Историографическая самодостаточность и междисциплинарность
Читаю очередную книгу из серии "Мыслители прошлого" М.А. Кисселя про Джамбаттиста Вико (М., 1980), снова отмечаю попытки оригинального осмысления советских ученых исторических данных, пускай и в идеологических шорах своего времени, в намеренной даже критике "буржуазных исследователей". Как и Вико, пускай и в наивном стиле трактовавший историю, так и советские исследователи пытались независимо от западных коллег, мыслить. В этом и есть оригинальность мышления, в этом есть обогащение науки.Сейчас у нас типично-стандартное следование за западными веяниями, какими-то теоретическими предпосылками того, что циркулирует и формируется "на западе". Своего у нас ничего нет, нет и видимых предпосылок для чего-то нового, оригинального (не могу говорить за все области, но сужу по тому что читаю, что попадается). Все предсказуемо и стандартно, даже пресно. Не припомню даже марксистов, чтобы написали что-то оригинальное с теоретических позиций (все сегодняшние марксисты - перепевалы старого, советского, без толики фантазии и творческого мышления).С развалом СССР пошла тотальная мода на все западное, буржуазное, что раньше критиковалось, а сегодня вдруг стало модным и единственно правильным. Это понятно - необходимость осмысления всего накопленного "буржуазного материала", а он оказалось объемным и весьма перспективным, однако, не понятно, почему без всякого критического отношения, осторожного осмысления (и переосмысления), как будто наша историография только что возникла, как во времена Татищева и Карамзина, и не было двух веков её развития. Причем, даже отрекались от своей теоретической базы, от огромного, пускай и заидеологизировнаного, но наследия. Как один исследователь Возрождения говорила с досадой по создавшейся в нашей историографии коллизии: а я что не сидела со средневековыми документами, не изучала их?! почему от всего этого она должна отказываться!
У нас, как говорится, выплескивали воду вместе с ребенком.
[Spoiler (click to open)]
Хороший пример переосмысления возникшей смены парадигм, как теперь говорят, показала Е.М. Штаерман. К сожалению, она умерла в 1991 г., на самом пике слома всего и вся, успев опубликовать некоторого рода программную статью в Вестнике Древней истории "К проблеме возникновения государства в Риме" (№2, 1989) и итоги дискуссии по проблеме государственности (№3, 1990). В статье она пыталась переосмыслить марксизм, читая заново в ориигнале Маркса, потому что у нас его переводили с купюрами. Было бы любопытно посмотреть, как новые веяния преломились бы в её научном творчестве, что могла бы она предложить в науке, после 1991 г.
У нас от марксизма быстро отреклись, начали писать модную историю по модным лекалам.Все кинулись в цивилизационный подход, "Школу Анналов", междисциплинарность...ох, ах, бла-блабла...Все ведущие научные центры в Европе и США, а мы так, периферия. И т. д. и т.п.
Все дело в том, что мы не ценим своего, поэтому так и будем оставаться периферией.
Л.Н. Клейн тоже скептически относился к новому и к модному. По его мысли, новое еще не значит лучше старого: новые исследования далеко не всегда могут перекрыть старые, более добротные и вдумчивые...
В свое время я быстро отошел от увлечения Школой Анналов и скептически взглянул на междисциплинарность, поняв, что это всего лишь мода, которая проходит. А наука, анализ источников, вдумчивое отношение, остается. Пару лет назад от одного профессора наконец-то прочитал давно желанную фразу: ссылки на Школу Анналов уже набили оскомину. Как будто кроме нее ничего другого не существует. По междисциплинарности прежнего задора (на мой взгляд) в историографии уже нет, но осторожного отношения пока еще не наблюдаю. Если в конференциях, научных сборниках не будет упомянуто принципа междисциплинарности, то это будет расценено за признак дурного тона. Между тем, я стал убежденным противником междисциплинарности. Я считаю, что до тех пор, пока нет методической программы по синтезу разных (и совершенно разных) наук, нельзя говорить о междисциплинарности, иначе получится механическое соединение данных разных наук, которое еще нужно уметь адекватно анализировать, делать на них выводы. Лев Клейн говорил, что он синтезатор, нужно быть синтезатором. Да, он в своей голове мог соединять разные научные принципы, синтезировать различные данные, но руководства он так и не написал (у него есть руководство по синтезу в археологии), да и не мог написать, о чем я ему и писал на сайте Генофонд.рф. Синтез может быть в голове отдельных людей, которые освоили какие-то базовые принципы функционирования отдельной научной дисциплины, больше чем одна штука. Например, историк С.В. Конча освоил еще базовые вещи лингвистики, чтобы лучше разбираться в вопросах индоевропеистики, он мог синтезировать данные по двум наукам. Но методического руководства по синтезу в целом никто не написал. Его можно было бы написать на основе исторической науки, где возникла бы необходимость все унифицировать и классифицировать - сделать синтез для лингвистики, археологии, генетики, письменной истории, этнографии, социологии, психологии, географии, чтобы у этих наук было общее поле, место схождения и понимания (а возможно ли еще оно?). А сейчас, по моему глубокому убеждению, может быть диалог между науками, а не синтез, синтеза в целом нет, нет даже понятийного взаимопонимания, потому что термины имеют разное понятийное значение и они по-разному употребляются в разных науках. Хороший пример демонстрирует статья "Reconciling material cultures in archaeology with genetic data: The nomenclature of clusters emerging from archaeogenomic analysis", с переводом на русский и отдельным комментарием Л.С. Клейна на сайте Генофонд.рф "Генетики и археологи в попытках создания общего языка" http://генофонд.рф/?page_id=30351
в которой говорится, что в данных науках нет общего языка, языка взаимопонимания. А если нет общего языка, какая может быть междисциплинарность?..
Местом схождения, на мой взгляд, может быть историческая наука, когда она сама сможет стать не только наукой, основанной на изучении письменных источников,, но подлинно междисциплинарной наукой. А пока, за дописьменный период за историка реконструирует социальные, культурные и экономические отношения в основном археолог. Если совсем широко - культур-антрополог. Так что, о подлинной междисциплинарности пока рано говорить. Вот тут свою лепту и могла бы сказать наша школа историков, которой, кстати, нет как таковой. Просто мы перестали быть самодостаточными и иметь свой взгляд, свои суждения, как будто мы боимся самостоятельно мыслить и высказываться, прежде не посмотрев на то, что говорят и пишут в зарубежных кругах и не прикрывшись ссылками на "тамошние работы".
К слову, с 2015 г., когда я начал систематически начитывать материал по древнерусистике и пытаться самостоятельно читать летописи, я ужаснулся дремучести и отсталости русистов (конечно, не в обиду им сказано, но я так искренне думал и думаю) в отношении тех же древников и, в частности, антиковедов, которые работали на мировом уровне, знали и отрабатывали мировую научную литературу, несмотря на все сложности и политико-идеологические барьеры. Только сейчас, окидывая мысленным взглядом древнерусистику, я могу сказать, что за 2010 - 2020-е гг., этот разрыв наконец-то преодолен. Русисты наконец-то штудируют работы советских археологов по первым государствам Древнего Востока, изучают зарубежную литературу по этому и многим другим вопросам.
Прошло более 30 лет, когда случился коллапс в нашей стране, с нашей наукой и в ней самой. Думаю, этого времени достаточно для взросления и становления. Как и по человеческим меркам, 30-35 лет - пора, когда начинается зрелость, человек приобрел опыт и знания, уже может быть самодостаточным. Думаю, пора и в нашей историографии быть самодостаточными. Не беда, что не знают за рубежом наших научных работ, беда, когда мы плохо знаем зарубежные работы (всего невозможно учесть, но каких-то важных работ) и даже то, что делают наши коллеги в других секторах Науки, других исторических периодах.
У нас, как говорится, выплескивали воду вместе с ребенком.
[Spoiler (click to open)]
Хороший пример переосмысления возникшей смены парадигм, как теперь говорят, показала Е.М. Штаерман. К сожалению, она умерла в 1991 г., на самом пике слома всего и вся, успев опубликовать некоторого рода программную статью в Вестнике Древней истории "К проблеме возникновения государства в Риме" (№2, 1989) и итоги дискуссии по проблеме государственности (№3, 1990). В статье она пыталась переосмыслить марксизм, читая заново в ориигнале Маркса, потому что у нас его переводили с купюрами. Было бы любопытно посмотреть, как новые веяния преломились бы в её научном творчестве, что могла бы она предложить в науке, после 1991 г.
У нас от марксизма быстро отреклись, начали писать модную историю по модным лекалам.Все кинулись в цивилизационный подход, "Школу Анналов", междисциплинарность...ох, ах, бла-блабла...Все ведущие научные центры в Европе и США, а мы так, периферия. И т. д. и т.п.
Все дело в том, что мы не ценим своего, поэтому так и будем оставаться периферией.
Л.Н. Клейн тоже скептически относился к новому и к модному. По его мысли, новое еще не значит лучше старого: новые исследования далеко не всегда могут перекрыть старые, более добротные и вдумчивые...
В свое время я быстро отошел от увлечения Школой Анналов и скептически взглянул на междисциплинарность, поняв, что это всего лишь мода, которая проходит. А наука, анализ источников, вдумчивое отношение, остается. Пару лет назад от одного профессора наконец-то прочитал давно желанную фразу: ссылки на Школу Анналов уже набили оскомину. Как будто кроме нее ничего другого не существует. По междисциплинарности прежнего задора (на мой взгляд) в историографии уже нет, но осторожного отношения пока еще не наблюдаю. Если в конференциях, научных сборниках не будет упомянуто принципа междисциплинарности, то это будет расценено за признак дурного тона. Между тем, я стал убежденным противником междисциплинарности. Я считаю, что до тех пор, пока нет методической программы по синтезу разных (и совершенно разных) наук, нельзя говорить о междисциплинарности, иначе получится механическое соединение данных разных наук, которое еще нужно уметь адекватно анализировать, делать на них выводы. Лев Клейн говорил, что он синтезатор, нужно быть синтезатором. Да, он в своей голове мог соединять разные научные принципы, синтезировать различные данные, но руководства он так и не написал (у него есть руководство по синтезу в археологии), да и не мог написать, о чем я ему и писал на сайте Генофонд.рф. Синтез может быть в голове отдельных людей, которые освоили какие-то базовые принципы функционирования отдельной научной дисциплины, больше чем одна штука. Например, историк С.В. Конча освоил еще базовые вещи лингвистики, чтобы лучше разбираться в вопросах индоевропеистики, он мог синтезировать данные по двум наукам. Но методического руководства по синтезу в целом никто не написал. Его можно было бы написать на основе исторической науки, где возникла бы необходимость все унифицировать и классифицировать - сделать синтез для лингвистики, археологии, генетики, письменной истории, этнографии, социологии, психологии, географии, чтобы у этих наук было общее поле, место схождения и понимания (а возможно ли еще оно?). А сейчас, по моему глубокому убеждению, может быть диалог между науками, а не синтез, синтеза в целом нет, нет даже понятийного взаимопонимания, потому что термины имеют разное понятийное значение и они по-разному употребляются в разных науках. Хороший пример демонстрирует статья "Reconciling material cultures in archaeology with genetic data: The nomenclature of clusters emerging from archaeogenomic analysis", с переводом на русский и отдельным комментарием Л.С. Клейна на сайте Генофонд.рф "Генетики и археологи в попытках создания общего языка" http://генофонд.рф/?page_id=30351
в которой говорится, что в данных науках нет общего языка, языка взаимопонимания. А если нет общего языка, какая может быть междисциплинарность?..
Местом схождения, на мой взгляд, может быть историческая наука, когда она сама сможет стать не только наукой, основанной на изучении письменных источников,, но подлинно междисциплинарной наукой. А пока, за дописьменный период за историка реконструирует социальные, культурные и экономические отношения в основном археолог. Если совсем широко - культур-антрополог. Так что, о подлинной междисциплинарности пока рано говорить. Вот тут свою лепту и могла бы сказать наша школа историков, которой, кстати, нет как таковой. Просто мы перестали быть самодостаточными и иметь свой взгляд, свои суждения, как будто мы боимся самостоятельно мыслить и высказываться, прежде не посмотрев на то, что говорят и пишут в зарубежных кругах и не прикрывшись ссылками на "тамошние работы".
К слову, с 2015 г., когда я начал систематически начитывать материал по древнерусистике и пытаться самостоятельно читать летописи, я ужаснулся дремучести и отсталости русистов (конечно, не в обиду им сказано, но я так искренне думал и думаю) в отношении тех же древников и, в частности, антиковедов, которые работали на мировом уровне, знали и отрабатывали мировую научную литературу, несмотря на все сложности и политико-идеологические барьеры. Только сейчас, окидывая мысленным взглядом древнерусистику, я могу сказать, что за 2010 - 2020-е гг., этот разрыв наконец-то преодолен. Русисты наконец-то штудируют работы советских археологов по первым государствам Древнего Востока, изучают зарубежную литературу по этому и многим другим вопросам.
Прошло более 30 лет, когда случился коллапс в нашей стране, с нашей наукой и в ней самой. Думаю, этого времени достаточно для взросления и становления. Как и по человеческим меркам, 30-35 лет - пора, когда начинается зрелость, человек приобрел опыт и знания, уже может быть самодостаточным. Думаю, пора и в нашей историографии быть самодостаточными. Не беда, что не знают за рубежом наших научных работ, беда, когда мы плохо знаем зарубежные работы (всего невозможно учесть, но каких-то важных работ) и даже то, что делают наши коллеги в других секторах Науки, других исторических периодах.