Гюльчатай! Открой личико!
Присяжных хотят спрятать, как Абдулла своих жен. «Они у нас стеснительные и стыдливые», - горячо убеждали еще вчера судьи по делу Анны Политковской, стараясь прикрыть их вместе с судебным слушанием непроницаемой для журналистов и простых смертных чадрой секретности. Да, видно судейским эти присяжные, как кость в горле, как бельмо на глазу. Сидели бы тихо, так нет. Фардыбачутся.
Когда пришло разочарование? С оправдательного приговора Вячеславу Иванькову, обвиняющемуся в убийстве двух граждан Турции в 1992 году?
Или когда Верховному суду дважды пришлось отменять вердикты присяжных Ростова-на-Дону по делу Эдуарда Ульмана, расстрелявшего в 2002 году шестерых мирных жителей Чечни?
А может, в 2004 году, когда суд присяжных оправдал пятерых ребят, напавших на вьетнамского студента, получившего 39 ножевых ранений?
Благодаря присяжным отделался званием хулигана Роман Казаков, подозреваемый в убийстве таджикской девочки в С-П.
А как подкосил гособвинителей оправдательный вердикт присяжных по делу Пола Хлебникова!
Поэтому к процессу по делу об убийстве Андрея Козлова у власти уже пропало всякое доверия к этим присяжным. Судья уж и не знал куда день этих непредсказуемых доморощенных юристов. И просто послать, куда подальше, пока нельзя, и смотреть на них - с души воротит.
Вот их бедных и замотали взад вперед, слишком много у защиты было аргументов не для их детских ушей. Еще поймут что-нибудь не так, объясняйся потом с начальством.
Сегодня часто говорят о неудачном эксперименте с этими судами. Мол, оправдательных приговоров у них более 20% (по другим данным около 15%), а у профессиональных судей - чуть меньше 1%. И сами они люди темные, и представление о справедливости у них вредное.
И правда, есть по крайней мере две очень важные причины, по которым суды присяжных со своим правосудием для нас вредны. Первая политическая: При всех своих огрехах (внутренних - присяжных тоже можно подкупить, а суд присяжных на Кавказе имеет свои очень специфические особенности, и внешних - система безопасности судей очень слаба), он демократичен по своей сути. И является важным институтом гражданского общества, участвуя в котором его члены обучаются азам этого общества, личной ответственности, получают понятие о законности и правах личности.
Что, кстати, ярко продемонстрировал Евгений Колесов, рассказавший вчера дикую, нелепую и фарсовую историю с закрытием слушания дела об убийстве Анны Политковской в эфире «Эха Москвы».
Эта форма суда несовместима с тоталитарными режимом. Недаром так запомнился всем в дореволюционной России суд над Засулич, которая покушением на Трепова протестовала против права властей высечь любого гражданина страны.
А 101 «нет, не виновен» присяжных в адрес бастовавших рабочих Морозовской фабрики?
А осуждение за подлог игуменьи Митрофании - в миру баронессы Розен, дочери наместника Кавказа и любимицы императрицы?
То есть на лицо «наглое торжество крамолы», которое совсем не нужно было прежнему российскому имперскому режиму и не очень нужно новой суверенной демократии. Так что зуб даю, что скоро начнутся разговоры, что наш народ не дозрел еще до суда присяжных, что сферу его ответственности надо сузить и т.д.
Вторая причина - низкий профессиональный уровень следствия. Недаром главные противники суда присяжных - прокуроры и следователи. Еще бы, ни для кого не секрет, что часто судья пишет решение вместе с прокурором и пункты этого решения почти повторяют пункты обвинения.
Уверена, не потому оправдали предполагаемых убийц вьетнамца или таджикской девочки, что присяжные были сами национал-шовинистами, просто следствие сработало так плохо, что не смогло представить неоспоримых доказательств по, казалось бы, очевидным деяниям подозреваемых.
То есть суды присяжных решают важную общественно-политическую задачу - указывают государству на слабость тех или иных звеньев государственной структуры. Так в дореволюционной России раз за разом оправдывая нарушителей паспортного режима и мелких воришек, присяжные фактически парализовали действия ряда давно устаревших статей Уложения о наказаниях и заставили правительство пересмотреть их.
Итак, неприятнейшие люди оказываются эти присяжные. И указать им на свое место трудно, и сами они еще имеют наглость указывать власти на её место. Наглешь, понимаешь. Форменное «наглое торжество крамолы»!
Конечно, можно обойтись без них. Я, например, сутяжник с пятилетним стажем. Все, включая адвокатов, так устали от моего процесса, что даже не обсуждают уже, как идут дела. А только шутят: «У тебя «Дело» Сухово-Кобылина, рассказанное Францем Кафкой». Мне и самой оно, как чемодан без ручки, надоело, и нести тяжело, и бросить жалко.
И чего только не было по ходу этого замечательного и с точки зрения юриспруденции элементарного гражданского дела по разделу имущества.
И два уголовных дела на меня, которые милиция систематически каждый год закрывает, а районная прокуратура столь же систематически отсылает на доследование. Я спрашиваю у издерганного стажера при младшем следователе, которому под конец достается уже всем осточертевшая в милиции моя «допроверка»:
- Сколько еще меня и вас могут мурыжить?
Бедняга устало пожимает плечами:
- Срок давности двенадцать лет. Надеюсь, к тому времени ваш недоброжелатель в прокуратуре куда-нибудь перейдет, в любом случае, я уже стану старшим следователем и перестану заниматься подобной мурой.
А я? Кем стану я?
- Общественным помощником адвоката, - смеются друзья, - Мы ведь и так теперь обращаемся к тебе за первичной юридической помощью.
Им смешно. У них не терялось дело, когда его несли из прокуратуры в милицию (соседние здания) или от одного судьи к другому (с третьего на четвертый этаж).
К ним не заваливались домой менты с обыском по заявлению трудящихся аж из соседней области.
Они не тратили уйму денег и времени на экспертизы по определению моих ложных подписей под разными документами. (Спасение утопающих дело самих утопающих!)
Их не отфутболивали в течение года от одного судьи к другому, потому что именно на моем деле судей одолевал временный падеж.
У них не переносились заседания суда из месяца в месяц из-за неявки истца по неясным, но уважительным для судьи причинам.
И как апофеоз отечественного судопроизводства, у них не откладывали суд на неизвестное время по причине неявки на заседание без объяснения причин самого судьи.
Остается только утешаться, что и в царской России до судебной реформы и появления судов присяжных волокита и вымогательство получили такое распространение, что самому министру юстиции графу Панину однажды пришлось, через вторые руки, давать взятку, чтобы ускорить ход имущественного дела своей дочери.
Посмотрим, что будет с уже ненужными нам присяжными в деле Политковской.Что решат эти жены Абдулы и имеют ли они еще право голоса, после бунта Колесова! Свободу женщинам Востока!Это мы узнаем в самом скором времени. Может, им еще сменят чадры на шоры? Кстати, в царской России почти все суды были гласными, закрытым объявлялся всего один суд из ста. Гласными. Гласность. Какое старое слово. Можно сказать даже - устаревшее.