Сцены феодальных времен.
КАРТИНА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Лагерь мятежников.
Симон, Моран, Мансель.
Симон . Нет, как хотите, а он совсем из другого теста, чем наши покойные господа. Он говорит о жатве и землепашцах, точно сам двадцать лет ходил за плугом.
Мансель . И всегда у него найдется какая-нибудь шутка.
Моран . А все же я не знаю, что сталось с теми, кого мы послали для переговоров о мире. Особенно опасаюсь я за беднягу Тома.
Симон . Полно! Чего бояться? Разве у нас в руках нет заложников? Ведь это заложники, так, кажется, зовет их отец Жан?
Мансель . Моран вечно ждет беды.
Моран . Этак-то вернее.
Слышны трубы.
Симон . Трубят! Что-то случилось...
Входит Рено.
Рено . Слыхали новость?
Симон . Какую?
Рено . Дворяне выставили большое войско. У них больше десяти тысяч копий, и де Буш - черт побери этого язычника с его дьявольским именем! - командует ими. Он идет на нас, завтра вернее всего будет бой.
Моран . Господи Иисусе! Дева Мария! Пропали мы!
Мансель . Быть не может, Рено!
Рено . Франк видел их разведчиков. У него сейчас была с ними схватка, да такая, что они ранили человек двенадцать, между прочим, и молодого Топино - повыше колена, до самой кости.
Моран . Клянусь страстями господними, нас предали! Нам ничего не остается, как...
Симон . Пусть меня жгут черти в аду, если я не отомщу этому вероломному рыцарю! Топино - брат моей крестной.
Весь лагерь охвачен волнением. Входят брат Жан, Сивард, Оборотень.
Брат Жан . Измена! Этот мерзавец убежал!
Сивард . Эй, Деррик! Луи! Приведите мне моего гнедого, давайте оружие! Я сыщу его на дне преисподней!
Оборотень . На коня, на коня!
Моран . Кто, кто убежал?
Оборотень . Белиль, черт побери этого краснобая! А королевские латники наступают.
Сивард . На коня, Оборотень! Он, наверно, бежал туда, к лесу.
Оборотень . Нет, я видел следы лошадиных копыт близ ручья. Он сделал крюк, чтобы сбить нас со следа.
Сивард . А я тебе говорю, он бросился в лес. Один из моих людей видел какого-то всадника - он направлялся к лесу.
Брат Жан . Поезжайте каждый в свою сторону и перестаньте спорить. А вы бегите к вашим отрядам. Через час выступаем.
Сивард и Оборотень уходят.
Моран . Какое несчастье, отец Жан!
Мансель . Говорят, их много.
Симон . Как они смогли переправиться через Марну?
Брат Жан . Ступайте за оружием, вместо того чтобы задавать дурацкие вопросы. (Уходит.)
Симон . Никогда я не видел его таким растерянным.
Моран . Плохой знак!
Мансель . А все же давайте вооружаться.
Моран . Отец Жан сдает, это заметно.
Симон . Не ты один это замечаешь...
Мансель . Если королевское войско нападет на нас, мы разделаемся с ним, как с войском сенешаля.
Моран . С востока потянула стая воронов. Господи Иисусе, матерь божия! Да не послужим мы им пищей!
Симон . Вечно ты пророчишь беду! (Уходит.)
КАРТИНА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
Равнина близ Мо. Битва началась; видны убитые и раненые.
Оборотень и его люди в перестрелке с неприятельский авангардом.
Оборотень (делая зарубку на палице) . Еще один! Сегодня, надеюсь, я докончу свою полсотню... Эй, вы! Ступайте направо, в вересковую заросль, и отбросьте королевских стрелков. Они будут сопротивляться не дольше, чем лани Бовуази.
Появляется брат Жан верхом, в сопровождении нескольких начальников отрядов.
Брат Жан . Доброе начало, храбрый Оборотень! Будем смелей сегодня, и война кончена.
Оборотень . Уж я не поскуплюсь на удары! А как дела на вашей стороне?
Брат Жан . Отлично! Не боюсь я латников де Буша. Вольные отряды справа от нас готовятся встретить их как следует. Поеду посмотрю, что делается слева. (Уезжает.)
Оборотень . Жан! Перемени тетиву на моем луке... Эй вы, там, берегите стрелы! Расстояние слишком велико. Подбирайтесь, подбирайтесь к ним ближе, пока не разглядите белков их глаз. Отлично, ребята, спускайте! Ах, этот толстый стрелок, как он кувырнулся! Куда к черту запропастился Броун? Неприятель отходит к своему резерву, английские стрелки были бы теперь очень кстати. Дам ему сигнал. (Трубит в рог.) Бьюсь об заклад, что он пьет где-нибудь в сторонке. Пока у него в запасе полная бутылка, он не примется за дело.
Слышен ответный рог. Входит Броун.
Броун . Волк, друг мой! Не хочешь ли стать англичанином?
Оборотень . Я? Зачем?
Броун . Вы все пропали. К вечеру вас изрубят, как начинку для пирога. Одно спасенье тебе - стать англичанином.
Оборотень . Не смеши, приятель! Я из тех, кто сам ест пироги, и нужен ловкий повар, чтобы посадить меня в печь.
Броун . Вы все погибли. Вам изменили.
Оборотень . Что это значит?
Броун . Мы уходим от вас. Я тут ни при чем, но де Буш был когда-то нашим начальником. Мне жаль только тебя. Ступай с нами, стань англичанином!
Оборотень . К черту англичан! Говори, в чем дело, черт побери!
Броун . Прощай, прощай! Покажи мой лук англичанам и скажи, что получил его от капитана Броуна. (Уходит.)
Оборотень . Постой же, погоди! Бежит, точно его черт уносит. Пойти предупредить отца Жана. Я не пойму, о чем он тут говорил, а он разберется. Вильфрид! Оставайся вместо меня и веди перестрелку, да будь осторожнее! (Уходит.)
КАРТИНА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Лес. Ночь.
Брат Жан, Оборотень, Моран, Симон, Бартельми, Гайон, восставшие крестьяне.
Брат Жан стоит в стороне, прислонясь к дереву. Другие, лежа или сидя вокруг костра, жадно едят. Некоторые ранены, все явно изнемогают от усталости.
Оборотень . Сорок три человека! Лишиться в один день сорока трех храбрейших стрелков на свете! Чума задуши англичан за то, что они нас предали!..
Симон . Чтоб черт задавил де Буша!
Моран (шепотом) . И магометова монаха, который повел нас на бойню!
Оборотень . Ты все тот же, старый Моран. Молчишь и прячешься, когда удары сыплются градом, но зато тебя всегда можно встретить у печки и услышать твое карканье. Клянусь бычьим чревом, Рено убит, а среди вас только он один и был молодцом.
Моран . Ты бы помолчал! Сам не хуже нас улепетывал!
Оборотень . Моран! Перестань жужжать мне в уши. Я без того сейчас не в духе, и мне еще легче проломить тебе голову, чем допить эту бутылку.
Моран . Ты всегда сердишься по пустякам!
Оборотень (поднимаясь) . Ну, мои волки, кончайте еду! Черт возьми! Глядя, как вы жуете, можно подумать, что вы расселись за свадебным столом. Вставайте, бездельники! До наших лесов конец немалый.
Симон (Морану) . Вот так храбрый боец! Ему кажется, что де
Буш все еще недостаточно далеко.
Брат Жан (подходя) . Мы снимемся с лагеря...
Симон (тихо) . Он называет это лагерем!
Брат Жан . Франк! Ты со своими молодцами пойдешь в арьергарде. Завтра, перейдя Уазу, мы будем в безопасности и можем снова начать войну.
Моран (тихо) . Тебе все еще мало?
Оборотень . Я со своими стрелками отступлю отдельно.
Брат Жан . Что это значит? Выполняй приказ.
Оборотень . Послушайте, отец Жан! Вы стали нашим предводителем черт знает как и почему. Я еще до вас сделался вольным. Я помогал вам всеми силами. Ради вас я и мои ребята лезли на стену. И вот вы шлепнулись в лужу... Клянусь бородой Магомета, выбирайтесь из нее сами! Прощайте!
Брат Жан . Я ошибся в тебе. Я считал тебя воином, а ты всего лишь вор. Тебе важнее всего добыча после победы. А теперь...
Оборотень . Теперь... Если б вы не выманили меня из лесу, я был бы атаманом сотни добрых молодцов, вольных, как ветер. А вы, с вашим военным искусством, едва не довели нас всех до веревки. Прощайте!
Брат Жан . Что ж, беги, трус! Я останусь с этими молодцами. С ними я еще одолею врага.
Оборотень . Желаю успеха, ваше преподобие.
Брат Жан . Но знай, что, если счастье нам улыбнется, и ты возвратишься, я повешу тебя, как разбойника, и...
Оборотень громко трубит в рог, собирает свой маленький отряд и уходит с ним в лес.
Моран . А ведь Оборотень прав: дураки мы, что остаемся с этим проклятым колдуном.
Брат Жан . Симон и ты, Гайон! Соберите оставшихся стрелков. Я с вами пойду в арьергарде.
Гайон . Премного благодарен за ваш арьергард! Чтоб нас изрубили на кусочки? Нашли дурака!..
Симон . Отец Жан!.. Отец Жан!..
Моран (Симону, тихо) . Ты что, намерен ему подчиняться?
Брат Жан (Симону) . Ты колеблешься?
Симон . Что поделаешь, войско разбито. Каждый за себя. В арьергарде пойдут хромые.
Бартельми . Вы что же, все еще хотите командовать нами?
Брат Жан . А вы думаете выйти из повиновения? Говори,
Гайон! (Хватает его за горло.)
Гайон . Я?.. Нет, нет, отец Жан... Но...
Симон . Это вы виноваты во всем, что случилось.
Гайон . Вы нас довели до этого.
Бартельми . Вы нас подбили на бунт...
Моран . Против наших добрых господ.
Брат Жан (подходя к нему) . Что ты сказал, мерзавец?
Моран пятится в страхе.
Симон . Мы доверились вам.
Гайон . А вы нас, как баранов, повели на бойню.
Моран (крестьянам) . Если б у вас хватило духу, он больше не был бы нашим предводителем.
Симон . Вы больше не предводитель.
Бартельми . Вы нас предали.
Все . Предательство! Предательство!
Моран . Это он велел убить почтенного аббата д'Апремона.
Несколько крестьян . Это принесло нам несчастье.
Брат Жан . Трусливая сволочь! И вы смеете возвышать против меня голос! Или вы забыли, что без меня вы до сих пор были бы рабами? Забыли, что только благодаря мне вы победили ваших господ и овладели их богатствами? Разве моя вина, что из-за вашей трусости нас постигла беда? Если б я предоставил все вашим собственным силам, давно бы вы качались на виселицах. И если теперь...
Бартельми . Нечего слушать этого изменника!
Гайон . Заставим его замолчать!
Моран . Смерть ему, отступнику!
Симон . Убьем его, как он убил барона д'Апремона!
Все . Смерть ему, смерть!
Моран . Выдадим его де Бушу, барону де Белилю!
Брат Жан (с мечом в руке) . Подойдите, трусы, подойдите! Я не боюсь вас. Кто из вас осмелится поднять руку на своего предводителя?
Крестьяне . Покончим с ним! Смерть ему! Долой монаха!
Брат Жан ранен стрелой в спину. Он падает, но тотчас, схватившись за дерево, становится на колени.
Брат Жан . Это похоже на вас. Презренные твари... Вы наносите удар в спину.
Голос за сценой: «Королевские латники!»
Я буду отомщен!.. Бегите, предатели... Вам не спастись... от их длинных копий... Колесованье... виселицы ждут вас... Я отлучаю вас... и обрекаю на вечные муки. (Умирает.)
Моран . Спасайся, кто может!
Голоса . Мы окружены! Спасайся, кто может!
Несколько крестьян . Кто будет нашим предводителем?..Симон, Симон!
Симон . Бежим, мы пропали!
Латники (за сценой) . Де Буш! Де Буш! Бей их, бей!
Все . Спасайся, кто может!
Общее смятение и бегство.
Занавес.
Проспер Мериме
"Жакерия"
Сцены феодальных времен