Просто Мария и олигархи с Рублёвки
Приветствую милых моему сердцу читателей! Сегодня я предложу вам новый рассказ профессора мизантропии Луркского государственного университета доктора Дрегори Хаос о том, как провинциальная девушка Маша искала себе олигарха в мужья, и что из этого вышло.
Жила-была в неизведанных глубинах Омской области простая советская девочка по имени Маша. Родилась она в конце семидесятых в семье бывшей москвички Василисы и местного жителя Геннадия, снискавшего себе в определённых кругах прозвище Железная Печень. В юности Геннадий был человеком целеустремлённым и обстоятельным: сразу после школы подался на учёбу - да не куда-нибудь, а прямиком в столицу, где поступил в ПТУ и овладел элитной специальностью циклёвщика паркета, которая по возвращении должна была открыть перед ним самые широчайшие горизонты. Но, поскольку был обстоятелен, то этим не ограничился и овладел заодно юной московской студенткой, едва-едва преодолевшей рубеж восемнадцатилетия, отчего она сделалась слегка беременна и захотела замуж. Гена, как и подобает порядочному советскому человеку, не струсил, а взял себя и Василису в руки и отвёл сначала в загс, а потом на вокзал, где они сели на поезд до Омска и отбыли за мечтой.
С мечтой, однако, довольно скоро вышел облом. Уже пару лет спустя Василиса, роняя на бумагу скупые женские слёзы, писала оставшимся в Москве подругам письма о непрекращающихся запоях тунеядствующего мужа, о голодающих детях, которых к тому времени стало двое, а затем и трое; и о том, как ей пришлось идти работать сторожихой в гаражи, поскольку родной посёлок Геннадия оказался не в состоянии обеспечить её другой работой, а Омск и подавно отказался трудоустраивать недоучившуюся технологиню кухонного оборудования, сославшись на то, что, мол, понаехало вас тут из этой Москвы, на всех штатных единиц не напасёшься. В итоге пришлось бедняжке вкалывать за двоих без выходных и праздников, получать за это четыре сольдо, кормить на них всю семью, а заодно терпеть побои непросыхающего мужа, довольно быстро распустившего руки. Не то, чтобы её обязывала к этому железная логика того времени, выражающаяся в фразах «вышла замуж - терпи!» и «сохраним нерушимой ячейку общества для будущих поколений», а просто дома, в Москве, Василису уже давно никто не ждал, возрадовавшись так кстати освободившейся жилплощади. Все же помнят, как испортил москвичей квартирный вопрос? Так и осталась невезучая барышня мыкаться на чужбине с четырьмя спиногрызами на шее (трое помладше и один постарше, Генкой звать).
С теми спиногрызами, что помладше, кстати, вышло почти как в сказке, только безо всякой иносказательности: «средний (точнее, средняя) был и так и сяк, младший вовсе был дурак», зато старшая дочка, Машенька, как единственная зачатая не в пьяном угаре, с ранних лет проявила недюжинные умственные способности, позволившие ей уже ко второму классу общеобразовательной школы прийти к неутешительному выводу, что жизнь - дерьмо. И к другому, ещё более неутешительному - что дерьмо она не у всех, но вот конкретно у них - да. И с этим надо было что-то делать. Не станем приводить здесь все этапы становления внутренней философии девочки, упомянем лишь, что к восьмому классу Машенька твёрдо определилась со своей жизненной позицией «все пидарасы, один я - д`Артаньян», мысленно поделив всё население планеты на «тварей дрожащих» (которых, разумеется, большинство) и «право имеющих» - высших созданий, к которым относились семейство Ротшильдов, английская королева и, разумеется, сама Машенька. Причём, себя Машенька числила едва ли не самым ярким представителем касты. Конечно, это создавало некоторые неудобства, ведь поскольку в родном посёлке, а также в Омске и на тысячу километров вокруг она оказалась единственным «высшим существом», общаться и тем паче, дружить ей было решительно не с кем. Впрочем, оно было и к лучшему, так как можно было полностью погрузиться в учебу.
Когда школа осталась позади, и пришло время определяться с дальнейшим жизненным путём дочурки, Василиса приняла стратегическое решение из разряда «всё для фронта, всё для Победы», поднажала из последних сил, взяла еще пару смен в гаражах, и, кое-как скопив три копейки, отправила Машу прямиком в Омск поступать в институт. Поступить удалось только на библиотечную специальность, но это девушку не смутило. Главное, первый шаг к мечте был сделан, а вкус новой жизни показался таким пьянящим, что Маша твёрдо решила назад не возвращаться и лучше сдохнуть в городе от библиотечной пыли, чем в родном посёлке от папашкиных побоев. Собственно, семья её в этом начинании поддержала: в какой-то момент, вернувшись домой на каникулы, Мария нашла свою кровать выставленной на чердак, а свою комнату - плотно заселённой шумными отпрысками средней сестры и её не менее шумным мужем, оказавшимся, кстати, неплохим собутыльником для батюшки. Утверждали, что в ту пору ими «на двоих» было раздавлено немало пузырей местной элитной водки «Палёнушка» по цене 28 рублей за литр.
Но Маше до семейных проблем не было уже никакого дела. Она твёрдо решила, что свою женскую судьбу, в родном захолустье устраивать не намерена, а потому ей нужно всеми правдами и неправдами попасть в Москву, где прямо с поезда её снимет олигарх. Не для ночи любви, разумеется, а исключительно ради замужества. Потому что Маша - она не такая!
Но на поездку надо было как-то решиться, а для этого не хватало духу. И тут в Машину жизнь вмешался случай в лице алкоголика Алёши (видимо, пристрастие к этому типу людей передавалось в семье по женской линии). В момент судьбоносной встречи Алёша покоился под лавкой у подъезда, поскольку был мертвецки пьян - но при этом прилично одет и чертовски хорош собой, и вот эти два фактора сыграли в судьбе обоих молодых людей решающую роль. Неопытная Маша разомлела при виде красавчика, позабыв о своих наполеоновских планах, и решила прибрать безвольную тушку к рукам. Потому что, хоть молва и утверждает, что порядочные мужчины на дороге не валяются, но вдруг это как раз тот самый случай? Взвалив на себя это удачное приобретение, пошатываясь под его тяжестью, Мария потащила его в подъезд, в квартиру, указанную заплетающимся языком нового знакомца. Оказавшись дома, тело слегка ожило и предложило своей спасительнице продолжить банкет. …В общем, в ту ночь Маша впервые познала все радости общения с противоположным полом. На утро она запоздало сообразила, что избранник её мало того, что женат - просто жена, обидевшись на что-то, временно сбежала к маме, - так еще и принадлежит к породе тех самых презираемых ею низменных тварей… но было поздно. Машин организм, распробовавший некоторые радости жизни, настаивал, что шоу маст гоу он. И Маша принялась осаждать случайного знакомца с упорством, достойным лучшего применения. Перепугавшийся настырной девицы Алёша бросил жену, детей и бухать и удрал со всех ног сперва в Красноярск, потом в Нижний Новгород, а потом и вовсе перебрался в Москву в надежде затеряться среди «понаехавших».
Не тут-то было.
Маша шла по следу, как профессиональная ищейка. Ею двигало желание если не отыметь, так убить мерзкую тварь, посмевшую использовать и бросить замечательную её. В общем, когда она в очередной раз добралась до Алёши, тот понял, что надо валить. Либо Машу, либо из страны, потому что иных надежд на спасение у него нет. Но, поскольку он был человеком гуманным, то выбрал второй вариант и затерялся где-то в степях Казахстана - а может, в джунглях Бразилии, где много-много диких обезьян, пополнив тем самым без того обширную популяцию. В общем, неизвестно, где и как, но следы его окончательно затерялись.
А Маша внезапно очнулась посреди Москвы одна-одинёшенька, с ужасом осознав, что ради плотских утех совершенно забыла о своем истинном предназначении - подороже продать себя богатому принцу. И, поскольку никакой олигарх за всё время пребывания в столице не кинулся под колеса её троллейбуса, Маша решила действовать последовательно и для начала заняться устройством собственного быта, поскольку московские бабушка и тётка, у которых она остановилась, если и были рады приютить у себя внезапно обретённую родственницу, то тщательно скрывали свои чувства, с каждым днём всё выразительнее поглядывая поочерёдно то на Машу, то на дверь. Потому что были грубы и неотёсаны, как и все прочие представители рода человеческого, до сих пор попадавшиеся на машином пути.
Дальше было ещё хуже. Мало того, что в Москве почему-то не оказалось бесплатных квартир для будущих принцесс, так ещё и выяснилось, что принцы из высшего общества ходят совсем не теми дорогами, где их рассчитывала встретить Маша. Они не завтракают в Макдоналдсах, казавшихся неискушённой девушке крутыми и дорогими ресторанами, не ездят в метро… Получается, чтобы быть замеченной, ей самой сначала надо было подняться на несколько ступеней выше своего теперешнего положения, а для этого нужен был хоть какой-то стартовый капитал. И Маша занялась поисками работы. Работа нашлась неожиданно на Московском Заводе Резиновых Изделий (имена и названия изменены в целях конспирации), куда Машу радостно приняли на должность простого менеджера по продажам. Вроде, ничего выдающегося, но на девушку предприятие произвело неизгладимое впечатление, показавшись ей маленькой империей, где запросто можно стать сначала министром, а потом и императрицей, чтобы с высоты своей новой должности томно тыкать пальцем в выстроившихся перед ней олигархов: этого, мол, заверните.
Привычка отдаваться делу с головой не подвела. Через 10 лет Маша была уже зам.директора завода, и под её чутким руководством продажи изделий №1, 2 и 3 выросли почти в два раза, что крайне позитивно сказалось на машиной зарплате и позволило наконец перебраться со съемной квартиры в ипотечную. Тем временем возраст трагически подкатывал к тридцати пяти, а жениха на горизонте как не было, так и не появилось. Никакого, даже самого завалящего. С зарплатой хотя бы от пятисот тысяч рублей. С дачей хотя бы на Рублёвке. Хотя бы с пятикомнатной квартирой на какой-нибудь захудалой Остоженке.
Совсем беда. И что же было делать бедной Маше, дни напролёт проводившей на службе, а из увеселительных заведений посещавшей исключительно курсы повышения квалификации? Даже бесконечные командировки для обмена опытом с китайскими производителями и немецкими потребителями резиновых изделий никак не исправляли ситуацию. Нельзя же, в конце концов, крутить романы с партнёрами по бизнесу. Это по меньшей мере, непрофессионально. Друзей у Маши тоже не появилось, знакомиться на улице или в сети не умела и не желала, сослуживцев воспринимала только в качестве ходячих винтиков Великой Производственной Машины Сами-Знаете-Чего. Случайные кавалеры, время от времени пытавшиеся позариться на Машин бюст, также безжалостно отшивались с формулировкой «зачем мне нужен нищий иногородний лох?». Ну, а те, кто по случайности не попадал под упомянутое определение, почему-то сбегали сами, даже не дослушав до конца длинного перечня выдвигаемых к ним требований. И это было странно - как же ещё потенциальный жених сможет узнать, что он обязан будет предоставить Маше, если она сама ему не расскажет? Вот например, послушайте, как прекрасно звучит: кандидат в мужья должен быть хорош собой, начитан, богат, желательно - знаменит (впрочем, тут можно было сделать поблажку), должен любить и уважать жену, не забывать носить на руках, и чтобы кофе в постель, и заплатить остаток кредита, разделять все её интересы, во всём придерживаться правильного (т.е., её) мнения и т.д. и т.п. Взамен предлагалось… безвкусно одетое тридцатипятилетнее тело практически без сексуального опыта, без навыков ведения домашнего хозяйства, не испорченное посещением фитнес-клубов и стилистов.
Увы, одеваться Маша по старинке предпочитала на стихийном рынке родного городишки (куда наведывалась по праздникам), считая, что истинный ценитель разглядит её красоту и под серым растянутым свитером в катышках. На косметику, косметологов и маникюрш она тоже не тратилась, попросту замазывая лицо толстым слоем тонального крема, а ногти красиво подравнивая зубами. Зато к парикмахеру почему-то ходила к самому что ни на есть дорогому, хотя и слегка застрявшему в девяностых душой и руками. Обеими руками, выросшими из области таза. А что? Зато эксклюзивно. Не каждый современный мастер, знаете ли, возьмётся делать клиентке чёлку «Карлсон» и химию «весёлый одуван». Но в отсутствие стильных подруг совершенно некому было наставить Марию на путь истинный, потому входящий поток ухажёров оставался весьма невелик и в каждый момент времени равнялся потоку исходящему.
Однако, нашёлся один кавалер, который умудрился добрести до Машиной постели и даже задержаться там на некоторое время. Кавалер был юн, нищ и хитёр как кот. Устроившись на работу на Завод Тех Самых Изделий, он довольно быстро смекнул, что должность упаковщика кондомов - не самая перспективная из возможных, и что удобнее всего подниматься по карьерной лестнице ему будет в положении лёжа, раз уж заводом так кстати заправляет неудовлетворенная жизнью мегера. А что? Парень он молодой, здоровый и с тридцатипятилетней старушкой как-нибудь справится. Конечно, Маша видела, что кавалер её запросам не отвечает, но зов природы в кои-то веки оказался сильнее понтов. Разумеется, двигать по службе упаковщика резинок она не собиралась. Рассудила иначе: коль скоро товарно-денежные отношения хороши для бизнеса, то отчего бы им не сойти и для личной жизни? Так упаковщик сделался содержанкой, но содержанкой работающей, поскольку по молодой глупости ещё надеялся на повышение. Его задаривали дорогими шмотками, элитным алкоголем, кормили с золотых тарелок, но при этом за каждый потраченный рубль строго требовали не только интима, но и полного подчинения (в бытовом смысле этого слова), даже дома изображая из себя строгую и вечно недовольную начальницу. В конце концов паренёк понял, что игра не стоит свеч, и попросту сбежал, так и не рассчитавшись за последние купленные ему джинсы за девять тысяч целковых. Брошенная столь подлым образом Маша рыдала несколько месяцев с краткими перерывами на сон и бизнес-ланчи и жаловалась удачно подвернувшейся под руку тёткиной дочери на мирскую несправедливость: мол, кормила-поила-одевала, а где благодарность? Мало того, что джинсы не отработал, так ещё вот в прошлом месяце выжрал бутылку Хеннесси за пятнадцать тысяч и вместо того, чтобы согласно тарифам образцовых содержанок расплатиться двумя ночами неистовой страсти, предоставил жалкий пятиминутный перепихон в ванне - и тот по пьяному делу. А вот в позапрошлом месяце… и так далее и тому подобное. Машенька, как оказалось, вела виртуальную учётную ведомость, суммируя в левый столбик потраченные на юношу деньги, а в правый - минуты интима, помноженные на коэффициент страстности и поделенные на задокументированные факты непослушания. И некому было сообщить Маше о том, что не все в этой жизни продается и покупается…
Со временем, кое-как оправившись от шока, Мария сделала вывод, что дилетантам вроде неё вообще не следует заниматься такими серьёзными делами как устройство личной жизни, а значит, пора обращаться к профессионалам, съевшим на сводничестве немало собак, то есть, к свахам. Первая найденная в недрах Интернета сваха оказалась… мужчиной. Свах имел собственный кабинет с компьютером и кофеваркой. Угостив Машу чашечкой дымящегося напитка, он вывел на экран каталог женихов.
«Вот Семён с Рублевки, 35 лет, окончил Оксфорд. У него свой бизнес надувных игрушек для бассейнов, очень прибыльное дело. А это Илья, ему 40, он занимается продажей леса, а это знаете ли вторая нефть в России. Квартира у него хоть и в Крылатском, зато трёхуровневая. Или Олег… ему всего 32, но он уже известный адвокат и имеет практику даже с политиками! Умён, Кембридж, стажировка в Штатах. В общем решайте, выбор за вами! Нужно только заплатить взнос 60 тысяч рублей - и все женихи ваши!»
Маша немедленно отсчитала бабло, продиктовала свои координаты и, окрылённая надеждой, ускакала ждать принцев.
Через пару дней действительно раздался звонок.
«Это Же-е-е-еня, давай сразу трахаться, чего ля-а-асы точить? У тебя сиськи какого размера?..»
Перепуганная Мария бросила трубку.
«Здравствуйте, это Борис Степанович, вы меня очень заинтересовали, но понимаете, нам надо будет пожениться завтра, потому что мне 89 лет, и я боюсь, что до свадьбы с приготовлениями не доживу».
…Отбой!
«Здарова, красотка, я Володька, актёр! Ну видела меня, наверное, в сериале «Каникулы в Пердюково»? Я там помощника тракториста играю. Ну 18-я минута 57 серии! Кароч. Мне хоть и полтос стукнул, но я в самом соку! Одна беда - живу с мамой в Бирюлево. Так что если есть хата, приеду прям щас!»
Напуганная до смерти Маша понеслась к сваху с воплем «вы кого мне подсовываете?!», на что ей, пожав плечами, ответили: «А вы, дамочка, кого хотели? Тех мужчин, которых я вам показывал, вы не заинтересовали, им помоложе нужно. А ваш контингент я к вам и направил. Чем вы не довольны?»
«Но… я просила олигархов…»
«Хм… «олигархов»… - равнодушный взгляд скользнул по Маше. - Понимаете, олигархам нельзя показываться в таком виде. Вам придётся купить себе другую одежду, - на стол легла визитка модного бутика, одного взгляда на которую было достаточно, чтобы немедленно сделаться банкротом, - посетить элитного стилиста, сделать причёску и макияж… - рядом с первой визиткой образовалась вторая, выполненная в схожем дизайне, - и, наконец, пойти к хорошему фотографу, чтобы сделать портфолио вашего нового облика, - третья визитка не заставила себя ждать. - Тогда нам хотя бы будет с чем работать дальше».
Преображение заняло у Маши две недели и около ста пятидесяти тысяч рублей, поскольку ей было предписано запечатлеться для портфолио не менее чем в трёх вариантах облачений: строгом, эротическом и вечернем.
«Ну вот, совсем другое дело, - похвалил свах, складывая в папочку получившиеся снимки. - Теперь вы сможете рассчитывать на внимание олигархов… Кстати, первый месяц нашего контракта истёк. Будете продлять или расторгаться?»
Маша, стиснув зубы, отсчитала ещё шестьдесят тысяч.
«О, кажется, я не предупредил… С этого месяца мои тарифы выросли на тридцать процентов, так что с вас ещё двадцать тысяч. Но, знаете, дело того стоит. В моей базе как раз появились свежие олигархи…».
Покорная Мария отсчитала деньги и отбыла в зал ожидания.
Через пару недель действительно зазвонил телефон, и приятный мужской голос поинтересовался без предисловий, какие у Маши размер и форма груди, не свисает ли эта самая грудь до пуза ввиду немолодых лет, и, к тому же, как там насчет целлюлита? Вдобавок его интересовало, какие у Маши проблемы по части женского здоровья.
«Как кобылу на базаре выбирает», - тоскливо подумала Маша и дала жениху от ворот поворот.
Первым вопросом следующего кандидата стала прописка невесты, а также место её рождения и наличие квартиры в Москве. Жених пояснил, что «лимита» ему не нужна, поскольку он человек порядочный, и когда придёт время разводиться и вышвыривать бывшую супругу пинком под зад, ему будет несколько неловко пинать её в сторону какого-нибудь Урюпинска; не по-людски это как-то, поэтому пусть уж лучше невеста будет самодостаточна в жилищном отношении.
Надо ли говорить, что и этот гражданин пошёл от Марии лесом?
Тут кончился второй предоплаченный месяц свахиных услуг, и Маша рассталась ещё с восемьюдесятью тысячами кровных.
Третий по счёту соискатель долго пытал Машу насчёт её зарплаты и выспрашивал, не собирается ли потенциальная невеста ненароком сесть на шею своему супругу и не для того ли она закинула удочку в свадебное агентство? Потому что ему-де не нужна такая жена, которая по расчёту. Ему нужна чистая и трепетная любовь с окладом не ниже десяти тысяч долларов, потому что жена должна соответствовать.
...До непосредственного свидания дело дошло лишь с одним-единственным, четвёртым и последним по счёту кавалером, купившимся на богато отфотошопленное портфолио невесты. Он пригласил Марию в дорогой ресторан и даже встретил у метро на своём бегемотоподобном «Инфинити». Однако, очарование её светлым фотографическим образом моментально сошло на нет, когда вместо неузнаваемо преображённой стилистами туго затянутой в шелка дамочки его взору предстала простоватая Маруся в дешёвой джинсне и потёртых ботинках. Дядя тут же осознал свою ошибку и без обиняков сообщил, что женщина, неспособная прилично одеться для похода в ресторан, ему не подходит, и вообще он совершенно иначе её себе представлял, поскольку на фото совершенно не было заметно её морщин и дряблой кожи. Так что, если бы она предоставила более правдивые фотографии, это сэкономило бы им обоим массу драгоценного времени. Ввиду изложенного, в ни в какой ресторан он её, конечно, не поведёт, но, если она голодна, он может завезти её в ближайший МакАвто, где она сможет прикупить себе какой-нибудь еды, соответствующей её социальному статусу, заплатив, разумеется, самостоятельно. Оскорблённая Маша выскочила из машины и кубарем скатилась в метро.
После пережитых неудач Маша поняла, что олигархи хотят от жён примерно того же самого, чего она сама хочет от потенциального мужа и решила слегка понизить планку, забив на сваху и обратившись за помощью к негостеприимным московским родственникам: мол, а нет ли в вашем окружении знакомых олигархов… ой простите, холостых мужчин? Родня внезапно приняла горячее участие в судьбе несчастной старой девы: поскребли по сусекам, наскребли аж трёх женихов!
Но и тут случился облом. Один из кандидатов жил в славном городе Калининграде, т.е. не являлся москвичом. Другой был усат. Третий (о ужас!) ездил на Жигулях. Был еще четвертый - профессорский сынок, коренной москвич с квартирой и иномаркой, но о нем Маша почему-то помалкивала. В конце концов, выяснилось, что она случайно подслушала его разговор с роднёй, состоявшийся через каких-то пару часов после знакомства. О, как много она узнала о себе из его пламенной речи! Про свою провинциальность, дремучесть, неотесанность, про потасканность и нелюбезность, а заодно - для полноты картины - про совершенно непригодную для желающих породниться с профессорами должности главного по кондомам. Словом, все диагнозы, которые Маша сама так любила ставить мужчинам, внезапно были выставлены ей самой. Но не подумайте, что это заставило её сделать какие-нибудь выводы помимо того, что кавалер - хам…
Родственники меж тем развели руками и от дальнейших попыток пристроить Машу замуж отказались.
…И вот идут годы, а Маша всё так же штампует на родном заводе продукцию, которой пользуются все, кроме неё самой, и всё так же ждёт волшебного рублёвского принца, который разглядит в ней свою королеву, подхватит на руки, посадит в свой «ламборджини» и помчит в свою загородную резиденцию в престижном коттеджном посёлке, где сделает ей ребёнка, и они в окружении штата прислуги станут жить-поживать и добра наживать.
А у вас нет для Машеньки знакомого олигарха?
Жила-была в неизведанных глубинах Омской области простая советская девочка по имени Маша. Родилась она в конце семидесятых в семье бывшей москвички Василисы и местного жителя Геннадия, снискавшего себе в определённых кругах прозвище Железная Печень. В юности Геннадий был человеком целеустремлённым и обстоятельным: сразу после школы подался на учёбу - да не куда-нибудь, а прямиком в столицу, где поступил в ПТУ и овладел элитной специальностью циклёвщика паркета, которая по возвращении должна была открыть перед ним самые широчайшие горизонты. Но, поскольку был обстоятелен, то этим не ограничился и овладел заодно юной московской студенткой, едва-едва преодолевшей рубеж восемнадцатилетия, отчего она сделалась слегка беременна и захотела замуж. Гена, как и подобает порядочному советскому человеку, не струсил, а взял себя и Василису в руки и отвёл сначала в загс, а потом на вокзал, где они сели на поезд до Омска и отбыли за мечтой.
С мечтой, однако, довольно скоро вышел облом. Уже пару лет спустя Василиса, роняя на бумагу скупые женские слёзы, писала оставшимся в Москве подругам письма о непрекращающихся запоях тунеядствующего мужа, о голодающих детях, которых к тому времени стало двое, а затем и трое; и о том, как ей пришлось идти работать сторожихой в гаражи, поскольку родной посёлок Геннадия оказался не в состоянии обеспечить её другой работой, а Омск и подавно отказался трудоустраивать недоучившуюся технологиню кухонного оборудования, сославшись на то, что, мол, понаехало вас тут из этой Москвы, на всех штатных единиц не напасёшься. В итоге пришлось бедняжке вкалывать за двоих без выходных и праздников, получать за это четыре сольдо, кормить на них всю семью, а заодно терпеть побои непросыхающего мужа, довольно быстро распустившего руки. Не то, чтобы её обязывала к этому железная логика того времени, выражающаяся в фразах «вышла замуж - терпи!» и «сохраним нерушимой ячейку общества для будущих поколений», а просто дома, в Москве, Василису уже давно никто не ждал, возрадовавшись так кстати освободившейся жилплощади. Все же помнят, как испортил москвичей квартирный вопрос? Так и осталась невезучая барышня мыкаться на чужбине с четырьмя спиногрызами на шее (трое помладше и один постарше, Генкой звать).
С теми спиногрызами, что помладше, кстати, вышло почти как в сказке, только безо всякой иносказательности: «средний (точнее, средняя) был и так и сяк, младший вовсе был дурак», зато старшая дочка, Машенька, как единственная зачатая не в пьяном угаре, с ранних лет проявила недюжинные умственные способности, позволившие ей уже ко второму классу общеобразовательной школы прийти к неутешительному выводу, что жизнь - дерьмо. И к другому, ещё более неутешительному - что дерьмо она не у всех, но вот конкретно у них - да. И с этим надо было что-то делать. Не станем приводить здесь все этапы становления внутренней философии девочки, упомянем лишь, что к восьмому классу Машенька твёрдо определилась со своей жизненной позицией «все пидарасы, один я - д`Артаньян», мысленно поделив всё население планеты на «тварей дрожащих» (которых, разумеется, большинство) и «право имеющих» - высших созданий, к которым относились семейство Ротшильдов, английская королева и, разумеется, сама Машенька. Причём, себя Машенька числила едва ли не самым ярким представителем касты. Конечно, это создавало некоторые неудобства, ведь поскольку в родном посёлке, а также в Омске и на тысячу километров вокруг она оказалась единственным «высшим существом», общаться и тем паче, дружить ей было решительно не с кем. Впрочем, оно было и к лучшему, так как можно было полностью погрузиться в учебу.
Когда школа осталась позади, и пришло время определяться с дальнейшим жизненным путём дочурки, Василиса приняла стратегическое решение из разряда «всё для фронта, всё для Победы», поднажала из последних сил, взяла еще пару смен в гаражах, и, кое-как скопив три копейки, отправила Машу прямиком в Омск поступать в институт. Поступить удалось только на библиотечную специальность, но это девушку не смутило. Главное, первый шаг к мечте был сделан, а вкус новой жизни показался таким пьянящим, что Маша твёрдо решила назад не возвращаться и лучше сдохнуть в городе от библиотечной пыли, чем в родном посёлке от папашкиных побоев. Собственно, семья её в этом начинании поддержала: в какой-то момент, вернувшись домой на каникулы, Мария нашла свою кровать выставленной на чердак, а свою комнату - плотно заселённой шумными отпрысками средней сестры и её не менее шумным мужем, оказавшимся, кстати, неплохим собутыльником для батюшки. Утверждали, что в ту пору ими «на двоих» было раздавлено немало пузырей местной элитной водки «Палёнушка» по цене 28 рублей за литр.
Но Маше до семейных проблем не было уже никакого дела. Она твёрдо решила, что свою женскую судьбу, в родном захолустье устраивать не намерена, а потому ей нужно всеми правдами и неправдами попасть в Москву, где прямо с поезда её снимет олигарх. Не для ночи любви, разумеется, а исключительно ради замужества. Потому что Маша - она не такая!
Но на поездку надо было как-то решиться, а для этого не хватало духу. И тут в Машину жизнь вмешался случай в лице алкоголика Алёши (видимо, пристрастие к этому типу людей передавалось в семье по женской линии). В момент судьбоносной встречи Алёша покоился под лавкой у подъезда, поскольку был мертвецки пьян - но при этом прилично одет и чертовски хорош собой, и вот эти два фактора сыграли в судьбе обоих молодых людей решающую роль. Неопытная Маша разомлела при виде красавчика, позабыв о своих наполеоновских планах, и решила прибрать безвольную тушку к рукам. Потому что, хоть молва и утверждает, что порядочные мужчины на дороге не валяются, но вдруг это как раз тот самый случай? Взвалив на себя это удачное приобретение, пошатываясь под его тяжестью, Мария потащила его в подъезд, в квартиру, указанную заплетающимся языком нового знакомца. Оказавшись дома, тело слегка ожило и предложило своей спасительнице продолжить банкет. …В общем, в ту ночь Маша впервые познала все радости общения с противоположным полом. На утро она запоздало сообразила, что избранник её мало того, что женат - просто жена, обидевшись на что-то, временно сбежала к маме, - так еще и принадлежит к породе тех самых презираемых ею низменных тварей… но было поздно. Машин организм, распробовавший некоторые радости жизни, настаивал, что шоу маст гоу он. И Маша принялась осаждать случайного знакомца с упорством, достойным лучшего применения. Перепугавшийся настырной девицы Алёша бросил жену, детей и бухать и удрал со всех ног сперва в Красноярск, потом в Нижний Новгород, а потом и вовсе перебрался в Москву в надежде затеряться среди «понаехавших».
Не тут-то было.
Маша шла по следу, как профессиональная ищейка. Ею двигало желание если не отыметь, так убить мерзкую тварь, посмевшую использовать и бросить замечательную её. В общем, когда она в очередной раз добралась до Алёши, тот понял, что надо валить. Либо Машу, либо из страны, потому что иных надежд на спасение у него нет. Но, поскольку он был человеком гуманным, то выбрал второй вариант и затерялся где-то в степях Казахстана - а может, в джунглях Бразилии, где много-много диких обезьян, пополнив тем самым без того обширную популяцию. В общем, неизвестно, где и как, но следы его окончательно затерялись.
А Маша внезапно очнулась посреди Москвы одна-одинёшенька, с ужасом осознав, что ради плотских утех совершенно забыла о своем истинном предназначении - подороже продать себя богатому принцу. И, поскольку никакой олигарх за всё время пребывания в столице не кинулся под колеса её троллейбуса, Маша решила действовать последовательно и для начала заняться устройством собственного быта, поскольку московские бабушка и тётка, у которых она остановилась, если и были рады приютить у себя внезапно обретённую родственницу, то тщательно скрывали свои чувства, с каждым днём всё выразительнее поглядывая поочерёдно то на Машу, то на дверь. Потому что были грубы и неотёсаны, как и все прочие представители рода человеческого, до сих пор попадавшиеся на машином пути.
Дальше было ещё хуже. Мало того, что в Москве почему-то не оказалось бесплатных квартир для будущих принцесс, так ещё и выяснилось, что принцы из высшего общества ходят совсем не теми дорогами, где их рассчитывала встретить Маша. Они не завтракают в Макдоналдсах, казавшихся неискушённой девушке крутыми и дорогими ресторанами, не ездят в метро… Получается, чтобы быть замеченной, ей самой сначала надо было подняться на несколько ступеней выше своего теперешнего положения, а для этого нужен был хоть какой-то стартовый капитал. И Маша занялась поисками работы. Работа нашлась неожиданно на Московском Заводе Резиновых Изделий (имена и названия изменены в целях конспирации), куда Машу радостно приняли на должность простого менеджера по продажам. Вроде, ничего выдающегося, но на девушку предприятие произвело неизгладимое впечатление, показавшись ей маленькой империей, где запросто можно стать сначала министром, а потом и императрицей, чтобы с высоты своей новой должности томно тыкать пальцем в выстроившихся перед ней олигархов: этого, мол, заверните.
Привычка отдаваться делу с головой не подвела. Через 10 лет Маша была уже зам.директора завода, и под её чутким руководством продажи изделий №1, 2 и 3 выросли почти в два раза, что крайне позитивно сказалось на машиной зарплате и позволило наконец перебраться со съемной квартиры в ипотечную. Тем временем возраст трагически подкатывал к тридцати пяти, а жениха на горизонте как не было, так и не появилось. Никакого, даже самого завалящего. С зарплатой хотя бы от пятисот тысяч рублей. С дачей хотя бы на Рублёвке. Хотя бы с пятикомнатной квартирой на какой-нибудь захудалой Остоженке.
Совсем беда. И что же было делать бедной Маше, дни напролёт проводившей на службе, а из увеселительных заведений посещавшей исключительно курсы повышения квалификации? Даже бесконечные командировки для обмена опытом с китайскими производителями и немецкими потребителями резиновых изделий никак не исправляли ситуацию. Нельзя же, в конце концов, крутить романы с партнёрами по бизнесу. Это по меньшей мере, непрофессионально. Друзей у Маши тоже не появилось, знакомиться на улице или в сети не умела и не желала, сослуживцев воспринимала только в качестве ходячих винтиков Великой Производственной Машины Сами-Знаете-Чего. Случайные кавалеры, время от времени пытавшиеся позариться на Машин бюст, также безжалостно отшивались с формулировкой «зачем мне нужен нищий иногородний лох?». Ну, а те, кто по случайности не попадал под упомянутое определение, почему-то сбегали сами, даже не дослушав до конца длинного перечня выдвигаемых к ним требований. И это было странно - как же ещё потенциальный жених сможет узнать, что он обязан будет предоставить Маше, если она сама ему не расскажет? Вот например, послушайте, как прекрасно звучит: кандидат в мужья должен быть хорош собой, начитан, богат, желательно - знаменит (впрочем, тут можно было сделать поблажку), должен любить и уважать жену, не забывать носить на руках, и чтобы кофе в постель, и заплатить остаток кредита, разделять все её интересы, во всём придерживаться правильного (т.е., её) мнения и т.д. и т.п. Взамен предлагалось… безвкусно одетое тридцатипятилетнее тело практически без сексуального опыта, без навыков ведения домашнего хозяйства, не испорченное посещением фитнес-клубов и стилистов.
Увы, одеваться Маша по старинке предпочитала на стихийном рынке родного городишки (куда наведывалась по праздникам), считая, что истинный ценитель разглядит её красоту и под серым растянутым свитером в катышках. На косметику, косметологов и маникюрш она тоже не тратилась, попросту замазывая лицо толстым слоем тонального крема, а ногти красиво подравнивая зубами. Зато к парикмахеру почему-то ходила к самому что ни на есть дорогому, хотя и слегка застрявшему в девяностых душой и руками. Обеими руками, выросшими из области таза. А что? Зато эксклюзивно. Не каждый современный мастер, знаете ли, возьмётся делать клиентке чёлку «Карлсон» и химию «весёлый одуван». Но в отсутствие стильных подруг совершенно некому было наставить Марию на путь истинный, потому входящий поток ухажёров оставался весьма невелик и в каждый момент времени равнялся потоку исходящему.
Однако, нашёлся один кавалер, который умудрился добрести до Машиной постели и даже задержаться там на некоторое время. Кавалер был юн, нищ и хитёр как кот. Устроившись на работу на Завод Тех Самых Изделий, он довольно быстро смекнул, что должность упаковщика кондомов - не самая перспективная из возможных, и что удобнее всего подниматься по карьерной лестнице ему будет в положении лёжа, раз уж заводом так кстати заправляет неудовлетворенная жизнью мегера. А что? Парень он молодой, здоровый и с тридцатипятилетней старушкой как-нибудь справится. Конечно, Маша видела, что кавалер её запросам не отвечает, но зов природы в кои-то веки оказался сильнее понтов. Разумеется, двигать по службе упаковщика резинок она не собиралась. Рассудила иначе: коль скоро товарно-денежные отношения хороши для бизнеса, то отчего бы им не сойти и для личной жизни? Так упаковщик сделался содержанкой, но содержанкой работающей, поскольку по молодой глупости ещё надеялся на повышение. Его задаривали дорогими шмотками, элитным алкоголем, кормили с золотых тарелок, но при этом за каждый потраченный рубль строго требовали не только интима, но и полного подчинения (в бытовом смысле этого слова), даже дома изображая из себя строгую и вечно недовольную начальницу. В конце концов паренёк понял, что игра не стоит свеч, и попросту сбежал, так и не рассчитавшись за последние купленные ему джинсы за девять тысяч целковых. Брошенная столь подлым образом Маша рыдала несколько месяцев с краткими перерывами на сон и бизнес-ланчи и жаловалась удачно подвернувшейся под руку тёткиной дочери на мирскую несправедливость: мол, кормила-поила-одевала, а где благодарность? Мало того, что джинсы не отработал, так ещё вот в прошлом месяце выжрал бутылку Хеннесси за пятнадцать тысяч и вместо того, чтобы согласно тарифам образцовых содержанок расплатиться двумя ночами неистовой страсти, предоставил жалкий пятиминутный перепихон в ванне - и тот по пьяному делу. А вот в позапрошлом месяце… и так далее и тому подобное. Машенька, как оказалось, вела виртуальную учётную ведомость, суммируя в левый столбик потраченные на юношу деньги, а в правый - минуты интима, помноженные на коэффициент страстности и поделенные на задокументированные факты непослушания. И некому было сообщить Маше о том, что не все в этой жизни продается и покупается…
Со временем, кое-как оправившись от шока, Мария сделала вывод, что дилетантам вроде неё вообще не следует заниматься такими серьёзными делами как устройство личной жизни, а значит, пора обращаться к профессионалам, съевшим на сводничестве немало собак, то есть, к свахам. Первая найденная в недрах Интернета сваха оказалась… мужчиной. Свах имел собственный кабинет с компьютером и кофеваркой. Угостив Машу чашечкой дымящегося напитка, он вывел на экран каталог женихов.
«Вот Семён с Рублевки, 35 лет, окончил Оксфорд. У него свой бизнес надувных игрушек для бассейнов, очень прибыльное дело. А это Илья, ему 40, он занимается продажей леса, а это знаете ли вторая нефть в России. Квартира у него хоть и в Крылатском, зато трёхуровневая. Или Олег… ему всего 32, но он уже известный адвокат и имеет практику даже с политиками! Умён, Кембридж, стажировка в Штатах. В общем решайте, выбор за вами! Нужно только заплатить взнос 60 тысяч рублей - и все женихи ваши!»
Маша немедленно отсчитала бабло, продиктовала свои координаты и, окрылённая надеждой, ускакала ждать принцев.
Через пару дней действительно раздался звонок.
«Это Же-е-е-еня, давай сразу трахаться, чего ля-а-асы точить? У тебя сиськи какого размера?..»
Перепуганная Мария бросила трубку.
«Здравствуйте, это Борис Степанович, вы меня очень заинтересовали, но понимаете, нам надо будет пожениться завтра, потому что мне 89 лет, и я боюсь, что до свадьбы с приготовлениями не доживу».
…Отбой!
«Здарова, красотка, я Володька, актёр! Ну видела меня, наверное, в сериале «Каникулы в Пердюково»? Я там помощника тракториста играю. Ну 18-я минута 57 серии! Кароч. Мне хоть и полтос стукнул, но я в самом соку! Одна беда - живу с мамой в Бирюлево. Так что если есть хата, приеду прям щас!»
Напуганная до смерти Маша понеслась к сваху с воплем «вы кого мне подсовываете?!», на что ей, пожав плечами, ответили: «А вы, дамочка, кого хотели? Тех мужчин, которых я вам показывал, вы не заинтересовали, им помоложе нужно. А ваш контингент я к вам и направил. Чем вы не довольны?»
«Но… я просила олигархов…»
«Хм… «олигархов»… - равнодушный взгляд скользнул по Маше. - Понимаете, олигархам нельзя показываться в таком виде. Вам придётся купить себе другую одежду, - на стол легла визитка модного бутика, одного взгляда на которую было достаточно, чтобы немедленно сделаться банкротом, - посетить элитного стилиста, сделать причёску и макияж… - рядом с первой визиткой образовалась вторая, выполненная в схожем дизайне, - и, наконец, пойти к хорошему фотографу, чтобы сделать портфолио вашего нового облика, - третья визитка не заставила себя ждать. - Тогда нам хотя бы будет с чем работать дальше».
Преображение заняло у Маши две недели и около ста пятидесяти тысяч рублей, поскольку ей было предписано запечатлеться для портфолио не менее чем в трёх вариантах облачений: строгом, эротическом и вечернем.
«Ну вот, совсем другое дело, - похвалил свах, складывая в папочку получившиеся снимки. - Теперь вы сможете рассчитывать на внимание олигархов… Кстати, первый месяц нашего контракта истёк. Будете продлять или расторгаться?»
Маша, стиснув зубы, отсчитала ещё шестьдесят тысяч.
«О, кажется, я не предупредил… С этого месяца мои тарифы выросли на тридцать процентов, так что с вас ещё двадцать тысяч. Но, знаете, дело того стоит. В моей базе как раз появились свежие олигархи…».
Покорная Мария отсчитала деньги и отбыла в зал ожидания.
Через пару недель действительно зазвонил телефон, и приятный мужской голос поинтересовался без предисловий, какие у Маши размер и форма груди, не свисает ли эта самая грудь до пуза ввиду немолодых лет, и, к тому же, как там насчет целлюлита? Вдобавок его интересовало, какие у Маши проблемы по части женского здоровья.
«Как кобылу на базаре выбирает», - тоскливо подумала Маша и дала жениху от ворот поворот.
Первым вопросом следующего кандидата стала прописка невесты, а также место её рождения и наличие квартиры в Москве. Жених пояснил, что «лимита» ему не нужна, поскольку он человек порядочный, и когда придёт время разводиться и вышвыривать бывшую супругу пинком под зад, ему будет несколько неловко пинать её в сторону какого-нибудь Урюпинска; не по-людски это как-то, поэтому пусть уж лучше невеста будет самодостаточна в жилищном отношении.
Надо ли говорить, что и этот гражданин пошёл от Марии лесом?
Тут кончился второй предоплаченный месяц свахиных услуг, и Маша рассталась ещё с восемьюдесятью тысячами кровных.
Третий по счёту соискатель долго пытал Машу насчёт её зарплаты и выспрашивал, не собирается ли потенциальная невеста ненароком сесть на шею своему супругу и не для того ли она закинула удочку в свадебное агентство? Потому что ему-де не нужна такая жена, которая по расчёту. Ему нужна чистая и трепетная любовь с окладом не ниже десяти тысяч долларов, потому что жена должна соответствовать.
...До непосредственного свидания дело дошло лишь с одним-единственным, четвёртым и последним по счёту кавалером, купившимся на богато отфотошопленное портфолио невесты. Он пригласил Марию в дорогой ресторан и даже встретил у метро на своём бегемотоподобном «Инфинити». Однако, очарование её светлым фотографическим образом моментально сошло на нет, когда вместо неузнаваемо преображённой стилистами туго затянутой в шелка дамочки его взору предстала простоватая Маруся в дешёвой джинсне и потёртых ботинках. Дядя тут же осознал свою ошибку и без обиняков сообщил, что женщина, неспособная прилично одеться для похода в ресторан, ему не подходит, и вообще он совершенно иначе её себе представлял, поскольку на фото совершенно не было заметно её морщин и дряблой кожи. Так что, если бы она предоставила более правдивые фотографии, это сэкономило бы им обоим массу драгоценного времени. Ввиду изложенного, в ни в какой ресторан он её, конечно, не поведёт, но, если она голодна, он может завезти её в ближайший МакАвто, где она сможет прикупить себе какой-нибудь еды, соответствующей её социальному статусу, заплатив, разумеется, самостоятельно. Оскорблённая Маша выскочила из машины и кубарем скатилась в метро.
После пережитых неудач Маша поняла, что олигархи хотят от жён примерно того же самого, чего она сама хочет от потенциального мужа и решила слегка понизить планку, забив на сваху и обратившись за помощью к негостеприимным московским родственникам: мол, а нет ли в вашем окружении знакомых олигархов… ой простите, холостых мужчин? Родня внезапно приняла горячее участие в судьбе несчастной старой девы: поскребли по сусекам, наскребли аж трёх женихов!
Но и тут случился облом. Один из кандидатов жил в славном городе Калининграде, т.е. не являлся москвичом. Другой был усат. Третий (о ужас!) ездил на Жигулях. Был еще четвертый - профессорский сынок, коренной москвич с квартирой и иномаркой, но о нем Маша почему-то помалкивала. В конце концов, выяснилось, что она случайно подслушала его разговор с роднёй, состоявшийся через каких-то пару часов после знакомства. О, как много она узнала о себе из его пламенной речи! Про свою провинциальность, дремучесть, неотесанность, про потасканность и нелюбезность, а заодно - для полноты картины - про совершенно непригодную для желающих породниться с профессорами должности главного по кондомам. Словом, все диагнозы, которые Маша сама так любила ставить мужчинам, внезапно были выставлены ей самой. Но не подумайте, что это заставило её сделать какие-нибудь выводы помимо того, что кавалер - хам…
Родственники меж тем развели руками и от дальнейших попыток пристроить Машу замуж отказались.
…И вот идут годы, а Маша всё так же штампует на родном заводе продукцию, которой пользуются все, кроме неё самой, и всё так же ждёт волшебного рублёвского принца, который разглядит в ней свою королеву, подхватит на руки, посадит в свой «ламборджини» и помчит в свою загородную резиденцию в престижном коттеджном посёлке, где сделает ей ребёнка, и они в окружении штата прислуги станут жить-поживать и добра наживать.
А у вас нет для Машеньки знакомого олигарха?