. ПЕРУНОВ ДУБ
ГЛАВА 1
Николай вошёл в своё жилище - заваленное всяким хламом небольшое помещение, находившееся в подвале одной из старых девятиэтажек на окраине Москвы. Он положил свой «фальшивый» костыль и уселся на грязное подобие кровати у стены, напротив такого же грязного подобия стола. Затем из сумки, висевшей «через плечо», начал выкладывать на стол сегодняшний «улов»: полбатона, «хвост» полукопчёной колбасы, одну луковицу репчатого лука и целую, правда… немного с «душком», копчёную селёдку. Ну, и - конечно же «её» - бутылку! - День сегодня удался! Колян налил себе двухсотграммовый - ещё советских времён - стакан и «залпом» его «опрокинул», «занюхал» это дело рукавом, способным в один миг перебить любой другой запах, отломил кусочек батона и закусил. Тепло начало растекаться по телу, и воспоминания о былых временах, как это частенько бывало, нахлынули на него потоком неудержимой горной реки.
А ведь не всегда был он грязным московским бомжом, «промышлявшим» с «фальшивым» костылём попрошайничеством на ступеньках станции метро. Когда-то был Николай классным спортсменом - настоящим профессионалом, всегда «бравшим» призовые места на всех соревнованиях по дзюдо. Побывал он и в Берлине, и в Париже, и в Лондоне, и, даже один раз, ездил в Нью-Йорк. Сначала он представлял Украину, ну а потом - как положено - переехал в Москву - «город-мечту» всех, кто некогда жил в «Совке». Денег у Коляна было полно: ведь профессиональный спорт - это не только шоу, которое красиво смотрится с телеэкрана, но ещё и немалые «бабки». Была у него и квартира: да не просто - «конура на окраине», а классная - «с евроремонтом», да ещё и в пределах Садового Кольца. Ну, короче, было у него всё, чего он хотел, да и, в общем-то, чего может хотеть любой «среднестатистический гражданин». Но такой уж «жестокий мир» - этот спорт! - Пришло время, и «попросили» Николая «на выход» из него - из этого мира. Тут и «понеслась п…а по кочкам».
Сначала всё было «красиво»: клубы, вечеринки, «тёлки», «куча» друзей… их же всегда «куча», так же как и «тёлок», если у тебя есть деньги. Но, по «мере убывания наличности», сокращается и количество «друзей». И оказывается, что и не было никого вовсе: так - «прилипалы» и прихлебатели одни. Ну а потом… «кокс», «герыч»… Обычная и заурядная история. И имел теперь наш герой то, что имел: костыль, который на самом деле ему был не нужен, но отлично «прошибал на слезу», и «крысиную нору» в подвале. Зато «место работы» он себе «выбил» «крутое» - «проходняк» там «конкретный». Ну а то! - Спортсмен ведь!
ГЛАВА 2
Всё начиналось ещё в давние советские годы - в брежневские времена - эпоху «застоя». Учился наш - тогда ещё просто - Коля в самой что ни на есть обычной симферопольской средней школе, при этом, не проявляя особого «рвения» и не выявляя особых талантов к учению. Но оценки ему ставили хорошие. Папаша-то - «шишка» на местном заводе «Фиолент». Было ему тогда лет двенадцать-тринадцать.
А ещё, ходил он в спортивную юношескую школу олимпийского резерва - на дзюдо. И вот здесь - ему нравилось всё! - Вот тут-то он проявлял «рвение» и желание, стараясь изо всех сил! Но, будучи от природы далеко не «Гераклом», выдающихся успехов не имел. Его иногда брали на рядовые соревнования (ну, такие, где не очень страшно было «опозориться»), но не за его успехи в спорте, а за папашины «заслуги перед социалистическим отечеством». А ему очень хотелось настоящих успехов - своих, не «купленных»! - И он старался - старался, как мог!
Однажды, во время летних каникул «достал» ему папаша путёвку в «Артек» - самый известный и самый «крутой» международный советский пионерский лагерь. Немало денег «выкинул» он тогда. И «связи» свои, и «авторитет» свой в этом деле задействовал. А иначе в «Совке» - и быть не может! - Да, и не интересно было бы! - В этом же - вся «суть» советской жизни - чтобы что-то «доставать»! Не было для советского человека ничего более «ценного», чем то, что он купил «из-под полы». А тут… «Артек»!
И, в самый разгар лета - в июле - поехал Коля на месяц в пионерский лагерь. Да, что не говори, а «Артек» - это «Артек»! Были «вещи», в которых Советский Союз был «на уровне», особенно в тех вопросах, где дело касалось иностранцев - дабы «не ударить лицом в грязь» и не показать свою, на самом деле, «голую задницу». Всё было в «Артеке»: и пионерский костёр, и море, и всякие конкурсы, спортивные эстафеты и соревнования, походы, экскурсионные поездки по Крыму.
А ещё… там были иностранцы, вернее, такие же по возрасту, как и советские, но иностранные школьники - преимущественно из «социалистического лагеря» и развивающихся стран, но всё равно… иностранцы! А советский человек, тем более школьник, смотрел на иностранца, скорее как на инопланетянина, к тому же прилетевшего не просто с соседней планеты, а вообще: будто прибыл тот из другой, далёкой галактики. Причём, что говорят - ни черта не понятно, особенно для Коли, владевшего английским-то далеко не в совершенстве. Зато - интересно-то как! Советский человек в беседе с иностранцем всегда «ярко» жестикулировал и говорил очень громко, практически переходя на крик, но - по-русски, видимо предполагая, что если орать, то русская речь станет обязательно понятной. Ну, короче, скучно не было! Этот месяц оставил огромное впечатление в жизни и памяти Николая.
ГЛАВА 3
Дело было в двадцатых числах июля - уже почти «под завязку»: скоро время пребывания Коли в лагере истекало.
Как известно, «Артек» расположен справа от горы Аю-Даг (Медведь-Горы), если смотреть с берега. Дальше - Гурзуф. Даже тот, кто никогда не был в Крыму, наверное, без труда сможет узнать эту гору. Она чаще всего встречается на плакатах и календариках с надписью «КРЫМ». Когда находишься в самом лагере, то слева - высится Медведь-Гора, а впереди - перед тобой - бескрайнее Чёрное море и ещё - чуть правее, в море, напротив Гурзуфа - Скалы-Близнецы, напоминающие декоративные сооружения. Пейзаж - как иллюстрация к современной книжке в стиле «фэнтези».
Так вот. Сегодня вечером отряд Николая шёл в поход на Медведь-Гору. Походом, конечно, ввиду непосредственной близости пункта назначения, это можно было назвать чисто условно. Но всё же: поход! Дорога была близкой, но подъём - крутоват. Идущий рядом с Колей толстожопый мальчик - сынок «кремлёвского дяденьки» - «свистел» от одышки, как бульдог, пробежавший метров двести, и обливался потом, как «свинья». Добрались быстро. Они вышли на широкую, очищенную от растительности поляну - сразу видно - специально и заранее подготовленное место. Никто же не даст в Крыму палить костры летом в лесу, да ещё и с толпой малолетних придурков. Дрова, правда, пришлось пособирать в лесу, который окружал поляну. Но и это было спланировано заранее. Разве могут быть в лесу такие дрова: ровненькие, струганные, одинаковые по ширине и толщине - сосновые доски? Затем эти доски сложили «шалашиком» и подожгли. Костёр вспыхнул сразу - как факел. Отряд, почти «построившись», спел перед костром пионерский гимн - «священный советский ритуал» - и лишь тогда все расселись вокруг, приготовившись слушать вожатого.
Вожатый - Сергей - хоть и был советским отличником, но хорошо знал крымские легенды и умел их рассказывать - может быть из-за того, что сам был крымчанином, а может… ну, не важно. Главное - начал он своё повествование:
- А вы знаете легенду про гору, на которой мы сейчас находимся?
- Медведь, вроде как…
- Ну да! Медведь! И что?! А легенду про него знаете?!
- Не-а!
- Тогда слушайте. Было это в очень давние времена. Окружены были тогда Крымские горы густым непроходимым лесом, в котором водились дикие звери. Тяжела была тогда жизнь у тех людей, которые здесь жили. Но славили они Бога Перуна, и Он помогал им во всём. Если надо - тучи соберёт, и дождь пойдёт - польёт растения, чтобы урожай был. А если на кого-то дикий зверь нападёт, то Он его громом отпугнёт. Но со временем - более или менее - обустроились люди: вырубили и проредили леса, да и хищников поубавилось, рассадили виноградники. Стали они забывать Бога своего и имя Его, думая, что будто бы во всём - только их собственная заслуга. Разозлился тогда на них Перун! А на северном море, скованный льдами, жил огромный Медведь. Освободил Перун Медведя от ледяных оков и велел Ему плыть в южное море на Берег Таврический, чтобы Он наказал людей за самохвальство и «забывчивость». Вышел Медведь из моря - огромный - такая волна поднялась, когда Он вышел, что несколько прибрежных деревень смыла, а спина Его - облаков доставала. И пошёл Он по земле: всё растаптывал на своём пути, всё превращалось в ничто под Его огромными лапами. А там, где Он рвал землю когтями, оставались ущелья и овраги. Дойдя до того места, где сейчас находится Ялта, Он больше всего «разбушевался» - так, что отступили горы и образовалась долина. Но потом - добрался Он до Партенитской долины и остановился. Посмотрел вокруг - на цветущие сады и виноградники, на теплое море и яркое солнце - и решил: «Не буду я здесь больше ничего рушить! Останусь-ка я тут жить! - Не хочу возвращаться во льды северные!» Захотелось Ему пить. Подошёл Он к воде, опустил морду и начал жадно пить воду. Увидел это Перун - разгневался, мол: « И Медведь туда же - вслед за людьми! Нет ни у кого никакой благодарности!» Собрал Он тучи, грянул гром, метнул Перун в Медведя свою молнию-стрелу и обратил Его в камень. Так и стоит Он здесь по сей день, опустив морду свою в воду.
- Красиво, но маловероятно, - сказал какой-то «очкарик».
- Ну, так это же - легенда! Но, говорят, что Бог Перун до сих пор властвует на Медведь-Горе. Есть одно поверие на счёт Перуна и Медведь-Горы. В давние времена
верили, что если взять сердце врага, убитого в честном бою, найти на Медведь-Горе дуб, поражённый молнией, и в Перунов День - 22 июля - в Час Быка (примерно в два часа ночи) развести под таким дубом костер, зажарить на нём сердце, съесть кусочек, а остальное сжечь - принести Перуну в жертву - то наделит Он тебя небывалыми способностями воина. Станет такой человек практически неуязвимым в бою. Говорят, что сам Ахилл проделал здесь этот ритуал. Но плата за это - смерть только на войне. Мирная жизнь будет не доступна для такого человека: она превратит его в ничтожество.
- Здорово! Надо кого-то убить и сожрать его сердце! - сказал «очкарик».
- Да: в этом - вся сложность. Поэтому со временем сердце врага «заменили» на сердце быка. Ведь Бык или Вол с Железными Рогами - это настоящий облик Велеса - Бога, с которым не «дружит» Перун. Но, наверное, оно не даёт такой силы. Если обряд «упростить», то и результат, соответственно, тоже будет не такой ощутимый. В драке или в борьбе какой-нибудь - будешь самым первым, а воином - вряд ли. Ну ладно, забудьте! Я вам этого «не рассказывал», а то - если кто-то узнает, то мне «по голове настучат» за такие истории…
ГЛАВА 4
…Давно уж вернулся Коля из «Артека». Уже близился к концу следующий учебный год. Он по-прежнему ходил на своё дзюдо, «выкладывался» там «на полную» - «до фанатизма», как говорится, а результата - ну, не то чтобы совсем никакого, но - не то, чего бы ему хотелось. Постоянно «крутилась» у него в голове та история - про «вражье сердце»: «Вот бы стать таким же сильным и непобедимым, как Ахилл!» Но Николай не хотел воевать - он хотел побеждать всех на соревнованиях по дзюдо! - Поэтому: бычье сердце должно было вполне «устроить» Перуна для такого случая.
…Были у Коли родственники в деревне под Джанкоем - двоюродный дядька по материнской линии. И, несмотря на советское время, держали они небольшое стадо коров - голов десять-двенадцать. Видимо «связи» его - Николая - папаши «работали» и здесь. И председатель колхоза «закрывал глаза» на «наличие частной собственности и мелкобуржуазную идеологию» у некоторых своих подопечных. Дошёл до Коли слух, что будто бы собирается дядька Васька бычка «забивать». И поехал он к нему в деревню. А было это где-то в середине июля.
Бычок стоял полусвязанным в сарае. Дядька Васька и его брат - дядька Петька - выпили по гранёному стакану самогона и закусили салом с ржаным хлебом и зелёным луком. Потом дядька Васька взял молот и подошёл к бычку.
- Дядя Вася, а можно я?!
- Не, низя! Малой ще. Иди, ваще, отсюдова!
- Ну, дядя Вася…
Тут самогон, видимо, начал оказывать своё действие.
- Ладно! На! Лупась! - сказал дядька Васька и протянул Николаю молот. - Тока сатри: ёва надо чётко промеж глаз «угадать»! И с первого раза мож ще и не получится! Петька! Давай! Наливай ще по одному!
Коля взял молот и подошёл к бычку. Руки и ноги начали трястись, сердце колотилось так, что он слышал его стук. Бычок смотрел на него перепуганными глазами, будто понимая, что с ним хотят сделать.
- Ну!!! Давай!!! Бо я сам, если шо!!!
Взмах… удар… ещё… ещё… Бычок метался в стойле, глаза его неистово бегали, из ноздрей с шумом вырывался воздух. «Му-у-у-у!» - надрывно, жалобно и протяжно прокричал он. Снова: взмах… удар… ещё… ещё… Бычок упал. Всё поплыло перед глазами у Коли, и через мгновение он упал рядом.
- Бувае… Ничё… У всех с першого раза бувае… - услышал он, открыв глаза. Повернув взгляд в сторону стойла, Николай увидел, что шея бычка перерезана, и из нее струйкой бьёт кровь (запрещённая в еду всем народам Белой Расы всеми Богами) которую дядька Петька собирает в тазик - на кровяную колбасу - весьма «уважаемый продукт» у советских граждан. Николай резко подорвался на ноги и побежал в угол сарая. Его рвало! Да так, что - казалось - «кишки должны были выпасть наружу»! Его ещё долго «мутило» в этот день.
Но, когда бычка уже «разделывали», то он всё же нашел в себе силы, подошёл к дядьке Ваське и сказал:
- Дядя Вася! А можно я возьму его сердце?
- Та, можно! На! Трэмай! Заработау! Тока сатри: мамке с папкой не кажи, шо я те разрешил такое робыть, бо они мине башку открутять! Поняу?!
- Ага…
- А мьяса я вам ще потом прышлю, попозжее. Так и скажешь «своим», добрэ?
- Ага…
Он взял сердце и в тот же день уехал домой. Первая часть плана была исполнена. Оставалась вторая - более, как ему казалось, простая.
ГЛАВА 5
И действительно: вторая часть плана оказалась значительно проще первой, по крайней мере, морально. 22 июля - в Перунов День - Колян вытащил сердце из «морозилки», упаковал его в три полиэтиленовых пакета и отправился на «траллике» на Южный берег. Я опускаю здесь подробности самой дороги, ибо - не в этом суть. Он вышел «на» Партените, перешёл трассу и пошёл в сторону Медведь-Горы.
Найти на Аю-Даге дуб, поражённый молнией - это на самом деле не такая уж и сложная задача, как может показаться с первого взгляда. Гора покрыта шибляками - вторичным лесным покровом, представленным преимущественно дубом - скальным и пушистым. Это не вековые великаны, с коими у нас обычно ассоциируется слово «дуб», а «дохленькие», тоненькие, низкорослые деревца. И грозы на Южном берегу Крыма - это самое обычное явление. Так что, пролазив по склонам горы около пяти часов, Николай сумел отыскать такой дуб. Да ещё и весьма хорошо расположенный - в ложбине - так, что когда будет гореть костёр, то свет от него не будет виден: если тебя поймают лесники или пожарники, то могут быть «большие неприятности». Времени ещё было предостаточно, и Колян использовал его на сбор дров. Он засветло сложил костёр, «навалив» рядом «приличный» запас дров.
Наступила ночь. Коля сидел в темноте - ведь если разжечь сейчас, то никаких дров не хватит: придётся бегать, собирать ещё - по потёмкам. А ему-то нужно было сделать всё вовремя. И вот, примерно в половину второго ночи, в небо взвились языки пламени. Наш герой взял бычье сердце, продольно нанизал его на круглую, ровную, предварительно остро заточенную палочку, протянул руку и начал жарить на открытом огне. Когда оно было, как показалось Коляну, готово, то он откусил кусочек от самой «верхушки», прожевал и проглотил. Кулинар из него оказался - «не очень»: несмотря на то, что сердце было «сгоревшим» снаружи, внутри оно оказалось сырым. Но главное - не это! Ритуал - вот, что имело смысл! Оставшееся - большую часть - он положил в середину костра и завалил свежими дровами. Долго оно сгорало! - Коля даже не думал, что это будет так долго! Но к утру - от сердца остался только пепел…
… Начался учебный год, а вместе с ним - долгожданные тренировки. И что бы вы думали?! - Да!!! - Сработало!!! Всё у него стало получаться, что хотелось: разряды, первые места на соревнованиях, потом - даже кубки. Сначала он занимался просто спортом, а потом решил: «А чего бы на этом ещё и «бабулесов» не «срубить»?!» Ну а дальше - вы уже всё знаете.
Снова утро… Колян «продрал» глаза, поднялся и сел на кровати: на столе стояла опустошённая бутылка, валялась шкурка от колбасы и полуобглоданный хвост селедки. Он потёр грязной «лапой» не менее грязное лицо, встал, взял костыль и, кряхтя и постанывая, побрёл: «Вперёд! - За новыми победами!»
11 марта 2015 года. Город Симферополь.