно Европа билась в восторге от назначения Обамы - ведь он придерживается совсем другого стиля. Европейцы так долго ждали президента, который был бы осторожен, осмотрителен и с уважением относился бы к мнению других государств, европейцы презирали Джорджа Буша за отсутствие этих качеств. Почему же теперь некоторые в Европе кричат: «Время разговоров окончилось. Пора начинать стрелять!»?
Впрочем, все критики - и американские ястребы, и европейские приверженцы многосторонних правил - правы, говоря, что из-за промедления операция стала труднее. Проблема последних в том, что причина промедления - как раз та система, которую они отстаивают. Если не нравится терять время - нечего спрашивать у ООН разрешения на вторжение.
Европейцы твердят, что, возьми США дело в свои руки, союзники быстрее бы получили право действовать. Но как? У Америки есть все причины, чтобы попытаться затеряться между Великобританией и Францией. Она совершенно справедливо опасается дальнейшего разгорания ненависти к ней в исламском мире. Если бы операцию явно возглавляли США, режиму Каддафи куда проще было бы организовать сопротивление и в Ливии, и за рубежом. К тому же военные ресурсы США и так распылены. Пентагон был весьма осторожно настроен в отношении этой операции, и его представители вслух выражали свои сомнения. Мудрый президент не станет легкомысленно отбрасывать подобные предупреждения.
Более того, если бы Америка действовала напористее, коалиции с Британией и Францией было бы явно недостаточно, чтобы возникло ощущение многосторонности. На создание широкого консенсуса, обеспечение участия всего региона и полного одобрения вторжения обязательно должно было уйти много времени. Большим достижением можно считать, что удалось в столь сжатые сроки убедить власти разных стран в необходимости не только ввести малоэффективную бесполетную зону, но и принять «все необходимые меры». Несмотря на все проблемы, вооруженный мультилатерализм прошел первое испытание: союзники начали интервенцию хоть с какими-то шансами на успех.
К сожалению, цена, которую приходится платить за мультилатерализм, не ограничивается промедлением с началом операции. Сложно сражаться, когда на все действия необходимо одобрение, особенно когда любая тактика рассматривается с точки зрения политических последствий. Но ради подвига по созданию коалиции сделано уже столько, что ее стоит поддерживать любой ценой. Представьте, что бои будут жестче, чем ожидают союзники. Смогут ли они договориться, как и до какой степени наращивать огневую мощь? На каждом углу говорится о поддержке союзников Лигой арабских государств. Дает ли это ей право вето на кампанию? Это довольно неудобный вопрос с тех пор, как в воскресенье лидер организации высказался в том плане, что авиаудары - совсем не то, чего ожидала лига.
Словом, у приверженцев односторонних действий все козыри на руках. Но и у многосторонних согласованных действий есть преимущества даже в глазах самых недалеких американцев. Легитимность весьма ценится у остальных наций мира, где в почете мягкая сила. В случае с Ливией союзники поступают правильно и, будем надеяться, набирают себе сторонников, а не врагов. А количество участников альянса, авторитет ООН и позиционирование США как «третьего среди равных» сведут на нет обвинения в том, что Америка открыла новый фронт против ислама. Сейчас, когда финансовая ситуация напряжена, более равномерное распределение бремени расходов и ответственности только к лучшему.
Сложно переоценить, сколь многое зависит от исхода операции. Даже если режим Каддафи рухнет, союзники, возможно, столкнутся с последствиями этого и будут жалеть о своем решении. Но при благоприятном исходе Каддафи уйдет, мир будет восстановлен и Ливия нерешительно двинется по пути к демократии. Коллективные действия под эгидой ООН приведут к возникновению новой модели международных отношений. Если же операция затянется или окончится крахом - а этому способствует ее многосторонний характер, - международные отношения будут развиваться иначе.
Весьма тонкая материя, которой пока что пренебрегают, - настроения американских избирателей. Пока что американцы были против участия своего государства во вторжении. Если все пойдет хорошо, они изменят свое мнение на противоположное и станут гордиться страной. В противном случае они ни на секунду не задумаются о международной легитимности и вместо этого поставят вопрос о легитимности в самой Америке. Если речь еще об одной войне, где был конгресс? Чье решение поставило под удар армию США? И почему, когда все начиналось, президент не был в Белом доме, объясняя свое решение нации? Ах да, у него была назначена встреча в Бразилии.
Клайв Крук
Financial Times, 20.03.2011 - "Ведомости" 22.03.2011, 49 (2815)
http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/256944/vmeste_ili_razdelno
Очень либеральная интервенция ("The New York Times", США)
Своим черепашьим, длившимся целый месяц продвижением к военной конфронтации с Ливией и с ее лидером Муаммаром Каддафи администрация Обамы подала клинический пример либерального отношения к войне.
Всего неделю тому назад, когда события начали разворачиваться не в пользу ливийских повстанцев, президент Обама, как тогда казалось, был твердо намерен удержать Америку от вступления в гражданскую войну в Ливии. Но оказывается, президент все это время был готов к американской интервенции. Он просто хотел убедиться, что делать это мы будем в максимально многостороннем порядке, коллективными усилиями, а не по-ковбойски.
В этом его администрация убедилась. Как минимум на своем начальном этапе наша война в Ливии выглядит как совершенный образец международной освободительной интервенции. Ее благословил Совет Безопасности ООН. Ее одобрила Лига арабских государств. Ее проталкивали дипломаты из Госдепартамента Хиллари Клинтон, а не военные из Пентагона Роберта Гейтса. Ее гуманитарная цель намного очевиднее, чем связь с американской национальной безопасностью. И начало интервенции положили не морские пехотинцы и не ВВС США, а истребители из Франции.
Эта интервенция как будто списана со сценария 1990-х годов Билла Клинтона. Иными словами, она резко отличается от более односторонних методов администрации Буша. Здесь нет никакой «коалиции желающих», нет снисходительных упоминаний о «старой Европе», нет лозунгов «вы либо с нами, либо с террористами». Напротив, Белый дом Обамы проявил уточненное и почтительное отношение к международным институтам и зарубежным государствам, которые администрация Буша либо игнорировала, либо подвергала грубому давлению.
В таких методах и подходах к войне есть очевидные преимущества. Они равномернее распределяют нагрузку военных действий, укрепляют, а не ослабляют наши альянсы, и снимают остроту антиамериканских настроений в мире. Но более всего они способствуют тому, чтобы европейские державы несли каждая свою долю ответственности за поддержание глобального порядка, вместо того, чтобы критиковать и придираться к США, стоя в стороне.
Но в таком подходе к войне есть и крупные проблемы. Поскольку либеральные войны во многом зависят от поддержания постоянного единодушия в рядах (так называемого) международного сообщества, они обычно ведутся медленными темпами, с оглядкой, граничащей с тактической некомпетентностью. А так как их связь с национальными интересами чаще всего и в лучшем случае лишь косвенная, такие войны зачастую ведут спустя рукава, а мы смотрим, как бы поскорее из них выйти, вместо проявления полной самоотдачи, необходимой для достижения победы.
Такие проблемы упорно преследовали Соединенные Штаты на всем протяжении 1990-х годов, когда шла предыдущая приливная волна либеральных интервенций. В Сомали общественность начала выражать недовольство нашей гуманитарной миссией, как только стало понятно, что мы будем нести потери и расходовать средства на оказание помощи. В 1993 году НАТО ввела запрет на полеты авиации. Но понадобилось два года незадачливого миротворчества и дипломатических препирательств, во время которых война шла не утихая, чтобы американские авиаудары проложили, наконец, путь к мирным переговорам.
Наша интервенция в Косове дает еще более мрачный и предостерегающий пример. Натовские бомбардировки помогли свергнуть Слободана Милошевича и обеспечили косовскую независимость. Но повысив ставки в борьбе между Милошевичем и его врагами из Армии освобождения Косова, интервенция Запада способствовала в краткосрочном плане усилению кровопролития и этническим чисткам. Тем самым, она лишь усугубила тот гуманитарный кризис, который должна была предотвратить.
Те же самые трудности уже начинают сбивать нас с толку в ходе войны в Ливии. Цели нашей коалиции неясны. Президент Обама выступает за уход Каддафи, а председатель Объединенного комитета начальников штабов адмирал Майк Маллен дал понять в воскресенье, что диктатор может в итоге остаться у власти. Наши средства ограничены. Та резолюция ООН, которую мы выполняем, четко и однозначно запрещает применение наземных сил; да и президент Обама уже неоднократно говорил об этом. А некоторым нашим мнимым партнерам просто не хватает духа для вступления в борьбу. Прошло всего 24 часа, а нынешний руководитель Лиги арабских государств Амр Муса уже заявил, что поддержка решения о бесполетной зоне его организацией не распространяется на воздушные бомбардировки.
То время, которое понадобилось для создания многонациональной коалиции, позволило Каддафи укрепить свои позиции на местах, и теперь любое прекращение огня дает ему возможность контролировать большую часть страны. Поэтому-то адмирал Маллен и признает, что все наши усилия могут завести нас в тупик, а ливийский диктатор закрепится на завоеванных рубежах.
Конечная цель либеральной войны заключается в том, чтобы вести ее как можно добродетельнее, с минимальным риском. Но война и нравственное поведение вещи несовместимые, а конфликты «с низкой степенью риска» часто оказываются крайне опасными. Подвергая Америку опасностям и рискам очередной военной интервенции, Барак Обама очень многое ставит на карту в надежде на то, что наша ливийская авантюра станет исключением из этого правила.
ИноСМИ.Ру, 21/03/2011
http://www.inosmi.ru/usa/20110321/167587383.html
Скептики советуют готовиться к долгой и кровавой кампании в Ливии ("The Telegraph", Великобритания)
Существуют сомнения по поводу способности представляющей ООН коалиции осуществить свою миссию по защите ливийского народа.
Бывший британский посол в Ливии Оливер Майлз (Oliver Miles) заявил, что у него есть «серьезные опасения» по поводу военной операции. Он боится, что британские войска будут надолго вовлечены в боевые действия.
В то время как многие утверждают, что операцию фактически можно завершить за 48 часов, некоторые эксперты подозревают, что союзники плохо представляют себе, как разрешить конфликт.
Министр обороны Британии д-р Лиам Фокс (Liam Fox) вчера заявил, что, обсуждая сроки операции, не следует проводить параллели с бесполетной зоной, установленной в Ираке в 1991 году. Он подчеркнул, что военная техника, находящаяся в распоряжении полковника Каддафи, значительно уступает той, которая имелась у Саддама Хусейна.
Однако г-н Майлз отметил, что, хотя атаковать военную машину Каддафи казалось «очень простым» шагом, однако масштаб допущенных ошибок был крайне велик. «Самая трудная часть операции» еще не началась, подчеркнул бывший посол.
«Я могу понять, почему Британия и другие страны решили, что необходимо принять меры, но я не уверен в том, что это было разумно делать. Тут можно сказать одно: поживем - увидим», - пояснил он.
«Возьмем, на первый взгляд, простое решение - бить по танкам, однако у повстанцев тоже есть танки, причем ливийские, полученные благодаря переходу части ливийской армии на сторону восставших», - добавил дипломат.
«Мне интересно, как - при всех чудесах современной разведывательной техники, при всех спутниках слежения и так далее - человек, принимающий военные решения в Вашингтоне или где-нибудь еще, может понять, кто ведет танк - противник или сторонник Каддафи?»
Контр-адмирал Крис Пэрри (Chris Parry), бывший офицер флота, считает, что британским войскам, возможно, придется долго действовать в Ливии.
«Меня волнует вопрос о том, сколько нам времени может понадобиться, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки и вырвать инициативу у полковника Каддафи», - заявил он Би-би-си.
Сотрудник исследовательского Королевского института вооруженных сил (Royal United Services Institute) Шашанк Джоши (Shashank Joshi) заметил: «Предположим, они уничтожат большую часть ливийской системы ПВО. Вопрос в том, что делать дальше, когда будет установлена бесполетная зона? После того, как уязвимые цели будут поражены, у Каддафи на периферии городских территорий все равно останется изрядная часть сил, способная причинить большой ущерб мирному населению».
Правительство вчера попыталось развеять опасения относительно возможных сроков операции. Критики отмечали, что в Ираке бесполетную зону пришлось поддерживать восемь лет.
«Если говорить о возможностях армии и ВВС, то Ливия - это не Ирак. Ее военный потенциал относительно мал», - заявил д-р Фокс.
«Они не смогут использовать свою авиацию, если мы подавим их интегрированную систему противовоздушной обороны. Они также, вероятно, не смогут командовать и управлять армией».
«Наша задача лишить режим возможности контролировать армию, с помощью которой он терроризировал собственное население».
На вопрос о том, как скоро, по его мнению, должна завершиться операция, он ответил: «Я надеюсь, что ее удастся завершить как можно раньше, но это будет зависеть от того, как быстро Каддафи поймет, что игра закончена, и как быстро мы сможем лишить его возможности применять войска против мирного населения».
ИноСМИ.Ру, 21/03/2011
http://www.inosmi.ru/africa/20110321/167588747.html
Почему мы собираемся воевать с Ливией? ("Time", США)
Воздушные удары по силам Муаммара Каддафи, по-видимому, неизбежны, и перед Америкой встает простой вопрос: почему США собираются воевать в Ливии? Причины на то могут быть веские и даже убедительные. Но до сих пор ответы администрации Обамы выглядят поразительно невнятно, противоречиво и неполно.
18 марта во второй половине дня Обама объяснил свое решение в заявлении, озвученном в Восточном зале. Он сказал, что Каддафи подавляет свой народ, и «оставшись без присмотра, он может, и у нас есть все основания так полагать, совершать злодеяния против своего народа. Могут погибнуть многие тысячи. Может произойти гуманитарный кризис. Весь регион может быть дестабилизирован, что ставит под угрозу многих из наших союзников и партнеров. Призывы ливийского народа о помощи останутся без ответа. Пострадают демократические ценности, которые мы отстаиваем. Кроме того, слова международного сообщества растворятся в пустоте».
Хиллари Клинтон заявила утром того же дня, что смена режима - отстранение Каддафи от власти - является также ключевым требованием США, но Обама не включил его в перечень «необсуждаемых» условий. «Все атаки против гражданских лиц должны прекратиться, - сказал Обама. - Каддафи должен прекратить продвижение своих войск на Бенгази, вывести их из Аджадбии, Мисраты и Завии, восстановить подачу воды, электричества и газа во все районы. Разрешить народу Ливии доступ к гуманитарной помощи». Невыполнение Каддафи этих требований, сказал Обама, означает начало военных действий. Он заявил, что США предоставят «уникальные возможности» «в составе международной коалиции».
Слова Обамы звучат неубедительно, и сообщения его администрации поразительно неясны. Почему к свержению Каддафи призывает государственный секретарь, а не президент, который несколько дней назад сам призывал Каддафи покинуть страну? И, что более важно, как соблюдаются здесь интересы американского народа? Почему США хотят прекратить боевые действия, требуют Каддафи отступить и самому ему уехать из страны?
Наиболее распространенным оправданием войны является утверждение, что Каддафи убивает невинных гражданских лиц. Прецеденты вмешательства ради прекращения военных преступлений - массового убийства гражданских лиц - уже были в Боснии и Косове. Беспорядки в Ливии начались, как подчеркнули Обама и Клинтон, с мирных протестов, которые Каддафи попытался насильственно подавить. Тогда протестующие вооружились, и на их сторону перешли некоторые армейские подразделения. С тех пор большинство сообщений, поступающих из Ливии, показывают, что противостояние происходит между вооруженными повстанцами и силами, преданными Каддафи. Обама, похоже, учитывает это, делая упор на возможности будущего гуманитарного кризиса, а не текущего.
Госсекретарь США Хиллари Клинтон и сама предположила, что доказательства насилия в отношении гражданских лиц, в отличие от вооруженных повстанцев и военных перебежчиков, носят косвенный характер. «Есть много рассказов, как вы знаете, о массовых убийствах, похищениях», - сказала Клинтон. Она не представила доказательств зверств в отношении мирного населения, заявив, что такие обвинения необходимо будет позднее подтвердить на месте. Time попросила администрацию предоставить доказательства военных преступлений за последние нескольких недель, и их не предоставили. Стоит отметить, что в других странах мира, включая некоторых союзников, даже сейчас однозначно убивают невинных гражданских лиц.
Требование президента Обамы, госсекретаря Клинтон и других официальных лиц США, чтобы Каддафи покинул страну, указывают еще на одно оправдание участия США в войне: смена режима. Но будет ли смена режимов в Ливии в наших интересах? Каддафи - душегуб. В 1980-х годах он провел серию терактов против американцев, и в последние два десятилетия он поддерживал ужасающее и дестабилизирующее насилие в Западной Африке. Но после войны в Ираке он отказался от своих тайных программ разработки ядерного и химического оружия и начал сотрудничать с США в борьбе с терроризмом.
Американские интересы смешались в простом вопросе об удалении Каддафи. Главный вопрос в том, «а какова альтернатива?» Проще всего сказать: никто в администрации не может предсказать, что станет с Ливией после Каддафи. Там никогда не было мощного централизованного государства, страна разделена по границам проживания племен. В стране почти нет гражданского общества или устоявшегося среднего класса, как в Египте, она стоит особняком среди более развитых стран, которые мирно совершили переход к демократии от авторитаризма. И та часть страны, которая подпитывает восстание против Каддафи, как раз по большей части является прибежищем исламского радикализма Ливии, в том числе оттуда многие боевики, воевавшие в Ираке против США.
Тем не менее, представляется возможным, что повстанческое руководство в случае прихода к власти могло бы согласовать свои интересы с нашими. Госсекретарь США Хиллари Клинтон не представила подробностей о своих встречах в начале этой недели с лидерами повстанцев. Однако, прежние дипломатические депеши посла США в Ливии Джина Гретца (Gene Cretz), о которых стало известно с помощью WikiLeaks, показывают, что лидер повстанческого совета, бывший министр юстиции Ливии Мустафа Абдулджалиль (Mustafa Abduljalil), имеет в этом смысле перспективы. 25 января прошлого года, Гретц встретился с Абдулджалилем для обсуждения реформ законодательства. Абдулджалиль способствовал визитам американских советников и судей в страну и просил США помочь в развитии частного сектора. Абдулджалиль попытался (но не смог) уйти в отставку в феврале 2010 года, когда Каддафи помешал освобождению 300 ливийцев, заявив, что это террористы. Абдулджалиль выразил послу обеспокоенность по поводу американской поддержке Израиля. Картина оппозиции остается неясной, и останутся ли у власти нынешние руководящие фигуры, также неясно.
Американцам не были предоставлены достаточные свидетельства массовых зверств, совершенных режимом Каддафи, или признаки того, что победа Каддафи дестабилизирует обстановку в регионе, чтобы оправдать военное вмешательство исключительно по гуманитарным соображениям. Администрация также не обосновала, что альтернатива Каддафи оправдывает риск его удаления. Члены обеих политических партий склонны к поддержке гуманитарной интервенции для прекращения военных преступлений, и с учетом прошлого Каддафи кажется достаточно вероятным, что альтернатива ему будет в интересах США. Но весьма шокирует, что США готовятся предпринять военные действия против Ливии, и ни один из этих аргументов не обоснован достаточно убедительно.
ИноСМИ.Ру, 19.03.2011
http://www.inosmi.ru/usa/20110319/167520200.html