«...Вечная женственность, тянет нас к ней» (Часть 2)
Начало -- тыц
В одной из своих статей Сергей Ервандович Кургинян писал, что есть соврешенно другая женственность, не уступающая по силе материнской, но имеющая иные качества. Ее божественными воплощениями являются негностическая София и иудейская Шхина. Эти женские сущности олицетворяют творческую энергию Бога, его Премудрость и Славу. Обе они - посредницы между Творцом и миром.
Описание Софии мы можем найти в «Книге Премудрости Соломона» (7:21-30):
«Познал я все, и сокровенное и явное, ибо научила меня Премудрость, художница всего.
Она есть дух разумный, святый, единородный, многочастный, тонкий, удобоподвижный, светлый, чистый, ясный, невредительный, благолюбивый, скорый, неудержимый, благодетельный, человеколюбивый, твердый, непоколебимый, спокойный, беспечальный, всевидящий и проникающий все умные, чистые, тончайшие духи.
Ибо премудрость подвижнее всякого движения, и по чистоте своей сквозь все проходит и проникает.
Она есть дыхание силы Божией и чистое излияние славы Вседержителя: посему ничто оскверненное не войдет в нее.
Она есть отблеск вечного света и чистое зеркало действия Божия и образ благости Его.
Она - одна, но может все, и, пребывая в самой себе, все обновляет, и, переходя из рода в род в святые души, приготовляет друзей Божиих и пророков; ибо Бог никого не любит, кроме живущего с премудростью.
Она прекраснее солнца и превосходнее сонма звезд; в сравнении со светом она выше; ибо свет сменяется ночью, а премудрости не превозмогает злоба».
Мы видим, что София не нуждается в кровававых оргиях, чтобы созидать. Ей вообще чуждо стремление к разрушению: она - со-трудница Бога. Она противостоит покою моря и покою земли - она «подвижней всякого движения». София творит, в отличие от тех Матерей, которые не создают ничего нового. Она - «художница всего», противоположная жестоким Матерям. И не похожая на ограниченный образ «крестик + платочек», в который до сих пор многие хотят вписать женщину.
Пытаясь вспомнить образ высокой женственности из советской послевоенной литературы, на ум приходят исключительно героини романов Ивана Ефремова. И не мне одной: Таис Афинская и Фай Родис - вот кого называют в первую и в последнюю очередь что мои сверстники, что многие из поколения моих родителей.
Да, конечно, его произведения недостаточно художественны, образы недостаточно сложны и глубоки, но именно они произвели впечатление на широчайших круг читателей. А другие, более глубокие и тонкие (если они были), не смогли захватить умы и зажечь сердца большинства.
И если во время Великой Отечественной войны и после нее еще было бесконечное уважение и восхищение подвигом Женщины, то постепенно в ней стали видеть допропорядочную мать, сестру, подругу, товарища по работе. Всё сакральное из ее образа было выхолощено. Он стал приобретать мещанские черты.
Естественно, многие желали выбраться из сковывающих рамок. Чем умело воспользовались в Перестройку, показав жительницам Союза не «высокую женственность», а картинки из глянцевых журналов, завораживающие своей раскованностью. Именно из-за такой подмены женщины стали первыми жертвами общества потребления со всеми вытекающими последствиями...
Но раз есть она, эта светлая женственность, противостоящая злой, «материнской», но обладающая такой же силой и притягательностью, значит можно сделать ее новым ориентиром, который заменит нынешний суррогат женственности...