И ещё против дехайдеггеризации
- pro человеко-образующее contra нигилистический волюнтаризм »»» ...
Надеялся, что обсуждение этой проблемы, после очередных дежурных публикаций отечественных и зарубежных хайдеггероведов, до поры затихнет в российском публичном пространстве. И что, отбив очередную атаку на Дело Мысли в очередной серии Приложений к циклу _Отстоять Хайдеггера_, можно время от времени, по необходимости, обращаться к тому, что значимо в этом фундаментальном Деле для злободневной повестки (см. материал по ссылке в подзаголовке).
Ан, нет! Возникают серьёзные инфо.поводы к развёрнутым репликам - в хвост сентябрьским материалам, в которых концентрированно выражена возможность противохода к дехайдеггеризации проблемы гуманизма (см. там же ссылки на свежие материалы Приложений и материалы самого цикла).
инфо.повод взят у matveychev_oleg в «Институт Гайдара» выпустили перевод «Черных тетрадей» Мартина Хайдеггера
В издательстве «Институт Гайдара» вышла в свет книга «Черные тетради» Мартина Хайдеггера. Переведенный сборник содержит записи, относящиеся к 1931-1938 годам («Размышления II-VI»; самая первая тетрадь утрачена).
Презентация книги пройдет в парке Музеон в рамках круглого стола «Новая ясность в деле Хайдеггера: презентация первого тома „Черных тетрадей“». Мероприятие состоится 1 октября, начало в 19:30.
От издателя: «„Черные тетради“ - так назвал Мартин Хайдеггер (1889-1976) клеенчатые тетради черного цвета с заметками и размышлениями разного рода, которые он вел с 1931 года. Набралось их тридцать четыре. Согласно воле автора, франкфуртское издательство Витторио Клостерманна приступило к их публикации после всех книг и курсов лекций. 94 й том Собрания сочинений М. Хайдеггера, перевод которого мы вам предлагаем, содержит записи, относящиеся к 1931-1938 годам („Размышления II-VI“; самая первая тетрадь утрачена).
Издатель „Черных тетрадей“ Петер Травны так охарактеризовал размышления Хайдеггера, опираясь на его собственную самооценку: это не „афоризмы“ как свидетельства „житейской мудрости“, а „неприметные аванпосты - и арьергардные позиции“ - в целостной попытке завоевания пути для начального вопрошания, которое в отличие от метафизического называет себя Бытийно-историческим мышлением. Этот метод философ применяет к ситуации в религии, искусстве и науке.
„Черные тетради“ - мастерская мыслителя: многие из заметок разрастутся в статьи, доклады, главы книг. Помимо философских вопросов, Хайдеггер осмысляет положение Германии после прихода к власти нацистов. В частности, он комментирует свое пребывание на посту ректора Фрайбургского университета и в связи с ним всё свое сложное отношение к национал-социализму. Неслучайно, что публикация „Черных тетрадей“ вызвала в Германии и других странах яростную полемику».iep
Издание выпущено по инициативе и при поддержке политолога Олега Матвейчева (ВШЭ).
И вот, что на презентации этого издания "Черных тетрадей" заявлено как "Новая ясность в деле Хайдеггера".
Публикация «Черных тетрадей» - удачный повод для того, чтобы провести черту в «деле Хайдеггера». Наступила «новая ясность», материальными причинами которой стала совокупность изданий последних пятнадцати лет: «Черные тетради», лекционный курс 1933/34 гг. «О существе истины», авторизованные записи семинаров 1933-34 гг. Содержательно новое понимание «дела Хайдеггера» сводится к следующим моментам:
- Хайдеггер был в интеллектуальном авангарде нацизма
- философская мысль Хайдеггера была сущностно политической
- политическое, а значит и философское, мышление Хайдеггера было ошибочным - персональное «дело Хайдеггера» закрыто, но его имя остается значимым маркером «сквозной» политико-философской проблемы, с которой сталкивается всякая мысль.
"Звуки логоса". Программа 1 октября, 19:30.
Итак, три "момента «дела Хайдеггера»", - как то: "ошибочность" мышления Хайдеггера (3), ввиду "сущностно политического" характера его философской мысли (2), являющейся "интеллектуальным авангардом нацизма" (1). Каждый из этих моментов ложен, - как по отдельности, так и во взаимосвязи с двумя другими.
Что касается мышления, которое, как мышление бытия, становится Делом Мысли, но которое низведено до некого "персонального дела". То, что представляет собой в своей сути это мышление, изложено в цикле _Отстоять Хайдеггера_ (см. в коллекции ссылок). Оно не является сущностно политическим, - уже и потому, что попытки философа спроецировать это мышление в измерение политики собственно и дали повод к двусмысленностям и аберрациям в уразумении сути этого мышления.
Специальное же рассмотрение, в котором установлено отсутствие всякой принадлежности этого мышления не то что к авангарду нацизма, но просто к какому бы то ни было нацистскому ангажементу, такое рассмотрение было предпринято в Приложениях к циклу (см. в коллекции ссылок, - особенно фрагменты книги Ф. Федье "Хайдеггер: Анатомия скандала" во 2-м, 3-м и 7-м Приложениях).
Предлагаю эту развёрнутую аргументацию всем, кто хочет добросовестно подойти к осмыслению этой проблемы. Добросовестно, значит, прежде всего, не идя на поводу у провокаций. Хотя бы эти провокации и учинялись на протяжении десятков лет в виде мощных диффамационных кампаний.
Что же касается взаимосвязи программных тезисов презентации, если внимательно взглянуть, то можно заметить, что увенчивающее эту взаимосвязь утверждение об "ошибочности, закрывающей персональное «дело Хайдеггера»" выражает не просто ложь, но чудовищную аберрацию. А именно: если возникают серьёзные основания признать мышление интеллектуальным авангардом нацизма, то оно не ошибочно, а преступно!
А тогда так называемое "персональное дело" не только не закрывается, но как раз таки только и должно быть заведено, перейдя из стадии предварительных публичных обсуждений к основному, собственно дело-производственному, этапу. И это в свою очередь должно стать импульсом к предварительным разбирательствам по поводу издания книг, в которых излагаются мысли заподозренные в авангардно-нацистском содержании. Ибо издание книг с таким содержанием, в рамках российского и международного законодательства, тоже является преступлением.
Только так: либо издательство "Института Гайдара" привлекается к ответственности за публикацию авангардно-нацистских текстов, либо участники презентации книги Хайдеггера опубликованной этим издательством должны ответить перед законом за клевету.
Только так и никак иначе. Потому что, иначе, всё это выглядит как продолжение всё той же, длящейся уже более полувека, двусмысленной и безответственной кампанейщины. А так появится серьёзный повод разобраться с той концентрированной ложью, что заложена в истоках диффамационных кампаний.
В этом смысле, кстати, тем единственным, с чем можно согласиться в озвученных на презентации тезисах, является утверждение о том, что "имя Хайдеггера остается значимым маркером «сквозной» политико-философской проблемы, с которой сталкивается всякая мысль". Согласиться, прежде всего, в том, наиболее соразмерном масштабу проблемы, смысле, который был особо отмечен в исследовании Ф. Федье "Хайдеггер: Анатомия скандала":
вопрос - Хайдеггер и политика - вызывает бесспорные затруднения; он подвергает опасности почти все достоверности, на которых основана жизнь современных обществ. И в первую очередь: он подчиняет саму постановку этого вопроса пересмотру всех традиционных политических понятий
(см. цит. фрагмент во 2-м Приложении).
А такой постанов вопроса необходимо увязать с тем полноценным представлением о философском проекте Хайдеггера, в соответствие с которым этот проект предстаёт как необходимое и возможное в понимании магистральных путей развития философской традиции от её истоков до новейшего периода истории и во всей обозримой перспективе будущего (см. в данном комьюнити: К вопросу об авто-свидетельствах Хайдеггера, заключительный фрагмент).
Если же смотреть ближе к актуально-политической злобе дня в современной российской действительности, то вот что высвечивает этот самый маркер "сквозной" политико-философской проблемы.
Вот, сама эта ситуация, в которой контингент, концентрирующийся вокруг "Института Гайдара", берёт и достаточно оперативно издаёт "Чёрные тетради" - в качестве "удачного повода" забить финальный гвоздь в гроб "дела Хайдеггера".
И резкий контраст, возникающий в сопоставлении с этим академической традиции (главным образом, в лице Института философии РАН), которая, ограничившись дежурными статьями за авторством главного российского хайдеггероведа проф. Мотрошиловой, демонстрирует крайне двусмысленное поведение. А именно: пытаясь отмежеваться от политики и массмедийных игрищ, но при этом "принимая во внимание особенности личности-характера Хайдеггера", ставит диагнозы "социопатии" и "мании величия". Которые аккуратно укладываются в политическую тему "нацизм-антисемитизма" философа (см. там же: фрагмент _"сам себе фюрер" или..._).
Вечное возвращение того же самого, что и допреж. Вот, два этих социально-институциональных субъекта, представляющих радикально-реформаторски и консервативно-государственнически ориентированные сегменты российского общества. В том, что они демонстрируют в ситуации с наследием Хайдеггера, по сути один в один, воспроизводится то, что они четверть века назад демонстрировали по отношению к марксистско-ленинской традиции:
- у одних - нахрап и расчёт на инертность общественной среды (радикально-реформаторски ориентированный субъект);
- у других - функционирование в режиме "флюгера", при минимизации ответственности, стремящейся к нулю, а то и в минус (консервативно-государственнически ориентированный субъект).
И так же, как и в случае с учением всесильным, потому что верным, по отношению к Делу Мысли, эти субъекты выступают двумя сторонами уничтожения одного и того же - гуманизма как миро-проектной историсофско-метафизической возможности общественно-исторического восхождения Человека (см. там же: фрагмент _к полноценному контексту проблематизации..._).
Наконец, что вызывает особую тревогу, это тенденция совершенно нерефлексивного принятия фашизирующих Хайдеггера жупелов, наблюдающегося у той части общественно-политического актива, которая претендует на патриотические, и при этом ответственные и ориентированные на неогуманистический интеллектуальный авангард, позиции.
Вот, например, этот материал ilya-yu, и наиболее выпукло демонстрирующий означенную тенденцию фрагмент этого материала:Пикантное обстоятельство: в то время как Хайдеггер молча критиковал нацизм с позиций своего, «философского», нацизма в своих тетрадях в красивом черном переплете, во Франции развернулось подпольное сопротивление, философским знаменем которого был именно экзистенциализм (французский экзистенциализм Сартра является репликой диалога с экзистенциальной аналитикой Хайдеггера).
Прежде всего, что сразу бросается в глаза, нерефлексивное (по крайней мере в тексте) принятие собственно консенсусной для либерального контингента формулы о "«философском» нацизме".
Далее, принципиально не буду опускаться до выпадов, типа: "молча отсиживался, в то время как ...", в аналогичном ключе спрашивая о том, насколько экзистенциалистские идеи Сартра способствовали успехам французского сопротивления, вдохновленного этими идеями. Просто зафиксирую один принципиальный же момент. Тот момент, который чрезвычайно значим, одновременно, в метафизически-фундаментальном отношении, и в отношении актуально-политическом. И каковой момент, в своём уразумении, связан с чрезвычайно же нетривиальными подходами, которых востребует НЕ чей-либо рафинированный интеллект, НО сама ситуация в стране и мире, то, что адресуется её сложными вызовами! Поэтому, в плане отчётливой фиксации внимания на этом моменте, прибегну к вопросительной форме, предложив его для самостоятельного продумывания в ходе интеллектуально-политической борьбы.
Значит, вот такой, каверзный и, в этой своей каверзности, соразмерный вызовам ситуации, вопрос. Тот вопрос, который продолжит вопрошание, озвученное в конце 4-го Приложения (см. в данном комьюнити: Поэтическое как мета-политическое: Фауст в фокусе Зорге) по поводу строки известной советской песни Забота у нас простая:
что же не так с нашей - "простой" - Заботой, если всё, призванное отправиться к любым чертям с матерями, осталось и умножилось, а зов Родины-Матери не слышен за болтливым шумом легиона всего этого оставшегося и умножившегося?!...
И вот, далее, развивая это каверзное вопрошание для самостоятельного продумывания.
Итак, согласно Хайдеггеру, Забота выступает в качестве человеко-образующего начала в бытии человеком. А подлинной возможностью Заботы является Решимость, как экстатическое заступание в будущность, которое приуготовливается к единственно решающему в историческом свершении этого бытия (о чём в материале по ссылке в подзаголовке данного поста).
Однако, если Забота в этом качестве не признаётся как онтологически и экзистенциально априорное начало в бытии человеком (как человеко-образующее), - что имеет место у Сартра в его "диалоге" с экзистенциальной аналитикой Хайдеггера. И если, к тому же, самое различие подлинного/неподлинного в проекте бытия человеком отвергается как "запятнанное этической озабоченностью" (см.: Ж.-П. Сартр. Бытие и ничто. Часть 4. 2.1.). И, ввиду этого, "осново-полагается": человек в фундаментальном отношении есть желание бытия, и это проекто-образующее желание "выражается в качестве смысла множества конкретных желаний, которые конституируют нить нашей сознательной жизни" (там же). И если, поэтому, сам экзистенциальный проект предстаёт в своём осуществлении как "авто-творение человеческой сущности из ничего", стало быть - как заступание в ничего (см. в тему: Франкл о "проекции" идеала в пустоту в сартровской модели).
Так вот. Если всё так, и всё это полагается в основу гуманистического миро-проекта (имея в виду, что "Экзистенциализм - это гуманизм"), то что мы получим в результате?... не запятнанавшись этической озабоченностью, но только желая бытия и делая его смысл выражением этого своего желания?...
Это - для самостоятельного продумывания. Коротко же, суть в том, что экзистенциально-феноменологическая модель Сартра вполне реалистична, но - именно для актуально-исторической ситуации. Которая также засвидетельствована Хайдеггером - как ситуация нигилистического исчерпания классической метафизики и пребывания человека в коллапсирующем волении к воле, посредством которого он обрушивает своё историческое бытие в ничтожное ничто. Но тогда в том и суть начатого в "Черных тетрадях" поворота от экзистенциальной аналитики к бытийно-историческому мышлению, чтобы, не отождествляя это экзистенциально-суицидальное состояние с осново-образующим в бытии человеком (к чему ведёт экзистенциализм Сартра), приуготовить позиции для судьбоносно-спасительного прорыва!
Именно в этом состоит задача неприметных аванпостов (см. инфо.повод) - как позиций, которые располагаются на передовой, но которые, в актуально-исторической ситуации, могут выглядеть как арьергардные позиции.
Надеялся, что обсуждение этой проблемы, после очередных дежурных публикаций отечественных и зарубежных хайдеггероведов, до поры затихнет в российском публичном пространстве. И что, отбив очередную атаку на Дело Мысли в очередной серии Приложений к циклу _Отстоять Хайдеггера_, можно время от времени, по необходимости, обращаться к тому, что значимо в этом фундаментальном Деле для злободневной повестки (см. материал по ссылке в подзаголовке).
Ан, нет! Возникают серьёзные инфо.поводы к развёрнутым репликам - в хвост сентябрьским материалам, в которых концентрированно выражена возможность противохода к дехайдеггеризации проблемы гуманизма (см. там же ссылки на свежие материалы Приложений и материалы самого цикла).
инфо.повод взят у matveychev_oleg в «Институт Гайдара» выпустили перевод «Черных тетрадей» Мартина Хайдеггера
В издательстве «Институт Гайдара» вышла в свет книга «Черные тетради» Мартина Хайдеггера. Переведенный сборник содержит записи, относящиеся к 1931-1938 годам («Размышления II-VI»; самая первая тетрадь утрачена).
Презентация книги пройдет в парке Музеон в рамках круглого стола «Новая ясность в деле Хайдеггера: презентация первого тома „Черных тетрадей“». Мероприятие состоится 1 октября, начало в 19:30.
От издателя: «„Черные тетради“ - так назвал Мартин Хайдеггер (1889-1976) клеенчатые тетради черного цвета с заметками и размышлениями разного рода, которые он вел с 1931 года. Набралось их тридцать четыре. Согласно воле автора, франкфуртское издательство Витторио Клостерманна приступило к их публикации после всех книг и курсов лекций. 94 й том Собрания сочинений М. Хайдеггера, перевод которого мы вам предлагаем, содержит записи, относящиеся к 1931-1938 годам („Размышления II-VI“; самая первая тетрадь утрачена).
Издатель „Черных тетрадей“ Петер Травны так охарактеризовал размышления Хайдеггера, опираясь на его собственную самооценку: это не „афоризмы“ как свидетельства „житейской мудрости“, а „неприметные аванпосты - и арьергардные позиции“ - в целостной попытке завоевания пути для начального вопрошания, которое в отличие от метафизического называет себя Бытийно-историческим мышлением. Этот метод философ применяет к ситуации в религии, искусстве и науке.
„Черные тетради“ - мастерская мыслителя: многие из заметок разрастутся в статьи, доклады, главы книг. Помимо философских вопросов, Хайдеггер осмысляет положение Германии после прихода к власти нацистов. В частности, он комментирует свое пребывание на посту ректора Фрайбургского университета и в связи с ним всё свое сложное отношение к национал-социализму. Неслучайно, что публикация „Черных тетрадей“ вызвала в Германии и других странах яростную полемику».iep
Издание выпущено по инициативе и при поддержке политолога Олега Матвейчева (ВШЭ).
И вот, что на презентации этого издания "Черных тетрадей" заявлено как "Новая ясность в деле Хайдеггера".
Публикация «Черных тетрадей» - удачный повод для того, чтобы провести черту в «деле Хайдеггера». Наступила «новая ясность», материальными причинами которой стала совокупность изданий последних пятнадцати лет: «Черные тетради», лекционный курс 1933/34 гг. «О существе истины», авторизованные записи семинаров 1933-34 гг. Содержательно новое понимание «дела Хайдеггера» сводится к следующим моментам:
- Хайдеггер был в интеллектуальном авангарде нацизма
- философская мысль Хайдеггера была сущностно политической
- политическое, а значит и философское, мышление Хайдеггера было ошибочным - персональное «дело Хайдеггера» закрыто, но его имя остается значимым маркером «сквозной» политико-философской проблемы, с которой сталкивается всякая мысль.
"Звуки логоса". Программа 1 октября, 19:30.
Итак, три "момента «дела Хайдеггера»", - как то: "ошибочность" мышления Хайдеггера (3), ввиду "сущностно политического" характера его философской мысли (2), являющейся "интеллектуальным авангардом нацизма" (1). Каждый из этих моментов ложен, - как по отдельности, так и во взаимосвязи с двумя другими.
Что касается мышления, которое, как мышление бытия, становится Делом Мысли, но которое низведено до некого "персонального дела". То, что представляет собой в своей сути это мышление, изложено в цикле _Отстоять Хайдеггера_ (см. в коллекции ссылок). Оно не является сущностно политическим, - уже и потому, что попытки философа спроецировать это мышление в измерение политики собственно и дали повод к двусмысленностям и аберрациям в уразумении сути этого мышления.
Специальное же рассмотрение, в котором установлено отсутствие всякой принадлежности этого мышления не то что к авангарду нацизма, но просто к какому бы то ни было нацистскому ангажементу, такое рассмотрение было предпринято в Приложениях к циклу (см. в коллекции ссылок, - особенно фрагменты книги Ф. Федье "Хайдеггер: Анатомия скандала" во 2-м, 3-м и 7-м Приложениях).
Предлагаю эту развёрнутую аргументацию всем, кто хочет добросовестно подойти к осмыслению этой проблемы. Добросовестно, значит, прежде всего, не идя на поводу у провокаций. Хотя бы эти провокации и учинялись на протяжении десятков лет в виде мощных диффамационных кампаний.
Что же касается взаимосвязи программных тезисов презентации, если внимательно взглянуть, то можно заметить, что увенчивающее эту взаимосвязь утверждение об "ошибочности, закрывающей персональное «дело Хайдеггера»" выражает не просто ложь, но чудовищную аберрацию. А именно: если возникают серьёзные основания признать мышление интеллектуальным авангардом нацизма, то оно не ошибочно, а преступно!
А тогда так называемое "персональное дело" не только не закрывается, но как раз таки только и должно быть заведено, перейдя из стадии предварительных публичных обсуждений к основному, собственно дело-производственному, этапу. И это в свою очередь должно стать импульсом к предварительным разбирательствам по поводу издания книг, в которых излагаются мысли заподозренные в авангардно-нацистском содержании. Ибо издание книг с таким содержанием, в рамках российского и международного законодательства, тоже является преступлением.
Только так: либо издательство "Института Гайдара" привлекается к ответственности за публикацию авангардно-нацистских текстов, либо участники презентации книги Хайдеггера опубликованной этим издательством должны ответить перед законом за клевету.
Только так и никак иначе. Потому что, иначе, всё это выглядит как продолжение всё той же, длящейся уже более полувека, двусмысленной и безответственной кампанейщины. А так появится серьёзный повод разобраться с той концентрированной ложью, что заложена в истоках диффамационных кампаний.
В этом смысле, кстати, тем единственным, с чем можно согласиться в озвученных на презентации тезисах, является утверждение о том, что "имя Хайдеггера остается значимым маркером «сквозной» политико-философской проблемы, с которой сталкивается всякая мысль". Согласиться, прежде всего, в том, наиболее соразмерном масштабу проблемы, смысле, который был особо отмечен в исследовании Ф. Федье "Хайдеггер: Анатомия скандала":
вопрос - Хайдеггер и политика - вызывает бесспорные затруднения; он подвергает опасности почти все достоверности, на которых основана жизнь современных обществ. И в первую очередь: он подчиняет саму постановку этого вопроса пересмотру всех традиционных политических понятий
(см. цит. фрагмент во 2-м Приложении).
А такой постанов вопроса необходимо увязать с тем полноценным представлением о философском проекте Хайдеггера, в соответствие с которым этот проект предстаёт как необходимое и возможное в понимании магистральных путей развития философской традиции от её истоков до новейшего периода истории и во всей обозримой перспективе будущего (см. в данном комьюнити: К вопросу об авто-свидетельствах Хайдеггера, заключительный фрагмент).
Если же смотреть ближе к актуально-политической злобе дня в современной российской действительности, то вот что высвечивает этот самый маркер "сквозной" политико-философской проблемы.
Вот, сама эта ситуация, в которой контингент, концентрирующийся вокруг "Института Гайдара", берёт и достаточно оперативно издаёт "Чёрные тетради" - в качестве "удачного повода" забить финальный гвоздь в гроб "дела Хайдеггера".
И резкий контраст, возникающий в сопоставлении с этим академической традиции (главным образом, в лице Института философии РАН), которая, ограничившись дежурными статьями за авторством главного российского хайдеггероведа проф. Мотрошиловой, демонстрирует крайне двусмысленное поведение. А именно: пытаясь отмежеваться от политики и массмедийных игрищ, но при этом "принимая во внимание особенности личности-характера Хайдеггера", ставит диагнозы "социопатии" и "мании величия". Которые аккуратно укладываются в политическую тему "нацизм-антисемитизма" философа (см. там же: фрагмент _"сам себе фюрер" или..._).
Вечное возвращение того же самого, что и допреж. Вот, два этих социально-институциональных субъекта, представляющих радикально-реформаторски и консервативно-государственнически ориентированные сегменты российского общества. В том, что они демонстрируют в ситуации с наследием Хайдеггера, по сути один в один, воспроизводится то, что они четверть века назад демонстрировали по отношению к марксистско-ленинской традиции:
- у одних - нахрап и расчёт на инертность общественной среды (радикально-реформаторски ориентированный субъект);
- у других - функционирование в режиме "флюгера", при минимизации ответственности, стремящейся к нулю, а то и в минус (консервативно-государственнически ориентированный субъект).
И так же, как и в случае с учением всесильным, потому что верным, по отношению к Делу Мысли, эти субъекты выступают двумя сторонами уничтожения одного и того же - гуманизма как миро-проектной историсофско-метафизической возможности общественно-исторического восхождения Человека (см. там же: фрагмент _к полноценному контексту проблематизации..._).
Наконец, что вызывает особую тревогу, это тенденция совершенно нерефлексивного принятия фашизирующих Хайдеггера жупелов, наблюдающегося у той части общественно-политического актива, которая претендует на патриотические, и при этом ответственные и ориентированные на неогуманистический интеллектуальный авангард, позиции.
Вот, например, этот материал ilya-yu, и наиболее выпукло демонстрирующий означенную тенденцию фрагмент этого материала:Пикантное обстоятельство: в то время как Хайдеггер молча критиковал нацизм с позиций своего, «философского», нацизма в своих тетрадях в красивом черном переплете, во Франции развернулось подпольное сопротивление, философским знаменем которого был именно экзистенциализм (французский экзистенциализм Сартра является репликой диалога с экзистенциальной аналитикой Хайдеггера).
Прежде всего, что сразу бросается в глаза, нерефлексивное (по крайней мере в тексте) принятие собственно консенсусной для либерального контингента формулы о "«философском» нацизме".
Далее, принципиально не буду опускаться до выпадов, типа: "молча отсиживался, в то время как ...", в аналогичном ключе спрашивая о том, насколько экзистенциалистские идеи Сартра способствовали успехам французского сопротивления, вдохновленного этими идеями. Просто зафиксирую один принципиальный же момент. Тот момент, который чрезвычайно значим, одновременно, в метафизически-фундаментальном отношении, и в отношении актуально-политическом. И каковой момент, в своём уразумении, связан с чрезвычайно же нетривиальными подходами, которых востребует НЕ чей-либо рафинированный интеллект, НО сама ситуация в стране и мире, то, что адресуется её сложными вызовами! Поэтому, в плане отчётливой фиксации внимания на этом моменте, прибегну к вопросительной форме, предложив его для самостоятельного продумывания в ходе интеллектуально-политической борьбы.
Значит, вот такой, каверзный и, в этой своей каверзности, соразмерный вызовам ситуации, вопрос. Тот вопрос, который продолжит вопрошание, озвученное в конце 4-го Приложения (см. в данном комьюнити: Поэтическое как мета-политическое: Фауст в фокусе Зорге) по поводу строки известной советской песни Забота у нас простая:
что же не так с нашей - "простой" - Заботой, если всё, призванное отправиться к любым чертям с матерями, осталось и умножилось, а зов Родины-Матери не слышен за болтливым шумом легиона всего этого оставшегося и умножившегося?!...
И вот, далее, развивая это каверзное вопрошание для самостоятельного продумывания.
Итак, согласно Хайдеггеру, Забота выступает в качестве человеко-образующего начала в бытии человеком. А подлинной возможностью Заботы является Решимость, как экстатическое заступание в будущность, которое приуготовливается к единственно решающему в историческом свершении этого бытия (о чём в материале по ссылке в подзаголовке данного поста).
Однако, если Забота в этом качестве не признаётся как онтологически и экзистенциально априорное начало в бытии человеком (как человеко-образующее), - что имеет место у Сартра в его "диалоге" с экзистенциальной аналитикой Хайдеггера. И если, к тому же, самое различие подлинного/неподлинного в проекте бытия человеком отвергается как "запятнанное этической озабоченностью" (см.: Ж.-П. Сартр. Бытие и ничто. Часть 4. 2.1.). И, ввиду этого, "осново-полагается": человек в фундаментальном отношении есть желание бытия, и это проекто-образующее желание "выражается в качестве смысла множества конкретных желаний, которые конституируют нить нашей сознательной жизни" (там же). И если, поэтому, сам экзистенциальный проект предстаёт в своём осуществлении как "авто-творение человеческой сущности из ничего", стало быть - как заступание в ничего (см. в тему: Франкл о "проекции" идеала в пустоту в сартровской модели).
Так вот. Если всё так, и всё это полагается в основу гуманистического миро-проекта (имея в виду, что "Экзистенциализм - это гуманизм"), то что мы получим в результате?... не запятнанавшись этической озабоченностью, но только желая бытия и делая его смысл выражением этого своего желания?...
Это - для самостоятельного продумывания. Коротко же, суть в том, что экзистенциально-феноменологическая модель Сартра вполне реалистична, но - именно для актуально-исторической ситуации. Которая также засвидетельствована Хайдеггером - как ситуация нигилистического исчерпания классической метафизики и пребывания человека в коллапсирующем волении к воле, посредством которого он обрушивает своё историческое бытие в ничтожное ничто. Но тогда в том и суть начатого в "Черных тетрадях" поворота от экзистенциальной аналитики к бытийно-историческому мышлению, чтобы, не отождествляя это экзистенциально-суицидальное состояние с осново-образующим в бытии человеком (к чему ведёт экзистенциализм Сартра), приуготовить позиции для судьбоносно-спасительного прорыва!
Именно в этом состоит задача неприметных аванпостов (см. инфо.повод) - как позиций, которые располагаются на передовой, но которые, в актуально-исторической ситуации, могут выглядеть как арьергардные позиции.