Языковые проблемы эмигрантов
Сейчас больше всего людей в мире говорит на китайском языке (более 800 миллионов человек)
Английский язык - на третьем месте по количеству носителей (около 400 миллионов человек)
Фотография: мемориал конгрессу по эсперанто, город Сопот (Польша), Tomasz Sienicki, 2004
На каком языке удобнее обзывать коллегу? Откуда в речи образованного человека фразы вроде «Я не знаю если это даже возможно»? Русскоязычный житель США komelsky пытается выяснить, почему два настолько разных языка путаются в его голове. Время от времени в разговоре с родными (т. е. по-русски, естественно) у меня или проскальзывает английское слово (если я устал), или пытается проскочить (если начеку).
Всякий раз я испытываю сразу две эмоции. С одной стороны, стыдно и неловко, что русский портится, и что приходится прилагать сознательные усилия к тому, чтобы не дать ему смешиваться с английским.
С другой стороны, это интересно, поскольку английские слова, пытающиеся пролезть в русский, далеко не случайны. Всякий раз я пытаюсь интроспективно проанализировать свою речь, и тот ещё не произнесённый набросок её, что я собирался сказать. Чтобы понять, с какой такой кстати вдруг английское слово вышло из отведённого ему участка памяти и нагло вклинилось (или попыталось вклиниться) в русскую фразу. Похоже, английские слова лезут в русскую речь примерно в двух случаях:
1) Если слово означает какую-то местную реалию, которую пока что не пришлось объяснять по-русски, и которая поэтому существует в моём сознании только в своём «англоязычном» варианте. Или может быть даже не местное понятие, но такое, о котором узнал только в Штатах. Скажем, какой-нибудь там «itemized tax deduction» (понятия не имею как это по-русски будет), или, допустим, «school science fair» (выставка школьных проектов посвящённых науке и естествознанию?)
Или вот ещё хороший пример: outreach. У меня в CV целая графа есть отдельная, целый раздел под названием «outreach», и от меня, помимо прочего, ожидается, что я по крайней мере несколько раз в год должен делать этот самый outreach. Но я, при этом, понятия не имею, как это переводится на русский. Я могу дать определение: outreach - это «социально-ориентированная деятельность, имеющая целью популяризацию моей академической дисциплины среди населения, и в особенности среди социо-экономических слоёв населения, традиционно не охваченных образовательными программами». Но одним словом это на русский я пока переводить не умею.
2) Нормальные, не специализированные слова, которые могли бы быть в русском языке, но которых почему-то нет. Например вчера мы с дочкой смотрели видео на ютубе, в котором лысый дядька довольно неловко объяснял правила игры Dungeons and Dragons. И я сказал, типа по-русски: «Какой-этот дядька creepy». Оконфузился, конечно. Но штука в том, что в современном американском «creepy» - это очень частотное слово, но у него нет прямого русского эквивалента. Lingvo, например, утверждает, что creepy - это «бросающий в дрожь» и «вызывающий страх». Но это не «creepy», это уже «scary». «Creepy» можно отнести к чему-то, что вызывает неловкость и настороженность; некую неприятную опасливость, которая находится на границе страшного или отвратительного, но при этом эту границу не переходит. Например если вы приходите к коллеге домой, а у него ваши фотографии стоят на столике, наподобие алтаря. Это не то чтобы страшно. Это может быть страшно, это потенциально страшно, но пока не страшно. Пока что это «странно», но с некой потенциальной возможностью «страшности». По-американски: «creepy».
И вот когда в мозгу возникает семантическая ниша для какого-нибудь такого этакого слова, то мозг иногда ошибается и «заруливает» в неё несмотря на то, что в данный момент «включён» другой язык. И возникает конфуз.
Сказануть слово по-английски - это, конечно, не единственный способ оконфузиться. Например, если вместо семантических английских рельс голова ошибочно встаёт на синтаксические английские рельсы, то получается нелепая калька. Например случайно говоришь что-нибудь вроде «Я не знаю если это даже возможно» (I don’t know if it is even possible). Если сильно устать, то начинается это дело, увы. И приходится всё время быть начеку, чтобы не скатываться с литературной речи на суржик.