Форт.
- Ты , наверное, меня забыла - форт печально улыбнулся своими серыми плитами.
- Нет, не правда! Я храню о тебе воспоминания, до сих пор, до того самого момента, как расстанусь со своей жизнью. Отчего же ты мне больше не снишься? - взгляд, в зажатую в ладонях гальку, был наполнен шумами моря.
Этот разговор, места с человеком и человека с местом, становился все лиричнее, все абсурднее, лишь учитывая тот факт, что они не были связаны физически.
Она ни разу не была там, а форт не принимал её как дорогого гостя - она не ступала по заложенным еще в Средневековье каменным плитам, не смотрела на бездонные волны, окружающие его.
Но между ними была связь. Этакая невидимая нить, тянущаяся через добрую дюжину стран, от одного кончика её волос, к смотровым башням форта.
Она знала, что непременно посетит его стены - эти древние стены, с налетом из ракушечника и морской извести. Так же и форт знал, что когда-нибудь почувствует аромат душистых волос в своих лабиринтах. Услышит её голос, а быть может даже смех и пение. Он не желал её крови, как не желал боли и страданий. Он, с его двухсотлетней мудростью, терпеливо ждал когда настанет момент. Момент появления её. Им владели многие народы - французы, британцы и кто-то там еще, кто впрочем, не сделал ничего выдающегося, за исключением вечных попыток его уничтожить.
Но никто никогда не владел его духом, как она. Он не привязывался ни к кому, никто ему не снился и он был нежелательным гостям ночных сновидений. Но в один прекрасный момент бли разрушены границы и рамки, сковывающие наш форт по ширине и длине. Он впервые кому-то приснился. Приснился пятилетнему ребенку - что однажды увидел его на цветной картинке и влюбился, как поэт по весне. Ребенок, с волосами цвета медной проволки на солнце, с бескрайним любопытством и без чувства расстояний, поселил в стенах форта частичку себя.
Прошли годы, почти десяток лет. Ребенок вырос, все реже и реже вспоминался ему старый форт, а вконец и вообще заплутал в закоулках сознания. Но чего-то не доставало внутри. Какого-то весомого аргумента, что делает твоё существование более эфирным. И вот, в конце лютой зимы форт снова явился. Его волны, его стены, его мысли, еще с времен Наполеона и Людовика 14-ого, вновь заполнили пустоту её сердца.
Как будто, маленький кусочек солнца пробился сквозь непроглядные слои туч. Она теперь знала. И больше - не забывала его названий, его координат, ничего. А еще, было Знание.
Просто нужно было время. Просто форт хранил её душу.
- Нет, не правда! Я храню о тебе воспоминания, до сих пор, до того самого момента, как расстанусь со своей жизнью. Отчего же ты мне больше не снишься? - взгляд, в зажатую в ладонях гальку, был наполнен шумами моря.
Этот разговор, места с человеком и человека с местом, становился все лиричнее, все абсурднее, лишь учитывая тот факт, что они не были связаны физически.
Она ни разу не была там, а форт не принимал её как дорогого гостя - она не ступала по заложенным еще в Средневековье каменным плитам, не смотрела на бездонные волны, окружающие его.
Но между ними была связь. Этакая невидимая нить, тянущаяся через добрую дюжину стран, от одного кончика её волос, к смотровым башням форта.
Она знала, что непременно посетит его стены - эти древние стены, с налетом из ракушечника и морской извести. Так же и форт знал, что когда-нибудь почувствует аромат душистых волос в своих лабиринтах. Услышит её голос, а быть может даже смех и пение. Он не желал её крови, как не желал боли и страданий. Он, с его двухсотлетней мудростью, терпеливо ждал когда настанет момент. Момент появления её. Им владели многие народы - французы, британцы и кто-то там еще, кто впрочем, не сделал ничего выдающегося, за исключением вечных попыток его уничтожить.
Но никто никогда не владел его духом, как она. Он не привязывался ни к кому, никто ему не снился и он был нежелательным гостям ночных сновидений. Но в один прекрасный момент бли разрушены границы и рамки, сковывающие наш форт по ширине и длине. Он впервые кому-то приснился. Приснился пятилетнему ребенку - что однажды увидел его на цветной картинке и влюбился, как поэт по весне. Ребенок, с волосами цвета медной проволки на солнце, с бескрайним любопытством и без чувства расстояний, поселил в стенах форта частичку себя.
Прошли годы, почти десяток лет. Ребенок вырос, все реже и реже вспоминался ему старый форт, а вконец и вообще заплутал в закоулках сознания. Но чего-то не доставало внутри. Какого-то весомого аргумента, что делает твоё существование более эфирным. И вот, в конце лютой зимы форт снова явился. Его волны, его стены, его мысли, еще с времен Наполеона и Людовика 14-ого, вновь заполнили пустоту её сердца.
Как будто, маленький кусочек солнца пробился сквозь непроглядные слои туч. Она теперь знала. И больше - не забывала его названий, его координат, ничего. А еще, было Знание.
Просто нужно было время. Просто форт хранил её душу.