Рассказ дня: Этгар Керет - Чемпион мира
По случаю пятидесятилетия своего отца я купил ему в подарок на день рождения позолоченную щеточку для чистки пупка, выгравировав на ней надпись: "Человеку, который ни в чем не нуждается". Весь вечер папа был в отличном настроении и без перерыва шутил - эдакий клоун. Показывал, как он чистит пупок моей щеткой и издавал довольное мычание, напоминающее стоны беременного слона. И мама говорила ему - "Менахем, перестань". Но он не переставал.
По случаю пятидесятилетия моего отца наш жилец, снимавший квартиру внизу, решил не съезжать, несмотря на то, что контракт закончился. "Послушай, Фульман - сказал, в то время как он снует с видом мясника вокруг усилителя фирмы "Мранц". - В феврале я уеду в Нью-Йорк и открою там мастерскую по починке стереосистем. Даже не думай, что я начну сейчас из-за каких-то двух месяцев перевозить свои вещи в другую квартиру". И когда мой отец заикнулся, что, мол, договор закончился, Шломи-электроника заявил скучающим тоном, не отрываясь от работы: "Договор-шмоговор. Я не съеду. Тебе это не нравится? Подай на меня в суд". После чего со всех сил воткнул отвертку прямо в кишки усилителя и принялся вертеть ей.
По случаю пятидесятилетия своего отца я пошел с ним к адвокату только для того чтобы услышать, что "ничего не поделаешь". "Пойдите на компромисс - посоветовал, отчаянно разыскивая что-то в многочисленных ящиках своего стола. - Выбейте с него еще три-четыре сотни, и пусть катится ко всем чертям. Судебный процесс займет два года и массу душевных сил, и еще не факт, что вы получите с него больше".
По случаю пятидесятилетия своего отца я предложил ему зайти ночью в квартиру Шломи-электроника, поменять замок, а его вещи выкинуть во двор. Но мой папа сказал, что это незаконно, и чтобы я не смел этого делать. Я спросил его, боится ли он, а отец ответил, что всего-лишь смотрит на вещи "реальным взглядом". "Ну зачем?, - вопросил он, теребя жидкие волосы на голове. - Какой от этого толк? Ради трех месяцев подымать столько шуму? Это того не стоит".
По случаю пятидесятилетия своего отца я вспомнил, каким он был, когда я был совсем ребенком. Высоким и работал в Тель-Авиве. Он взваливал меня на спину, как куль муки, я кричал ему "Тпру! Тпру! И он носился со мной по лестнице вверх-вниз как ненормальный. Тогда он еще не "смотрел на вещи реальным взглядом", тогда он был чемпионом мира.
По случаю пятидесятилетия своего отца я стоял на лестничной площадке и наблюдал за ним. Он был лысый, обрюзгший, ненавидел женщину с которой жил. Люди всю жизнь наступали на него, а он в ответ заявлял, что не стоит подымать шум. Я подумал о том сукином сыне, который сидит сейчас в квартире моего умершего дедушки, издевается над усилителями и знает, что мой отец ничего не сделает. Потому что он устал, и у него дрожит пупок. И потому что его сын, несмотря на то, что ему всего двадцать три, тоже ничего не сделает.
По случаю пятидесятилетия своего отца я призадумался на секунду о нашей дерьмовой жизни, которая всегда насмехается над нами. Подумал о том, как мы всегда уступаем всяким ублюдкам, потому что не стоит подымать шум. Подумал о себе и о своей подруге Тали, которую в общем не очень то и любил, о том, что у меня начинают редеть волосы на голове. О странной стеснительности, которая всегда мешала мне сделать комплимент незнакомой девушке в автобусе, сойти вместе с ней на остановке и купить ей цветы. Мой отец уже зашел в квартиру, а я так и остался стоять на лестничной площадке. Свет погас, и я даже не думал включить его вновь. Я чувствовал, что задыхаюсь. Мне мерещились мои дети, бегающие по лабиринту и возвращающиеся ко мне со щеточкой для чистки пупков.
По случаю пятидесятилетия своего отца я вмазал нашему жильцу по лицу гаечным ключом. "Ты сломал мне нос", - заскулил Шломи-электроника, извиваясь на полу. "Нос-Шмос, - я взял отвертку с его рабочего стола. - Не нравится? Подай на меня в суд". Я подумал о своем отце, который наверняка сидит сейчас в спальне, и чистит позолоченной щеточкой свой пупок. Воображаемая картина настолько разозлила меня, что я положил отвертку на место, и со всей силы ударил еще раз нашего жильца ногой в лицо.