дырbullshit обещур
"14. Прошли ещё годы. Нашего героя спрашивают: а кем бы вы хотели стать?
Военным преступником. "
http://eurasia.com.ru/makeeva/ezerov/criminal.htm
вчера у меня "было деньрожденье", как произносит это один мой знакомый. "вот и стали мы на год взрослей" (ц). 30. 03 -и месяц рождения, и прочитанное наоборот число лет моих ныне. подарили два тома Хайдеггера. бухали в какой-то жуткой "рыгаловке". "выпили с отдачей." позавтракал сегодня мороженым.
не представляю себя
"пожилым" унылым гавном
обременённым семьёй, квартирой и прочей мерзостью
представляю себя карателем
военным преступником
производящем этнические или какие-то другие чистки
очень люблю Ярослава Могутина, всё-таки именно он настоящий продолжатель "линии Маяковского", а никакая не Витухновская, конечно
звучит-то как -"линия Маяковского"
почти как "линия Мажино"
или "линия Маннергейма"
или "линия Зигфрида"
поэтому живу который год, как "на чемоданах" -жду, что случится уже блять что-то такое, война блять начнётся наконец, что ли. сколько ж можно хуйнёй страдать почемуя, сильный молодой мужик, должен сидеть в каком-то унылым "офисе" сука и заниматься какой-то бумажной дрочильней -а не стрелять в кого-то из автомата в какой-нибудь живописной местности или в живописных развалинах. с наслаждением поэтому внимаю некоторым подробностям биографий чеченских "полевых командиров" -был директором провинциального Дворца культуры, или школьным учителем, или ещё там чем-то таким -а потом -бац! -стал боевиком, страшным бородачём, самоё звучание имени которого заставляет "содрогаться" и от которого "ярость благородная вскипает, как волна". или булгаковский полковник Козырь-Лешко из "белой гвардии" опять же. Человек, занявший своё место, -счастлив. Лучше быть хорошим боевиком, чем плохим скучным школьным учителем или директором дворца культуры
ну и цитата из постмодернистского романа, чтобы показать, какой я охуенный интеллектуал:
"...А также и то, что явился я из тьмы веков. Меня всегда поражало человеческое легкомыслие: уж так люди тревожатся, что с ними станет после смерти, при том, что им глубоко наплевать на события, произошедшие с ними до рождения. /.../ Именно невероятная древность происхождения и есть исток моего всемогущества: я и бытие столь давно сосуществуем, столь уже друг с другом свыклись, что, и не пылая взаимной страстью, в силу одной привычки, сразу понимаем друг друга и не способны ни в чём отказать." Мишель Турнье, "Лесной царь"