Кровавая пятница
Я вчера поняла, почему моя самая нелюбимая терапия- парная. В парной терапии цели и задачи всегда про улучшение коммуникации и связи, в то время как суть дела не в коммуникации, а в желании людей быть или не быть. И вот после очередного пилинга уровней осознания, пара встречается с моментом невозможности. С Китайской Стеной невозможности.
Дальше идти некуда. Он не хочет, или она не хочет. И тогда моя задача эту стену обозначить, и дать партнёрам обозначить свои позиции по отношению к стене. Партнёры, конечно, начинают вилять и идут в отказ, мол, это не моя стена, или моя, но я не хочу, чтобы выглядело так, что моя, или это моя стена, но он/она ее построил, и прочие перебросы ответственности. И пока один вертится как уж на сковороде в попытках удержать контроль над волей другого человека и остаться при этом какбэ ни причем, второй часто вдруг осознает, что он давно уже совсем один, его брак, как он его мыслил, только что умер.
И в такие моменты я чувствую себя бессильным врачом скорой помощи, которому остаётся только констатировать время смерти. Вчера это была 59-я минута сессии. Времени даже не осталось проговорить это все. Она выстрелила четыре слова, он принял и перестал дышать. Сессия окончена.
Чаще всего "стреляют" в терапии женщины, потому что когда мужчина решает уйти, он это говорит прямо или сразу делает, а не идёт на терапию, чтобы "поговорить об этом".
Женщины (не все, конечно, но очень многие) боятся порвать все сразу, или не хотят брать ответвенность за разрыв на себя, поэтому приходят в терапию и режут его по кусочкам. А потом все таки стреляют в него. А он все это время в терапии думал, что они пытаются сблизиться. А они, оказывается, разводятся. Просто ей надо было пару месяцев и очень дорогой переводчик, чтобы ему это сказать.
И в этом столько кровищи, мне ещё привыкать и привыкать.
Дальше идти некуда. Он не хочет, или она не хочет. И тогда моя задача эту стену обозначить, и дать партнёрам обозначить свои позиции по отношению к стене. Партнёры, конечно, начинают вилять и идут в отказ, мол, это не моя стена, или моя, но я не хочу, чтобы выглядело так, что моя, или это моя стена, но он/она ее построил, и прочие перебросы ответственности. И пока один вертится как уж на сковороде в попытках удержать контроль над волей другого человека и остаться при этом какбэ ни причем, второй часто вдруг осознает, что он давно уже совсем один, его брак, как он его мыслил, только что умер.
И в такие моменты я чувствую себя бессильным врачом скорой помощи, которому остаётся только констатировать время смерти. Вчера это была 59-я минута сессии. Времени даже не осталось проговорить это все. Она выстрелила четыре слова, он принял и перестал дышать. Сессия окончена.
Чаще всего "стреляют" в терапии женщины, потому что когда мужчина решает уйти, он это говорит прямо или сразу делает, а не идёт на терапию, чтобы "поговорить об этом".
Женщины (не все, конечно, но очень многие) боятся порвать все сразу, или не хотят брать ответвенность за разрыв на себя, поэтому приходят в терапию и режут его по кусочкам. А потом все таки стреляют в него. А он все это время в терапии думал, что они пытаются сблизиться. А они, оказывается, разводятся. Просто ей надо было пару месяцев и очень дорогой переводчик, чтобы ему это сказать.
И в этом столько кровищи, мне ещё привыкать и привыкать.