Пропаганда добра должна быть: круглый стол «Журнала ЖЖ» с благотворителями
Люди чувствуют себя лучше, когда жертвуют деньги. Экономисты называют это «теплотой альтруизма»
Кадр из видеозаписи встречи в студии Livejournal
Проблемы благотворительности в России на площадке «Журнала Живого Журнала» обсуждали учредитель благотворительного фонда «Помоги.орг» pomogi-fond, директор БФ «Детские Сердца» childrenshearts, президент БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам» otkazniki и главный редактор журнала «Филантроп» philanthropy-ru. От редакции «Журнала ЖЖ» в дискуссии принимали участие шеф-редактор кириллического сегмента ЖЖ hasid и продюсер «Журнала ЖЖ» theophil.
tavitoom
Массовое внимание СМИ к теме сиротства, в том числе подогретое так называемым «законом Димы Яковлева», однозначно привело к тому, что люди стали об этом говорить, СМИ начали об этом писать, телевизор начал это показывать. Стало активнее продвигаться семейное устройство, потому что эта тема вышла во всеобщее, даже в международное обсуждение.
Пошёл довольно активный процесс по изменению системы семейного устройства. Но главное, что случилось - это, конечно же, ускорение принятия закона о реорганизации учреждений для детей-сирот. У нас с этого года, наконец, началась первая за 50 лет реформа всех детских домов.
Мы же как благотворители больше всего рассчитываем на пожертвования частных лиц. Соотношение их и благотворительных пожертвований от организаций за минувший год, наверное, не изменилось. Главное что изменилось - размер пожертвований. Он, увы, уменьшился, хотя людей-жертвователей мы привлекли уже намного больше, и потому сохранили свои программы, сумели «не упасть». При этом государственная поддержка общественного сектора за минувшие годы осталась по-прежнему незначительной. Государство как не поддерживало, так и не поддерживает НКО. Именно поэтому НКО долгие годы выживали за счет западных средств. Не потому, что они злодеи такие - хотели чужих денег, а потому что здесь не было своих. Лишь совсем недавно, наконец, начала появляться господдержка, но пока она появляется в очень странном формате - зачастую очень непрозрачном, в формате «раздачи денег по своим». Поэтому мне кажется, что один из важных элементов, остатков общественного контроля в этой сфере - заставить государство сделать ее прозрачной.
Когда государство поддерживает свои НКО - это совершенно нормально. Американский закон в сфере борьбы с иностранными агентами действительно выявляет агентов. Хотя многие и отмечают, что даже он по форме тоже совершенно дурацкий, «устаревший закон 30-х годов», но по меньшей мере он смотрит по-серьезному - «а кто...» Вот я пошла на их сайт, почитала их ФАР, ежегодные отчеты. Они их публикуют ежегодно в форме списков иностранных агентов по странам - этот действовал в интересах Анголы, этот в интересах России. Политики, коммерческие деятели - граждане разных стран, которые приезжают в США и ведут какую-то деятельность в интересах этих стран - прежде всего они попадают под этот закон. Ну так давайте, сделайте такой же, раз так хочется выявить агентов! Пусть и все наши товарищи, которые представляют интересы других государств, иностранных компаний, а также имеющие там семьи и детей (что совершенно точно говорит об их заинтересованности и потенциальной работе на страну основного места проживания) - пускай прежде всего их и проверят, не агенты ли они. И я уверена, что самое смешное - выяснится, что многие из них действительно агенты!
Нам не все равно, что происходит в общественной сфере, потому что чудовищная история, когда мы с вами живем в благополучном мире, а рядом маленькие дети реально живут в тюрьмах. Они потеряли семьи, потеряли все, и в чем они виноваты - совершенно непонятно. А уж истории о том, что у нас не ведется никакой работы по не «кровным» семьям... Поэтому когда я даже говорю про цифры статистики семейного устройства - внутри всегда гложет такой «червячок», что это на самом деле неправильная статистика. Говорить нужно про то, сколько мы вернули детей в родные семьи, сколько в «кровные». Как мы поддержали органы опеки и как уже они справлялись. Ведь по-прежнему полно семей, буквально живущих на улице.
Но вернемся к тому, с чего начали - «закону Димы Яковлева». У него помимо негативного шлейфа, о котором все говорят, все-таки был и позитивный момент: он заставил государство посмотреть на проблему тяжелобольных детей и заняться ей. И открылись настоящие бездны даже там, где дети - не сироты. Я знаю, например, одну семью, которая с ребенком с множественными нарушениями переехала жить из Москвы в Санкт-Петербург, потому что у нас в городе нет ни одного центра, который брал бы на занятия такого ребенка. И это Москва, столица нашей родины - вся семья была из-за этого вынуждена переехать в другой город!
dolboeb
Какие бы ни были претензии ко мне лично, никогда не попытаются объявить иностранным агентом Помоги.Орг. Почему? Потому что в городе Москва есть огромное количество тех, кого можно дергать: «Династия», «Либеральная миссия», «Мемориал», Сахаровский центр... Здесь огромное количество потенциальных жертв!
Вот в городе Истре изо всех НКО - одна. «Помощь больным муковисцидозом». Сидит прокурор, ему спущена разнарядка найти иностранного агента - естественно, он найдет это общество. Сотрудники общества пытаются объяснить, что помогают больным, а им говорят: «А вот у вас в уставе написано о представлении больных муковисцидозом в органах власти»... Это реальная история. Она была «пилотная», и тогда удалось отбиться. Прокурору города Истры объяснили, что если кто-то взял за руку больного муковисцидозом и сходил с ним в Минздрав получить квоту или тренажер - это не вполне политическая деятельность для нужд закона.
Чем хорош экономический кризис для благотворительных фондов: да, отваливаются крупные жертвователи, а у мелких становится меньше денег. Но зато хорошо то, что высвобождается огромное количество недвижимости и другого ресурса. Она покупалась или арендовалась в тучные годы с расчетом на взрывной рост, а сейчас фонды перестают платить аренду. Человек не может отдать арендодателю один из цехов своего завода, в котором он перестал производить продукцию, и в этот момент туда заезжает благотворительный фонд.
Что в России не хуже, чем заграницей - это детская кардиология. Под этим двумя руками подпишусь. И это потому, что не требует лекарств, а работы руками. В ДКБ № 31 и в «Бакулевке» эти руки есть - это тот случай, когда в России можно что-то делать.
Все публичные сообщения, когда предлагают пойти и сдать кровь незнакомому человеку - 100% эту кровь собирали пять лет назад, с тех пор кто-то поделился ссылкой, следующий не посмотрел на дату и так далее. Нельзя публично призывать сдать кровь. Надо призывать своих личных знакомых, чтобы работал механизм доверия и актуализации. Ирина Богушевская пишет: «у ребенка моих знакомых вот такая потребность в крови». Тогда я встаю, иду и сдаю. Моя мама публикует, что нужна кровь, ей это прислала из Израиля скучающая подруга на госслужбе, подруге прислал скучающий коллега, а мама никогда не проверяет.
«Мальчик написал сказку про лучик - пошлите ему открыточку, он любит их получать». Он умер лет восемь назад, но сказка гуляет и с ней эта история. Мальчик не любит получать открыточки - он умер!
(Про клиентов благотворительных фондов)
Абсолютно лишним я считаю, чтобы они знали меня. Чтобы они брали в голову, что есть где-то люди, которым они должны сказать спасибо. Нет, не должны. Забыли, живем дальше, забыли, что когда-то болели. Мы не за их «спасибо» работаем. Пусть помнят имя врача или волонтера, который ходил и носил игрушки, конфеты, цветы или встретил на вокзале. Вот это пусть помнят как доброту.
childrenshearts
От государства не требуется ничего особенного, ему можно нам даже и гранты не давать. Пусть они всего лишь будут расположены к нам - полезным, компетентным, много и долго, хорошо работающим. Пусть они широко улыбнутся в нашу сторону. И тогда люди, чувствуя за нами такую поддержку государства, будут охотнее нам жертвовать деньги, будут больше нам доверять, будут понимать, что мы с государством - в нормальной рабочей связке. Что на самом деле мы строим параллельную вселенную: Минздрав не может, а мы можем. Важнейшие лекарства несертифицированы и запрещены бюрократической машиной, а мы их привозим. Человек не в состоянии решить проблемы своей семьи, проживая в городе Орле, и единственное, что может спасти его семью - лишь обращение на самый верх... и тогда он обращается к нам, потому что до верха достучаться сложно, а мы помогаем!
Государство вместо того чтобы шельмовать нас, должно было бы рассказывать на страницах газет, по радио о том, как добрые начинания, как социальная активность решает проблемы в непростой ситуации кризиса. Например, предположим, что существует определенное количество медицинских квот - на операции, другие дорогостоящие виды лечения. На чем они основаны - никто не знает, медицинская статистика отсутствует, так же как и любая другая статистика. И эти квоты имеют тенденцию кончаться, причем сейчас они кончаются гораздо быстрее, чем в благополучное время - четыре года назад. И, если у государства тяжелая ситуация, если немного денег на медицину, которая финансируется по остаточному принципу, да еще и война, война, война - тогда действительно стоит обратиться к гражданам, к благотворительным организациям, которые разными способами собирают свой собственный налог, налог на доброту. Мы собираем эти деньги, мы их справедливо и компетентно распределяем, и мы очень хорошо работаем. Почему бы не улыбнуться нам с высокой трибуны и не сказать: «Вот! Мы не всегда справляемся, государство привыкло быть всеобщим папой, но вот проблемы у папы». Так помогут дети!
Денег нам не хватает всегда, но, как мы видим, денег не хватает и государству. Если нам дать всего лишь одну возможность «рупора», то заинтересованность в нас газет, журналов, телевидения прежде всего (потому что у нас страна «телевизионная», а не «интернетная») возрастет. А если в нас будут заинтересованы СМИ, то мы сможем как минимум рассказывать о проблемах, которые эффективно решаем, о том, как мы можем приносить стране новые технологии, как это делает «Подари Жизнь», буквально строить новые больницы! Если у нас будет возможность обратиться к гражданам и сказать «вы можете помочь, не бойтесь начать с малого, это лучше, чем не делать ничего, и 100 рублей могут помочь спасти 100 жизней», то тогда мы сможем привлекать больше денег, нам будет оказано доверие, мы сможем делать то, ради чего мы работаем, больше, лучше, интенсивнее.
Должна быть организована пропаганда добра, и ей должны заниматься высококвалифицированные специалисты. У нас они есть, поверьте, достаточно посмотреть социальные сети!
philanthropy-ru
Полная версия дискуссии
Количество частных пожертвований растет. Это интересная тенденция, которая проявилась еще в кризис 2008 года, когда вдруг экономические проблемы неожиданно сгенерировали движение к росту частных пожертвований, когда люди среднего достатка, менеджеры среднего звена активно пошли в этот сектор.
Чаще всего жертвуют, конечно же, на больных детей, а больше всего пострадали от экономической ситуации и от вымывания иностранного финансирования из России те организации, те программы, которые занимаются непопулярными темами в нашей благотворительности. Это правозащита, это работа с социально опасными заболеваниями и так далее. То, что финансировалось в основном из-за рубежа, и где теперь реально большие сложности.
Государство же стоит на чуть-чуть или даже не чуть-чуть более низком уровне развития, чем наши НКО. Со стороны государства есть пособия федеральные, есть пособия региональные, их размер зависит от статуса - опека это или усыновление. Разные статусы, разные регионы - разные и пособия. Но в любом случае это все равно не грандиозные деньги. На них не купишь всего того, что поможет конкретной семье.
В странах продвинутой филантропии, где очень давно уже считают эффективность, административные расходы фондов до сих пор являются важной точкой споров. Есть такая американская компания, которая составляет рейтинги благотворительных организаций, и не так давно - год или два назад - она eще не стала использовать графу «административные расходы», их уровень как критерий оценки эффективности фондов. Потому что в одном случае их может не быть - учредитель их полностью компенсирует, а в другом случае - деятельность фонда в том и заключается, чтобы повышать квалификацию своих сотрудников нон-стоп, разрабатывать сложные социальные проекты и программы, которые бесплатно не делаются. Это абсолютно разные организации, разные цели и задачи, разные административные расходы.
Мы знаем, что 70% пожертвований дают корпорации, 30% - физические лица. Знаем это на основе анализа внушительной выборки. Сколько именно? Мы знаем, что российский бизнес тратит больший процент от своей прибыли, чем многие в мире, в том числе и бизнес в США - это несопоставимая величина.