Texts&Sounds
Фестиваль медленного чтения длился четыре дня. Четверг был днём знакомств: первое выступление музыкантов, первая лекция Аминадава Дикмана (прекрасного человека из Израиля, замечательно красиво умного и не манерного), первый мой устный перевод с иврита. Самым моим наполненным днём была пятница: в ней было больше всего музыки, с музыкальной лекции она началась, музыкой с Марком продолжилась. Проняло глубоко - суфийская музыка с дыханием и маркова мелодия, которая потом в голове вертелась. А вечером был концерт перед встречей субботы, потом было пение за субботним столом с рабби Давидом Менахемом и Яиром Харелем, которое продолжалось в узком кругу с Сайтановым во главе до 3:30 (для меня). В субботу трудно было встать, но были хорошие занятия, а замечательное пение продолжилось.
Зоя Копельман устраивала нам замечательные чтения стихов (Леи Голдберг), на которых стихи прямо раскрывались и становились внятными, была радость проникновения. Я думаю, что и другие группы получили массу удовольствия.
А уж какой прекрасный педагог Яир! Хотел бы я послушать хор, который он тренировал каждый день в течение месяца. А ещё люди пели ему русские песни, и он пёрся, а одну сам спел (То не ветер ветку клонит), сорвав весёлое удивление и аплодисменты.
После авдалы были безумные танцы, и Давид Менахем барабанил, и надо было видеть его улыбающееся лицо.
В воскресенье встать было ещё труднее, но заключительный концерт удался, а разъезжаться было очень жалко.
Очень полюбились и люди, и музыка.
Приходите все завтра на концерт великолепной еврейской музыки!
Зоя Копельман устраивала нам замечательные чтения стихов (Леи Голдберг), на которых стихи прямо раскрывались и становились внятными, была радость проникновения. Я думаю, что и другие группы получили массу удовольствия.
А уж какой прекрасный педагог Яир! Хотел бы я послушать хор, который он тренировал каждый день в течение месяца. А ещё люди пели ему русские песни, и он пёрся, а одну сам спел (То не ветер ветку клонит), сорвав весёлое удивление и аплодисменты.
После авдалы были безумные танцы, и Давид Менахем барабанил, и надо было видеть его улыбающееся лицо.
В воскресенье встать было ещё труднее, но заключительный концерт удался, а разъезжаться было очень жалко.
Очень полюбились и люди, и музыка.
Приходите все завтра на концерт великолепной еврейской музыки!