РАБота
Фактотум.
Я поздно начал работать. Ну, относительно американцев, конечно. Мне было, кажется, 19 лет. Я тогда учился в АлтайскомПолитехническом Университете. На факультете Рекламы. Да, вот так.
В разгаре зима, дни были короткие и темнело рано. Первую половину дня я сидел на парах, а после, лавируя меж запакованных в пуховики пешеходов и окутанных дымом автомобилей, спешил каждый вечер в офис не побоюсь этого слова - фабрики рекламы. Я устроился на полставки в рекламное агенство под романтичным названием "Дельфин."
Я как раз прочел книгу мэтра - Огилви "О рекламе", и по пути на работу все думал о белоснежных угловатых яхтах, коньяке на бархатном фоне, о музыке, о хронометраже, уникальном торговом предложении, красивых женщинах и прочих невероятных вещах. Прийдя в агенство которое находилось на первом этаже кирпичной пятиэтажки - по-моему Педуниверситетской общаги, я снимал пуховик, садился за колченогий стол, разводил себе кофе "З в 1", раскрывал "Ежедневник менеджера" и принимался звонить по старательно выписанным из растрепанного выпуска "Купи-Продай" номерам:
- Здравствуйте, вас беспокоят из рекламной группы "Дельфин", мы предлагаем качественную полиграфическую печать, сувенирную продукцию..,
В общем, там я надолго не задержался. Унылый интерьер, перхоть на гендиректоровском пиджаке, газета "Купи-продай" и "печатная продукция" нагоняли на меня такую тоску, что спустя какое-то время я с удивлением понял что начинаю искренне ненавидеть рекламу и все что с ней связано. Получил я и зарплату, что-то около 250 рублей - награду за неслыханно удачную сделку, в результате которой я впарил какому-то простофиле партию китайских ручек и календариков с логотипом его никому ненужного кооператива. Пересчитав кэш, я тут же направился в пивную, где и просадил с честью свои впервые заработанные денежные знаки.
Летом я устроился в магазин "Союз" - который чудом пережил нашествие на город целой прорвы аудио-видео магазинов, и буквально дышал на ладан. Быстро вникнув в суть дела: Шансон - налево, чо-нить танцевальное - направо, сборники - прямо, я уселся на стульчик и принялся глядеть кино. Кино мы смотрели постоянно. Первым делом, прийдя на работу и открыв ставни мы выбирали что сегодня будем смотреть. С нетерпением ждали новых поступлений. А когда ничего дельного в наличии не было - пересматривали убойную классику. Так, например, однажды я и вторая продавщица - угарнейшая девица, убивающаяся по Metall музыке, шикарно отвисли под каноничный "Alliens" в переводе актуального на тот момент Гоблина. Вобщем работа была - не бей лежачего. Платили соответственно. Очень быстро мне вся эта лицензионно-сборничная ерунда обрыдла и я принялся саботировать рабочий процесс. Я не мог мириться с тем, что лето для меня символизирует собою прямоугольник входа в магазин, в котором я вижу сочно-зеленый клочок газона, и проезжую часть по которой с шуршанием мчатся раскаленные на солнце автомобили. Торчать в ненавистной каморке нужно было с утра до вечера. Ко мне, ближе к концу рабочего дня принялись приезжать друзья, с которыми мы пинали socks перед входом, украдкой пили пиво, и даже играли в карты на заднем сидении машины. Вобщем, спустя две недели вопиющего нарушения рабочего регламента, мне пришлось покинуть заведение. Я не расстроился, и последние недели лета провел в бешеном угаре и чаде кутежа.
Зимой я попытался реанимировать свой интерес к сфере креативного подхода и нестандартных решений. Я устроился в очередное рекламное агенство. Агенство, а, ежели быть точнее - рекламно-информационный интернет портал "Авто Zebra" специализировался на размещении в интернет объявлений о продаже машин, запчастей, сигнализаций и прочих, узкоспециализированных транспондеров. Моей задачей был поиск лохов, продающих свои рыдваны, прозвон и навязывание услуги фотосъемки оных, с последующим размещением фотографий на сайте. Это было в Сибири, в начале 2000-х, во время когда кое-кто до сих пор выходил в интернет через dial-up а безлимитный мобильный тариф казался чем-то из области фантастики и небожителей. It was tough. Я получал оклад в размере полутора тысяч рублей, и проценты с фотосъемки. Надо ли говорить, что денег мне хватало лишь на проезд, да на гречку с котлетой и подливой в шоферской столовке которая находилась на первом этаже. Завис же я там отчасти потому, что оператором одного из копьютеров была симпатичная, но грубая как токарь с Моторного завода, девчушка. От диссонанса ангельской внешности и далеко не дешевых аксессуаров, с совершенно пролетарским лексиконом я сначала впал в ступор, а потом мне стало интересно. В промежутках между дальними фотографическими экспидициями в очередную жопу мира, я окучивал, как мог девицу. Часами я сидел любуясь ее тонким станом и густыми ресницами, то ,вдруг оторопев, слушал как она хрипло, выставив нижнюю челюсть чмырит кого-то по-мобильному телефону.
Спустя пару месяцев мы поехали вместе на "корпоратив" - удалую пьянку в каком-то частном доме в Научном городке. Там мы пили водку, ходили на обрыв, ели рафаэлло, плясали под группу 5Nizza, и пели нестройными голосами: Я-а со-олдат, недоношеный ребенок войны, я-а со-олдат, мама заа-лечи мои раны-ы". А утром, маясь от похмелья я смутно припоминал тонкие запястья, отпечатки от помады на кромке стакана и путанную историю про этого "с Сулимы". Вскоре мне стало скучно.
Лето принесло мне очередную работу мечты: вместе с давним корешком Лёней aka Енотом, мы устроились продавцами-консультантами в фирменный магазин Fisher, где продавали страждущим горные лыжи, теннисные ракетки, а чаще всего: надувные матрацы и палатки. Последние я люто ненавидел: по инструкци каждому уроду необходимо было надуть или собрать требуемое изделие дабы исключить наличие брака. Впрочем, какие-то плюсы были и у этой рутины: я надрочился собирать и разбирать палатки что тот призывник свой автомат Калашникова. Позднее скилл пригодился мне на одном из фестивалей, когда ночью, в кромешной тьме будучи пьяным в котлету я почти с первого раза установил палатку.
Работа была в три раза скучнее моих предыдущих работ, потому что на ней не было ни качественных телок, ни телика, ни годного чтива - единственной разрешенной цензурой опцией был каталог лыжных костюмов и аксессуаров "Fisher". Босс пристально следил за нами при помощи камер, но мы с Енотом были все-таки не дураки, поэтому освоившись занялись любимым делом - начали шланговать. Мы опаздывали на работу. Мы приходили все еще бухие с вечеринок на "Водном Мире" - загородней резиденции одного из самых котируемых по тем временам клубов. Верхом наглости стала наша привычка наливать в бутылку из-под вишневой газировки убойного, ядовито-красного пойла "Red Devil". Химозу тогда поголовно пил весь молодняк, и мы не были исключением. После работы, мы шли один квартал вверх по проспекту к дешевой пивной, где среди запахов вяленой рыбки, аммиака, пролитого пива и дешевого табака - пили пиво и строили планы на остаток вечера, пока у кого-нибудь не пиликал телефон с приглашением на вечеринку.
Как-то раз, получая на руки очередной тощий конверт с зарплатой я подумал о часах, проведенных на гудящих ногах, идиотские палатки и пузатых дядек с барсетками толкающихся у горных лыж на которые мне, реши я их купить, пришлось бы горбатиться четыре месяца, я подумал: да шло оно к черту!
Я вдруг понял что вся эта ритейл-бодяга не для меня. Я понял что имеет истинное значение! Гонзо-журналистика! Пищущая мащинка, кокаин, сигарета в мундштуке. Ну, как в том фильме, что я когда-то смотрел. Фуршеты, приемы, красивые женщины. СТук клавиш в редакции, планерка, на которой я буду сидеть откинувшись в кресле, запустив большие пальцы за подтяжки. Газета, а еще лучше журнал! Глянцевый, пахнущий дорогой полиграфией. И мое имя на визитке. План был чертовски хорош.
Я поздно начал работать. Ну, относительно американцев, конечно. Мне было, кажется, 19 лет. Я тогда учился в АлтайскомПолитехническом Университете. На факультете Рекламы. Да, вот так.
В разгаре зима, дни были короткие и темнело рано. Первую половину дня я сидел на парах, а после, лавируя меж запакованных в пуховики пешеходов и окутанных дымом автомобилей, спешил каждый вечер в офис не побоюсь этого слова - фабрики рекламы. Я устроился на полставки в рекламное агенство под романтичным названием "Дельфин."
Я как раз прочел книгу мэтра - Огилви "О рекламе", и по пути на работу все думал о белоснежных угловатых яхтах, коньяке на бархатном фоне, о музыке, о хронометраже, уникальном торговом предложении, красивых женщинах и прочих невероятных вещах. Прийдя в агенство которое находилось на первом этаже кирпичной пятиэтажки - по-моему Педуниверситетской общаги, я снимал пуховик, садился за колченогий стол, разводил себе кофе "З в 1", раскрывал "Ежедневник менеджера" и принимался звонить по старательно выписанным из растрепанного выпуска "Купи-Продай" номерам:
- Здравствуйте, вас беспокоят из рекламной группы "Дельфин", мы предлагаем качественную полиграфическую печать, сувенирную продукцию..,
В общем, там я надолго не задержался. Унылый интерьер, перхоть на гендиректоровском пиджаке, газета "Купи-продай" и "печатная продукция" нагоняли на меня такую тоску, что спустя какое-то время я с удивлением понял что начинаю искренне ненавидеть рекламу и все что с ней связано. Получил я и зарплату, что-то около 250 рублей - награду за неслыханно удачную сделку, в результате которой я впарил какому-то простофиле партию китайских ручек и календариков с логотипом его никому ненужного кооператива. Пересчитав кэш, я тут же направился в пивную, где и просадил с честью свои впервые заработанные денежные знаки.
Летом я устроился в магазин "Союз" - который чудом пережил нашествие на город целой прорвы аудио-видео магазинов, и буквально дышал на ладан. Быстро вникнув в суть дела: Шансон - налево, чо-нить танцевальное - направо, сборники - прямо, я уселся на стульчик и принялся глядеть кино. Кино мы смотрели постоянно. Первым делом, прийдя на работу и открыв ставни мы выбирали что сегодня будем смотреть. С нетерпением ждали новых поступлений. А когда ничего дельного в наличии не было - пересматривали убойную классику. Так, например, однажды я и вторая продавщица - угарнейшая девица, убивающаяся по Metall музыке, шикарно отвисли под каноничный "Alliens" в переводе актуального на тот момент Гоблина. Вобщем работа была - не бей лежачего. Платили соответственно. Очень быстро мне вся эта лицензионно-сборничная ерунда обрыдла и я принялся саботировать рабочий процесс. Я не мог мириться с тем, что лето для меня символизирует собою прямоугольник входа в магазин, в котором я вижу сочно-зеленый клочок газона, и проезжую часть по которой с шуршанием мчатся раскаленные на солнце автомобили. Торчать в ненавистной каморке нужно было с утра до вечера. Ко мне, ближе к концу рабочего дня принялись приезжать друзья, с которыми мы пинали socks перед входом, украдкой пили пиво, и даже играли в карты на заднем сидении машины. Вобщем, спустя две недели вопиющего нарушения рабочего регламента, мне пришлось покинуть заведение. Я не расстроился, и последние недели лета провел в бешеном угаре и чаде кутежа.
Зимой я попытался реанимировать свой интерес к сфере креативного подхода и нестандартных решений. Я устроился в очередное рекламное агенство. Агенство, а, ежели быть точнее - рекламно-информационный интернет портал "Авто Zebra" специализировался на размещении в интернет объявлений о продаже машин, запчастей, сигнализаций и прочих, узкоспециализированных транспондеров. Моей задачей был поиск лохов, продающих свои рыдваны, прозвон и навязывание услуги фотосъемки оных, с последующим размещением фотографий на сайте. Это было в Сибири, в начале 2000-х, во время когда кое-кто до сих пор выходил в интернет через dial-up а безлимитный мобильный тариф казался чем-то из области фантастики и небожителей. It was tough. Я получал оклад в размере полутора тысяч рублей, и проценты с фотосъемки. Надо ли говорить, что денег мне хватало лишь на проезд, да на гречку с котлетой и подливой в шоферской столовке которая находилась на первом этаже. Завис же я там отчасти потому, что оператором одного из копьютеров была симпатичная, но грубая как токарь с Моторного завода, девчушка. От диссонанса ангельской внешности и далеко не дешевых аксессуаров, с совершенно пролетарским лексиконом я сначала впал в ступор, а потом мне стало интересно. В промежутках между дальними фотографическими экспидициями в очередную жопу мира, я окучивал, как мог девицу. Часами я сидел любуясь ее тонким станом и густыми ресницами, то ,вдруг оторопев, слушал как она хрипло, выставив нижнюю челюсть чмырит кого-то по-мобильному телефону.
Спустя пару месяцев мы поехали вместе на "корпоратив" - удалую пьянку в каком-то частном доме в Научном городке. Там мы пили водку, ходили на обрыв, ели рафаэлло, плясали под группу 5Nizza, и пели нестройными голосами: Я-а со-олдат, недоношеный ребенок войны, я-а со-олдат, мама заа-лечи мои раны-ы". А утром, маясь от похмелья я смутно припоминал тонкие запястья, отпечатки от помады на кромке стакана и путанную историю про этого "с Сулимы". Вскоре мне стало скучно.
Лето принесло мне очередную работу мечты: вместе с давним корешком Лёней aka Енотом, мы устроились продавцами-консультантами в фирменный магазин Fisher, где продавали страждущим горные лыжи, теннисные ракетки, а чаще всего: надувные матрацы и палатки. Последние я люто ненавидел: по инструкци каждому уроду необходимо было надуть или собрать требуемое изделие дабы исключить наличие брака. Впрочем, какие-то плюсы были и у этой рутины: я надрочился собирать и разбирать палатки что тот призывник свой автомат Калашникова. Позднее скилл пригодился мне на одном из фестивалей, когда ночью, в кромешной тьме будучи пьяным в котлету я почти с первого раза установил палатку.
Работа была в три раза скучнее моих предыдущих работ, потому что на ней не было ни качественных телок, ни телика, ни годного чтива - единственной разрешенной цензурой опцией был каталог лыжных костюмов и аксессуаров "Fisher". Босс пристально следил за нами при помощи камер, но мы с Енотом были все-таки не дураки, поэтому освоившись занялись любимым делом - начали шланговать. Мы опаздывали на работу. Мы приходили все еще бухие с вечеринок на "Водном Мире" - загородней резиденции одного из самых котируемых по тем временам клубов. Верхом наглости стала наша привычка наливать в бутылку из-под вишневой газировки убойного, ядовито-красного пойла "Red Devil". Химозу тогда поголовно пил весь молодняк, и мы не были исключением. После работы, мы шли один квартал вверх по проспекту к дешевой пивной, где среди запахов вяленой рыбки, аммиака, пролитого пива и дешевого табака - пили пиво и строили планы на остаток вечера, пока у кого-нибудь не пиликал телефон с приглашением на вечеринку.
Как-то раз, получая на руки очередной тощий конверт с зарплатой я подумал о часах, проведенных на гудящих ногах, идиотские палатки и пузатых дядек с барсетками толкающихся у горных лыж на которые мне, реши я их купить, пришлось бы горбатиться четыре месяца, я подумал: да шло оно к черту!
Я вдруг понял что вся эта ритейл-бодяга не для меня. Я понял что имеет истинное значение! Гонзо-журналистика! Пищущая мащинка, кокаин, сигарета в мундштуке. Ну, как в том фильме, что я когда-то смотрел. Фуршеты, приемы, красивые женщины. СТук клавиш в редакции, планерка, на которой я буду сидеть откинувшись в кресле, запустив большие пальцы за подтяжки. Газета, а еще лучше журнал! Глянцевый, пахнущий дорогой полиграфией. И мое имя на визитке. План был чертовски хорош.