Зомби-реализм
Как бы то ни было, есть вещи настолько неизменные, что их не просто не пропьёшь, но и никакой ни советской, ни пост-советской властью не перешибёшь. Советские кормили людей утопиями; постсоветские обрушили на людей чумаков с кашпировскими. Но русские и под этим катком тотального фантазёрства умудряются оставаться реалистами. Даже если им и приходится при этом маскироваться под абсурдистскую окружающую среду.
Естественно, что в первую голову это проявляется в литературе: русская культура литературоцентрична, и это факт. Когда о чём-либо серьёзном стало возможно говорить лишь в фантастике, литература именно туда и переместилась, оставив графоманам от "партийной литературы" производственные либо военно-патриотические нетленки. Жанр производственного романа конечно жалко - он тем самым был напрочь дискредитирован, а ведь это один из лучших способов описания социальной реальности - посмотрите хотя бы на Голливуд и его спортивные и прочие такого же рода фильмы. Но тут уж есть как есть - как говорится, за неимением гербовой... В любом случае хоть какая-то область, почти свободная от идеологического давления, оставалась, и русские начали реализовывать себя там. Собственно, фантастика и была отдана на откуп всякой интеллигентской швали в качестве ниши для выпускания пара в свисток - как жанр "низкий", "развлекательный", такой, в котором особенно не нагадишь советскому народу. Но интеллигентская шваль умудрилась и "низкий" жанр превратить в литературу - пожалуй нигде больше фантастической литературе не придавалось того морального и гуманистического пафоса, как у нас.
В постсоветскую эпоху с этим безобразием бороться решили очень просто - пустив в фантастику графоманов и шарлатанов всех мастей. Даже не пустив, а выдавив их туда. Собственно, даже не слишком почётные жанры детектива или женского романа прочно засижены объёмными мафиозными жопами (по типу аллборисовной в эстраде), и впихнуться туда начинающему автору крайне сложно. А уж что касаемо "большой литературы" - это и вовсе неприступная номенклатурная цитадель. Зато в фантастике графоманской братии открыты все пути и все дороги, зелёный свет семафора для любой, даже самой убогой, дрезины. В общем и целом это помогло - жанр превратили в очевидную помойку. Попаданцы, альтернативщики, максфраи и прочая валетовообразная бездарная публика ломанулась в открытые ворота с песнями и плясками, и конечно же загадила собой оккупированное пространство надёжно и с гарантией.
И тем не менее, и сквозь эту помойку умудряются прорасти нормальные, человеческие формы жизни. Тот же Пелевин, если уж на то пошло, именно через лазейку "это фантастика" (то есть "не бейте, я клоун") в литературу и протиснулся - в противном случае ещё неизвестно, насколько тяжёлыми сапогами по нему бы топталась окололитературная сволочь (судьба ДЕГа тому примером). Впрочем, предисловие явно затянулось, хотя пост изначально был несколько о другом. Так вот, что касается русского реализма. Хотелось бы привести всего один пример того, что таковой прорывается даже в самым неожиданных местах, даже там, где его казалось бы в принципе быть не может.
Взять хотя бы очень популярную нынче тему зомби. Киношники как взяли заданный стандарт из Ромеро (хотя на самом деле из Бойла - именно в "28 дней спустя" этот стандарт окончательно оформился и стал классическим), так в общем-то и штампуют его скоро уже как двадцать лет подряд. Не потому что не могут иначе, а потому что это шоу-бизнес, здесь свои законы - "продавай то, что уже продавалось". Есть конечно и исключения, типа британского In The Flesh ("Во плоти"), когда тему пытаются вывести на более глубокий уровень, но это именно что единичные примеры, и вряд ли я ошибусь, если скажу, что большинству читающих эти строки упомянутый сериал неизвестен, в отличие от тех же "Ходячих". Пробовал в этом направлении и Стивен Кинг - название книги не помню, но даже вроде как кино по ней снимали - там тоже зомби не отказывается в разуме, и всё такое, но вроде как и этот опыт особого признания не снискал.
А вот наш человек обойтись "как в кино" не может никак. Казалось бы, уж насколько киношный и стандартный цикл у Андрея Круза "Я! Еду! Домой!" - и то автор не смог удержаться от того, чтобы подойти к делу с русской въедливостью, и по сути взял да и написал реалистический роман на фантастический сюжет. Во-первых, он довёл до ума вопрос влияния вируса на прочих млекопитающих - собаки, крысы и птицы у него там тоже зомбякуют будь здоров (киношники этот вопрос как правило стыдливо обходят стороной, разве что в "Обители зла" мимоходом показывают то собак, больше похожих на оборотней, а то ворон - но явно ради аллюзии на Хичкока, а не чтобы уточнить тему как таковую). Во-вторых, Круз развивает естественнейший вопрос любого биолога-самоучки "а что дальше?", и вводит в сюжет супер-зомби, отожравшихся до той степени, когда личинки неповоротливых доходяг порождают таки куколки сверхбыстрых хищников, с интеллектом где-то так на уровне обезьяны (способны к стайной охоте) - одним этим киношная статика преодолевается, создаются новые художественные возможности развития сюжета, и ставится вопрос о том, а есть ли и сами "куколки" окончательной стадией развития. А в-третьих - и это у Круза самое интересное - он крайне дотошно подходит к разнице протекания апокалипсиса в зависимости от страны и людей.
В Штатах всё в общем-то как в кино: военных и прочие госслужбы на помощь формально ждут, но на самом деле никто особенно на них не надеется; базовая реальность это банды с одной стороны и гражданская самооборона с другой; лидерами становятся случайные "маленькие люди", которым приходится резко вырастать и брать на себя ответственность за окружающих, как правило представителей власти и чиновничества среди них нет (максимум это бывший полицейский); и особого конца этому не видно, само появление хотя бы фронтира с мертвяками воспринимается как очень далёкая и желаемая реальность. Вопрос о том, насколько данный кинематографический штамп соответствует действительности, оставим в стороне; просто отметим, что не видим ничего неожиданного, всё вполне в привычном русле - тем самым фон для возможного контраста прописан, есть само поле для возможных сравнений. И таковые не заставляют себя ждать.
В Европе картина меняется кардинально: государственные службы и армия в мыле и потрёпаны, но функционируют; территории планомерно расчищаются, формируются защищённые человеческие анклавы; хаос хаосом, но преступность и мародёры подавляются по законам военного времени, действия согласованные, централизованные и с применением максимума из возможных технических средств и с минимум необходимых людских ресурсов, а соответственно риска и жертв тоже; исполнение функций власти берут на себя конечно же военные, но при этом и традиционная бюрократия, несмотря на армейских (а то и благодаря им) порой входит в конфликт со здравым смыслом, но и это тоже в конце концов оказывается оправданным.
В России реальность и снова претерпевает кардинальные изменения: в качестве спасительных анклавов уже не коттеджные городки, а электростанции, воинские части, склады и промзоны, вокруг которых и формируются форпосты защиты человечества от хаоса; в качестве лидеров общин директора заводов, председатели райкомов, мэры и губернаторы, то есть та же власть, что и была, но уже без государства, чисто на личном авторитете; общий настрой это побыстрее отстроиться, наладить жизнь в конкретном месте, параллельно налаживая союзнические и бартерные отношения с другими общинами; бандитизм несомненно проблема, но проблема второго плана, выживание на уровне ресурсы-тепло-пожрать-не-быть-сожранным в любом случае первостепенная задача; дети, которых ни в Штатах, ни в Европе практически не заметно (там детские нужды на уровне общих, дети это всего лишь "маленькие люди", балласт, требующих ресурсов), в российских реалиях оказываются гипертрофированной ценностью - организация школ и больниц происходит даже в ущерб первичному выживанию...
В результате с какого-то момента все эти зомби становятся в общем-то по барабану. А вот антропологические зарисовки для экстремальных ситуаций наоборот - становятся жутко увлекательными, и именно в сравнении ментальностей и конкретных реалий. Вот буквально - завораживающее зрелище. Впрочем, жизнь она такая и есть - завораживающая своей сложностью и неоднозначностью, и уж кому-кому, а русскому поддаться этому очарованию чрезвычайно просто - что Круз в общем-то и демонстрирует.
Или вот новый роман Лукьяненко - "Кваzи". Сюжетно вещь так себе, у Пилюлькина есть и куда более увлекательные истории. Но вот сам шаблон зомби-стандарта здесь препарируется весьма грамотно. Да, конечно можно сказать, что это Лукьяненко просто "слизал" идею у кого-нибудь, типа англичан из уже упоминаемого выше "Во плоти", например, или ещё откуда. Но это далеко не факт. В общем-то сама идея очеловечивания зомби, "а что дальше?" уже не в биологическом, а в социальном смысле - она по сути витает в воздухе. Не написал бы этот роман Лукьяненко, написал бы кто-то другой, только наверное много хуже. У меня в черновиках тоже например набросок повести о разумных зомби, которые держат людей в заповедниках, как источник для пополнения собственной популяции. То есть сама мысль, она вполне логична и предсказуема, и её остаётся разве что что выразить. Что Лукьяненко в общем-то и сделал. Кстати, быть может и роман поэтому слабоват, что автор спешил - пока никто другой не опередит с изложением новейших трендов, подслушанных из ноосферы.
К чести автора, мир пост-зомбиапокалипсиса прорисован у него весьма и весьма. Это в "Ходячих" садисты-киношники могут заставлять бедолаг героев годами жить во всём этом, и мужественно терпеть нужду и лишения, не надеясь ни на что (в "Нации Z" хорошо этот момент спародирован - прошло шесть лет апокалипсиса, и одного из героев наконец-то додумались торжественно переодеть). А русскому реалисту подобные натягивания совы на глобус как серпом по тестикулам: "С ума сошли, что ли? Не так всё будет!" После чего вопрос "а как именно оно будет" сам собой просится для художественного развития и осмысления. Вкупе со всеми прочими сопутствующими вопросами: каким образом произойдёт возвращение человечества к нормальной жизни и насколько эта жизнь будет нормальной; чем станут зомби, чем они будут биологически и кем социально; как люди и зомби будут делить этот мир, возможен ли мир как таковой между этими двумя цивилизациями; каково вообще в этом жить - и с точки зрения человека, и с точки зрения бывшего человека тоже; какой изо всего этого возможен выход, и т.д., и т.п. - словом, вечные русские "кто виноват" и "что делать", к чему их не приложи.
Естественно, что в первую голову это проявляется в литературе: русская культура литературоцентрична, и это факт. Когда о чём-либо серьёзном стало возможно говорить лишь в фантастике, литература именно туда и переместилась, оставив графоманам от "партийной литературы" производственные либо военно-патриотические нетленки. Жанр производственного романа конечно жалко - он тем самым был напрочь дискредитирован, а ведь это один из лучших способов описания социальной реальности - посмотрите хотя бы на Голливуд и его спортивные и прочие такого же рода фильмы. Но тут уж есть как есть - как говорится, за неимением гербовой... В любом случае хоть какая-то область, почти свободная от идеологического давления, оставалась, и русские начали реализовывать себя там. Собственно, фантастика и была отдана на откуп всякой интеллигентской швали в качестве ниши для выпускания пара в свисток - как жанр "низкий", "развлекательный", такой, в котором особенно не нагадишь советскому народу. Но интеллигентская шваль умудрилась и "низкий" жанр превратить в литературу - пожалуй нигде больше фантастической литературе не придавалось того морального и гуманистического пафоса, как у нас.
В постсоветскую эпоху с этим безобразием бороться решили очень просто - пустив в фантастику графоманов и шарлатанов всех мастей. Даже не пустив, а выдавив их туда. Собственно, даже не слишком почётные жанры детектива или женского романа прочно засижены объёмными мафиозными жопами (по типу аллборисовной в эстраде), и впихнуться туда начинающему автору крайне сложно. А уж что касаемо "большой литературы" - это и вовсе неприступная номенклатурная цитадель. Зато в фантастике графоманской братии открыты все пути и все дороги, зелёный свет семафора для любой, даже самой убогой, дрезины. В общем и целом это помогло - жанр превратили в очевидную помойку. Попаданцы, альтернативщики, максфраи и прочая валетовообразная бездарная публика ломанулась в открытые ворота с песнями и плясками, и конечно же загадила собой оккупированное пространство надёжно и с гарантией.
И тем не менее, и сквозь эту помойку умудряются прорасти нормальные, человеческие формы жизни. Тот же Пелевин, если уж на то пошло, именно через лазейку "это фантастика" (то есть "не бейте, я клоун") в литературу и протиснулся - в противном случае ещё неизвестно, насколько тяжёлыми сапогами по нему бы топталась окололитературная сволочь (судьба ДЕГа тому примером). Впрочем, предисловие явно затянулось, хотя пост изначально был несколько о другом. Так вот, что касается русского реализма. Хотелось бы привести всего один пример того, что таковой прорывается даже в самым неожиданных местах, даже там, где его казалось бы в принципе быть не может.
Взять хотя бы очень популярную нынче тему зомби. Киношники как взяли заданный стандарт из Ромеро (хотя на самом деле из Бойла - именно в "28 дней спустя" этот стандарт окончательно оформился и стал классическим), так в общем-то и штампуют его скоро уже как двадцать лет подряд. Не потому что не могут иначе, а потому что это шоу-бизнес, здесь свои законы - "продавай то, что уже продавалось". Есть конечно и исключения, типа британского In The Flesh ("Во плоти"), когда тему пытаются вывести на более глубокий уровень, но это именно что единичные примеры, и вряд ли я ошибусь, если скажу, что большинству читающих эти строки упомянутый сериал неизвестен, в отличие от тех же "Ходячих". Пробовал в этом направлении и Стивен Кинг - название книги не помню, но даже вроде как кино по ней снимали - там тоже зомби не отказывается в разуме, и всё такое, но вроде как и этот опыт особого признания не снискал.
А вот наш человек обойтись "как в кино" не может никак. Казалось бы, уж насколько киношный и стандартный цикл у Андрея Круза "Я! Еду! Домой!" - и то автор не смог удержаться от того, чтобы подойти к делу с русской въедливостью, и по сути взял да и написал реалистический роман на фантастический сюжет. Во-первых, он довёл до ума вопрос влияния вируса на прочих млекопитающих - собаки, крысы и птицы у него там тоже зомбякуют будь здоров (киношники этот вопрос как правило стыдливо обходят стороной, разве что в "Обители зла" мимоходом показывают то собак, больше похожих на оборотней, а то ворон - но явно ради аллюзии на Хичкока, а не чтобы уточнить тему как таковую). Во-вторых, Круз развивает естественнейший вопрос любого биолога-самоучки "а что дальше?", и вводит в сюжет супер-зомби, отожравшихся до той степени, когда личинки неповоротливых доходяг порождают таки куколки сверхбыстрых хищников, с интеллектом где-то так на уровне обезьяны (способны к стайной охоте) - одним этим киношная статика преодолевается, создаются новые художественные возможности развития сюжета, и ставится вопрос о том, а есть ли и сами "куколки" окончательной стадией развития. А в-третьих - и это у Круза самое интересное - он крайне дотошно подходит к разнице протекания апокалипсиса в зависимости от страны и людей.
В Штатах всё в общем-то как в кино: военных и прочие госслужбы на помощь формально ждут, но на самом деле никто особенно на них не надеется; базовая реальность это банды с одной стороны и гражданская самооборона с другой; лидерами становятся случайные "маленькие люди", которым приходится резко вырастать и брать на себя ответственность за окружающих, как правило представителей власти и чиновничества среди них нет (максимум это бывший полицейский); и особого конца этому не видно, само появление хотя бы фронтира с мертвяками воспринимается как очень далёкая и желаемая реальность. Вопрос о том, насколько данный кинематографический штамп соответствует действительности, оставим в стороне; просто отметим, что не видим ничего неожиданного, всё вполне в привычном русле - тем самым фон для возможного контраста прописан, есть само поле для возможных сравнений. И таковые не заставляют себя ждать.
В Европе картина меняется кардинально: государственные службы и армия в мыле и потрёпаны, но функционируют; территории планомерно расчищаются, формируются защищённые человеческие анклавы; хаос хаосом, но преступность и мародёры подавляются по законам военного времени, действия согласованные, централизованные и с применением максимума из возможных технических средств и с минимум необходимых людских ресурсов, а соответственно риска и жертв тоже; исполнение функций власти берут на себя конечно же военные, но при этом и традиционная бюрократия, несмотря на армейских (а то и благодаря им) порой входит в конфликт со здравым смыслом, но и это тоже в конце концов оказывается оправданным.
В России реальность и снова претерпевает кардинальные изменения: в качестве спасительных анклавов уже не коттеджные городки, а электростанции, воинские части, склады и промзоны, вокруг которых и формируются форпосты защиты человечества от хаоса; в качестве лидеров общин директора заводов, председатели райкомов, мэры и губернаторы, то есть та же власть, что и была, но уже без государства, чисто на личном авторитете; общий настрой это побыстрее отстроиться, наладить жизнь в конкретном месте, параллельно налаживая союзнические и бартерные отношения с другими общинами; бандитизм несомненно проблема, но проблема второго плана, выживание на уровне ресурсы-тепло-пожрать-не-быть-сожранным в любом случае первостепенная задача; дети, которых ни в Штатах, ни в Европе практически не заметно (там детские нужды на уровне общих, дети это всего лишь "маленькие люди", балласт, требующих ресурсов), в российских реалиях оказываются гипертрофированной ценностью - организация школ и больниц происходит даже в ущерб первичному выживанию...
В результате с какого-то момента все эти зомби становятся в общем-то по барабану. А вот антропологические зарисовки для экстремальных ситуаций наоборот - становятся жутко увлекательными, и именно в сравнении ментальностей и конкретных реалий. Вот буквально - завораживающее зрелище. Впрочем, жизнь она такая и есть - завораживающая своей сложностью и неоднозначностью, и уж кому-кому, а русскому поддаться этому очарованию чрезвычайно просто - что Круз в общем-то и демонстрирует.
Или вот новый роман Лукьяненко - "Кваzи". Сюжетно вещь так себе, у Пилюлькина есть и куда более увлекательные истории. Но вот сам шаблон зомби-стандарта здесь препарируется весьма грамотно. Да, конечно можно сказать, что это Лукьяненко просто "слизал" идею у кого-нибудь, типа англичан из уже упоминаемого выше "Во плоти", например, или ещё откуда. Но это далеко не факт. В общем-то сама идея очеловечивания зомби, "а что дальше?" уже не в биологическом, а в социальном смысле - она по сути витает в воздухе. Не написал бы этот роман Лукьяненко, написал бы кто-то другой, только наверное много хуже. У меня в черновиках тоже например набросок повести о разумных зомби, которые держат людей в заповедниках, как источник для пополнения собственной популяции. То есть сама мысль, она вполне логична и предсказуема, и её остаётся разве что что выразить. Что Лукьяненко в общем-то и сделал. Кстати, быть может и роман поэтому слабоват, что автор спешил - пока никто другой не опередит с изложением новейших трендов, подслушанных из ноосферы.
К чести автора, мир пост-зомбиапокалипсиса прорисован у него весьма и весьма. Это в "Ходячих" садисты-киношники могут заставлять бедолаг героев годами жить во всём этом, и мужественно терпеть нужду и лишения, не надеясь ни на что (в "Нации Z" хорошо этот момент спародирован - прошло шесть лет апокалипсиса, и одного из героев наконец-то додумались торжественно переодеть). А русскому реалисту подобные натягивания совы на глобус как серпом по тестикулам: "С ума сошли, что ли? Не так всё будет!" После чего вопрос "а как именно оно будет" сам собой просится для художественного развития и осмысления. Вкупе со всеми прочими сопутствующими вопросами: каким образом произойдёт возвращение человечества к нормальной жизни и насколько эта жизнь будет нормальной; чем станут зомби, чем они будут биологически и кем социально; как люди и зомби будут делить этот мир, возможен ли мир как таковой между этими двумя цивилизациями; каково вообще в этом жить - и с точки зрения человека, и с точки зрения бывшего человека тоже; какой изо всего этого возможен выход, и т.д., и т.п. - словом, вечные русские "кто виноват" и "что делать", к чему их не приложи.