Радфем-теория сексуальности и реальная сексуальная жизнь. Ч.2.Другие виды сексуальной активности
( Часть 1. Гетеросекс)
Итак, гетеросекс - дерьмо. Но как быть с другими видами половой активности?
Гейский секс еще хуже, чем гетеро. В среде, где нет женщин, безэмоциональность секса доходит до апогея - романтичные яойные мальчики существуют только в яое, а реальные геи относятся к партнерам не лучше, чем к дилдо. Результатом такой холодности является потрясающая негигиеничность и рискованность гейского секса: в этой среде распространены крайне вредные для здоровья практики, такие, как незащищенный анальный секс, групповой секс с очень большим количеством партнеров, промискуитет, садомазохизм (в частности в виде фистинга). (Так что, прежде чем обзывать себя девочкой-пидором и рваться на операцию по смене пола, почитайте «Квир-политика: срыв покровов» Ш. Джеффрис и подумайте, действительно ли вы хотите войти в эту среду и чтобы с вами проделывали все то, что является обычным делом в жизни «нижних» мальчиков в этой среде).
С лесбийством все сложнее. Чисто теоретически, так как лесбиянки находятся в одинаковом социальном положении и не имеют ресурсов, которые поддерживали бы реальную власть одной женщины над другой, построение эгалитарных (взаимовыгодных, равноправных) лесбийских сексуальных отношений возможно. Идея конструирования новой сексуальности - сексуальности равенства - даже была в ряду приоритетных у лесбийских феминисток 1970-х гг. Но она так и не была реализована: потом пришла мода на маскулинность, в том числе и в виде садомазохизма, СПИД-активизм снова соединил геев и отделившихся от них лесбиянок в единое сообщество, садомазохизм из гейских постелей перекочевал в лесбийские, сформировалось квир-комьюнити, была образована лесбийская садомазохистская коммуна «Samois» - о каком равноправном сексе, основанном на эмоциональной близости, могла идти речь в такой обстановке? Лесбийских феминисток, пытавшихся о нем говорить, квирасня обзывала «архиконформистками с картонными пиздами». Так что идея эгалитарного (хорошего, доброго, основанного на любви) секса осталась на уровне мечты, а в реальной жизни сексуальные отношения лесбиянок являются калькой гетеросексуальных либо, что еще хуже, гейских, и в них пышным цветом цветет эротизация неравенства и насилия.
Допустим, есть некие редкие пары, в отношениях которых нет власти и подчинения. Но, во-первых, их будет подавляющее меньшинство, а во-вторых, это не снимает других проблемных вопросов. Взять хотя бы банальный вопрос оргазма: чужое тело - потемки, а женщины зачастую слишком стыдятся своих гениталий, чтобы попросить сделать с ними что-то. В результате мы имеем немалый процент половых контактов, не приносящих или почти не приносящих удовольствия. Или объективация: много ли лесбиянок возбуждаются от совместного прослушивания песен Сургановой или разговоров о творчестве Вирджинии Вульф? Много ли лесбиянок не испытывают неконтролируемого вожделения при виде фетишизируемых частей женского тела? Те же инструменты: изображения женщин всюду, от рекламы до шедевров изобразительного искусства, кино, порнография, - которые развивают объективирующее отношение у мужчин, могут действовать и на женщин, которым нравятся женщины. И мы до сих пор не знаем, какую роль в развитии лесбийских склонностей играет сексуальная объективация женщин в искусстве и масс-медиа.
Теперь о мастурбации. Она являлась бы самым нейтральным видом сексуальной активности, если бы не одно «но»: большинству людей, включая женщин, для нее требуется порнография, а мы уже договорились, что порнография - это зло. А если порнография не нужна, то, как правило, ее функцию выполняют фантазии, фетиши, многие из которых с точки зрения феминизма, так скажем, не очень: садомазохистские, например.
Так что же, идеальный вид сексуальности с точки зрения радфем - полная асексуальность, даже без мастурбации? И это тоже неверно. На самом деле секс-негатив, антисекс - это не то имя, которое радикальные феминистки дали своей теории сексуальности, а клеймо, которое на них навесили квиры. Лесбийские и радикальные феминистки неоднократно открещивались от обвинений в негативном отношении к сексу самому по себе, в частности та же Дворкин писала, что для большинства людей секс по определению равно отношения доминирования и подчинения, поэтому критика таких отношений в сексе воспринимается как призывы отказаться от секса вообще. Сама же она при этом жила с другом-геем, а спала с женщинами. И целибатниц в среде радикальных феминисток второй волны было не так уж много - большинство женщин не отказывались от секса на протяжении всей жизни. Как я уже говорила, вопрос конструирования нового типа сексуальности - сексуальности равенства - входил в повестку лесбийских феминисток, но решен не был. Все это свидетельствует как минимум о том, что вера в возможность существования секса без насилия у радикальных феминисток второй волны была. Но… одно дело вера в светлое будущее, а другое - реальность здесь и сейчас.
Это та точка, где рождается непонимание, это момент, приводящий в ступор неофиток: мы то критикуем секс как институт власти, то свободно называем себя лесбиянками, би, гетеро, асексуальными, т.е. признаемся в «грехах», да еще и с помощью квировской терминологии. А еще среди нас домины прежде ошивались и сейчас ошиваются. Что за черт, как же мы реально относимся к сексу, верим или нет в возможность построения сексуальности, не замешанной на насилии, и главное, будем или нет упрекать вас за ваши собственные сексуальные привычки?
Часть 3. Отношение радфем к вашей сексуальной жизни
Комментировать можно будет по прочтении всего текста
Итак, гетеросекс - дерьмо. Но как быть с другими видами половой активности?
Гейский секс еще хуже, чем гетеро. В среде, где нет женщин, безэмоциональность секса доходит до апогея - романтичные яойные мальчики существуют только в яое, а реальные геи относятся к партнерам не лучше, чем к дилдо. Результатом такой холодности является потрясающая негигиеничность и рискованность гейского секса: в этой среде распространены крайне вредные для здоровья практики, такие, как незащищенный анальный секс, групповой секс с очень большим количеством партнеров, промискуитет, садомазохизм (в частности в виде фистинга). (Так что, прежде чем обзывать себя девочкой-пидором и рваться на операцию по смене пола, почитайте «Квир-политика: срыв покровов» Ш. Джеффрис и подумайте, действительно ли вы хотите войти в эту среду и чтобы с вами проделывали все то, что является обычным делом в жизни «нижних» мальчиков в этой среде).
С лесбийством все сложнее. Чисто теоретически, так как лесбиянки находятся в одинаковом социальном положении и не имеют ресурсов, которые поддерживали бы реальную власть одной женщины над другой, построение эгалитарных (взаимовыгодных, равноправных) лесбийских сексуальных отношений возможно. Идея конструирования новой сексуальности - сексуальности равенства - даже была в ряду приоритетных у лесбийских феминисток 1970-х гг. Но она так и не была реализована: потом пришла мода на маскулинность, в том числе и в виде садомазохизма, СПИД-активизм снова соединил геев и отделившихся от них лесбиянок в единое сообщество, садомазохизм из гейских постелей перекочевал в лесбийские, сформировалось квир-комьюнити, была образована лесбийская садомазохистская коммуна «Samois» - о каком равноправном сексе, основанном на эмоциональной близости, могла идти речь в такой обстановке? Лесбийских феминисток, пытавшихся о нем говорить, квирасня обзывала «архиконформистками с картонными пиздами». Так что идея эгалитарного (хорошего, доброго, основанного на любви) секса осталась на уровне мечты, а в реальной жизни сексуальные отношения лесбиянок являются калькой гетеросексуальных либо, что еще хуже, гейских, и в них пышным цветом цветет эротизация неравенства и насилия.
Допустим, есть некие редкие пары, в отношениях которых нет власти и подчинения. Но, во-первых, их будет подавляющее меньшинство, а во-вторых, это не снимает других проблемных вопросов. Взять хотя бы банальный вопрос оргазма: чужое тело - потемки, а женщины зачастую слишком стыдятся своих гениталий, чтобы попросить сделать с ними что-то. В результате мы имеем немалый процент половых контактов, не приносящих или почти не приносящих удовольствия. Или объективация: много ли лесбиянок возбуждаются от совместного прослушивания песен Сургановой или разговоров о творчестве Вирджинии Вульф? Много ли лесбиянок не испытывают неконтролируемого вожделения при виде фетишизируемых частей женского тела? Те же инструменты: изображения женщин всюду, от рекламы до шедевров изобразительного искусства, кино, порнография, - которые развивают объективирующее отношение у мужчин, могут действовать и на женщин, которым нравятся женщины. И мы до сих пор не знаем, какую роль в развитии лесбийских склонностей играет сексуальная объективация женщин в искусстве и масс-медиа.
Теперь о мастурбации. Она являлась бы самым нейтральным видом сексуальной активности, если бы не одно «но»: большинству людей, включая женщин, для нее требуется порнография, а мы уже договорились, что порнография - это зло. А если порнография не нужна, то, как правило, ее функцию выполняют фантазии, фетиши, многие из которых с точки зрения феминизма, так скажем, не очень: садомазохистские, например.
Так что же, идеальный вид сексуальности с точки зрения радфем - полная асексуальность, даже без мастурбации? И это тоже неверно. На самом деле секс-негатив, антисекс - это не то имя, которое радикальные феминистки дали своей теории сексуальности, а клеймо, которое на них навесили квиры. Лесбийские и радикальные феминистки неоднократно открещивались от обвинений в негативном отношении к сексу самому по себе, в частности та же Дворкин писала, что для большинства людей секс по определению равно отношения доминирования и подчинения, поэтому критика таких отношений в сексе воспринимается как призывы отказаться от секса вообще. Сама же она при этом жила с другом-геем, а спала с женщинами. И целибатниц в среде радикальных феминисток второй волны было не так уж много - большинство женщин не отказывались от секса на протяжении всей жизни. Как я уже говорила, вопрос конструирования нового типа сексуальности - сексуальности равенства - входил в повестку лесбийских феминисток, но решен не был. Все это свидетельствует как минимум о том, что вера в возможность существования секса без насилия у радикальных феминисток второй волны была. Но… одно дело вера в светлое будущее, а другое - реальность здесь и сейчас.
Это та точка, где рождается непонимание, это момент, приводящий в ступор неофиток: мы то критикуем секс как институт власти, то свободно называем себя лесбиянками, би, гетеро, асексуальными, т.е. признаемся в «грехах», да еще и с помощью квировской терминологии. А еще среди нас домины прежде ошивались и сейчас ошиваются. Что за черт, как же мы реально относимся к сексу, верим или нет в возможность построения сексуальности, не замешанной на насилии, и главное, будем или нет упрекать вас за ваши собственные сексуальные привычки?
Часть 3. Отношение радфем к вашей сексуальной жизни
Комментировать можно будет по прочтении всего текста