А.В.Островский "Кто поставил Горбачева". 5

Oct 03, 2018 14:59

Подавляющая часть вкладов до 1000 руб. имела трудовой характер и принадлежала семьям, не выходившим за средний уровень. Это 111 млн. сберегательных книжек, на которых лежало 36 млрд. руб. Следовательно, у зажиточной части общества было 87 млн. вкладов на общую сумму более 260 млрд. руб.

Добавьте сюда хотя бы половину ювелирных изделий (а их за 1965-1985 гг. было продано не менее чем на 50 млрд. руб.), а также некоторые другие виды движимого и недвижимого имущества (квартиры, дачи, машины, мебель), и мы получим более 300 млрд. руб. Эти ценности, в значительной степени имевшие криминальное происхождение и игравшие главным образом роль сокровищ, были накоплены примерно за 20 лет.

Велика ли была численность их обладателей?

Когда-то признаком состоятельности являлась легковая машина. Во времена Н.С. Хрущева автомобиль еще являлся редкостью. В 1958 г. было продано всего 60 тыс. автомашин, в 1960 г. - 62 тыс., 1965 г. - 64 тыс.[536], в 1970 г. - уже 123 тыс.[537], в 1975 - 964 тыс., 1980-1193 тыс., 1985-1568 тыс.[538] За 30 лет - около 15 млн.

Если сделать поправку на физический износ, автодорожные происшествия, а также на то, что некоторые семьи имели по две и более автомашин, на основании этого критерия общую численность состоятельных семей к середине 80-х годов можно определить в примерно в 10 млн. Это 10-15 %. Для остальных 85-90 % семей автомобиль по-прежнему оставался недостижимой роскошью.

Большая часть владельцев автомобилей могла приобрести их на законные доходы. Поэтому ядро формировавшегося «нового класса» было значительно уже числа автомобилевладельцев. Одним из косвенных показателей его численности могут служить данные о квартирах, находившихся на сигнализации. К 1990 г. их насчитывалось 700 тыс.[539]. Это, конечно, совпадение, но примерно так - в 750 тыс. - М. Восленский определял численность партийной номенклатуры[540].

Принимая во внимание, что сигнализация была доступна главным образом в крупных городах, можно с полным основанием утверждать, что ядро формирующегося «нового класса» составляло не менее одного миллиона семей. Причем оно сложилось главным образом в результате экономической реформы 1965 г.

По мере роста накоплений именно эта, наиболее близкая к власти часть общества становится заинтересованной если не в ликвидации существующего режима, то в радикальном его реформировании.

Так объясняя позднее необходимость перестройки, академик А. Аганбегян заявлял: «Почему я, имея деньги, должен стоять в очереди на автомобиль, почему я не могу купить участок земли, построить на нем дом, приобрести еще одну квартиру»?[541]

«Вирус разложения и перерождения, - пишет К.Н. Брутенц, - естественно, не пощадил и аппараты (партийный, государственный, хозяйственный и комсомольский)», «в наибольшей мере это касалось государственного и особенно хозяйственного аппарата. И неудивительно: люди, работавшие там, накопили большую силу, они фактически держали в своих руках огромные материальные ценности и могли ими почти бесконтрольно распоряжаться. Они привыкли к высоким заработкам и обрели вкус к «красивой жизни», а поэтому тяготились партийной опекой». «Она не только мешала расторопным хозяйственникам, но и шла вразрез с их стремлением к обогащению». Отсюда стремление «сбросить, стряхнуть эту опеку, без помех использовать преимущества своего положения»[542].
А что должен был испытывать заместитель министра внешней торговли В.Н. Сушков, у которого было «изъято 1566 золотых брошей, перстней, кулонов с бриллиантами, перстней, колье - на сумму больше миллиона рублей. Да и другого ценного имущества на полмиллиона»[543]?

Очевидно, и он, и другие криминальные элементы желали не только легализовать награбленное, но и иметь возможность превратить свои сокровища в капитал.

Когда в 1983 г. американский президент Р. Рейган пригласил для консультаций бывшего советского ученого И.Г. Земцова, эмигрировавшего в Израиль, и задал ему вопрос, кто мог быть стать социальной опорой либеральных реформ в СССР, И.Г. Земцов, не задумываясь, ответил: «теневики», т. е. криминалитет, что, вероятно, по-английски прозвучало «гангстеры»[544].Коррумпирование партийного и государственного аппарата означало, что для все большего и большего числа бюрократов и партократов интересы общества отходили на задний план, а на первый план выдвигались собственные корыстные интересы, в жертву которым приносились интересы партии, народа и государства.

В 1987 г. «Известия» опубликовали сведения, согласно которым официально утвержденные инструкции завышали расход мяса в системе общественного питания почти на 40 %[573]. Если учесть, что в 1985 г. в системе общепита было реализовано мясной продукции примерно на 6 млрд. руб.[574], получается, что только за счет допущенного перерасхода мяса совершенно законно было обеспечено получение 2,5 млрд. руб. «левых доходов».

Это значит, что криминальное подполье имело своих людей в министерствах и через них могло оказывать влияние на деятельность этих учреждений.

Подобные же факты имели место и в международной политике.

Если с 1963 г. отрицательным стал общий баланс внешней торговли нашей страны сельскохозяйственными продуктами, то с 1975 г. и баланс торговли хлебом. За четверть века с 1961 по 1985 г. СССР переплатил за сельскохозяйственные продукты 150 млрд. долл.[575].

О том, как велась эта торговля, мы можем узнать из выступления М.С. Горбачева на заседании Политбюро 11 июля 1986 г.: «Мы платим США 160 долл. за тонну. А в СССР она стоит 111. Таким образом, 50 золотых рублей теряем на каждой тонне»[576]. По другим данным: «Внутренняя закупочная цена за тонну пшеницы составляет 100 руб., а за границей закупаем по 225 долл. за тонну»[577].

Это значит, что импортные цены на хлеб превосходили закупочные в полтора-два раза. Почему же, понимая это, советское правительство переплачивало американским и канадским фермерам и недоплачивало своим колхозникам?

Частично ответ на этот вопрос дал А.Н. Яковлев, который с 1973 по 1983 г. занимал пост посла в Канаде. «Я хорошо знаю, - писал он, - что в системе импорта зерна сложилась взаимозависимая и хорошо организованная государственная мафиозная структура»[578].

А вот другой факт. К середине 80-х годов на долю нашей страны приходилась четверть всей мировой добычи алмазов[579]. Еще в 1960 г… Министерство внешней торговли СССР подписало соглашение о сотрудничестве в этой сфере с английской фирмой «Де Бирс»[580]. В результате за 1970-1986 гг. мы вывезли за границу алмазов на 4,8 млрд. инвалютных рублей, а «Де Бирс» только за два года (1977 и 1978) получил от перепродажи советских алмазов Израилю 2,6 млрд. дол.[581].

Но дело не только в этом. Стоимость алмазов «в сотню раз» дешевле стоимости бриллиантов[582]. В связи с этим в правительстве неоднократно поднимался вопрос о необходимости наладить собственную огранку алмазов и экспортировать бриллианты. Но всякий раз какие-то «неведомые силы» гасили эти инициативы, доказывая, что нам невыгодно развивать собственное производство бриллиантов[583].

Приведенные факты свидетельствуют, что к началу перестройки «своих людей» в государственных (а может быть, и партийных) структурах имели не только отечественные «теневики», но и иностранный капитал, который таким образом тоже имел возможность оказывать влияние на политику советского государства.

Можно встретить мнение, будто бы единственным учреждением в нашей стране, которое не было захвачено коррозией, являлся КГБ СССР.

Однако она затронула и КГБ, и ГРУ.
Оставляя в стороне вопрос о взятках, казнокрадстве и контрабанде[586], которые тоже имели место в советских спецслужбах, хотя и не в таких размерах, как в других учреждениях, обратимся к проблеме «измен».

В книге Д.П. Прохорова и О.И. Лемехова, которая так и называется «Перебежчики», приведены фамилии 91 сотрудника КГБ и ГРУ, которые в период с 1945 по 1991 г. изменили Родине. Из них 48 человек, т. е. подавляющее большинство бежали за границу или же были разоблачены как раз в период с 1975 по 1991 г., т. е. когда В.А. Крючков возглавлял сначала ПГУ, а затем КГБ.

Поскольку в 60 - 80-е годы ЦРУ удалось «расшифровать» несколько тысяч советских разведчиков, работавших как нелегально, так и под дипломатическим прикрытием, это должно было повлечь за собой волну массовых арестов и высылок. А поскольку ничего подобного не произошло, получается, что засвеченная часть советской разведывательной сети за рубежом была или поставлена под контроль ЦРУ, или перевербована.

Между тем, отработав определенный срок за рубежом, перевербованные «штирлицы» возвращались домой и занимали разные должности в партийных и государственных учреждениях.

Как пишет бывший генерал КГБ СССР Ю.И. Дроздов, однажды, уже после развала СССР, «бывшие американские разведчики в пылу откровенности бросили фразу: «Вы хорошие парни, ребята. Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы имеете право гордиться…Но придет время, и вы ахнете, узнав (если это будет рассекречено), какую агентуру имели ЦРУ и госдепартамент у вас наверху»[604].

«Наши были везде, - вспоминал О. Эймс, - Шпионы ЦРУ проникли на все участки советской системы: КГБ, ГРУ, Кремль, научно-исследовательские институты». Где только «кроты» не прорывали свои ходы»[605]. Более того, по утверждению О. Эймса, ЦРУ не просто «проникло в разведслужбы Советского Союза и стран Варшавского договора», но и «в гигантских масштабах манипулировало ими»[606].

Кто развалил СССР

Previous post Next post
Up