Любовь и вечер
Я ехал пустынной улицей. И это было странно. Так же странно, как если бы не было снега. А его и не было. Дорога была пустынна и чиста. Динамики наполняли маленькое пространство машины менуэтами и симфониями, написанными давно уже мертвыми руками самого Моцарта, сыгранные в несуществующей для меня филармонии. Это похоже на туман, когда ты видишь ровно столько, сколько можно видеть. Остальное скрывается за клубящимся дымом. Музыка рвала мою душу на части, острыми когтями, заставляя ее звучать в унисон, словно настроенный духовой инструмент. Душа металась в поисках выхода, но пространство было слишком сжатым, слишком маленьким, из него некуда было бежать.
А за стеклами ждал равнодушный город, взирающий на меня безликой луной. Это все вранье, что если меня не станет, что-то изменится. Это самая большая ложь. Изменюсь только я. А мир останется таким же. Он не подарит лишней щепотки счастья никому, кто по его мнению ее не заслуживает. Я знаю, я проверял! И со мной уйдут мысли. Мысли они вообще похожи на людей, сладострастные, низменные, мрачные, эгоистичные - у них свой мир, по дорогам нейронных путей. И когда нибудь я погашу свет в их городе и им больше некуда будет деваться, как тихо истлеть до пепла вместе со мной.
Самое страшное - на секунду поверить этим мыслям, в них всегда все хорошо и правильно. Но на деле, оглядываясь вокруг, я наконец начинаю понимать, что такое когда дело в самом себе. Внутри тебя, оно растет и шириться, и ты ничего не можешь с этим сделать, потому что даже не знаешь в какую сторону идти. В выжженой пустыне, с засохшим цветком запазухой, любая дорога будет правильной, куда не пойди.
Я понимаю вдруг, так отчетливо, что все, жизнь стала фрагментарной, разделилась на дни. Каждый день новой дорогой расстилается у порога и кончается забывчивым сном. Все похоже, все слилось в одно. И солнце, иногда поднимающееся над горизонтом, уже не успевает согреть тебя достаточно для надежды. Я больше ничего не жду и ни во что не верю. А, смотря с близкого расстояния, никогда не рассмотришь общую картину. Но что еще хуже, что бы на ней не было нарисовано - на данный момент я не хочу этого видеть.
Все хорошо. Но это не та хорошесть. Все еще не та..
А за стеклами ждал равнодушный город, взирающий на меня безликой луной. Это все вранье, что если меня не станет, что-то изменится. Это самая большая ложь. Изменюсь только я. А мир останется таким же. Он не подарит лишней щепотки счастья никому, кто по его мнению ее не заслуживает. Я знаю, я проверял! И со мной уйдут мысли. Мысли они вообще похожи на людей, сладострастные, низменные, мрачные, эгоистичные - у них свой мир, по дорогам нейронных путей. И когда нибудь я погашу свет в их городе и им больше некуда будет деваться, как тихо истлеть до пепла вместе со мной.
Самое страшное - на секунду поверить этим мыслям, в них всегда все хорошо и правильно. Но на деле, оглядываясь вокруг, я наконец начинаю понимать, что такое когда дело в самом себе. Внутри тебя, оно растет и шириться, и ты ничего не можешь с этим сделать, потому что даже не знаешь в какую сторону идти. В выжженой пустыне, с засохшим цветком запазухой, любая дорога будет правильной, куда не пойди.
Я понимаю вдруг, так отчетливо, что все, жизнь стала фрагментарной, разделилась на дни. Каждый день новой дорогой расстилается у порога и кончается забывчивым сном. Все похоже, все слилось в одно. И солнце, иногда поднимающееся над горизонтом, уже не успевает согреть тебя достаточно для надежды. Я больше ничего не жду и ни во что не верю. А, смотря с близкого расстояния, никогда не рассмотришь общую картину. Но что еще хуже, что бы на ней не было нарисовано - на данный момент я не хочу этого видеть.
Все хорошо. Но это не та хорошесть. Все еще не та..