А.В.Островский "Кто поставил Горбачева". 8
В общем понятно, что Перестройка готовилась задолго до Горбачева. Начиная практически с 1955 года. И готовилась несколькими потоками мощных сил. Партийная верхушка в центре, в ЦК КПСС и КГБ, а также власти союзных республик, директора крупных предприятий, криминал в виде теневиков и цеховиков, интеллектуальная обслуга в виде экономистов, артистов, режиссеров, писателей.
При этом основная масса советского народа много работала, не очень много получала и не подозревала что ей готовят за ее спиной. Ситуация в чем-то напоминает конец 18 века. Когда Петр 3 ввел вольности дворянства и крестьяне ждали отмены крепостного права, но не получили. Советская номенклатура после Сталина тоже решила устроить себе послабление. Для этого свернула строительство коммунизма. Но народу об этом сказать не решились. А продолжали повторять старые революционные лозунги, полностью оторванные от новой действительности. При этом отползли от напрягавшей их сталинской экономики. А что делать дальше, не придумали. Ведь до середины 1950-х годов СССР шел абсолютно новаторским путем и в экономическом, и в социальном плане. Но этот путь требовал полного напряжения сил и от народа, и от власти. Хрущевско-брежневская элита решила, что это дураки-сталинисты напрягались, а у них дальше само пойдет. А когда само не пошло, ничего не придумали, кроме как продаться Западу на правах сырьевого придатка. И если бы они сами продались, то и БАМ бы с ними, никто бы о них и не вспомнил. Но они же всю страну и весь народ, как своих крепостных, продали в капиталистическое рабство. И то, что ложно называют "развал СССР", это на самом деле реставрация капитализма. А отделение республик это не более, чем последствия реставрации капитализма в СССР.
В подтверждение еще сцены из времен Андропова. В продолжение цитаты Вольского о разработке им и ак. Велиховым деления СССР на "штаты".
Что же должны были представлять эти новые административные единицы? К сожалению, А.И. Вольский оставил этот вопрос открытым. Но из его воспоминаний явствует, что Ю. В. Андропов прямо поставил перед ними задачу перекроить карту страны «по типу Штатов»[1336], что он хотел, чтобы новые административные единицы были «как штаты в США»[1337] и в окончательном варианте эти новые административные единицы прямо называл «штатами»[1338].
Если так, то «советские штаты» должны были иметь свою конституцию и свои законы, т. е. иметь такой же статус, как и союзные республики.
О том, что подобный проект мог встретить поддержку на местах, свидетельствуют воспоминания Ханса Модрова. Вспоминая о Г.В. Романове, X. Модров писал: «К началу 80-х годов он предложил концепцию «Интенсификация-90». С ее помощью он хотел для начала обеспечить динамичное развитие Ленинградской области, предоставив ей больше самостоятельности. Я думаю, он хотел поднять ее до ранга союзной республики»[1339].
Однако речь шла не только о создании на территории СССР нескольких десятков «штатов». Как утверждал А.И. Вольский, желая «провести коренную реформу госустройства СССР», Ю. В. Андропов одновременно «мечтал о межрегиональных рынках»[1340].
Какая же могла быть связь между разделением страны на «штаты» и созданием «межрегиональных рынков»? Получается, что создаваемые в результате административной реформы «штаты» должны были стать субъектами рыночных отношений. Это наводит на мысль, что Ю. В. Андропов обдумывал возможность введения так называемого регионального хозрасчета.
По утверждению бывшего директора ЦЭМИ Н. П. Федоренко, идея «регионального хозрасчета» действительно возникла «в начале 80-х годов»[1341].
Но своими корнями она уходит еще в 60-е годы, когда два новосибирских экономиста Борис Павлович Орлов и Рувин Исакович Шнипер поставили вопрос о необходимости заинтересовать в результатах труда не только предприятия, но и отдельные регионы[1342].
В последующем эта идея разрабатывалась коллективом новосибирских экономистов во главе с Александром Григорьевичем Гранбергом, который в марте 1984 г. на семинаре «Анализ и моделирование социально-экономического развития экономических районов и их взаимодействие» выступил со специальным докладом на эту тему[1343].
«Идея, - объяснял он позднее, - состояла не в том, чтобы скопировать «хозрасчет» предприятий, а в том, чтобы расширить экономические права и ответственность региональных звеньев, сделать их экономическими субъектами», т. е. наделить их в области экономики определенными правами»[1344].
И далее: «Я со своими соратниками начинал с региональных и межрегиональных моделей централизованной экономики. Постепенно у нас созревало понимание того, что регион - это не только часть единого народнохозяйственного комплекса, что необходимо устанавливать связь между расходами и доходами на территории, между эффективностью экономики региона и тем, что он получает из центра в виде фондов для развития социальной сферы». «Проблема ставилась так: как построить экономические связи, чтобы они стали эффективными не только для страны в целом, но и для каждой республики, каждого региона»[1345].
Поиски путей решения этой проблемы привели к мысли о необходимости предоставить регионам экономическую самостоятельность, чтобы они могли рассчитывать не на средства из союзного бюджета, а на результаты своей экономической деятельности. Так родилась идея регионального хозрасчета.
Не отрицая существования сторонников этой идеи в столице, Н.П. Федоренко пишет, что ее разработка велась «главным образом за пределами Москвы». Причем «одним из ведущих «теоретиков» в данной области стал эстонский профессор Бронштейн»[1346].
Как мы уже знаем, в конце 1983 г. он познакомился с М.С. Горбачевым, когда тот по поручению Ю.В. Андропова собрал группу экономистов для обсуждения вопроса о планируемой экономической реформе. По воспоминаниям М.Л. Бронштейна, приглашенные М.С. Горбачевым экономисты были «сторонниками реформирования» экономики «с повышением степени самостоятельности и ответственности» не только «на уровне предприятий», но и «регионов»[1347].
М.Л. Бронштейн не пишет, как далеко в «повышении степени самостоятельности» отдельных регионов, они предполагали тогда идти. Но нельзя не учитывать, что в кабинете М.С. Горбачева речь шла «о введении модели нэпа»[1348], т. е. о переходе к рыночной, многоукладной экономике. Это означало, что рассматривалась возможность предоставления предприятиям полного хозяйственного расчета. Поэтому не исключено, что тогда же рассматривалась и проблема «регионального хозрасчета».
Подводя итог этого обмена мнений, М.Л. Бронштейн отмечал: «Вроде бы установилось взаимопонимание»[1349].
Однако между предприятием и регионом существует одно принципиальное различие. Предприятие - это закрытая система, огражденная «забором», имеющая вход и выход, а регион - система открытая. Следовательно, чтобы она могла более или менее самостоятельно распоряжаться своими ресурсами, ее тоже необходимо «закрыть».
Регион мог предпринимать любые меры по повышению эффективности своей экономики, но союзное правительство имело возможность использовать плоды этой эффективности в своих интересах с помощью только двух инструментов: цены и денежной эмиссии. Что можно противопоставить этому? Ничего эффективнее собственной валюты и таможенного контроля люди пока не придумали.
Но таможня и собственная валюта предполагают границы, а границы не только пограничников и собственные войска, но и собственность на землю. Все это невозможно без права устанавливать свои законы.
«Экономическая самостоятельность, - писал академик Н.П. Федоренко, - предполагает защиту регионального рынка, а защитить его можно только известными всему миру способами: собственной валютой, а значит, таможнями, а значит, границами и т. д.». «Таким образом, невинная с виду идея со скромным названием на самом деле являлась экономическим обоснованием сепаратизма»[1350].
Таким образом, в то самое время, когда А.И. Вольский готовил разделение СССР на несколько десятков штатов, М.С. Горбачев обсуждал идею расширения хозяйственной самостоятельности отдельных административных единиц и создания «межрегиональных рынков».
Но если эти две идеи (разделение СССР на несколько десятков штатов и перевод их на региональный хозрасчет) были взаимосвязаны между собой, их реализация могла не оживить, а взорвать Советский Союз. Неудивительно поэтому, что позднее М.С. Горбачев обвинял «новосибирских экономистов» в том, что они якобы «доказывали целесообразность распада Союза»[1351].
При этом основная масса советского народа много работала, не очень много получала и не подозревала что ей готовят за ее спиной. Ситуация в чем-то напоминает конец 18 века. Когда Петр 3 ввел вольности дворянства и крестьяне ждали отмены крепостного права, но не получили. Советская номенклатура после Сталина тоже решила устроить себе послабление. Для этого свернула строительство коммунизма. Но народу об этом сказать не решились. А продолжали повторять старые революционные лозунги, полностью оторванные от новой действительности. При этом отползли от напрягавшей их сталинской экономики. А что делать дальше, не придумали. Ведь до середины 1950-х годов СССР шел абсолютно новаторским путем и в экономическом, и в социальном плане. Но этот путь требовал полного напряжения сил и от народа, и от власти. Хрущевско-брежневская элита решила, что это дураки-сталинисты напрягались, а у них дальше само пойдет. А когда само не пошло, ничего не придумали, кроме как продаться Западу на правах сырьевого придатка. И если бы они сами продались, то и БАМ бы с ними, никто бы о них и не вспомнил. Но они же всю страну и весь народ, как своих крепостных, продали в капиталистическое рабство. И то, что ложно называют "развал СССР", это на самом деле реставрация капитализма. А отделение республик это не более, чем последствия реставрации капитализма в СССР.
В подтверждение еще сцены из времен Андропова. В продолжение цитаты Вольского о разработке им и ак. Велиховым деления СССР на "штаты".
Что же должны были представлять эти новые административные единицы? К сожалению, А.И. Вольский оставил этот вопрос открытым. Но из его воспоминаний явствует, что Ю. В. Андропов прямо поставил перед ними задачу перекроить карту страны «по типу Штатов»[1336], что он хотел, чтобы новые административные единицы были «как штаты в США»[1337] и в окончательном варианте эти новые административные единицы прямо называл «штатами»[1338].
Если так, то «советские штаты» должны были иметь свою конституцию и свои законы, т. е. иметь такой же статус, как и союзные республики.
О том, что подобный проект мог встретить поддержку на местах, свидетельствуют воспоминания Ханса Модрова. Вспоминая о Г.В. Романове, X. Модров писал: «К началу 80-х годов он предложил концепцию «Интенсификация-90». С ее помощью он хотел для начала обеспечить динамичное развитие Ленинградской области, предоставив ей больше самостоятельности. Я думаю, он хотел поднять ее до ранга союзной республики»[1339].
Однако речь шла не только о создании на территории СССР нескольких десятков «штатов». Как утверждал А.И. Вольский, желая «провести коренную реформу госустройства СССР», Ю. В. Андропов одновременно «мечтал о межрегиональных рынках»[1340].
Какая же могла быть связь между разделением страны на «штаты» и созданием «межрегиональных рынков»? Получается, что создаваемые в результате административной реформы «штаты» должны были стать субъектами рыночных отношений. Это наводит на мысль, что Ю. В. Андропов обдумывал возможность введения так называемого регионального хозрасчета.
По утверждению бывшего директора ЦЭМИ Н. П. Федоренко, идея «регионального хозрасчета» действительно возникла «в начале 80-х годов»[1341].
Но своими корнями она уходит еще в 60-е годы, когда два новосибирских экономиста Борис Павлович Орлов и Рувин Исакович Шнипер поставили вопрос о необходимости заинтересовать в результатах труда не только предприятия, но и отдельные регионы[1342].
В последующем эта идея разрабатывалась коллективом новосибирских экономистов во главе с Александром Григорьевичем Гранбергом, который в марте 1984 г. на семинаре «Анализ и моделирование социально-экономического развития экономических районов и их взаимодействие» выступил со специальным докладом на эту тему[1343].
«Идея, - объяснял он позднее, - состояла не в том, чтобы скопировать «хозрасчет» предприятий, а в том, чтобы расширить экономические права и ответственность региональных звеньев, сделать их экономическими субъектами», т. е. наделить их в области экономики определенными правами»[1344].
И далее: «Я со своими соратниками начинал с региональных и межрегиональных моделей централизованной экономики. Постепенно у нас созревало понимание того, что регион - это не только часть единого народнохозяйственного комплекса, что необходимо устанавливать связь между расходами и доходами на территории, между эффективностью экономики региона и тем, что он получает из центра в виде фондов для развития социальной сферы». «Проблема ставилась так: как построить экономические связи, чтобы они стали эффективными не только для страны в целом, но и для каждой республики, каждого региона»[1345].
Поиски путей решения этой проблемы привели к мысли о необходимости предоставить регионам экономическую самостоятельность, чтобы они могли рассчитывать не на средства из союзного бюджета, а на результаты своей экономической деятельности. Так родилась идея регионального хозрасчета.
Не отрицая существования сторонников этой идеи в столице, Н.П. Федоренко пишет, что ее разработка велась «главным образом за пределами Москвы». Причем «одним из ведущих «теоретиков» в данной области стал эстонский профессор Бронштейн»[1346].
Как мы уже знаем, в конце 1983 г. он познакомился с М.С. Горбачевым, когда тот по поручению Ю.В. Андропова собрал группу экономистов для обсуждения вопроса о планируемой экономической реформе. По воспоминаниям М.Л. Бронштейна, приглашенные М.С. Горбачевым экономисты были «сторонниками реформирования» экономики «с повышением степени самостоятельности и ответственности» не только «на уровне предприятий», но и «регионов»[1347].
М.Л. Бронштейн не пишет, как далеко в «повышении степени самостоятельности» отдельных регионов, они предполагали тогда идти. Но нельзя не учитывать, что в кабинете М.С. Горбачева речь шла «о введении модели нэпа»[1348], т. е. о переходе к рыночной, многоукладной экономике. Это означало, что рассматривалась возможность предоставления предприятиям полного хозяйственного расчета. Поэтому не исключено, что тогда же рассматривалась и проблема «регионального хозрасчета».
Подводя итог этого обмена мнений, М.Л. Бронштейн отмечал: «Вроде бы установилось взаимопонимание»[1349].
Однако между предприятием и регионом существует одно принципиальное различие. Предприятие - это закрытая система, огражденная «забором», имеющая вход и выход, а регион - система открытая. Следовательно, чтобы она могла более или менее самостоятельно распоряжаться своими ресурсами, ее тоже необходимо «закрыть».
Регион мог предпринимать любые меры по повышению эффективности своей экономики, но союзное правительство имело возможность использовать плоды этой эффективности в своих интересах с помощью только двух инструментов: цены и денежной эмиссии. Что можно противопоставить этому? Ничего эффективнее собственной валюты и таможенного контроля люди пока не придумали.
Но таможня и собственная валюта предполагают границы, а границы не только пограничников и собственные войска, но и собственность на землю. Все это невозможно без права устанавливать свои законы.
«Экономическая самостоятельность, - писал академик Н.П. Федоренко, - предполагает защиту регионального рынка, а защитить его можно только известными всему миру способами: собственной валютой, а значит, таможнями, а значит, границами и т. д.». «Таким образом, невинная с виду идея со скромным названием на самом деле являлась экономическим обоснованием сепаратизма»[1350].
Таким образом, в то самое время, когда А.И. Вольский готовил разделение СССР на несколько десятков штатов, М.С. Горбачев обсуждал идею расширения хозяйственной самостоятельности отдельных административных единиц и создания «межрегиональных рынков».
Но если эти две идеи (разделение СССР на несколько десятков штатов и перевод их на региональный хозрасчет) были взаимосвязаны между собой, их реализация могла не оживить, а взорвать Советский Союз. Неудивительно поэтому, что позднее М.С. Горбачев обвинял «новосибирских экономистов» в том, что они якобы «доказывали целесообразность распада Союза»[1351].