ДУША НАРОДА В ЕГО ПЕСНЯХ. О музыкальном произведении, знакомом каждому выросшему в России
Коллаж ЖУРНАЛА ЖЖ, 2016
Сегодня редакция изучает публикации о России и русских в газетах Соединённых Штатов от 23 мая 1909 года. Нам сообщают о самой главной русской песне, с которой знаком каждый, а также о хитрых русских крестьянах, подделывающих традиционные японские изделия для продажи на рынках Европы.
The sun: Матушка Волга
Заметка от 23 мая, The sun, 1909 год
Печальная и волнительная мелодия, которую можно услышать в России и во дворце, и в тюрьме. Есть одна популярная песня в непостижимой и великой России, слова которой знает больше людей, чем слова национального гимна. Я слышал, как её пели во всех частях страны, где я побывал, от Балтийского моря до Берингова, от Архангельска до Каспия, в величественных дворцах Петербурга и в переполненных тюремных подвалах Сибири. Эта простая мелодия, как и преимущественно вся славянская музыка, наполнена грустью и печалью, она называется «Matushka Волга» или «Мать Волга», и по какой-то загадочной причине, каждого русского, неважно какого происхождения, с детства приучают уважать и относиться с пиететом к этой великой реке. Несмотря на то, что эта река связана с очень грустными ассоциациями для тех осужденных, которых в огромном количестве отправляли в Сибирь по этой широкой и медленной реке.
Я никогда не забуду эту песню, её мотив преследует меня с того момента, как однажды, тихим летним вечером, я услышал её доносящейся с тюремной баржи, в исполнении закованных в кандалы политических преступников, отправленных в ссылку. Мать Волга была их последней связью с домом и любимыми, которых они могут больше никогда не увидеть. К счастью, осужденных теперь отправляют в Азию по Транссибирской железной дороге, что избавляет их от горького расставания с их любимой Матерью Волгой.
Историческая справка:
Какую конкретно грустную песню про Волгу-Матушку имеет в виду автор, установить довольно сложно, известно огромное количество народных песен посвященных этой реке, например: «Ах ты, Волга ли, Волга-матушка», «Волга, реченька глубока», «Вниз по матушке по Волге», «Волга, моя матушка», «Ты скажи, Волга-матушка», «Весной Волга разольется» и др.
В менталитете россиян Волга играет исключительную роль. Она, по сути, корень, стержневая основа и образный идеал всего русского народа. Великая река всегда одушевлена, ей приписываются человеческие качества, а идеальный русский человек должен соответствовать образу этой реки.
Специфика образа Волги в русской культуре связана с тем, что она выступала субститутом «России-матушки», придавая тем самым этому символу дополнительную легитимность. Подобно «России-матушке», этот образ нередко использовался в утверждении идей особости России, ее отличия от Запада. Помимо того что Волга прямо маркировалась как мать и изображалась в визуальной культуре как женщина, ее восприятию в материнском облике способствовало и приписывание ей черт, которые ассоциировались с материнским началом: рождения, плодородия, кормления, заботы, защиты, милосердия, амбивалентности. В целом этот образ соответствует тем чертам, которые являются устойчивыми для материнского архетипа и закрепленными за образом матери в отечественной культуре.
Политическая ссылка в дореволюционной России применялась по решению суда или в административном порядке (в отношении лиц, подозреваемых в участии в общественном движении, высылка могла осуществляться без суда, по распоряжению царя, некоторых губернаторов и органов Министерства внутренних дел - см. ниже).
Высылка в отдалённую местность на поселение или на каторгу производилась на определённый срок или бессрочно. Этот вид наказания был законодательно оформлен в конце XVI века, но использовался и ранее в отношении простых людей, опальных бояр, неугодных священников.
Массовый характер ссылка приобрела после отмены в середине XVIII века смертной казни и замены её пожизненной каторгой.
Основными местами ссылки были Забайкалье, Якутская область, Енисейская, Иркутская и Томская губернии, затем - Сахалин. К началу XX века в Сибири находилось до 300 тыс. ссыльных. С 1906 года в ссылку направлялись участники Революции 1905-1907.
New-York tribune:
Заметка от 23 мая, New-York tribune, 1909 год
Только очень немногие охотники за редкостями знают, что затейливо расписанные и лакированные деревянные ложки и плошки, которые продаются в Лондоне как произведения японских мастеров, на самом деле производятся русскими крестьянами, которые являются мастерами в изготовлении такого рода подделок. В Санкт-Петербурге знаменитые эмалированные изделия из серебра в основном создаются двенадцатилетними мальчиками. Предметы, которые они расписывают эмалью, для устойчивости вмурованы в глину, а узор рисунка, с которого они копируют, вывешен так, чтобы его было всем видно. Эмаль, которой они пользуются, привозят из Генуи и каждый предмет нужно обжечь три раза, прежде чем изделие будет готово.
Историческая справка о центре «ложечной промышленности»:
Семёнов - это небольшой город в заволжской части Нижегородской губернии, в 70 километрах к северо-востоку от Нижнего Новгорода, центр региона, известного во всём мире как «Хохлома». Именно здесь с XVII века в старообрядческих скитах зародились и существуют до сих пор традиции изготовления лучших образцов русской деревянной посуды.
Деревянную посуду производили во многих местах: в Сергиево-Посадском и в Кирилло-Белозерском монастырях, в московских, ярославских, тверских, костромских и калужских землях. Всякая ложка на Руси имела свое назначение и название. Ложечку для раздачи святого причастия с крестом на рукоятке величали лжицей (так еще древние русичи именовали всякую ложку). На окончании черенка старообрядческой ложки для причащения вырезали двуперстие. Простая русская широкая ложка средней величины называлась «межеумок» (этим словом, кстати, обозначали не только ложку, а вообще все то, что было нечто средним, ни туда, ни сюда, не принадлежало ни к тому, ни к другому сорту). Знаток народного быта С. В. Максимов так охарактеризовал популярность изделий нижегородских умельцев: «Они мастерят... ложку „межеумок“, которой вся православная Русь выламывает из горшков крутую кашу и хлебает щи, не обжигая губ». Бурлацкая ложка «бутырка», название которой, по всей видимости, произошло от слова «бутырить» - переворачивать, мешать, перемешивать, была такой же широкой, как межеумок, но толще и грубее. Она считалась самой крупной. Бурлаки носили ее за ленточкой шляпы на лбу вместо кокарды, как своеобразный знак отличия, «вывеску». Ложка баская, или боская, была долговатой и тупоносой, полубаская - немного покруглее (слово «баский» означало: красивый, красный, видный, разукрашенный). Носатой называли всякую остроносую ложку. Уж не про нее ли поговорка: "Ложка-то узка, таскает по три куска: надо ее развести, чтобы таскала по шести! "Делали в Нижегородской губернии и складные ложки - они были наиболее дорогими, а еще дюжинные, или чайные, горчичные, сливочные, икрянки и другие.