Доклад о причинах разбоев грабежей и других беспорядков в Закавказье и способах их искоренения
23 ноября 1903 г.
Разбои, грабежи и другие беспорядки на Кавказе в последние годы достигли того предела, за который уже и идти некуда. Причина этого печального явления кроется, главным образом, в неправильном понимании задач внутренней политики края, которая в последнее время велась путем диаметрально противоположным, чем это следовало. По моему крайнему разумению, политика эта должна заключаться в общих чертах в следующем. Первое: в принятии самых крутых и решительных мер против адербейджанских татар, ингушей и других хищников, с целью воспрепятствовать им производить грабежи, разбои, кражу скота и сопротивление властям. Параллельно с этим необходимо воздействовать путем образования и других нижеприведенных мер на просвещение этого полудикого мусульманского населения. По мере же восприятия им культуры и русской гражданственности, что, конечно, займет сравнительно продолжительный срок, можно смягчать и административные меры; и второе: по отношению к другим национальностям, населяющим Кавказ, которые не отличаются хищническим характером, как то: грузины, имеретины, армяне и пр., необходимо, чтобы администрация края спокойным, беспристрастным отношением к населению, сочувствием его нуждам и возможным удовлетворением таковых создала элемент, проникнутый гражданственностью, уважающий власть, преданный Государю и действительно чтущий Россию своим отечеством.
Исходя из приведенного общего взгляда, для достижения полного порядка на Кавказе в близком будущем и постепенного его культурного развития нужны следующие коренные реформы: первое и самое важное - это реорганизация административных учреждений. Реорганизация эта должна выразиться, в главных своих основаниях, в следующем.
Усилить временно власть всех младших органов полиции; то есть уездных начальников, их помощников и приставов по отношению к населению всех закавказских губерний вообще, а к полудикому татарскому населению в особенности, дав право наказывать собственною властью всех воров, грабителей, разбойников, укрывателей сих последних, а равно и оказывающих сопротивление распоряжениям властей. Степень этой власти должна быть выражена в разрешении младшим чинам полиции накладывать своей властью следующие наказания: одиночное заключение в тюрьму до трех месяцев и телесное наказание до пятидесяти ударов.
Мотивы таких мер следующие: едва ли кто-нибудь станет утверждать, что гуманными мерами можно отучить быть хищным волка, шакала или гиену, между тем, кроме облика человеческого и дара слова, адербейджанские татары, населяющие Елисаветпольскую, Бакинскую, Эриванскую, Тифлисскую губернии, а частью и Дагестан, ровно ничем не отличаются от этих зверей. Те же отрицательные черты характера: хищничество, вероломство, злость, мстительность, жадность, наглость, дерзость, праздность и пр.; об этом в ярких красках свидетельствует уголовная хроника Кавказа; единственной положительной чертой их является чуткость к неподкупности и справедливости над собою со стороны правительственной власти и вообще лиц, имеющих над ними какие-либо права. Это последнее качество, между прочим, относится только к простому народу; привилегированный же класс так называемые беки лишены и этого чувства. Можно сказать с уверенностью, что нет ни одного татарина, который бы не носил в себе задатков разбойника, и если он в данную минуту не находится официально в числе таковых, то либо он еще в них не попался, либо ему не представилось еще удобного случая участвовать в разбое. Простой народ занимается грабежами и разбоями большею частью или, так сказать, для поддержания традиций, чтобы проявить свою лихость и тем заслужить уважение своих соплеменников, прослыть джигитом, или же в силу дурных экономических условий, при наличности которых татарин подыскивает себе одного или нескольких товарищей, вооружается винтовкой, садится на коня и, выбрав по возможности бойкий пункт, выезжает на ночной промысел.
Кроме этих обыденных проявлений хищничества татар, в Закавказье имеют место еще и профессиональные грабежи и разбои, причем главными инициаторами и руководителями являются беки; ими создаются планы разбоев, поражающие иногда грандиозность замыслов и способов исполнения их, причем самое исполнение возлагается беками на своих нукеров (слуг) и лиц, находящихся в имущественной от них зависимости, бывших их крестьян и пр., которых они снабжают оружием, лошадьми и даже одеждой. В случае обнаружения преступления они же являются их покровителями перед властью, устанавливают их alibi, берут их на поруки, а перед вызовом свидетелей к следователю или для разбора дела в суд, подкупают свидетелей, и это им легко дается, так как известно, что за два или три рубля можно достать десятки свидетелей татар по какому угодно делу, которые являются лжесвидетелями каких угодно событий, в качестве якобы очевидцев, и свободно принимают присягу, которую они считают ни во что, при той обстановке, которая практикуется у нас на суде. За это беки получают, конечно, львиную долю добычи. Все выдающиеся разбои в Закавказье, как, например, ограбление в восьмидесятых годах Джан-Ятагского государственного конного завода, где убит начальник этого депо действительный статский советник Вильман и ограблено несколько десятков тысяч денег, ограбление Елисаветпольского губернского врача в 1893 году, разбой в Агдамских садах, где убито 5 человек судебных чиновников в 1895 году под названием Хубларовского дела, есть дело рук беков Шушинского и Джеванширского уездов Елисаветпольской губ., что уже доказано неопровержимыми данными на суде, и тысячи других дел, частью прекращенных за не обнаружением виновных, а частью, хотя и доходивших до разбора судом, но в большинстве случаев окончившихся оправданием безусловно виновных лиц вследствие извращения дел подкупными свидетелями. Татарин нисколько не боится не только тюрьмы, но даже ссылки в каторжную работу или на поселение, так как, отсидев в тюрьме установленный срок и возвратившись в свою среду, он уже пользуется известным почетом и уважением, как у пас приблизительно лицо, окончившее высшее учебное заведение. Присужденный же к ссылке в каторгу совершенно уверен в том, что он в самом непродолжительном времени убежит оттуда, и он не ошибается, потому что действительно, при своем природном уме, хитрости и умении льстить, татарину легко обойти простодушных русских людей, которые будут его караулить, сменяясь на каждом переходе длинного пути до каторги.
В результате около 60-ти процентов сосланных в каторгу возвращается ежегодно на родину и каждый из них прежде всего обнаруживает свое присутствие тем, что начинает убивать последовательно, большей частью из-за угла, всех своих явных и тайных врагов как-то: лиц потерпевших, за которых он понес наказание, свидетелей, которые про- тив него показывали, старшину или другое лицо, обнаружившее его преступление и донесшее по начальству, и пр. и пр.
Для поимки такого беглеца вновь требуются жертвы, так как он добровольно не отдается в руки правосудия, а будет с оружием в руках защищаться до последней крайности. В последнем случае жертвой является полицейская стража, а часто пристав, уездный начальник или его помощники. Какие же гуманные меры могут быть действительны с такого сорта людьми? Закавказские хищники боятся только смертной казни, телесного наказания и одиночного заключения в тюрьме. Весьма естественно, что этими именно мерами только и возможно на них воздействовать.
Ни для кого из лиц компетентных и интересующихся положением дел в Закавказье в настоящее время не составляет секрета, что новое законодательство введено там чересчур рано, так как с одной стороны население края, по своему низкому нравственному и культурному уровню, еще не скоро будет способно воспринять те благие начала, которые положены в основу Судебных уставов Александра II, с другой стороны, в силу тех же условий и лица судебного персонала при отправлении своих служебных обязанностей на каждом шагу бывают поставлены в ложное фальшивое положение, до такой степени, что часто какой-нибудь грязный, полудикий татарин глумится над судом в его торжественном заседании и суд бессилен обеспечить себя от этого нежелательного явления. Таким образом, функции уголовного суда не достигают цели и престиж его подорван в корне, а потому является настоятельная необходимость прийти ему на помощь.
Очевидно, такого взгляда держались как бывший великий князь наместник, так равно и главноначальствующие Гражданской частью на Кавказе, князь Дондуков-Корсаков и генерал-адъютант Шереметев, которые в разное время исходатайствовали себе право (я не перечисляю высочайших повелений по этому предмету, так как они имеются в министерстве) передавать дела о разбоях и грабежах, а также вооруженном сопротивлении властям, выдающиеся по своей дерзости и результатам, в ведение Военно-окружного суда, который по своим законам имеет право применять смертную казнь.
Надо к этому добавить, что такая мера имеет благодетельное влияние на население, и те местности, в которых была применена публичная смертная казнь преступников, надолго были избавлены от разбоев, грабежей и сопротивления властям, а раз эта мера признана на практике действительной, то нет основания применять ее только в отдельных, исключительных случаях, а наоборот для достижения серьезных результатов следует выделить все без исключения дела о разбоях, грабежах и вооруженных сопротивлениях власти из ведения гражданского суда и передать их в ведение суда военного.
Это тем более необходимо, что, глядя на этот вопрос более широко и дальновидно, нельзя не прийти к заключению, что смертная казнь помянутых преступников защищает в то же время массу жизней людей ни в чем неповинных, т. е. потерпевших от преступлений свидетелей, показавших правду против преступников, лиц, обнаруживших этих злодеев, и др. Помимо того, край избавляется от деморализации, под влиянием которой каждый дорожащий своею жизнью боится свидетельствовать против злодея, будучи уверен в том, что последний рано или поздно бежит из каторги и убьет его из-за угла. С применением же смертной казни за помянутые выше преступления число этих самых преступлений уменьшится настолько значительно, что они будут явлениями единичными, а одновременно с этим будут сокращены до минимума убийства ни в чем неповинных людей.
Кроме того, высочайшими повелениями, изложенными в Циркулярных распоряжениях его императорского высочества наместника кавказского и главнокомандующих, разрешено было в видах искоренения разбоев предоставить губернаторам подвергать административному аресту до одного года тех лиц, занимающихся разбоями и передержательством разбойников, против которых нет достаточных данных для обвинения их уголовным судом, но которые, по сведениям полиции, безусловно в этом виновны.
Эта мера была также отчасти полезной, но и вполне достигла своей цели потому что, как было сказано выше, татарин не боится тюрьмы, если он заключен в общую камеру, а для действительного наказания ему необходимо одиночное заключение, хотя менее продолжительное, но с уменьшенной порцией. Право заключать в тюрьму административным порядком должно быть предоставлено также уездным начальникам, которые стоят несравненно ближе к народу, чем губернаторы и часто бывают поставлены в такое положение, что непринятие ими своевременно самых крутых мер против преступника, влечет за собою совершенный подрыв его авторитета перед населением; а раз этот авторитет подорван, то у такого уездного начальника никогда уже больше не будет порядка в уезде.
Нельзя пройти молчанием еще один важный вопрос, который неоднократно всплывал наружу: это способ уничтожения беглых из каторги разбойников, которые, возвратясь на родину, становятся невероятным бичом населения. Помимо того, что, будучи на нелегальном положении и скрываясь от властей, они существуют на счет населения, вместе с тем они производят убийства и грабежи чуть не ежедневно.
Население же, частью вследствие солидарности своей с такими беглецами, а частью из чувства самоохранения, не желает обнаружить их местопребывания. Не может же мало-мальски добросовестный уездный начальник быть равнодушным свидетелем происходящего.
Одновременно с изъятием дел о разбоях, грабежах и пр. из ведения Гражданского суда, было бы весьма целесообразно упразднить мировых судей и мировых посредников, а взамен таковых учредить институт земских начальников по примеру внутренних губерний, но с некоторыми изменениями, соответствующими условиям края. Положение об этом институте должно быть выработано при участии сведущих людей, хорошо знакомых с Закавказским краем. Ввиду же того, что мусульмане имеют свои адаты, свой коран и шариат, смысл которых усваивается ими с молоком матери, но принципы которого в то же время совсем не согласны с таковыми нашего законодательства, необходимо, чтобы в делах, предусмотренных мусульманскими адатами, таковые разбирались земскими начальниками при участии судей, выбранных от населения.
Параллельно с приведенными крутыми, но вместе с тем и целесообразными мерами, которые без всякого сомнения принесут самую очевидную, самую скорую пользу в борьбе с хищничеством на Кавказе, необходимо обратить внимание на те меры, которые послужат двигателем для полудикого населения по стезе просвещения и культуры. Всякие меры, принимаемые правительством, могут достигать своей цели только тогда, когда исполнители этих мер, в данном случае административные органы, будут на высоте своего положения. В Закавказье более чем где-нибудь ввиду особенности края необходимо иметь опытных, знающих местные условия, честных дисциплинированных и готовых каждую минуту пожертвовать жизнью чиновников и непременно русских людей.
Весьма важно, чтобы направление внутренней политики на Кавказе было выработано высшей правительственной властью в империи при участии вполне сведущих в этом деле лиц, на основании настоящего положения вещей в связи с историческим прошлым края и затем общее направление политикой должно исходить от центральной власти, не дозволяя и главноначальствующему производить ломку всего выработанного временем строя, без санкции этой власти, потому что с переменою главноначальствующих переменяется в большинстве случаев и политика на диаметрально противоположную предшествующей, и, таким образом, развитие края не только не прогрессирует, но часто наоборот на долгое время подвержено полному застою, причем сбиваются с толку и чины администрации и само население, не зная, чему верить и чего придерживаться. Это доказывается тем, что присоединенные к России персидские провинции на Кавказе в течение почти столетия чересчур мало подвинулись по пути цивилизации.
Совокупность изложенных выше мер не может не оказать скорого и благодетельного влияния на благоустройство Закавказского края и избавить его от того запустения, в котором он до сих пор находится, благодаря тяготеющему над ним гнету разбоев и грабежей, при наличности которых парализуется всякая возможность к использованию его несметных богатств.
Доклад уездного начальника Джеванширского уезда Д. Барановского министру внутренних дел России фон Плеве о причинах разбоев грабежей и других беспорядков в Закавказье и способах их искоренения