Рифма вторжения - III. Технарь из провинции
Теперь о содержательной части. Лю Цысинь сосредоточен на вопросе вторжения как таковом (ну, или шире - взаимодействии разнопланетных разумов), и не слишком отвлекается на сопутствующие вопросы - лишь в той степени, насколько это неизбежно при всестороннем обсуждении основной темы. Такая сосредоточенность несомненно вызывает уважение, но всё же хотелось бы и соответствующего антуража тоже, в качестве приятного дополнения. А вот с антуражем дела обстоят не настолько хорошо. Особенно разочаровывают футурологические картины Земли через 200 лет. Причём, въедливость и инженерная дотошность Лю Цысиня делает это разочарование особенно убедительным. Ибо Земля будущего, избавившаяся от энергетического дефицита, в исполнении Лю Цысиня получается конечно процветающей, спору нет, но при этом... убогой, что ли.
То есть подземные города, самогреющиеся кружки, самовыдвижная мебель, и прочие такие же чудеса науки и техники (включая космофлот, естественно что) - это всё замечательно. И собственное авторское ограничение на развитие фундаментальных наук в придуманном им мире (из-за всё тех же клятых кацапив инопланетян) тоже выдержано хорошо и грамотно. Но как только дело доходит до гуманитарного аспекта, это аут. Это настолько механистическая экстраполяция существующих трендов, что прямо таки до зевоты.
Семья как институт перестала существовать - ах, как это смело и по-новаторски, кто бы мог подумать, что такое возможно. Люди ходят в одежде со сменными картинками, отражающими эмоции носителей - креатив так креатив, нечего сказать. Органическая еда с поверхности - мнямка и вкусняшка, не то что вот это вот непотребство с гидропонных ферм - свежо, дальше некуда. Ну, и всё прочее такого же рода - полное ощущение, что дяденька пишет откуда-то из года своего рождения, а то и пораньше, настолько всё это устарело уже лет на -дцать как. И опять же, даже если брать техническую сторону вопроса: наводнить своё будущее теми же роботами Лю Цысинь конечно наводнил, но при этом из анабиоза людей встречает аналоговая живая медсестра. Медсестра, Карл! Тёплая ламповая Живая! То есть тут провинциализм автора умножается на его же технарство, и получается настолько нелепый мир, что для "не верю" не нужен даже Станиславский, достаточно и Сущевского.
Впрочем, порой и технические ляпы у нашего технаря просто ужасающие. Хорошо, мы ничего не понимаем в квантовой физике, и внемлем поэтому с пиететом. Но когда один из героев стреляет в космосе с расстояния в пять километров (!) из пистолета (!!), и спокойно так попадает с разбросом всего лишь в десяток метров (!!!) - это конечно феерия. Ок, в вакууме нет сопротивления среды, и отклонять полёт пули нечему. Ок, у героя был оптический прицел и железная длань космофлотчика. Но как вакуум отменяет элементарную отдачу от выстрела и настолько же элементарную малую кучность короткоствола? Неужели нельзя было снабдить героя хотя бы снайперской винтовкой? Ведь любой, кто хоть раз в жизни держал в руках оружие, совершенно уверенно скажет, что если на расстоянии в пять километров диаметр поражения при стрельбе из короткоствола будет метров так в двести, это и уже суперточность, достижимая лишь профессионалом высочайшего класса. И то не факт.
И явно это ещё не все ляпы, а только те, что были замечены мною вскользь, при обычном поверхностном чтении. Причём, ни на национальную самобытность, ни на различие западной и восточной ментальностей это уже не спишешь - ужас он и есть ужас, при всей симпатии к роману и его автору в целом.
У заочного визави нашего китайского друга мы видим несколько иную картину. В "Розе и черве" вторжение (и опять же столкновение с внеземным разумом) это всего лишь один из вопросов. Нет, не только для того, чтобы опереться на него в построении сюжета, это тоже не совсем так. Вторжение несомненно один из центральных вопросов романа, и тем не менее - один из, а не единственный. Постапокалиптика для Роберта важна ничуть не меньше. Устройство жизни на Земле после Удара - рубрика "их нравы", со всеми сопутствующими прелестями. И устройство жизни "космиков", колонистов, обитающих планетарными и астероидными анклавами, и их макиавеллиевской междупланетной политики, в которой высокие технологии легко сочетаются со старыми добрыми ядом и стилетом. Всё это выписано кратко, штрихами, но выпукло и по делу.
Сопутствующую этому футурологию тоже никак не назовёшь примитивной, хотя в случае с Галанетом Роберт всё же несколько того, упростил до чуть ли не люцысиновского уровня примитива в экстраполяции. Но вот разве что это ему и можно предъявить в качестве претензии - тут всё же нужно было как-то загадошнее и тоньше. (Нет, как именно нужно было, я не знаю, я тут всего лишь критикую, поэтому извиняйте.)
В остальном мазки широкие, да, но при этом сама картина вполне яркая и объёмная, что в общем-то и требуется. В подробности и технические тонкости Роберт благоразумно не углубляется, и правильно делает - зачем подставляться на ровном месте? Зато уж если какой-то вопрос затрагивается, он прорабатывается грамотно и по делу. Вот сразу пример из разряда "на поверхности": в "Розе и черве" выходцы с астероидов и малых планет, которым приходится тянуть служебную лямку на Земле, передвигаются в инвалидных колясках - ибо разница тяготений это никак не шутка. А у заслуженного китайского инженера выросшие в космосе всего лишь "высокие и стройные", и как ни в чём ни бывало посещают Землю, ничуть при этом не смущаясь разницей в силе тяжести - "о да, я там-то у вас бывала, очень красиво". Это как? И кто тут вообще претендует на научность - автор "детской книги" Ибатуллин или тяжеловесный гуру от инженерии Лю Цысинь?
Ну, и подобных примеров можно накопать и ещё массу. Впрочем, и это ещё мелочи жизни. Потому что если мы возьмём центральную мысль каждой из книг, и попытаемся изложить их буквально в двух словах... Так, и опять слишком много букв. Видимо, и это тоже придётся отложить. Теперь уже точно на десерт.
То есть подземные города, самогреющиеся кружки, самовыдвижная мебель, и прочие такие же чудеса науки и техники (включая космофлот, естественно что) - это всё замечательно. И собственное авторское ограничение на развитие фундаментальных наук в придуманном им мире (из-за всё тех же клятых кацапив инопланетян) тоже выдержано хорошо и грамотно. Но как только дело доходит до гуманитарного аспекта, это аут. Это настолько механистическая экстраполяция существующих трендов, что прямо таки до зевоты.
Семья как институт перестала существовать - ах, как это смело и по-новаторски, кто бы мог подумать, что такое возможно. Люди ходят в одежде со сменными картинками, отражающими эмоции носителей - креатив так креатив, нечего сказать. Органическая еда с поверхности - мнямка и вкусняшка, не то что вот это вот непотребство с гидропонных ферм - свежо, дальше некуда. Ну, и всё прочее такого же рода - полное ощущение, что дяденька пишет откуда-то из года своего рождения, а то и пораньше, настолько всё это устарело уже лет на -дцать как. И опять же, даже если брать техническую сторону вопроса: наводнить своё будущее теми же роботами Лю Цысинь конечно наводнил, но при этом из анабиоза людей встречает аналоговая живая медсестра. Медсестра, Карл! Тёплая ламповая Живая! То есть тут провинциализм автора умножается на его же технарство, и получается настолько нелепый мир, что для "не верю" не нужен даже Станиславский, достаточно и Сущевского.
Впрочем, порой и технические ляпы у нашего технаря просто ужасающие. Хорошо, мы ничего не понимаем в квантовой физике, и внемлем поэтому с пиететом. Но когда один из героев стреляет в космосе с расстояния в пять километров (!) из пистолета (!!), и спокойно так попадает с разбросом всего лишь в десяток метров (!!!) - это конечно феерия. Ок, в вакууме нет сопротивления среды, и отклонять полёт пули нечему. Ок, у героя был оптический прицел и железная длань космофлотчика. Но как вакуум отменяет элементарную отдачу от выстрела и настолько же элементарную малую кучность короткоствола? Неужели нельзя было снабдить героя хотя бы снайперской винтовкой? Ведь любой, кто хоть раз в жизни держал в руках оружие, совершенно уверенно скажет, что если на расстоянии в пять километров диаметр поражения при стрельбе из короткоствола будет метров так в двести, это и уже суперточность, достижимая лишь профессионалом высочайшего класса. И то не факт.
И явно это ещё не все ляпы, а только те, что были замечены мною вскользь, при обычном поверхностном чтении. Причём, ни на национальную самобытность, ни на различие западной и восточной ментальностей это уже не спишешь - ужас он и есть ужас, при всей симпатии к роману и его автору в целом.
У заочного визави нашего китайского друга мы видим несколько иную картину. В "Розе и черве" вторжение (и опять же столкновение с внеземным разумом) это всего лишь один из вопросов. Нет, не только для того, чтобы опереться на него в построении сюжета, это тоже не совсем так. Вторжение несомненно один из центральных вопросов романа, и тем не менее - один из, а не единственный. Постапокалиптика для Роберта важна ничуть не меньше. Устройство жизни на Земле после Удара - рубрика "их нравы", со всеми сопутствующими прелестями. И устройство жизни "космиков", колонистов, обитающих планетарными и астероидными анклавами, и их макиавеллиевской междупланетной политики, в которой высокие технологии легко сочетаются со старыми добрыми ядом и стилетом. Всё это выписано кратко, штрихами, но выпукло и по делу.
Сопутствующую этому футурологию тоже никак не назовёшь примитивной, хотя в случае с Галанетом Роберт всё же несколько того, упростил до чуть ли не люцысиновского уровня примитива в экстраполяции. Но вот разве что это ему и можно предъявить в качестве претензии - тут всё же нужно было как-то загадошнее и тоньше. (Нет, как именно нужно было, я не знаю, я тут всего лишь критикую, поэтому извиняйте.)
В остальном мазки широкие, да, но при этом сама картина вполне яркая и объёмная, что в общем-то и требуется. В подробности и технические тонкости Роберт благоразумно не углубляется, и правильно делает - зачем подставляться на ровном месте? Зато уж если какой-то вопрос затрагивается, он прорабатывается грамотно и по делу. Вот сразу пример из разряда "на поверхности": в "Розе и черве" выходцы с астероидов и малых планет, которым приходится тянуть служебную лямку на Земле, передвигаются в инвалидных колясках - ибо разница тяготений это никак не шутка. А у заслуженного китайского инженера выросшие в космосе всего лишь "высокие и стройные", и как ни в чём ни бывало посещают Землю, ничуть при этом не смущаясь разницей в силе тяжести - "о да, я там-то у вас бывала, очень красиво". Это как? И кто тут вообще претендует на научность - автор "детской книги" Ибатуллин или тяжеловесный гуру от инженерии Лю Цысинь?
Ну, и подобных примеров можно накопать и ещё массу. Впрочем, и это ещё мелочи жизни. Потому что если мы возьмём центральную мысль каждой из книг, и попытаемся изложить их буквально в двух словах... Так, и опять слишком много букв. Видимо, и это тоже придётся отложить. Теперь уже точно на десерт.