Хлеба зрелищ!
Дрогнуло, было взметнулось вихрем, но тут же стихло. Впорхнули нарядные вон те, сели. Стекляшечка с покемонами и инстаграмом слева, прейскурант справа. В центре мироздания - так и быть, уговорили. Побуду. Устала - сил нет.
Сегодня утром английский завтрак. Но без бекона. Днём в модном фастфуде куриный гирос, по хештегу нашла. Или сандвич с тофу. Тофу не очень вкусно, но тут ещё только пастрами. Инстаграмма пастрами конечно очень красиво выглядит, но нет. Смузи можно. А лучше коктейль.
Теперь главное - сфоткать еду. Ну и пару кривляшек в phhhoto. Ответить в вибере. И чего-то трек не шазамится. Бог с ним! Можно и поесть.
Что смущает? Фотографии еды? Ног, уносящихся к адриатическому (или даже крымскому - выглядит-то на фотке похоже) горизонту? Палубы яхты, пусть и в подмосковном яхт-клубе? Каверзной трассы, пусть и "Снежком"? Я у мамы дурочка, но зато так всё красиво!
Что смущает-то?
Долгое время, на протяжении веков все внешние атрибуты красивой жизни в их полноценном калейдоскопическом изобилии были доступны единицам. Говорить тут нужно даже не об элитарном характере самих благ (изящная и сложная еда, диковинные увеселения, эффектно изображённые полные сексапила барышни) и не об элитарности их потребителей. Дело тут в элитарности саморепрезентации: светская жизнь, люди определённого круга и формата (itsa private party, куда прёшь, скотина!) Консервативные медиа слишком дороги (во всех смыслах) их владельцам, чтобы пускать в эти дивные творожные заросли инородцев. Рассказать расскажем, всё покажем, даже приукрасим, но ничего не дадим.
Разве это не дразнило народ? Им же для чего-то это показали.
Каталоги дивных блюд и марочных вин из дорогих ресторанов: смотри, босяк, как подано. Какие цвета. Какие узоры. Манит? То-то же.
Мартышка Одри, где же твоё Тиффани? Ну что это за мечта? На вот, возьми. Носи и мечтай о чём-нибудь великом.
Всё равно не будешь. Всё равно первым делом всех соседок вокруг стола и давай судачить. Покажешь-расскажешь: какие цвета, какие узоры.
Новая медийная реальность (да и стучащие во все двери щупальца нового техноуклада) в корне изменили мир. В центре внимания теперь может оказаться любой, но не только урождённый элитарий.
Инстаграм будто бы некий виртуальный социальный лифт возносит обывателя, простого смертного до высот тусовки медиамагната: вот, мол, моя персональная dolce vita. Любуйтесь, короче, и моими яствами тоже.
Раньше пухли от голода? Сейчас прорабатываем косые мышцы. Раньше сидели в избе? Сейчас нежимся на песке под пальмой. Того ли хотели?
Вовсе нет. Хотели так же - показывать и рассказывать. И приукрашивать.
Любая примета фетишизма - это в первую очередь договор со своей телесной обречённостью. Недаром древние с воинами и вельможами после их смерти в курганчик ссыпали всё, что знатный муж нажил: оружие, богатства, иной раз и вдову туда же - авось и в загробном подкурганном мире пригодится. Коллекционирование отрыток, перочинных ножей, спортивных автомобилей стоимостью свыше миллиона евро, пивных пробок, виниловых пластинок и найденных на улице зубных коронок - это заговор смерти. Обыденный страх перед неизбежным течением времени.
Как молоды мы были. Смотрите, внуки, бабка-то была ого-го! В рваных узких джинсах, натянутых на длинные стройные ляжки, с партачками на разных частях тела, в майке Nirvana, с красными от бошек глазами, с блестящими скулами и вжатыми щеками.
Кстати, именно поэтому десятки тысяч подписчиков в инстаграме имеют именно те, кто по проторенной дорожке транслирует именно ту же самую дольчевиту, что закрепилась на уровне архетипа, на уровне массового культурного кода.
В конце концов, подтянутую жопу и смузи по утрам может теперь иметь абсолютно любой человек. Дело за малым - в нужном свете всё это продемонстрировать, и - оп - ты намечтал на Тиффани.
Простая жизнь обычных пузатых парней никого не интересует, каким бы здоровым её образ не был. Дровишки, дачка, шашлычок под водочку, пацаны свои, доча чумазая - это всё будто бы с поляроидных снимков, из дембельских альбомов, из жизни реальной - не виртуальной, не красивой - а потому не интересной.
Важны, если разобраться, не сами лабутены как таковые, а важна социальная оценка любого напоминающего средний лабутен перекрашенного лаком ботинка. И вот финальная и долгожданная инициация (которая и была целью) скачет верхом на фантазме условной атрибуции. Насколько широк круг инициирующих - неважно. Если всё делать правильно - будет достаточен.
Автор умер, а ещё раньше умерли боги (человек их и коллекционировал, чтобы убить и себя обессмертить).
Остались только толпа, хлеб и зрелища.
Инстаграм как ничто другое реализует сращивание дихотомии хлеба и зрелищ, кристаллизуя её в принцип: хлеб как зрелище. Что было игрушкой в руках богача - теперь смысл жизни любого, кто пожелает.
Сатиры отбросили лиры, устала колотушка и шлёпнулась на стол, и даже рожицы тут больше не танцуют: застыли в предвкушении, как же он будет сервирован.
Слева стекляшечка с покемонами и инстаграмом. Справа прейскурант.
Ловите новое зрелище.
Сегодня утром английский завтрак. Но без бекона. Днём в модном фастфуде куриный гирос, по хештегу нашла. Или сандвич с тофу. Тофу не очень вкусно, но тут ещё только пастрами. Инстаграмма пастрами конечно очень красиво выглядит, но нет. Смузи можно. А лучше коктейль.
Теперь главное - сфоткать еду. Ну и пару кривляшек в phhhoto. Ответить в вибере. И чего-то трек не шазамится. Бог с ним! Можно и поесть.
Что смущает? Фотографии еды? Ног, уносящихся к адриатическому (или даже крымскому - выглядит-то на фотке похоже) горизонту? Палубы яхты, пусть и в подмосковном яхт-клубе? Каверзной трассы, пусть и "Снежком"? Я у мамы дурочка, но зато так всё красиво!
Что смущает-то?
Долгое время, на протяжении веков все внешние атрибуты красивой жизни в их полноценном калейдоскопическом изобилии были доступны единицам. Говорить тут нужно даже не об элитарном характере самих благ (изящная и сложная еда, диковинные увеселения, эффектно изображённые полные сексапила барышни) и не об элитарности их потребителей. Дело тут в элитарности саморепрезентации: светская жизнь, люди определённого круга и формата (itsa private party, куда прёшь, скотина!) Консервативные медиа слишком дороги (во всех смыслах) их владельцам, чтобы пускать в эти дивные творожные заросли инородцев. Рассказать расскажем, всё покажем, даже приукрасим, но ничего не дадим.
Разве это не дразнило народ? Им же для чего-то это показали.
Каталоги дивных блюд и марочных вин из дорогих ресторанов: смотри, босяк, как подано. Какие цвета. Какие узоры. Манит? То-то же.
Мартышка Одри, где же твоё Тиффани? Ну что это за мечта? На вот, возьми. Носи и мечтай о чём-нибудь великом.
Всё равно не будешь. Всё равно первым делом всех соседок вокруг стола и давай судачить. Покажешь-расскажешь: какие цвета, какие узоры.
Новая медийная реальность (да и стучащие во все двери щупальца нового техноуклада) в корне изменили мир. В центре внимания теперь может оказаться любой, но не только урождённый элитарий.
Инстаграм будто бы некий виртуальный социальный лифт возносит обывателя, простого смертного до высот тусовки медиамагната: вот, мол, моя персональная dolce vita. Любуйтесь, короче, и моими яствами тоже.
Раньше пухли от голода? Сейчас прорабатываем косые мышцы. Раньше сидели в избе? Сейчас нежимся на песке под пальмой. Того ли хотели?
Вовсе нет. Хотели так же - показывать и рассказывать. И приукрашивать.
Любая примета фетишизма - это в первую очередь договор со своей телесной обречённостью. Недаром древние с воинами и вельможами после их смерти в курганчик ссыпали всё, что знатный муж нажил: оружие, богатства, иной раз и вдову туда же - авось и в загробном подкурганном мире пригодится. Коллекционирование отрыток, перочинных ножей, спортивных автомобилей стоимостью свыше миллиона евро, пивных пробок, виниловых пластинок и найденных на улице зубных коронок - это заговор смерти. Обыденный страх перед неизбежным течением времени.
Как молоды мы были. Смотрите, внуки, бабка-то была ого-го! В рваных узких джинсах, натянутых на длинные стройные ляжки, с партачками на разных частях тела, в майке Nirvana, с красными от бошек глазами, с блестящими скулами и вжатыми щеками.
Кстати, именно поэтому десятки тысяч подписчиков в инстаграме имеют именно те, кто по проторенной дорожке транслирует именно ту же самую дольчевиту, что закрепилась на уровне архетипа, на уровне массового культурного кода.
В конце концов, подтянутую жопу и смузи по утрам может теперь иметь абсолютно любой человек. Дело за малым - в нужном свете всё это продемонстрировать, и - оп - ты намечтал на Тиффани.
Простая жизнь обычных пузатых парней никого не интересует, каким бы здоровым её образ не был. Дровишки, дачка, шашлычок под водочку, пацаны свои, доча чумазая - это всё будто бы с поляроидных снимков, из дембельских альбомов, из жизни реальной - не виртуальной, не красивой - а потому не интересной.
Важны, если разобраться, не сами лабутены как таковые, а важна социальная оценка любого напоминающего средний лабутен перекрашенного лаком ботинка. И вот финальная и долгожданная инициация (которая и была целью) скачет верхом на фантазме условной атрибуции. Насколько широк круг инициирующих - неважно. Если всё делать правильно - будет достаточен.
Автор умер, а ещё раньше умерли боги (человек их и коллекционировал, чтобы убить и себя обессмертить).
Остались только толпа, хлеб и зрелища.
Инстаграм как ничто другое реализует сращивание дихотомии хлеба и зрелищ, кристаллизуя её в принцип: хлеб как зрелище. Что было игрушкой в руках богача - теперь смысл жизни любого, кто пожелает.
Сатиры отбросили лиры, устала колотушка и шлёпнулась на стол, и даже рожицы тут больше не танцуют: застыли в предвкушении, как же он будет сервирован.
Слева стекляшечка с покемонами и инстаграмом. Справа прейскурант.
Ловите новое зрелище.