Из старых газетных вырезок
Приз за самое смехотворное описание секса получиланглийский романист Себастьян Фолкс за роман «Шарлотта Грей».Приз учреждён лондонским «Литературным обозрением», и, как сообщается, его лауреат выдержал серьёзнейшую конкуренцию с Кеннетом Старром автором знаменитого доклада о скандале вокруг Клинтона и Левински. Но читатели дружно признали первенство за автором, способным написать: «её уши были полны звуками тихого, но безумного дыхания, и потребовалось время, чтобы она поняла, что происходит». А поняв, героиня воскликнула: «Это так прекрасно! Будто я распадаюсь, раскалываюсь на миллион осколков!»
Автор за призом не явился.
(«Литературная газета», 2 декабря 1998 г., с.9).
Несмотря на насмешки читателей, у меня невольно возникло известное сомнение. Ведь образ «распада» и прежде встречался в беллетристике в связи с описанием любовных сцен. К примеру, рассказ Георгия Иванова «Распад атома» (пусть и с криминальной подоплёкой). Или, скажем, полулирический - полуиронический «Сонет 302» Олега Григорьева, где мотив единения любовников странным образом сопрягается с мотивом бесчисленного множества окружающих и слабо контролируемых объектов:
«Я приглашен на этот пир!
Меня не позабыли боги.
Я погружаюсь в неги мир,
Торчат из неги только ноги.
Глаза в глаза, к ребру ребро.
Спряглись единой пуповиной.
Я опускаюсь, как ведро
В мерцанье звезд на жерди длинной.
Спирали - шестерни миров
Спирали нас, несли и грызли.
- Ворк крови - Ворохи хоров -
- Нарывы ран - и - розы вызор -
Одной утробы близнецы,
Срастались мы сосцы в сосцы».
Вопрос к читателям: встречался ли вам в русской или зарубежной художественной литературе мотив «распада на куски» в связи с описанием любовных сцен?
Автор за призом не явился.
(«Литературная газета», 2 декабря 1998 г., с.9).
Несмотря на насмешки читателей, у меня невольно возникло известное сомнение. Ведь образ «распада» и прежде встречался в беллетристике в связи с описанием любовных сцен. К примеру, рассказ Георгия Иванова «Распад атома» (пусть и с криминальной подоплёкой). Или, скажем, полулирический - полуиронический «Сонет 302» Олега Григорьева, где мотив единения любовников странным образом сопрягается с мотивом бесчисленного множества окружающих и слабо контролируемых объектов:
«Я приглашен на этот пир!
Меня не позабыли боги.
Я погружаюсь в неги мир,
Торчат из неги только ноги.
Глаза в глаза, к ребру ребро.
Спряглись единой пуповиной.
Я опускаюсь, как ведро
В мерцанье звезд на жерди длинной.
Спирали - шестерни миров
Спирали нас, несли и грызли.
- Ворк крови - Ворохи хоров -
- Нарывы ран - и - розы вызор -
Одной утробы близнецы,
Срастались мы сосцы в сосцы».
Вопрос к читателям: встречался ли вам в русской или зарубежной художественной литературе мотив «распада на куски» в связи с описанием любовных сцен?