Еще про Love’s Labour’s Lost и немного русских
“Love’s Labour’s Lost” - о чем это вообще, кроме как стеба всех над всеми? Сюжета в пьесе нет, а жаль (хотя, казалось бы, когда это мне мешало отсутствие сюжета?). А жаль потому, что уж очень интригующая завязка. Королю Наварры вдруг взбрело в голову уйти от светской жизни на три года, посвятив себя науке и не зная женщин и развлечений. По такому случаю сочиняет пафосный документ с клятвами, который должны подписать жаждущие познаний из его ближайшего окружения. Похоже, если они не хотят потерять влияние при дворе, у них и выбора-то особо нет. Двое сразу подписывают, а третий, Бирон, не испытывает восторга по этому поводу и делится своими сомнениями, но ему ясно говорят - или подписывай, или вали, тебя тут никто не держит. И он подписывает.
У меня тут такие ожидания выросли, ого! Нет, понятно сразу, что такую клятву дают исключительно, чтобы нарушить ее на радость зрителю, но каковы обещания завязки! Я уже представила себе если не годы, то хотя бы месяцы учебы, мудреные диспуты на тему… ну не знаю, predestination vs free will (it never gets old), перетирания Аристотеля и прочих, оздоровительные пробежки по утреннему лесу и монологи на лужайке про то, что все суета сует, и мир есть сон, или театр, or what you will. И потом внезапно появляется переодетая в юношу девушка, которая бодро вступает в диспуты, и все заверте…
Но нет. Шекспиру эта завязка была нужна не для того, чтобы показывать прелести аскетической ученой жизни (а описанный мной сценарий можно найти, более-менее, в другой пьесе). Клятвы начали нарушать сходу, когда чернила еще на подписях не высохли. Ваше величество, а как же визит французской принцессы? Ах да, я и забыл. Но это общение с женщинами по необходимости, это не считается. Ах, по необходимости - значит, не считается, уточняет Бирон. Окей, мол, я это запомню.
В общем, дальше уже сплошь про нарушение клятвы и про то, как каждый будет это себе рационализировать. Жизненно, что и говорить. Но тут у нас театр, так что рационализировать «необходимость» нарушения клятву каждый будет в сонетах и монологах, особенно Бирон. Понятно, что он пуще других высказывается против любви и пуще других «залетает». Шекспир это любит, как мы знаем. Нарушение клятв и своих же собственных обецянок-цецянок - это такая излюбленная театральная эротическая игра елизаветинцев. Ну а что, надо же накаливать UST и громоздить преграды между влюбленными. Каждый автор справляется с этой задачей по-своему.
Собственно, по сути это весь сюжет. Все остальное - стеб и языковые игры. Пьеса строится на бесконечных языковых хитросплетениях, каламбурах и малапропизмах. Даже обидно становится, что малапропизмы получили свое название от персонажа пьесы Шеридана, а не Шекспира, который развлекался с ними на два века раньше. Но уж так сложилось.
Есть и комедийные ситуации, построенные не на языковых игрищах, а на ситуации. У Шекспира это, как правило, в силу театральных канонов, подслушивание и в-упор-не-узнавание кого-то. Здесь имеем просто многоэтажное подслушивание и инверсия неузнавания. Наши четверо влюбленных (король и его дружбаны) строчат сонеты и по очереди читают их вслух, думая, что они одни, но на самом деле, кто-то на сцене уже прячется в условных кустах (традиционно, в таких сценах много фарса и слэпстика). У RSC это все происходит на романтичной ночной крыше, а один из героев и вовсе вылазит читать свой сонет с плюшевым мишкой. Обнять и плакать. (Ну или выпить).
Когда этот эпизод полностью раскручивается, четверо влюбленных-идиотов, признав друг перед другом степень своего падения (ибо куда уже деваться), переодеваются в «русских» (не менее условных, чем кусты) и подкатывают каждый к своей даме сердца. Но и те меняются местами, и выходит, что каждый подкатывает не к той. Зачем, спрашивают у принцессы, это все? И здесь мне дико нравится выражение лица Мишель Терри. В духе, что значит, зачем? Если можешь троллить - тролль! Что за вопросы вообще?
Этот эпизод с русскими меня вынес именно в постановке RSC. Я потом уже сообразила, что сделан он совершенно стереотипно, с бородами, балалайками и танцами вприсядку, но когда я смотрела, меня это очень рассмешило - наверное, именно на такой эффект Шекспир и рассчитывал, вводя в пьесу экзотически-бородатых русских. Спасибо, что обошлось без медведей.
Вся постановка RSC, надо отметить, сделана в эдвардианском стиле - 1914 год накануне Первой мировой. Наверное, это должно было добавить глубины интерпретации, но я такого эффекта не заметила. Зато Мишель Терри там в роли Розалины, и Бирон тоже в целом достойный, хотя совсем не такой растрепанно-милый, как Глобусовский. Но, так или иначе, это интересная пара, и благодаря им я смогла это осилить. Кроме всего прочего, в пьесу вставили много музыки, которая, как по мне, звучала сентиментально и пресно. В финальную песню вписали лишние слова (и вообще надо отметить, что у RSC больше вольностей с оригинальным текстом, чем допустимо, как по мне. Хотя понимаю, все понимаю...) Как только я досмотрела версию RSC, я помчалась слушать еще раз финальную песню от Глобуса, чтобы смыть осадок.
В общем, буду теперь придумывать в голове свою версию, как могли протекать безмятежные годы учебы короля и его жертв, т.е. друзей, пока на горизонте не замаячили женщины. В таком сюжете надо ведь понагнетать, а не сразу запускать воду в бассейн. Может, я с этим развлекусь как-нибудь, раз уж Шекспир не поразвлекся, как следует.
И я бы рада сказать, что это все. Но это еще не все. RSC поставили также «Много шума…» с тем же актерским составом, что и “Love’s Labour’s Lost” и назвали ее “Love’s Labour’s Won”. Я понять не могла - что за “Love’s Labour’s Won”, нет такой пьесы у Шекспира! Но начала смотреть и с первых же реплик опознала текст. Лаааадно, решила я, посмотрим, еще одну версию «Шума». Придется теперь писать и о ней.
У меня тут такие ожидания выросли, ого! Нет, понятно сразу, что такую клятву дают исключительно, чтобы нарушить ее на радость зрителю, но каковы обещания завязки! Я уже представила себе если не годы, то хотя бы месяцы учебы, мудреные диспуты на тему… ну не знаю, predestination vs free will (it never gets old), перетирания Аристотеля и прочих, оздоровительные пробежки по утреннему лесу и монологи на лужайке про то, что все суета сует, и мир есть сон, или театр, or what you will. И потом внезапно появляется переодетая в юношу девушка, которая бодро вступает в диспуты, и все заверте…
Но нет. Шекспиру эта завязка была нужна не для того, чтобы показывать прелести аскетической ученой жизни (а описанный мной сценарий можно найти, более-менее, в другой пьесе). Клятвы начали нарушать сходу, когда чернила еще на подписях не высохли. Ваше величество, а как же визит французской принцессы? Ах да, я и забыл. Но это общение с женщинами по необходимости, это не считается. Ах, по необходимости - значит, не считается, уточняет Бирон. Окей, мол, я это запомню.
В общем, дальше уже сплошь про нарушение клятвы и про то, как каждый будет это себе рационализировать. Жизненно, что и говорить. Но тут у нас театр, так что рационализировать «необходимость» нарушения клятву каждый будет в сонетах и монологах, особенно Бирон. Понятно, что он пуще других высказывается против любви и пуще других «залетает». Шекспир это любит, как мы знаем. Нарушение клятв и своих же собственных обецянок-цецянок - это такая излюбленная театральная эротическая игра елизаветинцев. Ну а что, надо же накаливать UST и громоздить преграды между влюбленными. Каждый автор справляется с этой задачей по-своему.
Собственно, по сути это весь сюжет. Все остальное - стеб и языковые игры. Пьеса строится на бесконечных языковых хитросплетениях, каламбурах и малапропизмах. Даже обидно становится, что малапропизмы получили свое название от персонажа пьесы Шеридана, а не Шекспира, который развлекался с ними на два века раньше. Но уж так сложилось.
Есть и комедийные ситуации, построенные не на языковых игрищах, а на ситуации. У Шекспира это, как правило, в силу театральных канонов, подслушивание и в-упор-не-узнавание кого-то. Здесь имеем просто многоэтажное подслушивание и инверсия неузнавания. Наши четверо влюбленных (король и его дружбаны) строчат сонеты и по очереди читают их вслух, думая, что они одни, но на самом деле, кто-то на сцене уже прячется в условных кустах (традиционно, в таких сценах много фарса и слэпстика). У RSC это все происходит на романтичной ночной крыше, а один из героев и вовсе вылазит читать свой сонет с плюшевым мишкой. Обнять и плакать. (Ну или выпить).
Когда этот эпизод полностью раскручивается, четверо влюбленных-идиотов, признав друг перед другом степень своего падения (ибо куда уже деваться), переодеваются в «русских» (не менее условных, чем кусты) и подкатывают каждый к своей даме сердца. Но и те меняются местами, и выходит, что каждый подкатывает не к той. Зачем, спрашивают у принцессы, это все? И здесь мне дико нравится выражение лица Мишель Терри. В духе, что значит, зачем? Если можешь троллить - тролль! Что за вопросы вообще?
Этот эпизод с русскими меня вынес именно в постановке RSC. Я потом уже сообразила, что сделан он совершенно стереотипно, с бородами, балалайками и танцами вприсядку, но когда я смотрела, меня это очень рассмешило - наверное, именно на такой эффект Шекспир и рассчитывал, вводя в пьесу экзотически-бородатых русских. Спасибо, что обошлось без медведей.
Вся постановка RSC, надо отметить, сделана в эдвардианском стиле - 1914 год накануне Первой мировой. Наверное, это должно было добавить глубины интерпретации, но я такого эффекта не заметила. Зато Мишель Терри там в роли Розалины, и Бирон тоже в целом достойный, хотя совсем не такой растрепанно-милый, как Глобусовский. Но, так или иначе, это интересная пара, и благодаря им я смогла это осилить. Кроме всего прочего, в пьесу вставили много музыки, которая, как по мне, звучала сентиментально и пресно. В финальную песню вписали лишние слова (и вообще надо отметить, что у RSC больше вольностей с оригинальным текстом, чем допустимо, как по мне. Хотя понимаю, все понимаю...) Как только я досмотрела версию RSC, я помчалась слушать еще раз финальную песню от Глобуса, чтобы смыть осадок.
В общем, буду теперь придумывать в голове свою версию, как могли протекать безмятежные годы учебы короля и его жертв, т.е. друзей, пока на горизонте не замаячили женщины. В таком сюжете надо ведь понагнетать, а не сразу запускать воду в бассейн. Может, я с этим развлекусь как-нибудь, раз уж Шекспир не поразвлекся, как следует.
И я бы рада сказать, что это все. Но это еще не все. RSC поставили также «Много шума…» с тем же актерским составом, что и “Love’s Labour’s Lost” и назвали ее “Love’s Labour’s Won”. Я понять не могла - что за “Love’s Labour’s Won”, нет такой пьесы у Шекспира! Но начала смотреть и с первых же реплик опознала текст. Лаааадно, решила я, посмотрим, еще одну версию «Шума». Придется теперь писать и о ней.