//написанное в какой-то далекий год//
Я(люблю тебя)д
Он видел ее достаточно редко. Но этого редко было достаточно. Каждый раз, когда она проходила или просто где-то виднелась, у него блокировало мозг. На доли секунды он переставал замечать окружающее. Практически никто этого не замечал, но лучший друг это все-таки чувствовал. Лучший друг на то и был лучшим другом, что никогда бы об этом не сказал. А сам он старался быть одним из тех, кто этого всего не замечал.
Ему не всегда это удавалось.
Иногда он решался на разговор. Тогда он разворачивался и смотрел ей в глаза. Глаза у них были одинаковые, так что смотреть было немного странно. Появлялось ощущение, что ты смотришь в зеркало. Отражение же всего остального, естественно, было совершенно другим, так что смотреть им было все-таки странно. И приятно одновременно. Ему было не по себе ей рассказывать. Немного не по себе. Но очень нравилось. Ему очень хотелось ей много чего рассказывать, он уговаривал себя на то, что ему вообще приятно рассказывать. Но человечек с доброй улыбкой внутри него напоминал, что это тот случай, когда рассказывать ему приятно как раз потому, что ей.
Они прекрасно понимали друг друга. Внутренне они слились друг в друга. Но внешне это, конечно же, было незаметно. Поэтому каждый новый раз они забывали, что уже давно слиты друг с другом в одно, и ни в каких «как дела» не нуждаются.
Она могла с закрытыми глазами слушать его голос. Но когда они говорили по телефону, происходило что-то непонятное: он пытался изо всех сил дотянуться до нее, не отдавая себе отчет в этом, бесконтрольно. А она забывала, как ждала этого разговора раньше.
Они сталкивались в разных городах, совершенно случайно - конечно, оба догадывались, что это уже неслучайно, но продолжали успокаивать себя. Иногда они даже начинали испытывать беспокойство, если не встречались в незнакомом городе, куда оба приехали по своим делам, больше одного-двух дней. Встречаясь, они успокаивались. И главное было не поговорить или поздороваться, а просто увидеть. Увидеть было достаточно.
Но кто-то из них все же каждый раз решался. Чаще это был он. Если решалась она, то только на первый шаг, а дальше он ее моментально подхватывал, и она тут же успокаивалась. Он по-детски предлагал ей мороженое, а она по-детски отказывалась от его теплой кофты. Потому что для них достаточно было уже того, что они это сделали: он предложил, она отказалась. Он не предлагал два раза. Он ждал, что теперь она сама попросит, если захочет. Но она не просила. Время шло. Ей легко было брать другие кофты и ездить в рестораны с абсолютно чужими. Чьи глаза не были отражением ее глаз.
Потому что она чувствовала любовь. Она была целой, умещаясь в ней и в нем. У него - любовь к ней, у нее - любовь к нему. Они были разные, но они были такими же отражениями, как и их глаза.
Он ни на секунду не забывал обо всем, что связывало ее с ним. Она заставляла себя забывать о нем. Он как будто это чувствовал. И как только она переставала думать о нем, он напоминал ей. Попадался на глаза в каких-то других проявлениях, даже если они не могли сейчас видеться.
Они занимались одним и тем же. Но ровно насколько она преуспевала в одном из их общего, он преуспевал в другом. Они чувствовали, что нужны друг другу, и невольно восполняли это при первой возможности.
Прошло две тысячи сорок два дня с момента первой встречи, прежде чем они сказали друг другу. Сказали одновременно, тихо, и вдохнули сказанное друг другом в себя, чтобы уже точно это осталось внутри них до конца их жизни.
Он видел ее достаточно редко. Но этого редко было достаточно. Каждый раз, когда она проходила или просто где-то виднелась, у него блокировало мозг. На доли секунды он переставал замечать окружающее. Практически никто этого не замечал, но лучший друг это все-таки чувствовал. Лучший друг на то и был лучшим другом, что никогда бы об этом не сказал. А сам он старался быть одним из тех, кто этого всего не замечал.
Ему не всегда это удавалось.
Иногда он решался на разговор. Тогда он разворачивался и смотрел ей в глаза. Глаза у них были одинаковые, так что смотреть было немного странно. Появлялось ощущение, что ты смотришь в зеркало. Отражение же всего остального, естественно, было совершенно другим, так что смотреть им было все-таки странно. И приятно одновременно. Ему было не по себе ей рассказывать. Немного не по себе. Но очень нравилось. Ему очень хотелось ей много чего рассказывать, он уговаривал себя на то, что ему вообще приятно рассказывать. Но человечек с доброй улыбкой внутри него напоминал, что это тот случай, когда рассказывать ему приятно как раз потому, что ей.
Они прекрасно понимали друг друга. Внутренне они слились друг в друга. Но внешне это, конечно же, было незаметно. Поэтому каждый новый раз они забывали, что уже давно слиты друг с другом в одно, и ни в каких «как дела» не нуждаются.
Она могла с закрытыми глазами слушать его голос. Но когда они говорили по телефону, происходило что-то непонятное: он пытался изо всех сил дотянуться до нее, не отдавая себе отчет в этом, бесконтрольно. А она забывала, как ждала этого разговора раньше.
Они сталкивались в разных городах, совершенно случайно - конечно, оба догадывались, что это уже неслучайно, но продолжали успокаивать себя. Иногда они даже начинали испытывать беспокойство, если не встречались в незнакомом городе, куда оба приехали по своим делам, больше одного-двух дней. Встречаясь, они успокаивались. И главное было не поговорить или поздороваться, а просто увидеть. Увидеть было достаточно.
Но кто-то из них все же каждый раз решался. Чаще это был он. Если решалась она, то только на первый шаг, а дальше он ее моментально подхватывал, и она тут же успокаивалась. Он по-детски предлагал ей мороженое, а она по-детски отказывалась от его теплой кофты. Потому что для них достаточно было уже того, что они это сделали: он предложил, она отказалась. Он не предлагал два раза. Он ждал, что теперь она сама попросит, если захочет. Но она не просила. Время шло. Ей легко было брать другие кофты и ездить в рестораны с абсолютно чужими. Чьи глаза не были отражением ее глаз.
Потому что она чувствовала любовь. Она была целой, умещаясь в ней и в нем. У него - любовь к ней, у нее - любовь к нему. Они были разные, но они были такими же отражениями, как и их глаза.
Он ни на секунду не забывал обо всем, что связывало ее с ним. Она заставляла себя забывать о нем. Он как будто это чувствовал. И как только она переставала думать о нем, он напоминал ей. Попадался на глаза в каких-то других проявлениях, даже если они не могли сейчас видеться.
Они занимались одним и тем же. Но ровно насколько она преуспевала в одном из их общего, он преуспевал в другом. Они чувствовали, что нужны друг другу, и невольно восполняли это при первой возможности.
Прошло две тысячи сорок два дня с момента первой встречи, прежде чем они сказали друг другу. Сказали одновременно, тихо, и вдохнули сказанное друг другом в себя, чтобы уже точно это осталось внутри них до конца их жизни.