Хотеть и желать
mikhail_epstein
6/25/18 10:44 pm
...Следует различать сексуальность и эротику, как половую энергию на входе и на выходе из цивилизации. Сексуальность первична. Система запретов и ограничений, налагаемых цивилизацией, вторична. А эротика в этом порядке уже третична, это не нагое и не прикрытое, а раздетое. По известному замечанию Жака Лакана, невозможно раздеть женщину в смысле достижения «начальной» и «чистой» наготы - это всегда уже только снятие покровов.
Различие сексуального и эротического выражается в обыденном языке как разница глаголов «хотеть» и «желать». Сексуальность - это «хочу», эротика - «желаю».
Вот какие примеры на использование этих двух слов приводятся в «Словаре сочетаемости слов русского языка»:
«Хотеть чего: хлеба, молока, сыра/сыру, помидоров, конфет, пряников...
Желать чего: счастья, здоровья, успехов... денег, славы, власти...»
Хотение обращено к конкретным предметам, желание - к таким, которых никогда не будет достаточно. Счастье, бессмертие, богатство - все это такие состояния, которые или вообще недостижимы, или достижимы настолько, что ими нельзя пресытиться, удовлетвориться, поскольку они содержат в себе источник все новых желаний.
Хотение, удовлетворяясь, остается тем же самым хотением, тогда как желание, удовлетворяясь, ищет новый предмет желания и/или новые способы его удовлетворения. Хотение консервативно, желание революционно. Хотение - это жажда, которая ищет утоления. Желание, напротив, ищет утоления, чтобы еще больше жаждать.
Эрос, как продукт цивилизации, несравненно могущественнее полового инстинкта. Цивилизация есть самовозрастающий эрос, механизм его расширенного воспроизводства через преодоление. Традиции и табу - тот могучий пресс, под давлением которого натуральный сок здорового инстинкта превращается в хмельное вино, которое кружит головы поэтам и завоевателям. Человеческое желание порождает множество иллюзий, фантазий, отсрочек, символических замен, выражающих его неутолимость и стремление преодолеть границы своего смертного "я"....
"Эрос и цивилизация" - тема, завещанная нам З. Фрейдом в виде антитезы двух ее слагаемых. "С одной стороны, любовь противится интересам культуры, а с другой - культура угрожает любви ощутимыми ограничениями".
На мой взгляд, точнее говорить об эросе самой цивилизации и рассматривать этот конфликт как присущую ему самому иронию - иронию желания, которая прослеживается и в иронии истории.
Двойственность цивилизации в ее отношении к либидо заложена в самом либидо. Подавление желания есть способ его усиления. Происходит не только сублимация («возвышение») желания, когда оно претворяется в произведения культуры, в поэмы и романы, в машины и симфонии, - но и его взрывообразный рост. Сама цивилизация есть продукт иронии, заложенной в основании либидо, где знаки репрессии моментально превращаются в знаки дополнительного наслаждения и экстаза. Желанная женщина одевается - и делается еще более желанной, причем сами эти покровы, усложняя путь сексуальному влечению, безгранично расширяют область эротических влечений, так что эротизируется всё, вплоть до книги, которую читает желанное существо, или города, в котором оно живет. Закрытая или полуприкрытая дверь в комнату, занавеска, принадлежность другому сословию или чуждой системе убеждений, каждое слово и интонация, даже гримаса, неловкость, некрасота - все это пронизано иронией возбуждающего намека, оттесненного секса и побеждающего эроса.
По отношению к отдельным личностям цивилизация может действовать как репрессивная сила, но в целом человечество само выращивает в себе неутолимость желания посредством отсрочек и запретов. Поэтому вряд ли можно принять обязательный для классического фрейдизма тезис о связи между цивилизацией и неврозом и определение человека как невротического животного. Самоподавление желания - признак его здоровья, его владения собой. Только слабая эректильная функция (так называемый ejaculatio praecox) вызывает скорейшую оргазмическую разрядку, потому что не может выдержать долгого напряжения. Способность к многогранному и многоступенчатому наслаждению включает в себя и искусство воздержания, то есть саморазделение либидо на две силы, играющие между собой, торопящие и замедляющие кульминацию. Желание пытается приобрести как можно больше наслаждения и в то же время не растратить себя целиком. Все время идут, переплетаясь и перемежаясь, две синусоиды, две волны: усиления и сдерживания. Желание питает наслаждение и вместе с тем недокармливает, чтобы держать его взнузданным, не дать понести и опрокинуть себя в бездну оргазма, желанного и убийственного для них обоих. Эротизм тем и специфичен для человеческого рода, что половой акт уже не служит инстинкту размножения, но умножается сам на себя, продлевает себя для себя.
Цивилизацию можно рассматривать как грандиозную игру либидо с самим собой, систему его возрастания через самоподавление. Вопреки ходячему фрейдистскому представлению, цивилизация - это не тюремные оковы, от которых желание хочет поскорее освободиться, а напротив, это золотые цепи, которыми желание украшает себя.
[1] По Лоренцу, быстрое, незатруднительное утоление желаний, которое, как условие комфорта, поощряется современной цивилизацией, приводит к вырождению чувств, их «тепловой смерти». См.: Восемь смертных грехов цивилизованного общества. // Лоренц К. Оборотная сторона зеркала: Пер. с нем. А. И. Федорова, Г.Ф. Швейника. - М.: Республика, 1998. - С. 20-26.
Книга "Любовь. Вдохновляющее путешествие по многогранному миру любви", изд. Рипол-классик, серия "Философия жизни", 2018, 568 стр.
Tags: civilization, eroticism, repression, sexuality
6/25/18 10:44 pm
...Следует различать сексуальность и эротику, как половую энергию на входе и на выходе из цивилизации. Сексуальность первична. Система запретов и ограничений, налагаемых цивилизацией, вторична. А эротика в этом порядке уже третична, это не нагое и не прикрытое, а раздетое. По известному замечанию Жака Лакана, невозможно раздеть женщину в смысле достижения «начальной» и «чистой» наготы - это всегда уже только снятие покровов.
Различие сексуального и эротического выражается в обыденном языке как разница глаголов «хотеть» и «желать». Сексуальность - это «хочу», эротика - «желаю».
Вот какие примеры на использование этих двух слов приводятся в «Словаре сочетаемости слов русского языка»:
«Хотеть чего: хлеба, молока, сыра/сыру, помидоров, конфет, пряников...
Желать чего: счастья, здоровья, успехов... денег, славы, власти...»
Хотение обращено к конкретным предметам, желание - к таким, которых никогда не будет достаточно. Счастье, бессмертие, богатство - все это такие состояния, которые или вообще недостижимы, или достижимы настолько, что ими нельзя пресытиться, удовлетвориться, поскольку они содержат в себе источник все новых желаний.
Хотение, удовлетворяясь, остается тем же самым хотением, тогда как желание, удовлетворяясь, ищет новый предмет желания и/или новые способы его удовлетворения. Хотение консервативно, желание революционно. Хотение - это жажда, которая ищет утоления. Желание, напротив, ищет утоления, чтобы еще больше жаждать.
Эрос, как продукт цивилизации, несравненно могущественнее полового инстинкта. Цивилизация есть самовозрастающий эрос, механизм его расширенного воспроизводства через преодоление. Традиции и табу - тот могучий пресс, под давлением которого натуральный сок здорового инстинкта превращается в хмельное вино, которое кружит головы поэтам и завоевателям. Человеческое желание порождает множество иллюзий, фантазий, отсрочек, символических замен, выражающих его неутолимость и стремление преодолеть границы своего смертного "я"....
"Эрос и цивилизация" - тема, завещанная нам З. Фрейдом в виде антитезы двух ее слагаемых. "С одной стороны, любовь противится интересам культуры, а с другой - культура угрожает любви ощутимыми ограничениями".
На мой взгляд, точнее говорить об эросе самой цивилизации и рассматривать этот конфликт как присущую ему самому иронию - иронию желания, которая прослеживается и в иронии истории.
Двойственность цивилизации в ее отношении к либидо заложена в самом либидо. Подавление желания есть способ его усиления. Происходит не только сублимация («возвышение») желания, когда оно претворяется в произведения культуры, в поэмы и романы, в машины и симфонии, - но и его взрывообразный рост. Сама цивилизация есть продукт иронии, заложенной в основании либидо, где знаки репрессии моментально превращаются в знаки дополнительного наслаждения и экстаза. Желанная женщина одевается - и делается еще более желанной, причем сами эти покровы, усложняя путь сексуальному влечению, безгранично расширяют область эротических влечений, так что эротизируется всё, вплоть до книги, которую читает желанное существо, или города, в котором оно живет. Закрытая или полуприкрытая дверь в комнату, занавеска, принадлежность другому сословию или чуждой системе убеждений, каждое слово и интонация, даже гримаса, неловкость, некрасота - все это пронизано иронией возбуждающего намека, оттесненного секса и побеждающего эроса.
По отношению к отдельным личностям цивилизация может действовать как репрессивная сила, но в целом человечество само выращивает в себе неутолимость желания посредством отсрочек и запретов. Поэтому вряд ли можно принять обязательный для классического фрейдизма тезис о связи между цивилизацией и неврозом и определение человека как невротического животного. Самоподавление желания - признак его здоровья, его владения собой. Только слабая эректильная функция (так называемый ejaculatio praecox) вызывает скорейшую оргазмическую разрядку, потому что не может выдержать долгого напряжения. Способность к многогранному и многоступенчатому наслаждению включает в себя и искусство воздержания, то есть саморазделение либидо на две силы, играющие между собой, торопящие и замедляющие кульминацию. Желание пытается приобрести как можно больше наслаждения и в то же время не растратить себя целиком. Все время идут, переплетаясь и перемежаясь, две синусоиды, две волны: усиления и сдерживания. Желание питает наслаждение и вместе с тем недокармливает, чтобы держать его взнузданным, не дать понести и опрокинуть себя в бездну оргазма, желанного и убийственного для них обоих. Эротизм тем и специфичен для человеческого рода, что половой акт уже не служит инстинкту размножения, но умножается сам на себя, продлевает себя для себя.
Цивилизацию можно рассматривать как грандиозную игру либидо с самим собой, систему его возрастания через самоподавление. Вопреки ходячему фрейдистскому представлению, цивилизация - это не тюремные оковы, от которых желание хочет поскорее освободиться, а напротив, это золотые цепи, которыми желание украшает себя.
[1] По Лоренцу, быстрое, незатруднительное утоление желаний, которое, как условие комфорта, поощряется современной цивилизацией, приводит к вырождению чувств, их «тепловой смерти». См.: Восемь смертных грехов цивилизованного общества. // Лоренц К. Оборотная сторона зеркала: Пер. с нем. А. И. Федорова, Г.Ф. Швейника. - М.: Республика, 1998. - С. 20-26.
Книга "Любовь. Вдохновляющее путешествие по многогранному миру любви", изд. Рипол-классик, серия "Философия жизни", 2018, 568 стр.
Tags: civilization, eroticism, repression, sexuality