Две истории.
I.
Два дворника метут улицу и разговаривают.
- А этот, бл*, как его, на х*й... Вавилов, бл*дь! Его тоже х*якнули, и п*здец!
- Это, ё* твою, который селекционер на х*й, что ли? Ну, конечно, х*ли, а ты что, бл*дь, хотел? Страна говна...
В доказательство последнего вывода дворник решительно смахивает с тротуара собачьи фекалии. По ним тут же проезжает машина и, не заметив этого, мчится дальше.
II.
Друзья часто обвиняют меня в туалетности юмора. А я вам расскажу: был у меня в детстве один приятель. Мне тогда было пять, ему - три. И любил он задорно кричать: "Туалет! Туалет! Туалет! Туалет!" При этом размахивал задом и очень смеялся. После этого никакой юмор уже не кажется мне туалетным.
Два дворника метут улицу и разговаривают.
- А этот, бл*, как его, на х*й... Вавилов, бл*дь! Его тоже х*якнули, и п*здец!
- Это, ё* твою, который селекционер на х*й, что ли? Ну, конечно, х*ли, а ты что, бл*дь, хотел? Страна говна...
В доказательство последнего вывода дворник решительно смахивает с тротуара собачьи фекалии. По ним тут же проезжает машина и, не заметив этого, мчится дальше.
II.
Друзья часто обвиняют меня в туалетности юмора. А я вам расскажу: был у меня в детстве один приятель. Мне тогда было пять, ему - три. И любил он задорно кричать: "Туалет! Туалет! Туалет! Туалет!" При этом размахивал задом и очень смеялся. После этого никакой юмор уже не кажется мне туалетным.