С каким акцентом говорит Москва?..
В ЖЖ zakladko в давнем постинге С каким акцентом говорит Москва?.. сообщается:
Таким вопросом названа первая глава новой книги Гасана Гусейнова "Нулевые на кончике языка". (М.:ИД"Дело"РАНХиГС, 2012)
За спиной остались не двухтысячные, а нулевые. Почему? Потому что их так называли. Наступили - десятые? Прежде чем искать имя для нового десятилетия, надо бы научиться склонять числительные. Или это не обязательно?..
Ни одна редакция газеты или журнала не сможет выполнить без ошибок простейшее упражнение для школьников 6 класса. Что-то существенное изменилось в массовом отношении к языку. Именно за последние десять лет…
Эта книга - дневник наблюдений над речевым поведением нулевых годов XXI века, представленный в форме словарных очерков.
<...>
------------------------------------------------------------------------------------
Презентация этой книги состоялась на ярмарке "Бульвар читателей" в Москве, на Никитском бульваре 1 сентября 2012 года в "Бульварном лектории". В презентации принимали участие Гасан Гусейнов, Денис Драгунский и Андрей Коняев, чьи рисунки были использованы в книге.
Фрагменты из книги были опубликованы 27 августа 2012 года в интернет-журнале "Гефтер".
Гасан Гусейнов
Нулевые на кончике языка
После «лингвистического поворота» язык - особая стихия для обществоведов. Его исследования давно задают планку всей гуманитаристике. Представляем вниманию наших читателей опыты политико-философского анализа языка в выходящей в свет книге Гасана Гусейнова.
Фото: © Neil Moralee
Сегодня мы публикуем две главы из книги Г. Гусейнова: Нулевые на кончике языка. Краткий путеводитель по русскому дискурсу. М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2012. 240 с.
Хам и его язык
Иногда политики оговариваются по-крупному. Например, на закате своего правления, в конце 1981 года, Леонид Ильич Брежнев вместо «нефтяники Азербайджана» сказал, обращаясь к так называемым труженикам так называемой братской южной республики, «нефтяники Афганистана». В одной точке соединилось слишком многое, чтобы сегодня просто шутить над этой оговоркой. Представим себе: всего через 10 лет после этих слов генсека КПСС советские войска покинут Афганистан, прекратит свое существование СССР, чуть ли не четверть населения братской южной республики переберется на жительство в Россию. А вот розлив нефти по трубопроводам Евразии станет камнем преткновения в не очень похожих на братские отношениях между Россией и ее южным соседом. Вот вам и «нефтяники Афганистана».
Но это мы сейчас понимаем всю многозначительность и неслучайность случайной брежневской оговорки. Бывает, однако, что и высказывание с далеко идущим расчетом становится невольной проговоркой о будущем. Второй и четвертый Президент РФ В.В. Путин войдет в историю выражениями, которые в момент произнесения многим казались довольно лихими. Но вот по прошествии нескольких лет под громкими «мочить в сортире» или «жевать сопли», делать обрезание корреспондентам и распределять уши мертвого осла среди соседей, некоторые обнаруживают обидную жидкость политического фундамента. Лицо, занимающее высокий пост в государстве, должно понимать, что каждое его высказывание может стать долгоиграющим политическим символом. Символом - с собственной, от политика уже не зависящей, динамикой развития. А обычно и вовсе ведет себя не только не как воробей, но и прямо как бумеранг. Траектория его полета иногда загадочна. Вот, например, слова третьего Президента РФ Д.А. Медведева о «хамском воровстве» неких высокопоставленных чиновников.
10 августа на встрече в Сочи глава контрольного управления Администрации Президента РФ Константин Чуйченко доложил Медведеву о результатах проверки, проведенной по факту закупки 170 томографов в государственные лечебные учреждения на общую сумму в 7,5 миллиарда рублей. «Цены томографов, которые у производителей стоили от 16 миллионов рублей, в итоге доходили до 90 миллионов рублей», - заявил он и добавил, что прибыль посредников при этом доходила до 55 миллионов рублей за один прибор. «Я лично дам указание Генпрокуратуре и руководству СКП, чтобы все, кто к этому причастен, понесли суровое, серьезное наказание», - сказал Медведев, назвав происходящее «хамским воровством государственных денег».
Высказанное по довольно частному поводу, это выражение интересно тем, что дает моральную характеристику обычному противоправному действию. Казалось бы, зачем называть воровство еще и «хамским»? Для ответа на этот вопрос полезно обратиться к другим высказываниям бывшего президента, сделанным за последние годы. Так, 26 февраля 2008 года СМИ сообщили о желании тогда еще первого вице-премьера Медведева «отучить от хамства и равнодушия Пенсионный фонд России». Особенно интересна формулировка «обычные для нашей страны случаи хамства в отделениях Пенсионного фонда».
Став президентом, Медведев выступил 13 ноября 2008 года в защиту сельских производителей, которым приходилось платить взятки, издевательски названные «бонусами». За то, что сельхозпродукция вообще попадет в торговую сеть. И снова Медведев сформулировал свои претензии к чиновникам так: «Мы понимаем, что за этим красивым словом по сути скрывается элементарный хамский побор. Ведь сельский производитель - слабый, не может конкурировать с торговой сетью на равных…»
Так что же такое это «элементарное хамство», которое для третьего Президента РФ является чуть ли не политическим фактором?
Значение слова «хамство» не так просто, как некоторые думают. Пришедшее к нам из словаря библеизмов, слово это восходит к тому знаменитому эпизоду, когда сын Ноя Хам поглумился над своим пьяным и беспомощным отцом. Проклятье за глумление легло на сына Хама Ханаана и его потомков, а состояло оно в том, что потомкам этим суждено было стать холопами своих соплеменников. Отсюда распространенное понимание хамства как врожденного порока агрессивного холуйства - особого свойства низменных людей в момент слабости хозяина коварно и подло предавать того на осмеяние или поругание, как это сделал библейский Хам со своим отцом.
Например, в немецком языке слово «хамский» употребляется в более узком значении - «злорадный». По-русски же «хам», «хамский», «хамство» - это более широкое понятие. Это, если хотите, и отголосок классового расизма, представление, что человек холопского звания от рождения наделен некими низменными свойствами, которые рано или поздно делаются видимыми для всех.
Это значение прочитывается и в высказываниях Медведева. Во всех трех приведенных случаях под хамством понимается особый род глумления людей, облеченных властью, над людьми, власти непричастными. Пенсионный фонд хамит пенсионерам, торговая мафия хамит крестьянам, наконец, некие воры как бы от имени руководства страны хамят остальному населению. Даже если думать, что в лексиконе руководителя «хам» и «хамство» - только дежурное моральное порицание, значение его весьма интересно. «Хамскими» Медведев назвал действия людей, посаженных, как когда-то говорили, на кормление. Вместо того чтобы тихо сидеть на своем кормлении, эти люди, по обычаю нашей страны, вознеслись над другими, такими же, как они сами. Иначе говоря, хам здесь - это приподнятый начальством человек, который не может, по самой натуре, не превысить своих полномочий.
В слове хамский прочитывается досада: вам, взявшим из наших рук во-о-от такие полномочия, показалось мало, и вы решили совсем раздеть бессильного и безропотного. Вы не только грабите, но и в открытую глумитесь над беспомощными обираемыми согражданами. Конечно, и обираемые сограждане могут быть такими же хамами. А повернись колесо фортуны удачным для обираемых образом, и они в свой черед с тем же упоением поглумятся над ныне распоясанным «хамским отродьем».
В 1906 году, чуть больше века назад, Дмитрий Мережковский написал свое знаменитое пророческое эссе «Грядущий хам». Сегодня эссе, пожалуй, вряд ли будет понятно широкой публике: люди в России давно не читают тех авторов, которых анализирует и с которыми полемизирует Мережковский. Но вот сжатое резюме трактата довольно просто. Мережковский видит угрозу России в трех ликах Хама.
«Первое, - говорит он в 1906 году, - это настоящее - над нами, лицо самодержавия… китайская стена табели о рангах… Второе лицо прошлое - рядом с нами, лицо православия, воздающего кесарю Божие… Мертвый позитивизм православной казенщины, служащий позитивизму казенщины самодержавной. Третье лицо будущее - под нами, лицо хамства, идущего снизу - хулиганства, босячества, черной сотни - самое страшное из всех трех лиц…»
Десять лет спустя - в 1917 году - Грядущий Хам начнет свое шествие по России. Он доберется до самой верхотуры социальной лестницы. А в начале 1990-х годов многим покажется, что этот тип уходит в прошлое. Но за нулевые годы хам, жлоб - чиновный, олигархический или простонародный - снова окреп. В начале нулевых он выполнил, так сказать, свое задание номер один. И заговорил-забалагурил. Понял, что может себе позволить все. И снова стал угрозой номер один и для государства, и для обыкновенных людей.
Мне трудно судить, в какой мере такую угрозу осознает сам оратор. Но пусть в речах Медведева эта критика присутствует в гомеопатических дозах, в конечном счете вытеснение хамства с политической сцены - дело демократического общества, а не тех, кто ловит сигналы сверху. Даже если эти сигналы вам понравились.
Тильзит против Советска, или О том, как может выглядеть мирная дорога на Кенигсберг
Многие российские города имеют в народе разные названия. Например, одни жители Волгограда называют свой город Сталинградом, другие - Царицыным, третьи все-таки - Волгоградом, как он и называется на всех картах. При этом официальное название так и не стало настоящим именем. Это и понятно: оно было предложено с кондачка - надо было поскорей присыпать волжским песочком имя Сталина, а возвращение городу имени «Царицына» было в советское время совсем немыслимым делом: идеология не пускала. Но и спустя тридцать лет, по горячим следам роспуска СССР, вернуть городу исконное название не удалось по той же причине, по какой остались прежние имена у Свердловской и Ленинградской областей: горожане досоветские названия - Петербург и Екатеринбург - восстановили, а деревня осталась при именах советских вождей.
Таких исторических треугольников и географических квадратов накопилось в стране великое множество. Петербург - Петроград - Ленинград - Петербург, Владикавказ - Орджоникидзе - Дзауджикау - Орджоникидзе - Владикавказ. И число их непрерывно растет. Под конец 2009 года фракция коммунистов даже внесла в Госдуму предложение запретить в России на 10 лет всякие переименования республик и населенных пунктов. Лиц, наделяющих мир новыми именами, раньше называли ономатетами, а теперь это специалисты по неймингу.
Этих неймеров становится все больше, обстоятельства меняются все скорей, но как выбрать единственно правильное имя, если в памяти одного поколения уместились три разные исторические эпохи?
А возвращение имени это ведь и частичное возвращение к желательной исторической эпохе. Иначе говоря, попятное движение может быть шагом для движения вперед. В этом смысле и нужно понимать желание вернуть имя Тильзит городу Советску.
Сейчас, когда Европа вплотную приблизилась к Калининградской области, самое время не просто вспомнить о славном восточнопрусском прошлом региона, но приступить к деятельному восстановлению благополучия процветавшего некогда края.
Разве что фитиль военной составляющей прикрутить. Тем более что начался этот старо-новый нейминг с тильзитского сыра. Этот сорт, надо сказать, раньше тоже назывался «советским». Но советский сыр исчез с прилавков еще до исчезновения советской власти. А тильзитский, появившийся примерно через год после роспуска СССР, народ начал покупать и есть. Правда, город Советск Тильзитом не стал.
Потому что применительно к Калининградской области оставалось одно маленькое «но». Единственной исторической легитимацией пребывания этого региона в составе сначала РСФСР, а затем и его преемницы - Российской Федерации, - является раздел Восточной Пруссии победителями по итогам Второй мировой войны. Строго говоря, сам этот эксклав есть живой памятник победного окончания войны. Но и только. За 65 лет полноценно освоить регион Россия не смогла. Точнее сказать, она его интегрировала в свое социально-экономическое и политическое убожество. И никакого сыра.
Спасти положение собственными силами, т.е. не сблизив регион экономически, политически и социально с более развитыми в этом отношении странами-соседями - Польшей и Литвой - едва ли возможно. И тут, видимо, некоторым реформаторам захотелось заняться коллективным нейро-лингвистическим программированием. Есть такая в России лженаука для припудривания побледневших от советской власти мозгов.
Барон Мюнхгаузен вытаскивал себя из болота за косицу. Солипсисты-энэлпешники думают, что можно заговорить реальность. Но тильзитского сыру от них все равно не допросишься.
Им возражают, что, мол, надо спросить мнение местных жителей. Все-таки название населенного пункта, в котором им и дальше жить. Вот и о жителях вспомнили.
Кто же прав? Как ни парадоксально, в вопросе о Тильзите я на стороне энэлпешников. Начнем с Тильзита и дойдем до Кенигсберга, или Кенига, как уже давно величают город его молодые жители. Поднимите руки, кто помнит всесоюзного козла Калинина!?
Да, вся эта политическая штукатурка калининградов и советсков была оплачена кровью сотен тысяч солдат, депортацией и гибелью сотен тысяч женщин и детей. Но и за советскую власть, т.е. зазря, уложили в могилы миллионы людей. А отменили советскую власть в 24 часа. И Ленинград переименовали несмотря на трагическую блокаду.
В начале 1930-х годов Николай Олейников прочитал в ленинградской газете объявление «Николай Иванович Гнида меняет имя на Владимир» и написал об этом стихи, ставшие пророческими. Советск вроде бы свой в доску. А Тильзит вроде бы чужой. Но сегодня Тильзитский мир 1807 года нам ближе, чем 1946-й, год переименования Тильзита в Советск.
Иначе говоря, всплывшее в региональных дебатах имя «Тильзит» - лишь проговорка политического класса: чтобы что-то изменить, нужно зажмуриться и потребовать чуда. Объявить бывшее - небывшим. Вон, кремлевские «третий Рим» возрождают с хоругвями наперевес, ленинградские - Санкт-Петербургу имя вернули, зато строения, кажется, поставили под снос. Вы хотите кусочек золотого века? Берите, но только помните, что переименования сулят и новые, подчас самые неожиданные последствия. Или, как их теперь называют, «вызовы».
Радио Свобода
Интервью: «Нулевые на кончике языка»
Гасан Гусейнов: «Когда ты говоришь, что человек высказыванием своим, вроде судьи Сыровой, себя полностью демонтировал в качестве судьи, в качестве цивилизованного человека, но, прежде всего, в качестве юриста, и не может выполнять эту функцию, вполне взрослые, нормальные люди говорят «это не имеет значения, то, что она говорит». А что тогда имеет значение?»
Pravmir.ru
Гасан Гусейнов: «Нулевые на кончике языка»
Анна Гальперина | 30 ноября 2012 г.
28 ноября в Москве началась выставка Non-fiction. Одна из представленных на ярмарке книг - профессораРАНХиГС доктора филологических наук Гасана Гусейнова - «Нулевые на кончике языка. Краткий путеводитель по русскому дискурсу» . В рамках программы книжного клуба РГГУ недавно состоялась презентация книги и обсуждение тенденций в русском языке сегодня.
Книга представляет собой „дневник наблюдений над речевым поведением российских нулевых годов, представленный в форме словарных очерков“. Автор - Гасан Гусейнов - известный исследователь, лингвист, ранее опубликовавший ряд книг и энциклопедических сборников по вопросам социального и политического использования языка. Новая книга построена по словарному принципу - названия очерков расположены в алфавитном порядке, сами тексты снабжены именным и предметным указателем.
Как отмечает сам автор, это особенно важно, учитывая, насколько изменилась языковая практика именно за последние 10 лет. Именно об этих изменениях, а также о характерных чертах современного русского языка и шла речь в лавке „У Кентавра“.
Представляем нашим читателям выдержки из выступления Гасана Гусейнова и его ответов на вопросы слушателей.
Ассенизатор языка
У меня с этой книгой связано несколько сильных положительных эмоций. По содержанию это произведение скорее депрессивное, а в одной из рецензий даже написано, что я отношусь к языку с брезгливой симпатией. Так вот - мне очень понравилась эта формула. Потому что я действительно являюсь, в каком-то смысле, ассенизатором языка, речевого опыта, и советского, и послесоветского. Меня интересуют странные зоны в языке, зоны, где пересекается какая-то очень старая советская традиция, досоветская традиция и что-то совсем новое.
Есть такие области в нашем речевом опыте, которые мы считаем не затрагиваемыми, скажем, политика. Есть язык повседневной жизни, есть литературный, а есть - политический. Теоретически их всегда разводят, особенно, конечно, в нашей стране, где языкознание было частью репрессивного аппарата. Именно поэтому все словари и учебники в основном направлены на то, каким должен быть язык, как надо говорить: вот этих слов нет, эти слова есть, и давайте эти будем употреблять все, а других мы употреблять не будем, и мы даже не записываем, какие это слова, которые не надо употреблять.
В результате, после обретения свободы слова возник другой крен, другая нелепая крайность - появилось множество словарей и книг, в которых собиралась только ненормативная лексика. Я не могу это цитировать, но вместе с тем, стоит выйти, отойти от любого здания 2 шага на улицу или сесть в электричку и прислушаться, и поймешь, что мы живём в очень разнообразном мире.
И это не просто тот сор из которого растут стихи, не ведая стыда, а это гумус народной речи, он представляет собой что-то невероятное. Что делать с этим, так сказать, постфольклорным материалом, не совсем понятно, потому что он присутствует уже и в литературе, он проник в повседневную речь уже в конце 80-ых годов, а сейчас растекся по всему русскоязычному пространству.
Плюсквамперфект
За последние 10-12 лет политический язык страшно скукожился. СМИ представляют собой какое-то новое постсоветское цензурированное поле. Вся бесцензурная, обычная жизнь ушла либо в интернет, либо в частное общение. У нас часто возникает аберрация, что специалисты по цензуре пришли из советской эпохи.
На самом деле это не так. Перед нами - совершенно новая генерация, молодые люди, не ведавшие и не нюхавшие ничего советского никогда. Тем не менее ведут они себя в той же параллели, которую мы хорошо знаем и помним. Как будто происходит некоторое повторение плюсквамперфекта. Что это? Это какой-то ренессанс советского русского языка?
Три точки
Три основные точки, характерные для сегодняшнего живого языка:
Первая - воздействие на русский язык мировых современных языков, прежде всего, английского, американизация речевого опыта.
Вторая - блатняк, блатная речь, которая вошла в речь настолько сильно, что часто и не воспринимается, как блатная речь.
Третья - религиозное насыщение речи архаизмами и неологизмами, разговоры о том намолено или не намолено, странный мир, у которого свой язык.
Вот эти три поля, с одной стороны, чужды для русского языка, с другой - родные. Потому что русский язык, как и другой мировой, легко впитывает из других языков всё то, что ему нужно для жизни.
Политический язык
Из всего этого формируется та основа, которая создает речевое пространство. Этой основой является политический язык - язык Медведева, Путина, Сечина и прочих. Он построен по очень интересному принципу и близок к советскому медийному языку конца 70-х годов.
Три закона советского языка продолжают действовать до сих пор: первый закон гласит, что подтекст важнее текста, второй состоит в том, что только смешное, остроумное, хохма - это правильно, а если ты говоришь что-то позитивное, без всяких красот и остроумия, то это неправильно. И третий закон советского языка - это закон ярлыка: язык дан нам не для того, что бы познавать действительность, а для того, чтобы награждать её теми ярлыками, которые мы сочли правильными. И вот внутри этих специфических умолчаний, спрятанных лозунгов, приблатненного говорка, внутри общего речевого поля почти не остается места для литературы и поэзии. Она существует где-то в другом мире.
Язык политиков - основа для языка?
Народ, вернее, те, кого мы сейчас называем народом, являются потребителями СМИ. Они постоянно находятся в радио- или теле-облаке, они испытывают постоянную, каждодневную бомбардировку сознания тем, что мы можем назвать политическим языком. Как построен этот разговор? Игры с языком, полублатные выражения.
С теоретической точки зрения, сейчас очень развита управленческая функция языка, а функция познавательная и коммуникативная, наоборот, подавлена.
Что в имени тебе моем?
Как называется сейчас МГУ, вы знаете? Напрасно. Представьте, что все университеты в России называются „Федеральное образовательное учреждение высшего профессионального образования“, а уже потом „Московский Государственный Университет Имени Ломоносова“. Пришёл павиан, человек, в голове у которого ничего нет, и говорит: что-то у вас всё не систематично, давайте- ка все назовем единообразно. И теперь Московского Государственного Университета имени М. В. Ломоносова не существует, потому что ФОУВПО - это не имя. Это кличка. А школы? Это теперь ГБОУ. Чему можно человека научить в школе, если школа в кавычках? Это общее пренебрежение к языку, к его сущности.
Знаете, как называет федеральное собрание? Вы пройдите по переименованной Пушкинской улице, где на здании нашего „сената“ гигантскими буквами написано «Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации». Как может в одном названии трижды упоминаться федерация, в разных огласовках, в разных формах? Я пытался сфотографировать - так не лезет в фотоаппарат! Это глумление над языком.
Думаете - ерунда? Нет. Следующий шаг вполне может быть таким - в паспорте у человека будет написано «млекопитающее самец», в скобках мужчина, в кавычках имя Иван Иванович Иванов. И это настоящее безумие.
Деградация
Я не говорю о деградации. Язык очень богат, никакой деградации он не знает. Но есть поколения, которые вырастают на месте вырубленного леса - как кустарник. Есть поколения, которые слышат звук, а есть такие, которые не слышат. Но мы не можем сравнивать и выбирать время, в котором нам жить.
Таким вопросом названа первая глава новой книги Гасана Гусейнова "Нулевые на кончике языка". (М.:ИД"Дело"РАНХиГС, 2012)
За спиной остались не двухтысячные, а нулевые. Почему? Потому что их так называли. Наступили - десятые? Прежде чем искать имя для нового десятилетия, надо бы научиться склонять числительные. Или это не обязательно?..
Ни одна редакция газеты или журнала не сможет выполнить без ошибок простейшее упражнение для школьников 6 класса. Что-то существенное изменилось в массовом отношении к языку. Именно за последние десять лет…
Эта книга - дневник наблюдений над речевым поведением нулевых годов XXI века, представленный в форме словарных очерков.
<...>
------------------------------------------------------------------------------------
Презентация этой книги состоялась на ярмарке "Бульвар читателей" в Москве, на Никитском бульваре 1 сентября 2012 года в "Бульварном лектории". В презентации принимали участие Гасан Гусейнов, Денис Драгунский и Андрей Коняев, чьи рисунки были использованы в книге.
Фрагменты из книги были опубликованы 27 августа 2012 года в интернет-журнале "Гефтер".
Гасан Гусейнов
Нулевые на кончике языка
После «лингвистического поворота» язык - особая стихия для обществоведов. Его исследования давно задают планку всей гуманитаристике. Представляем вниманию наших читателей опыты политико-философского анализа языка в выходящей в свет книге Гасана Гусейнова.
Фото: © Neil Moralee
Сегодня мы публикуем две главы из книги Г. Гусейнова: Нулевые на кончике языка. Краткий путеводитель по русскому дискурсу. М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2012. 240 с.
Хам и его язык
Иногда политики оговариваются по-крупному. Например, на закате своего правления, в конце 1981 года, Леонид Ильич Брежнев вместо «нефтяники Азербайджана» сказал, обращаясь к так называемым труженикам так называемой братской южной республики, «нефтяники Афганистана». В одной точке соединилось слишком многое, чтобы сегодня просто шутить над этой оговоркой. Представим себе: всего через 10 лет после этих слов генсека КПСС советские войска покинут Афганистан, прекратит свое существование СССР, чуть ли не четверть населения братской южной республики переберется на жительство в Россию. А вот розлив нефти по трубопроводам Евразии станет камнем преткновения в не очень похожих на братские отношениях между Россией и ее южным соседом. Вот вам и «нефтяники Афганистана».
Но это мы сейчас понимаем всю многозначительность и неслучайность случайной брежневской оговорки. Бывает, однако, что и высказывание с далеко идущим расчетом становится невольной проговоркой о будущем. Второй и четвертый Президент РФ В.В. Путин войдет в историю выражениями, которые в момент произнесения многим казались довольно лихими. Но вот по прошествии нескольких лет под громкими «мочить в сортире» или «жевать сопли», делать обрезание корреспондентам и распределять уши мертвого осла среди соседей, некоторые обнаруживают обидную жидкость политического фундамента. Лицо, занимающее высокий пост в государстве, должно понимать, что каждое его высказывание может стать долгоиграющим политическим символом. Символом - с собственной, от политика уже не зависящей, динамикой развития. А обычно и вовсе ведет себя не только не как воробей, но и прямо как бумеранг. Траектория его полета иногда загадочна. Вот, например, слова третьего Президента РФ Д.А. Медведева о «хамском воровстве» неких высокопоставленных чиновников.
10 августа на встрече в Сочи глава контрольного управления Администрации Президента РФ Константин Чуйченко доложил Медведеву о результатах проверки, проведенной по факту закупки 170 томографов в государственные лечебные учреждения на общую сумму в 7,5 миллиарда рублей. «Цены томографов, которые у производителей стоили от 16 миллионов рублей, в итоге доходили до 90 миллионов рублей», - заявил он и добавил, что прибыль посредников при этом доходила до 55 миллионов рублей за один прибор. «Я лично дам указание Генпрокуратуре и руководству СКП, чтобы все, кто к этому причастен, понесли суровое, серьезное наказание», - сказал Медведев, назвав происходящее «хамским воровством государственных денег».
Высказанное по довольно частному поводу, это выражение интересно тем, что дает моральную характеристику обычному противоправному действию. Казалось бы, зачем называть воровство еще и «хамским»? Для ответа на этот вопрос полезно обратиться к другим высказываниям бывшего президента, сделанным за последние годы. Так, 26 февраля 2008 года СМИ сообщили о желании тогда еще первого вице-премьера Медведева «отучить от хамства и равнодушия Пенсионный фонд России». Особенно интересна формулировка «обычные для нашей страны случаи хамства в отделениях Пенсионного фонда».
Став президентом, Медведев выступил 13 ноября 2008 года в защиту сельских производителей, которым приходилось платить взятки, издевательски названные «бонусами». За то, что сельхозпродукция вообще попадет в торговую сеть. И снова Медведев сформулировал свои претензии к чиновникам так: «Мы понимаем, что за этим красивым словом по сути скрывается элементарный хамский побор. Ведь сельский производитель - слабый, не может конкурировать с торговой сетью на равных…»
Так что же такое это «элементарное хамство», которое для третьего Президента РФ является чуть ли не политическим фактором?
Значение слова «хамство» не так просто, как некоторые думают. Пришедшее к нам из словаря библеизмов, слово это восходит к тому знаменитому эпизоду, когда сын Ноя Хам поглумился над своим пьяным и беспомощным отцом. Проклятье за глумление легло на сына Хама Ханаана и его потомков, а состояло оно в том, что потомкам этим суждено было стать холопами своих соплеменников. Отсюда распространенное понимание хамства как врожденного порока агрессивного холуйства - особого свойства низменных людей в момент слабости хозяина коварно и подло предавать того на осмеяние или поругание, как это сделал библейский Хам со своим отцом.
Например, в немецком языке слово «хамский» употребляется в более узком значении - «злорадный». По-русски же «хам», «хамский», «хамство» - это более широкое понятие. Это, если хотите, и отголосок классового расизма, представление, что человек холопского звания от рождения наделен некими низменными свойствами, которые рано или поздно делаются видимыми для всех.
Это значение прочитывается и в высказываниях Медведева. Во всех трех приведенных случаях под хамством понимается особый род глумления людей, облеченных властью, над людьми, власти непричастными. Пенсионный фонд хамит пенсионерам, торговая мафия хамит крестьянам, наконец, некие воры как бы от имени руководства страны хамят остальному населению. Даже если думать, что в лексиконе руководителя «хам» и «хамство» - только дежурное моральное порицание, значение его весьма интересно. «Хамскими» Медведев назвал действия людей, посаженных, как когда-то говорили, на кормление. Вместо того чтобы тихо сидеть на своем кормлении, эти люди, по обычаю нашей страны, вознеслись над другими, такими же, как они сами. Иначе говоря, хам здесь - это приподнятый начальством человек, который не может, по самой натуре, не превысить своих полномочий.
В слове хамский прочитывается досада: вам, взявшим из наших рук во-о-от такие полномочия, показалось мало, и вы решили совсем раздеть бессильного и безропотного. Вы не только грабите, но и в открытую глумитесь над беспомощными обираемыми согражданами. Конечно, и обираемые сограждане могут быть такими же хамами. А повернись колесо фортуны удачным для обираемых образом, и они в свой черед с тем же упоением поглумятся над ныне распоясанным «хамским отродьем».
В 1906 году, чуть больше века назад, Дмитрий Мережковский написал свое знаменитое пророческое эссе «Грядущий хам». Сегодня эссе, пожалуй, вряд ли будет понятно широкой публике: люди в России давно не читают тех авторов, которых анализирует и с которыми полемизирует Мережковский. Но вот сжатое резюме трактата довольно просто. Мережковский видит угрозу России в трех ликах Хама.
«Первое, - говорит он в 1906 году, - это настоящее - над нами, лицо самодержавия… китайская стена табели о рангах… Второе лицо прошлое - рядом с нами, лицо православия, воздающего кесарю Божие… Мертвый позитивизм православной казенщины, служащий позитивизму казенщины самодержавной. Третье лицо будущее - под нами, лицо хамства, идущего снизу - хулиганства, босячества, черной сотни - самое страшное из всех трех лиц…»
Десять лет спустя - в 1917 году - Грядущий Хам начнет свое шествие по России. Он доберется до самой верхотуры социальной лестницы. А в начале 1990-х годов многим покажется, что этот тип уходит в прошлое. Но за нулевые годы хам, жлоб - чиновный, олигархический или простонародный - снова окреп. В начале нулевых он выполнил, так сказать, свое задание номер один. И заговорил-забалагурил. Понял, что может себе позволить все. И снова стал угрозой номер один и для государства, и для обыкновенных людей.
Мне трудно судить, в какой мере такую угрозу осознает сам оратор. Но пусть в речах Медведева эта критика присутствует в гомеопатических дозах, в конечном счете вытеснение хамства с политической сцены - дело демократического общества, а не тех, кто ловит сигналы сверху. Даже если эти сигналы вам понравились.
Тильзит против Советска, или О том, как может выглядеть мирная дорога на Кенигсберг
Многие российские города имеют в народе разные названия. Например, одни жители Волгограда называют свой город Сталинградом, другие - Царицыным, третьи все-таки - Волгоградом, как он и называется на всех картах. При этом официальное название так и не стало настоящим именем. Это и понятно: оно было предложено с кондачка - надо было поскорей присыпать волжским песочком имя Сталина, а возвращение городу имени «Царицына» было в советское время совсем немыслимым делом: идеология не пускала. Но и спустя тридцать лет, по горячим следам роспуска СССР, вернуть городу исконное название не удалось по той же причине, по какой остались прежние имена у Свердловской и Ленинградской областей: горожане досоветские названия - Петербург и Екатеринбург - восстановили, а деревня осталась при именах советских вождей.
Таких исторических треугольников и географических квадратов накопилось в стране великое множество. Петербург - Петроград - Ленинград - Петербург, Владикавказ - Орджоникидзе - Дзауджикау - Орджоникидзе - Владикавказ. И число их непрерывно растет. Под конец 2009 года фракция коммунистов даже внесла в Госдуму предложение запретить в России на 10 лет всякие переименования республик и населенных пунктов. Лиц, наделяющих мир новыми именами, раньше называли ономатетами, а теперь это специалисты по неймингу.
Этих неймеров становится все больше, обстоятельства меняются все скорей, но как выбрать единственно правильное имя, если в памяти одного поколения уместились три разные исторические эпохи?
А возвращение имени это ведь и частичное возвращение к желательной исторической эпохе. Иначе говоря, попятное движение может быть шагом для движения вперед. В этом смысле и нужно понимать желание вернуть имя Тильзит городу Советску.
Сейчас, когда Европа вплотную приблизилась к Калининградской области, самое время не просто вспомнить о славном восточнопрусском прошлом региона, но приступить к деятельному восстановлению благополучия процветавшего некогда края.
Разве что фитиль военной составляющей прикрутить. Тем более что начался этот старо-новый нейминг с тильзитского сыра. Этот сорт, надо сказать, раньше тоже назывался «советским». Но советский сыр исчез с прилавков еще до исчезновения советской власти. А тильзитский, появившийся примерно через год после роспуска СССР, народ начал покупать и есть. Правда, город Советск Тильзитом не стал.
Потому что применительно к Калининградской области оставалось одно маленькое «но». Единственной исторической легитимацией пребывания этого региона в составе сначала РСФСР, а затем и его преемницы - Российской Федерации, - является раздел Восточной Пруссии победителями по итогам Второй мировой войны. Строго говоря, сам этот эксклав есть живой памятник победного окончания войны. Но и только. За 65 лет полноценно освоить регион Россия не смогла. Точнее сказать, она его интегрировала в свое социально-экономическое и политическое убожество. И никакого сыра.
Спасти положение собственными силами, т.е. не сблизив регион экономически, политически и социально с более развитыми в этом отношении странами-соседями - Польшей и Литвой - едва ли возможно. И тут, видимо, некоторым реформаторам захотелось заняться коллективным нейро-лингвистическим программированием. Есть такая в России лженаука для припудривания побледневших от советской власти мозгов.
Барон Мюнхгаузен вытаскивал себя из болота за косицу. Солипсисты-энэлпешники думают, что можно заговорить реальность. Но тильзитского сыру от них все равно не допросишься.
Им возражают, что, мол, надо спросить мнение местных жителей. Все-таки название населенного пункта, в котором им и дальше жить. Вот и о жителях вспомнили.
Кто же прав? Как ни парадоксально, в вопросе о Тильзите я на стороне энэлпешников. Начнем с Тильзита и дойдем до Кенигсберга, или Кенига, как уже давно величают город его молодые жители. Поднимите руки, кто помнит всесоюзного козла Калинина!?
Да, вся эта политическая штукатурка калининградов и советсков была оплачена кровью сотен тысяч солдат, депортацией и гибелью сотен тысяч женщин и детей. Но и за советскую власть, т.е. зазря, уложили в могилы миллионы людей. А отменили советскую власть в 24 часа. И Ленинград переименовали несмотря на трагическую блокаду.
В начале 1930-х годов Николай Олейников прочитал в ленинградской газете объявление «Николай Иванович Гнида меняет имя на Владимир» и написал об этом стихи, ставшие пророческими. Советск вроде бы свой в доску. А Тильзит вроде бы чужой. Но сегодня Тильзитский мир 1807 года нам ближе, чем 1946-й, год переименования Тильзита в Советск.
Иначе говоря, всплывшее в региональных дебатах имя «Тильзит» - лишь проговорка политического класса: чтобы что-то изменить, нужно зажмуриться и потребовать чуда. Объявить бывшее - небывшим. Вон, кремлевские «третий Рим» возрождают с хоругвями наперевес, ленинградские - Санкт-Петербургу имя вернули, зато строения, кажется, поставили под снос. Вы хотите кусочек золотого века? Берите, но только помните, что переименования сулят и новые, подчас самые неожиданные последствия. Или, как их теперь называют, «вызовы».
Радио Свобода
Интервью: «Нулевые на кончике языка»
Гасан Гусейнов: «Когда ты говоришь, что человек высказыванием своим, вроде судьи Сыровой, себя полностью демонтировал в качестве судьи, в качестве цивилизованного человека, но, прежде всего, в качестве юриста, и не может выполнять эту функцию, вполне взрослые, нормальные люди говорят «это не имеет значения, то, что она говорит». А что тогда имеет значение?»
Pravmir.ru
Click to viewГасан Гусейнов: «Нулевые на кончике языка»
Анна Гальперина | 30 ноября 2012 г.
28 ноября в Москве началась выставка Non-fiction. Одна из представленных на ярмарке книг - профессораРАНХиГС доктора филологических наук Гасана Гусейнова - «Нулевые на кончике языка. Краткий путеводитель по русскому дискурсу» . В рамках программы книжного клуба РГГУ недавно состоялась презентация книги и обсуждение тенденций в русском языке сегодня.
Книга представляет собой „дневник наблюдений над речевым поведением российских нулевых годов, представленный в форме словарных очерков“. Автор - Гасан Гусейнов - известный исследователь, лингвист, ранее опубликовавший ряд книг и энциклопедических сборников по вопросам социального и политического использования языка. Новая книга построена по словарному принципу - названия очерков расположены в алфавитном порядке, сами тексты снабжены именным и предметным указателем.
Как отмечает сам автор, это особенно важно, учитывая, насколько изменилась языковая практика именно за последние 10 лет. Именно об этих изменениях, а также о характерных чертах современного русского языка и шла речь в лавке „У Кентавра“.
Представляем нашим читателям выдержки из выступления Гасана Гусейнова и его ответов на вопросы слушателей.
Ассенизатор языка
У меня с этой книгой связано несколько сильных положительных эмоций. По содержанию это произведение скорее депрессивное, а в одной из рецензий даже написано, что я отношусь к языку с брезгливой симпатией. Так вот - мне очень понравилась эта формула. Потому что я действительно являюсь, в каком-то смысле, ассенизатором языка, речевого опыта, и советского, и послесоветского. Меня интересуют странные зоны в языке, зоны, где пересекается какая-то очень старая советская традиция, досоветская традиция и что-то совсем новое.
Есть такие области в нашем речевом опыте, которые мы считаем не затрагиваемыми, скажем, политика. Есть язык повседневной жизни, есть литературный, а есть - политический. Теоретически их всегда разводят, особенно, конечно, в нашей стране, где языкознание было частью репрессивного аппарата. Именно поэтому все словари и учебники в основном направлены на то, каким должен быть язык, как надо говорить: вот этих слов нет, эти слова есть, и давайте эти будем употреблять все, а других мы употреблять не будем, и мы даже не записываем, какие это слова, которые не надо употреблять.
В результате, после обретения свободы слова возник другой крен, другая нелепая крайность - появилось множество словарей и книг, в которых собиралась только ненормативная лексика. Я не могу это цитировать, но вместе с тем, стоит выйти, отойти от любого здания 2 шага на улицу или сесть в электричку и прислушаться, и поймешь, что мы живём в очень разнообразном мире.
И это не просто тот сор из которого растут стихи, не ведая стыда, а это гумус народной речи, он представляет собой что-то невероятное. Что делать с этим, так сказать, постфольклорным материалом, не совсем понятно, потому что он присутствует уже и в литературе, он проник в повседневную речь уже в конце 80-ых годов, а сейчас растекся по всему русскоязычному пространству.
Плюсквамперфект
За последние 10-12 лет политический язык страшно скукожился. СМИ представляют собой какое-то новое постсоветское цензурированное поле. Вся бесцензурная, обычная жизнь ушла либо в интернет, либо в частное общение. У нас часто возникает аберрация, что специалисты по цензуре пришли из советской эпохи.
На самом деле это не так. Перед нами - совершенно новая генерация, молодые люди, не ведавшие и не нюхавшие ничего советского никогда. Тем не менее ведут они себя в той же параллели, которую мы хорошо знаем и помним. Как будто происходит некоторое повторение плюсквамперфекта. Что это? Это какой-то ренессанс советского русского языка?
Три точки
Три основные точки, характерные для сегодняшнего живого языка:
Первая - воздействие на русский язык мировых современных языков, прежде всего, английского, американизация речевого опыта.
Вторая - блатняк, блатная речь, которая вошла в речь настолько сильно, что часто и не воспринимается, как блатная речь.
Третья - религиозное насыщение речи архаизмами и неологизмами, разговоры о том намолено или не намолено, странный мир, у которого свой язык.
Вот эти три поля, с одной стороны, чужды для русского языка, с другой - родные. Потому что русский язык, как и другой мировой, легко впитывает из других языков всё то, что ему нужно для жизни.
Политический язык
Из всего этого формируется та основа, которая создает речевое пространство. Этой основой является политический язык - язык Медведева, Путина, Сечина и прочих. Он построен по очень интересному принципу и близок к советскому медийному языку конца 70-х годов.
Три закона советского языка продолжают действовать до сих пор: первый закон гласит, что подтекст важнее текста, второй состоит в том, что только смешное, остроумное, хохма - это правильно, а если ты говоришь что-то позитивное, без всяких красот и остроумия, то это неправильно. И третий закон советского языка - это закон ярлыка: язык дан нам не для того, что бы познавать действительность, а для того, чтобы награждать её теми ярлыками, которые мы сочли правильными. И вот внутри этих специфических умолчаний, спрятанных лозунгов, приблатненного говорка, внутри общего речевого поля почти не остается места для литературы и поэзии. Она существует где-то в другом мире.
Язык политиков - основа для языка?
Народ, вернее, те, кого мы сейчас называем народом, являются потребителями СМИ. Они постоянно находятся в радио- или теле-облаке, они испытывают постоянную, каждодневную бомбардировку сознания тем, что мы можем назвать политическим языком. Как построен этот разговор? Игры с языком, полублатные выражения.
С теоретической точки зрения, сейчас очень развита управленческая функция языка, а функция познавательная и коммуникативная, наоборот, подавлена.
Что в имени тебе моем?
Как называется сейчас МГУ, вы знаете? Напрасно. Представьте, что все университеты в России называются „Федеральное образовательное учреждение высшего профессионального образования“, а уже потом „Московский Государственный Университет Имени Ломоносова“. Пришёл павиан, человек, в голове у которого ничего нет, и говорит: что-то у вас всё не систематично, давайте- ка все назовем единообразно. И теперь Московского Государственного Университета имени М. В. Ломоносова не существует, потому что ФОУВПО - это не имя. Это кличка. А школы? Это теперь ГБОУ. Чему можно человека научить в школе, если школа в кавычках? Это общее пренебрежение к языку, к его сущности.
Знаете, как называет федеральное собрание? Вы пройдите по переименованной Пушкинской улице, где на здании нашего „сената“ гигантскими буквами написано «Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации». Как может в одном названии трижды упоминаться федерация, в разных огласовках, в разных формах? Я пытался сфотографировать - так не лезет в фотоаппарат! Это глумление над языком.
Думаете - ерунда? Нет. Следующий шаг вполне может быть таким - в паспорте у человека будет написано «млекопитающее самец», в скобках мужчина, в кавычках имя Иван Иванович Иванов. И это настоящее безумие.
Деградация
Я не говорю о деградации. Язык очень богат, никакой деградации он не знает. Но есть поколения, которые вырастают на месте вырубленного леса - как кустарник. Есть поколения, которые слышат звук, а есть такие, которые не слышат. Но мы не можем сравнивать и выбирать время, в котором нам жить.