Природа без барьеров
Мало толку купить снаряжение - сколько всякого купленного валяется там и сям без дела? Чтобы запустить наш проект «Природа без барьеров», мы с Лилькой предприняли первую попытку переночевать в палатке. Ура, переночевали!
Новые идеи я всегда пробую на себе. Некоторые из них множатся и ширятся, а некоторые так и остаются моим частным делом. Бег с коляской набирает обороты в ближнем и дальнем окружении. А ныряние в воду экстремальных температур так и осталось нашим узким увлечением.
Идея туризма с тяжелым инвалидом тоже рискует не получить широкого развития, на первый взгляд. Подумаешь - переночевал в палатке с инвалидом. С эпилептиком. Всего-то два приступа за ночь. Потому что это реально трудно. Трудности начинаются еще до старта: кто присмотрит за ребенком, пока я разбиваю лагерь?.. чтобы комары его не съели, потому что она не может прихлопнуть комара у себя на лбу. Или даже пока я собираю до кучи нужные вещи?..
План, по которому сноровисто действует обычный турист, мне приходится не то, что перекраивать, а делать с нуля. И вот - прежде чем ставить лагерь, я делаю для Лильки временное укрытие из быстровозводимого вигвама. Это и есть начало лагеря. Одна минута - и ребенок под крышей, на случай дождя, палящего солнца, ветра или летающих грызунов.
Вообще, проблемы по ходу дела вылезают из всех щелей. Не хватает рук, не хватает места. Зато хватает сюрпризов от природы, которая сама по себе и есть самый большой барьер. Маленькой палаткой не обойдешься, потому что ползком на руках 25 кг не втащишь и не вытащишь, разве что поясница тебе больше не нужна. Поэтому наш базовый лагерь - это целых три укрытия: палатка для сна и два вигвама, один для кухни, второй для вещей(коляска и прочая мебель) и все это - большого размера, где можно стать в полный рост. И уже ясно, что потребуются третий вигвам для туалета и большой общий тент над всем этим хозяйством. И москитных сеток побольше. Время, площадь и количество нужных рук вырастают в разы.
И вот - о, счастье?.. опускается ночь.
Кажется, всю эту ночь мне не спалось. Глубоко после отбоя я прислушивался, спит ли Лилька за матерчатой стенкой, а в три часа ночи проснулись и запели птицы. Но в три ночи это не пение, вот что я скажу, это дикий ор. Уши человека так устроены, что когда тихо, то они словно ищут иголку в стогу сена. И вот они нашли.
Лучше бы работала бензопила, она и тише, и не старается перекричать подругу. А когда солнце встало, то птицы улетели, а на смену пришли муравьи. Привет, друзья!
И утро дарит свет.
И, конечно, резонный вопрос: а зачем эти жертвы? Зачем создавать себе трудности на пустом месте? Не лучше ли спрятаться дома, рыбу купить в магазине, а не выловить в реке, чтобы разделать топором на колене и пожарить на углях. А не на плите, и воду взять теплую из-под крана? Будешь выспан, непокусан, и в теплых тапочках.
Ответ простой: если я искренне верю в то, что мой ребенок не овощ, хоть и похож, и что ему интересно все то же, что и всем, и если я хочу, чтобы он тоже в это верил, и если я хочу, чтобы другие тоже в это верили, то, когда я добиваюсь для него такой же полноценной жизни, какой живут другие - именно мои жертвы, а не мои слова, свидетельствуют о моей уверенности в правоте.
Я верю.
Новые идеи я всегда пробую на себе. Некоторые из них множатся и ширятся, а некоторые так и остаются моим частным делом. Бег с коляской набирает обороты в ближнем и дальнем окружении. А ныряние в воду экстремальных температур так и осталось нашим узким увлечением.
Идея туризма с тяжелым инвалидом тоже рискует не получить широкого развития, на первый взгляд. Подумаешь - переночевал в палатке с инвалидом. С эпилептиком. Всего-то два приступа за ночь. Потому что это реально трудно. Трудности начинаются еще до старта: кто присмотрит за ребенком, пока я разбиваю лагерь?.. чтобы комары его не съели, потому что она не может прихлопнуть комара у себя на лбу. Или даже пока я собираю до кучи нужные вещи?..
План, по которому сноровисто действует обычный турист, мне приходится не то, что перекраивать, а делать с нуля. И вот - прежде чем ставить лагерь, я делаю для Лильки временное укрытие из быстровозводимого вигвама. Это и есть начало лагеря. Одна минута - и ребенок под крышей, на случай дождя, палящего солнца, ветра или летающих грызунов.
Вообще, проблемы по ходу дела вылезают из всех щелей. Не хватает рук, не хватает места. Зато хватает сюрпризов от природы, которая сама по себе и есть самый большой барьер. Маленькой палаткой не обойдешься, потому что ползком на руках 25 кг не втащишь и не вытащишь, разве что поясница тебе больше не нужна. Поэтому наш базовый лагерь - это целых три укрытия: палатка для сна и два вигвама, один для кухни, второй для вещей(коляска и прочая мебель) и все это - большого размера, где можно стать в полный рост. И уже ясно, что потребуются третий вигвам для туалета и большой общий тент над всем этим хозяйством. И москитных сеток побольше. Время, площадь и количество нужных рук вырастают в разы.
И вот - о, счастье?.. опускается ночь.
Кажется, всю эту ночь мне не спалось. Глубоко после отбоя я прислушивался, спит ли Лилька за матерчатой стенкой, а в три часа ночи проснулись и запели птицы. Но в три ночи это не пение, вот что я скажу, это дикий ор. Уши человека так устроены, что когда тихо, то они словно ищут иголку в стогу сена. И вот они нашли.
Лучше бы работала бензопила, она и тише, и не старается перекричать подругу. А когда солнце встало, то птицы улетели, а на смену пришли муравьи. Привет, друзья!
И утро дарит свет.
И, конечно, резонный вопрос: а зачем эти жертвы? Зачем создавать себе трудности на пустом месте? Не лучше ли спрятаться дома, рыбу купить в магазине, а не выловить в реке, чтобы разделать топором на колене и пожарить на углях. А не на плите, и воду взять теплую из-под крана? Будешь выспан, непокусан, и в теплых тапочках.
Ответ простой: если я искренне верю в то, что мой ребенок не овощ, хоть и похож, и что ему интересно все то же, что и всем, и если я хочу, чтобы он тоже в это верил, и если я хочу, чтобы другие тоже в это верили, то, когда я добиваюсь для него такой же полноценной жизни, какой живут другие - именно мои жертвы, а не мои слова, свидетельствуют о моей уверенности в правоте.
Я верю.